Следующее утро было не таким тяжелым. Ведь сегодня суббота, а это значит, что можно пролежать хоть целый день в постели и ни единая душа не упрекнет. А сегодняшний день еще и солнечным выдался, что для сторибрукского климата являлось наиредчайшим подарком.
Круэлла неуклюже потянулась, высунув при этом голову из-под одеял, и потерла сухую кожу у носа — шершавая. Конечно же насморк не исчезает бесследно. Тем не менее, девочка встала (хотя она и оставалась в мире снов, потенциально), быстро накинула махровый халат и спустилась вниз в ванную.
Включив воду погорячее, она подставила лицо под бодрящие струи. Усталость, конечно осталась, но чувствовалась уже не так «ярко». Выйдя из душа, шлепая босыми ногами к вешалке, она быстренько стянуло первое же попавшееся полотенце, кое-как вытерлась, снова нацепила пижаму. Она подошла к запотевшему зеркалу, провела по мутному пятну рукой, оставляя какой-никакой, а участок в котором хоть отражение можно увидеть: Волосы мокрыми жгутиками падали на плечи, при этом с них капала вода. Лицо отдельная песня: огроменные серые круги под глазами (И вовсе не прикольные, как считала ее подруга Ури. А она утверждала, что люди с кругами под глазами смотрятся круто, ибо выглядят как зомби, а уж если усталые и злые…), красные пятна вокруг носа, болезненный серовато-белый цвет лица — словом, ужас.
Опять же, кое-как, расчесав волосы гребешком, она быстро прошлась по ряду зубов скудной на счет пасты зубной щеткой. Потом, убрав все использованные ранее вещи, поплелась обратно к себе в комнату.
Выйдя из ванной, первое, что она почувствовала это холод. Он забирался под влажную и прилипшую к телу пижаму, заставляя мурашкам появляться на ее теле. Потирая плечи, она ускорила шаг и, постоянно бурча себе под нос что-то вроде «Взять на заметку: перестать плевать на свое здоровье», направилась в спальню.
Зайдя в комнату, она заметила, что Мэл сидела на своей кровати и опять читала свою книгу о драконах, Регина, которая непонятно что забыла в этой комнате, ибо живет она в другой спальне с Зеленой, стояла в углу кровати Малефисенты и поглядывала через ее плече в текст книги, а Ури вообще продолжала клевать носом, явно зная, что все уже проснулись, но продолжая плевать на это и мирно сопеть.
— Привет. — угрюмо буркнула Круэлла, залезая под груду одеял. ДеВилль устало посмотрела куда-то в сторону, где по идее должна была стоять Регина. — А эта тут что забыла? — грубо поинтересовалась она, делая вид, что Миллс здесь — привидение, невидимое то бишь, на которое всем плевать.
— У этой «НЕЕ» имя есть, если еще не заметила. — так же устало произнесла Регина. — Или может просто не выучила, мозгов-то маловато будет.
— Пошла на фиг, нервные клетки не восстанавливаются, а значит я не хочу тратить их на одноклеточных.
Регина никогда не была глупой девочкой. И робкой ее назвать было трудно. Но что сказать у нее не нашлось.
— Как себя чувствуешь? Мистер Конг заходил к тебе вчера? — ради приличия поинтересовалась Мэл.
— Да. — раздался голос из-под одеял. — Заходил. Сказал, что у меня простуда и все, что мне сейчас необходимо, постельный режим, регулярный прием лекарств и, самое главное, ПОКОЙ! — последнее слово адресовалось Миллс.
— Перестань ворчать. Будь проще и добрее, и люди к тебе потянутся.
— Я бы с радостью стала пацифисткой… Да вот только появилась ты и твоя рыжая сучка-дружка.
— Зачем ты так?
— Она всех настраивает против меня! Бесит! Ну что, как, мир, дружба, жвачка?
— Бесишь ты! Ты похожа на стервозную ТП, которая бесит всю аудиторию на протяжении сезонов пяти.
— Я ТП? А у тебя такое милое личико, Регина, что хочется взять и рубануть топором разок по роже!
— Так, может вы дадите мне поспать. — это была очень рассерженная и сонная Ури.
***
Из дневника Нимфы, Сохатого, Бродяги, Хвоста и Лунатика:
Жад. Прожигает таинственный взгляд. Тих, но под улыбкою Джоконды клык. Там — яд!
Кварц холодный, как лед, в си-бемоле звонко поет. Но под взором холодных глаз, понимание встретит вас.
Опал, хоть и незряч, но душой и словом горяч. Отличит прозрачный Опал, и не видя, от улыбки звериный оскал.
Янтарь умен не по годам, но слишком он доверчив и внушаем.
Против его пречерный Турмалин. Он дик и зол неверием пылает.
Нежен и добр Аквамарин, поет дуэтом с Бирюзой и Далматином.
Прекрасный и загадочный Нефрит поет же песнь с брезгливым наглым ледяным Цитрином.
Сапфир — двулик. Раб — Карнеол. Алмаз и вовсе — стены строит пред глазами.
И слишком юн обиженный и брошенный Рубин. И Сильный духом Изумруд за ним.
И зрел Агат — опора, единящая пятнадцать кольцами-цепями.
***
— Ты заметила, что глаза Регины иногда становятся серого цвета?
— Ты шутишь? Как это возможно? Они же карие!
— Глаза Зелены же наоборот, становятся карими. — он шумно выдохнул, — Ты же понимаешь, что это значит.
— Но верить в это не хочется. Может просто…просто…- ей нечего было сказать.
— Может просто они готовы и пора рассказать им?
— Рубин, Изумруд, Далматин, Аквамарин и Агат уже здесь, Опал на подходе, а остальные?
— Кора, это же очевидно! Сапфир — двулик, следовательно это первая крыса Дарка, которую ты самолично впустишь в дом.
Кора покраснела. Как можно называть двенадцатилетнюю девочку крысой?
— Она ребенок!
— Он ее уже своей собственностью сделал. Не доведет это до добра! А даже если и найдешь ты эту девчонку, то остальных как найдешь?
— Но я же нашла шестерых! — возмущенно пролепетала Кора.
— Ты их не нашла, повезло тебе просто. Ури, Круэллу и Мэл они просто бросили. Сама же помнишь, просто искали интернат, в котором бы бросили их, а тебе повезло сюда их определить. Зелену весь детский дом боялся из-за проявляющейся магии, так ее ты, кстати, и нашла. А Регина.ее мама прекрасно знала, что когда-нибудь придет время…- он остановился, потому что Харт резко прервала его жестом руки.
Кора схватилась за горло — стало тяжело дышать. Было очень жарко. Видимо, давление снова подскочило.
— Ты хоть таблетки пила? — быстро спросил он, открывая бутылку с водой. — Кора, уже три раза.
— Четыре. — хрипло произнесла Кора, — Ты уезжал к сестре на два дня.
Он жалостливо посмотрел на нее и протянул бутылку. От его взгляда ей стало не по себе: наверное, она выглядела так жалко.
— Кора, я отведу тебя в комнату, но ты должна мне пообещать, что выпьешь эти чертовы таблетки, хорошо?
Она быстро кивнула. Сдавленно прохрипела, что бы завтра он привез Опал в интернат. Про Сапфир она промолчала.
