Тяжела судьба безработного дракона.

      Радимир всю ночь ворочался на матрасе. Сна не было. Нет, он, конечно, честно пытался уснуть. Но, то, что он накануне спал днем в комнате Лучика, пока Всемил смотрел за больным незнакомцем, сыграло злую шутку. Альфу опять, как в годы военных походов начала мучить бессонница. Рад помнил, как трудно было ему тогда! Как Всемил его почти год потом отпаивал травами после пропажи папы Златана.       Альфа был благодарен Высшим за то, что в его жизни появились Всемил и Лучик. Но в эту ночь он особенно благодарил Высших за появление Илияра и за спасение Лучика. Радимир пока не мог до конца разобраться в своих чувствах. Но, то, что омега занял прочное место в его сердце и мыслях наравне с Лучиком альфа прекрасно осознавал. И ему было уже не важно, что же было в прошлом Илияра, самое главное то, что омега не мог быть плохим. Ведь мерзавец не стал бы спасать чужого незнакомого ребенка?       А еще альфа вдруг понял, что при мысли об омеге у него в груди становится тепло и в низу живота появляется клубок, который увеличивается и разрастается, когда он начинал вспоминать, как же прекрасен Илияр. Нет, Радимир не был девственником, у него были мимолетные интриги, как с женщинами, так и с мужчинами — омегами и бетами. Но всё это было тогда, когда он был моложе и служил вместе с Всемилом в войсках правителя. После пленения папы Златана и появления Лучика Рад просто не позволял своим эмоциям выплескиваться в окружающий мир. А то, что вокруг него постоянно вились охотницы, желавшие его на себе женить, превратило его жизнь в постоянный ад. Вот поэтому он уже несколько лет мог позволить себе только мимолетные встречи с омегами «легкого поведения» когда ездил по делам в столицу. Хорошо, что в столице были постоялые дворы, в которых имелись, за определенную плату, естественно, услуги «грелка на ночь» или «спутник на час». А в городе Радимира знали как «высоконравственного альфу — вдовца», который не смотрел ни на девушек, ни на парней.       Первое время после их переезда в городе все думали, что Всемил это его пара, но потом Радимир решил, что больше не имеет права прикрываться за спиной названного брата и рассказал одной из соседок, что Всемил ему только названный брат и друг. Женщина естественно разнесла эту новость по округе, и когда в жизни Всемила появился Братан, никто уже не был удивлен такому повороту событий.       Вот с Таном ему пришлось повозиться, потому что тот никак не мог понять, что же объединяет альфу и омегу не являющихся кровными родственниками. Но пара стычек и угроза Всемила, что он больше не пустит на порог своего дома Тана, наконец-то заставила этого гордого альфу внимательнее присмотреться к Радимиру. А когда у Тана из стада пропало несколько животных и именно при помощи Радимира были найдены воры, это полностью заставило альфу перестать видеть в Раде угрозу на пути завоевания сердца гордого лекаря.       Ох, и погонял же тогда Всемил Тана пока принял его ухаживания! Радимир, с улыбкой вспомнил, как гордый альфа покрылся разноцветной сыпью, когда Всемил, в ответ на ревность Тана и требование перестать общаться с ним и Лучиком, накормил ухажера «вкусным» черничным пирогом с вытяжкой из «чернил» каракатицы и кое-какими травками. Братан тогда неделю ходил покрытый прыщиками сине — черно — сиреневого цвета. Ну, кто же знал что у Тана аллергия на каракатицу! Ох, и хохотали тогда над ним горожане! Но Тан все выдержал и сам, потом извинился перед Всемилом за свою «твердолобость» и ревнивость. У Рада всегда становилось спокойно на душе, когда он вспоминал о членах своей маленькой семьи. А Тан со временем стал им восприниматься таким же полноправным членом семьи, как и Всемил с Лучиком. А теперь Радимир хотел, чтобы и Илияр стал частью его семьи. Вот только захочет ли омега? И как его ненавязчиво подтолкнуть к тому, чтобы он хоть немного открыл свои чувства к Раду, альфа пока не знал.

