Индейское сокровище

Путь занял несколько долгих часов. Наскучивший и однообразный пейзаж просто нервировал своим наличием. Все молчали, наверное, потому, что не было общих интересов. Историю Кисе Куроко знал наизусть ещё с первого дня их знакомства. Юноша тоже один из переселенцев, только он не искал лучшей жизни, а хотел обрести настоящую любовь. Ради мечты Рёта потратил последние сбережения и не остался без внимания. Женская половина городка просто не могла жить без улыбки этого мальчишки. Даже состоятельные дамы, связанные узами брака, часто заглядывались на молоденького ковбоя со светлыми волосами. Куроко никогда не пользовался такой бешеной популярностью. Точнее, он практически не интересовал женщин. Слишком хрупкий, невысокий, женственный. Такое чудо никому не нужно было, хотя некоторые мужчины на него заглядывались. Поначалу Тецуя болезненно воспринимал свою популярность среди юношей, но потом привык и к такому. Пусть думают о чём хотят – это не его дело. Так и жил Куроко, не заботясь о проблемах окружающих. Только вот всякие неприятности его сами по себе находили, даже не нужно было никакого вмешательства со стороны. Обидно, страшно, но ничего не поделаешь. – Ацуши, нам ещё долго ехать? – сонно спросил Тецуя. – Нет, к утру увидим гору, только нужно немного подождать. Сейчас не время. – Давай поговорим, не то я засну прямо на лошади, – печально попросил юноша. – Хорошо, давай. Только о чём? – Ты вообще откуда? Ацуши задумчиво посмотрел на небо, пытаясь что-то вспомнить. У него не получалось, мысли путались, а Куроко доверчиво ждал ответа, смотря ему в затылок. Такая вот неловкая ситуация вышла. – Если честно, то я не помню толком свой первый дом. Это было давно, очень давно. Мне было только шесть или пять лет. Но жил я за океаном – это точно. – Как же ты попал к индейцам? Твои родители ведь были с белой кожей, правда? – Да, только я их плохо помню. Мы плыли на каком-то корабле, но он потерпел крушение, и меня вместе с мамой выбросило на берег. Там индейцы подобрали и приютили, помогли справиться с потрясением, ведь отец погиб, и оставили у себя. Такая вот история. Ну, я и не жалею, ведь всё в этом мире не просто так происходит. – Ты прав, но я всё равно не понимаю, как можно было стать вождём, если твоя мама бледнокожая? Она вышла замуж за влиятельного индейца? – Нет, мама не выходила больше замуж, она сильно переживала из-за смерти отца и не смогла прожить дольше месяца. Так что в моём становлении её помощи не было. – Вот как, но я всё равно ничего не могу понять. – Не вникай в эти старые сказки, пусть они останутся прошлым. Давайте сделаем привал, уже поздно и едем долго. Такими темпами скоро все начнут с седла валиться, стоп. Тецуя не стал перечить, ему совсем не хотелось ещё и поссорится с вождём. Тогда-то вся надежда спасти таинственные сокровища пойдёт прахом. Пустив коня отдохнуть, юноша наконец-то смог нормально потянуться, только Кисе недовольно бурчал. Больших трудов стоило натянуть жалкое подобие двух палаток, которые возили с собой ковбои. Они ни в какую не желали распрямляться и грозились упасть на землю. Ночь уже давно вступила в свои права, и стало как-то темно, холодно. Бесстыжий ветер так и норовил забраться под тонкую ткань рубашки, только Мурасакибаре было абсолютно всё равно. Он лишь оценивающим взглядом рассматривал старания ковбоев, мысленно критикуя их. – И с кем же ты будешь спать? – вздохнул Куроко. – Мне всё равно, только решайте быстрее. Тецуя и Рёта переглянулись, старясь мысленно запихнуть вождя в чужую палатку. Наконец, так и не сказав ни слова, ковбои отвернулись друг от друга. Конечно, пускать в свою обитель совершенно незнакомого человека сложно, но это не настолько опасно. В конце концов, Ацуши согласился их сопровождать. – Хорошо, – сдался в немом споре Куроко, – будешь спать в моей палатке. Я надеюсь, что ты не толкаешься? – Без понятия. Мне некого спросить. Тецуя затолкал в палатку несколько тряпочек, стараясь обеспечить комфорт и, пожелав Кисе доброй ночи, забрался внутрь. Рост Мурасакибары просто не позволял ему вместиться в крохотную палатку. Пришлось юноше оставить ноги на улице, но ему и на это было наплевать. Куроко так и не смог уснуть. Ему постоянно мешал сопящий под боком Ацуши. Не то, чтобы он был слишком громким, нет, но всё равно неприятно немного. Посторонний