Бедивер или операция "Верный Друг"

Шерлок вламывается в ванную к умывающемуся Джону, с радостью повествует о новом деле — трупе неизвестного, выловленного из реки. Призраков становится всё больше с каждым днем. Бедивер замирает с зубной щеткой во рту, смотрит на детектива так, как будто никогда не видел его раньше. С усилием хватает себя за предплечье, впивается ногтями в длинный шрам, идущий вдоль. Кайл. Он проникает в голову Бедивера так незаметно и тихо. Так… по кайловски. Джон пускает воду, полоскает щетку, набирает пригоршню воды. Он помнит, как тело, завернутое в черный пластик, упало в реку. Агент ожидал хотя бы всплеска, как минимум. На максимум — выстрелов и криков Кайла, что его просто так не прикончить, он и не рассчитывал. Джон полоскает рот. Вытирает лицо полотенцем, разглядывает себя в зеркале. Если бы не он, интересно, Кайл стал бы киллером? Если бы он — начинающий наемник, не въехал в соседнюю квартиру, не кормил пацана, когда его мать задерживалась на работе. Если бы Кайл не нашел его склад оружия под диваном. Если бы он не попросил научить его стрелять. Он так наивно восхищался Джоном, тем, что тот делал. Сам Бедивер был тогда совсем мальчишкой. Конечно же, он еще не был Рыцарем. Всего лишь еще одна пропащая душа, надеющаяся потеряться навсегда на улицах Нью-Йорка. Шерлок бормочет под нос, танцуя над трупом — бледным, склизким, опухшим, пока Бедивер пытается сморгнуть морок. Кайл, преследующий его с самого утра, ночи, прошлой жизни, не пропадает. Картинка двоится, нос трупа заостряется, приобретает характерную горбинку. Плечи становятся уже, на груди возникает татуировка — простые и такие страшные слова «Я убивал за свою страну». — Джон? Посмотри, они пытались что-то скрыть. Химический ожог, скорее всего убийца торопился, поэтому не вся татуировка была уничтожена. Агент щурится, пытаясь понять, что же написано на плече покойника. То, что от кожи в этом месте остались лишь ошметки, делу не помогает. Он вчитывается в отдельные буквы, пытаясь придать им смысл. — «Кто рискует — побеждает», — говорит почти неслышно. — Вроде… — Да, похоже на то, — кивает Молли, прикасаясь к телу затянутой в перчатку рукой. — Это же чей-то девиз? — Особая воздушная служба. Детектив фотографирует лицо мертвеца, набивает короткое сообщение брату. Новый пост Джона собирает полсотни комментариев в первые полчаса. Больше всего агента удивляет то, что ни один из них не связан с написанным. Комментаторы обсуждают его бывшего, о котором Джон не писал и слова. Он скроллит ленту неверными пальцами, стараясь не вчитываться в дифирамбы «горячему итальянцу», не вслушиваться в свой собственный пульс, когда натыкается на фотографию того, как чёртов Марконе стоял перед ним на коленях, признаваясь в любви. Джон резко захлопывает ноутбук и убегает в ванную. Его тошнит. Промыв рот от кислого вкуса желчи, Джон залезает в пустую ванную как есть, в спортивных штанах и свитере. Он почти не помнит этого, но раньше, когда он был ребенком, в другой стране, в другой жизни, это его успокаивало. Дрожь, охватившая его во время чтения комментариев, так и не прекращается. Шерлок находит его там же. Смотрящего в потолок пустыми глазами. Такого беззащитного. Пока эмоциональная часть Холмса бьется в истерике, рациональная наблюдает. Холодно и безразлично. — Тебя вырвало, — говорит он, почти не шевеля губами. — Не отравление. Джон словно просыпается. Приходит в движение, переводит взгляд на Шерлока, улыбается этой своей растерянно-доброй улыбкой. — Привет. Когда ты вернулся? — Тебе плохо? Что случилось? — Вспомнил кое-что. От глаз расходятся лучики мелких морщинок. — Я выяснил его имя. Эрик Бронсон. Был списан со службы полгода назад. — Что с ним случилось? — Эпилепсия. Возможная причина ее появления — наркотики. Официально, конечно же, об этом не сказано. Уголок рта детектива