***

      Первая половина ночи прошла относительно спокойно. Вот только Илияру опять к утру стал сниться тот сон, когда обвалился свод пещеры и погиб отец — дракон. И он опять пытался его спасти! Омега проснулся на рассвете со слезами на глазах и головной болью. Первым его порывом было сбежать, куда глаза глядят, когда он понял что лежит прижатый к обнаженной груди Рада. Причем они оба были на кровати под одним одеялом. Альфа спросонья почувствовал, что тело, которое он обнимал, сначало напряглось, а потом начало понемногу отползать. — Доброе утро, мой хороший!       Омега вздрогнул и поднял глаза, чтобы посмотреть на альфу, но попыток отползти подальше не прекратил. Рад же просто притянул его сново к своей груди и нежно поцеловал омегу в макушку. — Илияр, прости, я не хотел тебя напугать! Просто тебе под утро что-то страшное и горестное снилось, и когда ты заплакал во сне, я, пытаясь тебя успокоить, лег рядом и просто обнял тебя. Вот. А ты меня потом отпустить не захотел. Вот и уснули мы вместе на кровати. Если тебе не нравится, я сейчас переберусь на пол, на матрас. Хорошо? — Радимир прости! Я просто спросонья не понял ничего сначала. Прости, пожалуйста, меня!       Илияру стало неудобно за то, что он подумал что альфа, воспользовавшись тем, что они легли спать в одной спальне, специально перелег к нему на кровать. Сново подняв глаза, он просто прижался к груди альфы. У Радимира от такого открытого и виноватого взгляда омеги потеплело в груди и он, сам не понимая всех своих чувств до конца, тихо произнес: — Илияр, я никогда не причиню тебе вреда и не обижу тебя! Клянусь! Ты мне так же дорог, как и Лучик и Всемил! Я жизнь за тебя готов отдать, если понадобится! Пожалуйста, не бойся меня!       Омега вдруг понял, что ему стало так тепло на душе, и его дракон внутри так и не проснулся, что означало, что Радимир не опасен, и ему можно доверять. Не понимая до конца своих чувств, омега просто поцеловал обнаженную грудь альфы возле левого соска, что означало, что он полностью доверяет ему, и принимает клятву Радимира.       Альфа с шумом выдохнул, боясь спугнуть омегу. Он понимал, что еще рано, и нельзя было ни взглядом, ни тем более словом спугнуть те первые искорки доверия, что возникли между ними. Радимир понимал, что для омеги — девственника этот, такой невинный поцелуй, дался с большим трудом. А то, что Илияр девственник Рад знал со сто процентной точностью. Не зря же его лучшим другом и названным братом был лучший лекарь округи, которого сам правитель так хотел видеть во дворце на службе.       Всемил когда Радимир принес омегу в дом, сразу после осмотра больного показал им с Таном свой кулак со словами: — Наш незнакомый спаситель омега, не меченный и девственно чистый. Если Вы, два альфы, начнете при нем отпускать свои шуточки, как Вы уже привыкли смеяться обо мне и нашей с Таном первой брачной ночи, я Вас обоих накормлю травками, чтобы месяца два не было никаких «поползновений» в штанах в сторону рукоблудия! Я Вас предупредил! Никаких шуток! Вообще! Оба, поняли всё? На эту угрозу оба альфы одновременно начали кивать головой, полностью соглашаясь с Всемилом, потому что прекрасно знали, что лекарь шутить не будет. Сиди потом голодным и жди мести! Жди, что еда травками приправлена! А в трактире постоянно обедать довольно накладно будет. . — Милушка, любимый! Мы честно — честно с Радом не будем шутить над гостем! Ты же нам веришь? Правда?       Тан, смиренно сложив ладони в покаянной молитвенной позе, встав на колени, обнял ноги Всемила. Радимир, конечно на колени вставать не стал, но «покаянную голову меч не сечет», и поэтому ладони как Тан сложил, и сделал соответствующее выражение лица. Так и прошли три дня, что незнакомый гость без сознания в кровати Радимира провел. А когда Всемил сообщил, что незнакомец может умереть, так и не очнувшись — тут всем не до шуток стало.       Вот поэтому Радимир так аккуратно начал свои ухаживания за Илияром. Они, почти час, обнявшись, просто лежали и наслаждались покоем и тем возникшим доверием друг к другу. Незаметно для себя омега уснул, уткнувшись в теплую грудь альфы.       