человек тревожил. От Мурасакибары исходило приятное тепло и сладкий запах, хотелось прижаться к нему, чтобы полностью почувствовать этот аромат. Такой поворот событий и встревожил Тецую. Именно желание оказаться поближе сильно будоражило сознание, заставляя робко касаться пальцами чужой руки. Отодвинувшись подальше, юноша отвернулся, стараясь как можно внимательнее прислушаться к звукам за палаткой. Что-то скрипело, пело, кричало, шуршало. Наверное, зверьки настолько сильно разбушевались. Тело, лежащее сзади, беспокойно заворочалось, и рука Мурасакибары оказалась на животе Куроко. Смущённо дёрнувшись, ковбой попытался выбраться из этого плена, но его лишь сильнее прижали к груди и засопели уже прямо в ухо. Стараясь не двигаться, Тецуя лёг поудобнее, понимая, что ему не выбраться из цепких рук. Сосредоточенно смотря на белые пальцы, сжимающие его тело, юноша наконец-то смог уснуть. Внезапно эти же пальцы поползли выше, намного дальше живота, поднимаясь на грудь и поглаживая её. Куроко нервно дрогнул и повернул голову, но увидел лишь сладко спящую мордашку. Что такое? Неужели Мурасакибара совершает подобные непотребства во сне? Что в таком случае ему сниться?! Ацуши лениво потянул на себя Тецую, сжимая. Ковбой несильно пихнул его в бок. – И почему ты толкаешься посреди ночи? – пробубнил Мурасакибара, уткнувшись носом в плечо Куроко. – А ты зачем меня обнимаешь? Я уже не могу нормально дышать! Отпусти! – Вот же раскричался! Нечего так поздно всякую ерунду говорить. И без этого спать хочется. Иди уже. Ацуши отвернулся от недовольного Куроко, прижимая к себе тряпочку, служившую одеялом. Казалось, у юноши просто врождённая потребность что-то обнимать во сне. Выдохнув, ковбой вновь постарался заснуть. Через некоторое время бесстыдные руки опять вернулись на своё предыдущее место. Ласково обнимая Тецую, Мурасакибара посапывал, счастливо улыбаясь своим снам. Он совсем не обращал внимания на то, что хрупкое тельце возле него старается выбраться из объятий. Куроко ворочался, пихался, толкался, но ничего не помогало остановить такой напор со стороны спящего. Юноша вздрогнул и перестал сопротивляться, чувствуя на своей шее чужие губы. Как же так? Мурасакибара провёл языком по ощутимой венке, словно облизывая сладость. Такие действия заставляли Тецую смущенно отбиваться от ласк. Ему совсем не хотелось чувствовать что-то явно мешающее нормальному сну. Вот бы просто закрыть глаза и забыть обо всём. Оказалось, что Ацуши тот ещё маньяк, но только не осознанно пристаёт. Закрыв глаза, Куроко почувствовал, что спящий немного успокоился и оставил его в покое. Молясь, чтобы подобное больше не повторялось, юноша вновь попытался уснуть. Закрывая глаза, Тецуя почему-то видел перед собой лицо Мурасакибары. Доброе и светлое, немного пофигистичное. Так захотелось улыбнуться. Как хорошо, что совсем рядом чувствуется тепло его тела, запах сильного мужчины. Да, рядом с этим великаном юноша почему-то ощущал себя легко и даже не особо боялся. Ему нравилась та нежность с которой прижимали к груди. Даже радовала та отметина на шее, которая точно осталась после этих страстных поцелуев. Засыпая, Куроко успел поймать себя на мысли, что он рад. Невероятно счастлив осознавать, что Ацуши не пошёл спать вместе с Кисе. Эта странная вещь немного смутила юношу, заставила его стыдливо уткнуться носом в имитацию постели. С той стороны палатки завывал ветер, гоняя по пустынному полю какие-то колючки. Даже грустно на душе стало от таких резких перемен в погоде. Только Тецуе было совсем не холодно, он чувствовал тепло Мурасакибары, и этого ему хватало, чтобы не только не мёрзнуть, но даже ощущать жар во всём теле, словно горячие саванны Африки на миг перенеслись в эту местность. Чувство оказалось совсем незнакомым, странным, желанным, но этот огонёк настолько маленький, что едва хватка ослабла, Куроко сбросил с себя руку Ацуши, отодвигаясь как можно дальше, к самому краю палатки. Юноша даже слышал, как недалеко сопит Кисе. Он никогда не позволял себе таких вольностей, даже во сне, даже со своими возлюбленными. Больше не стоит так безответственно ложиться рядом с Мурасакибарой. Подобное может быть очень опасным, не столько для морального состояния, сколько для девственности. Кто знает, на что способен спящий Ацуши? Пока это осталось тайной, нужно держаться подальше от него.