дергается, словно он пытается скрыть какую-то гримасу. Удержаться от вопроса. Протягивает руку Джону, помогает ему выбраться из ванны, пройти в гостиную. — Чаю? Бывший агент бросает опасливый взгляд на свой закрытый ноутбук. Кивает. Спустя десять минут Шерлок забирается с ногами в кресло напротив Джона. — Ты запомнил, какой чай я люблю. — Конечно. Я… — Да. Я тоже, — Бедивер прячет улыбку за чашкой. Вновь смотрит краем глаза на свой ноут. — Что там? — Ничего такого, но… — Но тебя от этого вырвало? Холмс подтягивает к себе ноутбук, открывает. Бедивер уже давно перестал ставить защитный код, еще в свою бытность доктором Ватсоном. Он мог поставить код, который детектив никогда бы не взломал, но это вызвало бы подозрения. Вспомнив, как он лавировал между «ох, Ватсон, твой год рождения — это так банально» и возможным «кто ты на самом деле?», Джон невольно улыбается. Шерлок читает комментарии к тому самому посту. Поджимает губы. — Я отключил комментарии. Давай сходим к Анджело? Бедивер оглядывает свой затрапезный костюм. — Пожалуй, я переоденусь. Он слышит, что Шерлок что-то печатает на его ноутбуке, но не придает этому значения, выбирая между рубашкой и свитером крупной вязки. — Так кто же утопил того пилота? — Джон накалывает на вилку овощи, покрытые плавленым сыром. Как обычно, он заказал еще не испробованное блюдо. — По результатам вскрытия, его утопили в другом месте. Вода в легких не совпадает по составу с водой из Темзы. Высокое содержание хлора, значит, бассейн. Сколько времени нужно на то, чтобы утопить человека? — Если мы говорим о простом окунании в воду, то всего пара минут. Вдохнешь воду пару раз, и всё, ты мертвец. — Работник бассейна… — тянет Шерлок, пока Джон ворует шампиньоны из его тарелки. — Нужно опросить его родственников. Ты любишь плавать? — Не особо. Что, зачем это? Детектив улыбается, стирает большим пальцем крошку с губы Джона. Кайл подмигивает ему накрашенным веком, раскладывает детали пистолета на столе. Он смотрится так чужеродно здесь, на кухне Шерлока. — Desert Eagle Mark XIX, — шепчет Джон. — Помнишь, как учил меня из него стрелять? — поднимает пустой ствол, наставляет его на бывшего агента с мягкой улыбкой. — Знаешь, ты был моей первой любовью. — Тебе было тринадцать, как… — Ага, — опускает ствол. — Ты был такой красивый. Да и сейчас… Джон оглядывает себя. В окровавленной полевой форме, такого усталого и пыльного. Пахнущего смертью. — Ты очень красивый, Джон. Знаешь, когда мне дали заказ на тебя, я даже не понял, что это… ты. Ты. Без фото, только адрес и примерное описание. Я жил в США, меня вывезли частным самолетом, пели дифирамбы моим умениям… Надо было тогда заподозрить, верно? Ты должен был стать моей последней работой. Я завел себе мальчика. Тебе бы он понравился, такой же отбитый, как твой. Мягко смеется. На его губах пузырится розовая кровь. — Ты не должен винить себя, ковбой. Это просто работа. Когда Джон просыпается, последние слова Кайла все еще звучат в его голове. Он выпутывается из объятий Шерлока (кто бы подумал, что бесстрастный детектив будет использовать его как плюшевую игрушку?), натягивает чужой халат и шлепает на кухню попить воды. Он уже хочет вернуться под бок Холмса, когда видит свой ноутбук. Он открывает страницу своего блога, надеясь на то, что читатели смогут понять его нежелание читать об Алдо, когда видит последний пост, также с отключенным комментариями. Прошу больше не упоминать о некоем итальянце в этом блоге. Джон запросил приказ о недосаждении. Ему очень неприятно читать о нем здесь. Больше мы никак комментировать эту ситуацию не будем. ШХ Бедивер забирается в кровать, где Шерлок сразу же подтягивает его к себе. Уткнувшись носом в ключицу мужчины, он тихо спрашивает: — Mon cher, а какие у меня любимые цветы? — Ромашки, — бормочет сквозь сон детектив. Больше этой ночью ему ничего не снится.