Когда опять закукарекали петухи, объявляя, что солнце встало, и добрый хозяин должен бы уже начать свой новый рабочий день, на кухне начали брякать кастрюли и по дому разнесся ароматный запах выпечки. Радимир обрадовался этим звукам, так как это значило, что тетушка Ксана выздоровела и приступила к своим обязанностям. Нет, Рад ее не боялся и знал, что она никогда и никому ничего не расскажет о том, что происходило в его доме. Но не надо было, чтобы пожилая женщина, так и не узнав Илияра поближе, решила, что он гулящий омега.       Именно поэтому Радимир тихо поднялся с кровати, и нежно поцеловав омегу в щеку, наклонился и начал собирать свою постель на полу. Сложив все на кресло возле окна, альфа, переодев домашние штаны на рабочие брюки, взял свою рубашку, и тихо вышел из комнаты. В коридоре он увидел Лучика, который еще полусонный стоял и задумчиво смотрел на дверь его спальни. Рад негромко позвал сына: — Доброе утро! Лучик, ты уже проснулся и переоделся? Тогда пойдем во двор умываться к колодцу. А потом вместе во дворе сделаем упражнения. Ты пойдешь со мной? — Доброе утро, папа! Меня опять солнышко разбудило! Ты занавески вчера не закрыл, вот солнышко и залезло лучиком ко мне в окошко. А потом петушок пропел и я проснулся. Пойдем умываться, только ты меня сильно холодной водой не брызгай ладно? А Или с нами не пойдёт? Папа, он ещё спит, да? — мальчик вопросительно посмотрел на отца. — Лучик, Илияр еще болен, и пока с нами по утрам умываться у колодца не будет. Ладно? А тебе мы сейчас у няни Ксаны возьмем чайник с горячей водой, и я тебе воду в бадье разведу потеплее. Хорошо? А пока мы упражнения поделаем и умоемся, и Илияр проснется. И завтракать мы все вместе будем.       Так тихо разговаривая, отец и сын зашли на кухню где их, улыбаясь, встретила пожилая женщина, готовившая вкусный завтрак. — Доброе утро, няня Ксана! — Лучик подбежал к женщине и обнял ее ноги.- Ты, правда, выздоровела? — Доброе утро тетушка Ксана! — Рад давно уже был с женщиной на «ты», ведь она была неотъемлемой частью их небольшого семейного уклада.- Все хорошо? Все синяки и ушибы прошли? Может, тебе еще надо было отдохнуть несколько дней? — Доброе утро, Лучезар! Доброе утро, Радимир! Со мной все хорошо! Я уже здорова и готова к работе. Рад ты же знаешь, какой у нас в доме гвалт. Дочь как четвертого ребенка родила, так родители зятя к нам жить практически переехали. Житья от них нет. Я, если ты Рад не против, несколько дней поживу в гостевой комнате. Хорошо? Как родственнички уедут, так и я домой обратно переберусь. Кстати как наш незнакомый герой? Он в себя пришел? Всемил, когда вчера меня осматривал утром, сказал что гость еще без сознания.       Няня Ксана с волнением посмотрела на альфу. — Няня Ксана, Или уже проснулся и вчера даже с нами покушал! Он сейчас пока поспит, а мы с папой пойдем к колодцу, умываться и упражнения во дворе будем делать! — Лучик нетерпеливо смотрел на отца и Ксану. — Тетушка Ксана, Лучик правду сказал! Вашего спасителя зовут Илияр. Он вчера к вечеру очнулся и Всемил его осмотрел. А потом мы все вместе покушали. Ты пока ко мне в спальню тихо заходи, потому что Илияру надо спокойствие, и он пусть спит побольше. Мы как зайдем с Лучиком, потом сами его разбудим, если он раньше не проснется. Ты ему тоже воды подогрей в чайнике умыться. Хорошо, тетушка Ксана? Илияр слабый пока и поэтому я его потом на руках из спальни сюда принесу. Там Тан вчера мясо принес мариновать. Сегодня же городской праздник и поэтому к полудню все вместе пойдем на поле где гуляние будет. Запечем мясо и отдохнем вместе со всеми. Завтра же медосбор и сенокос начнутся и потом до осени в городе больших гуляний не будет. Тетушка Ксана ты тоже с нами пойдешь или к семье вернешься сегодня? — Хвала Всевышним! Вот и хорошо, что наш герой очнулся! И имя у него, какое красивое — Илияр! — Ксана, широко улыбнувшись, подала Раду чайник с горячей водой для умывания Лучика, - Рад, можно я сегодня с Вами пойду? Дома совсем от родни житья нет. Можно? — Конечно тетушка Ксана! Ты же знаешь, я всегда рад, когда ты с нами! Сколько раз уже предлагал тебе к нам переехать. И тебе легче будет в тишине, и мне спокойнее. И Лучик тебя так любит!       