Прилетит вдруг Алиса

А потом …, а потом был Сюрприз Сюрпризов. Когда Алиса сыграла импровизацию. Недолго, нет. Это даже никак не преподносилось. Она не говорила —, а сейчас я сыграю своё. Она просто полминуты что-то поиграла перед тем, как играть ми-минорный. Как бы настраиваясь. Но … это же получилась та самая мелодия, которую он ощущал в Алисе, но которую никак не мог уловить! Он был в таком восторге и от мелодии, и от того, что она наконец-то проявилась, что чуть не вскочил. Ничего не скажешь — это прелестно выглядело бы, если бы взрослый мужик вдруг запрыгал бы, как ребёнок среди парка. Всё — казалось, это предел мечтаний. Но его ждало ещё более сильное потрясение. Во-первых, он всё же тоже немного, но поговорил о музыке. С НЕЙ. О Музыке. И эти её слова про наваждение так странно звучали. Она словно поняла что-то важное. Словно что-то важное имела в виду. Это был настолько специфический момент, что, будь они наедине, за этим её «наваждение, значит» мог бы последовать даже … да что угодно могло последовать! И ведь неслучайно сразу же после этих её слов последовал её вопрос про вещи для дуэта скрипки и фортепиано! Ну что ему оставалось делать? Разве он мог упустить шанс не сказать ей про Крейцерову? Нет конечно. И разве она сама не понимала, что он именно о Крейцеровой скажет? Может, она на такой его ответ и надеялась? Судя по её ответному взгляду — очень может быть. Хотя никакой уверенности, конечно… Хм.. мечты-мечты… Хотя что ещё ему остаётся, кроме этих мечт. Главное событие в его жизни уже случилось. И ничего подобного никогда не сможет повториться. … Остаётся только слушать запись её игры. … И пытаться представить, как ОНА могла бы сыграть Крейцерову. И как они могли бы играть ЭТО дуэтом… Какое счастье, что он не бросил музыкальную школу и продолжил обучение в Гнесинке… Стоп. А почему мечты? Она же сказала: «Вы даже не представляете, как вы угадали. Крейцерова — моя любимая.» Может, это был намёк? Тоже неизвестно. Но он не удержался. Ответил: «И почему я ничуть не удивлён?» А она в ответ: «Жаль, что девочка уже ушла. Иначе я обязательно сыграла бы вам партию из Крейцеровой.» Эх, такой диалог начался! Было такое ощущение, что ещё чуть-чуть — и они станут отчаянно флиртовать, даже несмотря на присутствие посторонних! Он собирался сказать, что мечтал бы сыграть Крейцерову с ней в дуэте. И её ответ на эти слова мог бы окончательно всё прояснить для него. Ведь играть вместе Крейцерову — это же… это даже интимнее, чем обычная близость. Там такое… такое смешение и взаимопроникновение биополей… Но нет — надо же было этому Антону и тут встрять! Мало ему было того, что он и так почти один всё время проговорил с Алисой. Не мог хоть минуту помолчать? Видел же, что люди разговаривают! Или он заметил, что между ними проскочила искра? Уж не из ревности ли он тогда вмешался в их разговор? Олег — вот тот — сама деликатность… Не то что этот Антон. Спасибо Алисе, что хоть немного взбодрила его запиской. Вернула ему сбитый Антоном настрой. Витя снова едва не запрыгал уже второй раз за день, когда прочитал в своей записке от Алисы: «Adagio sostenuto — Presto — Adagio». Это снова вернуло его к мысли о том, что он в своём сне. Ведь Алиса снова намекнула ему на Крейцерову! О, этот намёк дорогого стоит…