Радимир и Лучик, увидев, что няня Ксана решила заплакать, с двух сторон обняли ее и она, засмеявшись сквозь слезы начала выгонять их умываться. — Все! Все! Радимир, Лучезар, со мной все уже хорошо. Я тогда наверно к вам насовсем перееду. Ну, или пока не прогоните поживу у Вас! А ну марш, быстро умываться! Завтрак почти готов!       Пока отец и сын весело плескались во дворе, тетушка Ксана задумчиво и печально смотрела за ними в окно. Она не знала как рассказать Радимиру что ее дочь требует чтобы она оставила работу в доме альфы потому что им самим была нужна бесплатная нянька. Ксана понимала, что как только она перестанет работать, она станет в доме бессловесной и бесплатной прислугой, потому что ее дочь, выйдя замуж и родив детей, совсем перестала уважать и заботиться о матери. Нет, Ксана понимала, что внуки отнимают у дочери и зятя много сил и времени, но она не понимала, откуда в ее дочери и зяте появилась такая черная зависть по отношению к Радимиру и Всемилу. Зять постоянно за столом говорил, что он так тяжело работает и как трудно достается каждый кусок хлеба. И все сетовал что чужаки, приехавшие к ним в город, так хорошо устроились и много денег зарабатывают. А дочь постоянно попрекала мать за то, что вынуждена сама и домом заниматься и за детьми и скотиной следить, пока как она считала, Ксана в чужом доме отдыхает и от семьи прячется!       Сначала Ксана хотела оставить работу в доме Радимира и уехать к сестре на дальние хутора, но подумав, поняла, что и там от дочери и зятя покоя не будет. Именно поэтому, она решила поговорить, вечером с Радимиром и Всемилом, и рассказать им все без утайки. Если и тогда они не будут против ее переезда к ним, то пожилая женщина решила полностью порвать все отношения с семьей дочери и зятя. Конечно, ей было жаль внуков, но она понимала, что ничем не может им помочь, потому что, ни зять, ни дочь не учили своих детей добру и милосердию. — Не буду больше ни о чем до вечера думать. Вечером как Радимир и Всемил скажут, так и сделаю. Если прогонят — значит, я это заслужила и так тому и быть! — пожилая женщина и не поняла что разговаривает сама с собой вслух. — Может, я могу Вам, чем помочь? — вдруг сказал ей кто-то за спиной. — Ой! Прости! Я кажется, своим шумом у плиты нечаянно тебя разбудила? — Ксана повернувшись увидела заспанного и такого милого Илияра который, не найдя ничего из своей одежды, просто стоял в ночной рубашке и в накинутом поверх покрывале с кровати. — Простите, пожалуйста, если напугал Вас! Я просто проснулся, а никого дома в комнатах нет! И одежду свою найти не смог. Вот и замотался в покрывало, чтобы никого не шокировать своим внешним видом, — Омега вдруг пошатнулся, потому что у него до сих пор кружилась голова от слабости, и подташнивало немного. — Да что же ты поднялся-то ни свет, ни заря! Радимир же говорил что ты слабенький еще! Ох, старая я стала и голова у меня дырявая как решето! Давай я тебя пока усажу в кресло перед камином и укрою хорошо!       Ксана захлопотала вокруг Илияра и когда устроила его поудобнее в кресле, обложив подушками и накрыв еще сверху еще одним теплым пледом, заговорила: — Я — тетушка Ксана! Или, няня Ксана, как Лучезар меня всегда зовет! Прости, если тебя разбудила! И спасибо тебе, мил человек! Ты спас меня и Лучика из-под копыт коня! Как ты себя чувствуешь сейчас? Где болит? Ох, и напугал ты всех, пока не очнулся! — А я — Илияр! Тетушка Ксана, вы меня не разбудили! Меня вкусный аромат пирога разбудил, — омега покраснев, приветливо улыбнулся пожилой женщине.- Со мной все хорошо сейчас, только порой голова еще кружится. Правда, все хорошо!       Но тут, в животе у омеги протестующее заурчало. И он от этого еще больше покраснел, и попытался поглубже спрятаться в покрывало. Тетушка Ксана повернувшись, молча, быстро ушла в другую комнату. Спустя несколько минут она вернулась с тазом, небольшой бадьей, ковшом и полотенцем на плече. Разведя в бадье горячую и холодную воду, пожилая женщина принесла все к креслу, на котором сидел омега. Таз поставила на табурет и, размотав спрятавшегося Илияра из покрывала, она заставила его, не вставая с кресла, умыться, подав ему ароматный кусочек мыла. — Илияр, ты не стесняйся меня! Хорошо? Давай умывайся, а потом я твою одежду принесу сюда. Дверь закрою и пока никого нет, ты переоденешься. Скоро Радимир и Лучик придут со двора. Они пошли к колодцу умываться и упражнения делать. Они каждый день занимаются. Радимиру сила нужна. Он кузнец и таскает тяжести. А Лучик с измальства привык с отцом на улице заниматься. Они вместе с Всемилом и Таном зимой голые по пояс в снегу валяются и в проруби купаются.       Пока Ксана тихо обо всем рассказывала омеге, тот умылся и даже успел переодеться в штаны и рубашку, что принесла из спальни женщина. Как оказалось, пока Илияр был без сознания, Радимир постирал все его вещи и даже отремонтировал штаны, которые пострадали при падении омеги.       Только Илияр сново устроился поудобнее в кресле, как в комнату сначала вбежал смеющийся раскрасневшийся Лучик, а вслед за ним и Радимир с Всемилом и Братаном. Взрослые были с мокрыми волосами и одеты только в рубашки и брюки, но абсолютно босиком. Лучик же был завернут в большое полотенце как в тогу, что ему совсем не помешало с разбегу запрыгнуть на колени к омеге. — Или, ты уже проснулся! Доброе утро! Ой, а тебя уже няня Ксана умыла и переодела? А папа сказал, что сейчас мы тебя будем будить. Ну вот, опоздали! Или, а ты с нами пойдешь на праздник? Папа и Тан будут сегодня мясо на костре жарить! Папа сказал, что няня Ксана теперь с нами будет жить, и сегодня с нами пойдет на праздник. Я хочу, чтобы и ты пошел с нами. Ну, пожалуйста, пойдем вместе! Или, ну пожалуйста!       Мальчик состроил такое просящее лицо, что омега искренне засмеялся, увидев эту хитрую солнечно — веснушчатую моську Лучика. — Хорошо, Солнышко! Если остальные не будут против, я с удовольствием пойду на городской праздник с вами. Но только если я никому не помешаю! Ладно? — Илияр как ты мог подумать, что ты нам помешаешь! — Всемил первым обиженно ответил, пока эти два альфы — тугодума: Радимир и Братан собирались с мыслями, чтобы не обидеть омегу.       Хоть они и были возмущены вопросом Илияра, но понимали, что он может обидеться, если они выскажутся резко и поэтому, переглянувшись, решили все проблемы с омегой пока переложить на плечи Всемила, все — таки тот тоже омега и к тому, же лекарь. Наверно он лучше поймет волнения и страхи Илияра.       Ситуацию же разрешила тетушка Ксана. Как всегда она командным голосом раздала всем поручения: — Рад, срочно иди и переодевайся сам и не забудь Лучика переодеть! Всемил, ты поможешь мне на стол накрыть? Тан, а ты пока давай режь хлеб! Вот тебе нож и буханка с рушником. Илияр, ты, что хочешь покушать на завтрак? Эти охламоны едят все что съедобно и что я приготовлю! А если у тебя есть какие-то предпочтения в еде, ты не стесняйся и сразу скажи. Ладно? — Тетушка Ксана, я тоже ем все подряд, — тихо ответил Илияр.- Мне все нравится и пахнет все так вкусно.       Пока омега разговаривал с пожилой женщиной, Лучик успел переодеться и бегом опять запрыгнул на руки Илияра. — Или, я тебя люблю! Очень — очень! — от этого признания мальчика омеге захотелось заплакать, потому что Лучик так доверчиво обнял его за шею и, прижавшись, затих, ожидая, что же ответит взрослый. — Лучик, солнышко я тоже тебя очень люблю! — омега крепко прижал к себе мальчика и нежно поцеловал его в курносый носик.       А когда ребенок уютно устроился у него на груди, Илияр несколько раз поцеловал его в рыжую вихрастую макушку. Лучик от этих ласк просто светился счастьем, а Рад вдруг понял, что не осознанно желает, чтобы и его так открыто целовал Илияр. Пусть не сейчас! Пусть не сразу! Радимир был готов ждать. Но как, же ему хотелось узнать, взаимны ли его желания и чувства? Ответит ли на них омега?