***
Песня: Bring Me The Horizon – Doomed Даня наотрез отказался оставлять Мишу спать в гостиной, ссылаясь на то, что в прошлый раз с Мишей там что-то случилось и вообще, тот диван не особо удобный. Сколько пустых отговорок, сколько слов впустую, а ведь причина, немного отличается от этих сухих и рациональных отговорок. - Да почему бы тебе просто не выпить снотворное и всё, заснёшь как младенец, и не будешь слышать, как я ворочаюсь в соседней комнате. – Миша никак не мог понять, зачем это Дане понадобилось держать его рядом с собой всю ночь. - Мне нельзя снотворное. – Парень отвечал тише и старался как можно скорее расстелить постель, чтобы сократить время этого не особо приятного разговора. - Почему? Тёмноволосый парень сидел на подоконнике, опираясь ногами о батарею, и в свете уличных фонарей его силуэт казался воплощением детских кошмаров. Он сидел на окне, как какое-нибудь мифическое существо, изредка шевеля руками и что-то говоря, общая худоба делала образ ещё более завораживающим. - Потому что мне нельзя крепко спать. - Это бред, тебе нужно отдохнуть после всего этого дерьма, – Даня резко повернулся к нему и так и застыл с подушкой в руках . – Эй, эй, я про то, что это всё тебя сильно вымотало, не злись. Даня злился и это Миша чувствовал, как назло, слишком отчётливо и ярко. Да здесь даже чувствовать особо ничего не надо было. Напряжение скользило даже в том, как Даня резко бросил подушку в дальний угол раскладного дивана, в том, как он снимал обычную одежду и, случайно запутавшись в рукаве рубашки, чуть не оторвал его. Миша соскочил с подоконника и переоделся в чистую Данину футболку. Без большей части одежды в комнате стало прохладно, повисла тишина. Даня лежал под одеялом, уже явно жалея о своей идее, но терпеливо молчал, надеясь, что Миша не совсем даун и не будет его расспрашивать дальше. Миша оказался полным дауном, вот прям конкретно. - Эй, так почему тебе нельзя крепко спать? – Парень тоже забрался под одеяло и теперь лежал на боку лицом к Дане, который демонстративно отвернулся к стенке. – Супер, то не даёшь мне спать на отдельном диване, а теперь просто игнорируешь меня. Браво, чувак! Миша отвернулся в другую сторону и натянул одеяло до подбородка. Что за детский сад? Миша не понимал, почему его друг так внезапно не хочет с ним разговаривать, почему игнорирует его? Было паршиво и обидно, но тут парню в голову стукнула «нехорошая» мысль. Он развернулся к Дане и придвинулся как можно ближе, парень отодвинулся к стене, тогда Миша повторил «нападение» и чуть ли не прижал Даню к стене своим телом. - Миш? Миша ничего не ответил. Не, ну а почему он должен отвечать, если до этого его игнорировали? Парень одними пальцами провёл по плечам друга, спустился по руке к локтю, но дальше по руке не пошёл. Он положил руку парню на талию и прижался так сильно, что утыкался носом куда-то между лопаток Дани. Ну чего этот парень такой здоровый, он же просто огромный. Видимо кто-то наверху случайно вылил растишку в Даню и потом только добавил: «Упс». - Миш, ты чего? Мишка только потёрся носом о спину парня и улыбнулся. Такое приятное тепло разливалось внутри, и он вряд ли мог припомнить, когда чувствовал что-то подобное. Даня повернулся к нему лицом и сполз чуть ниже, чтобы их лица были приблизительно на одном уровне. Он нерешительно положил руку Мише на талию и шумно выдохнул. Голову разрывали сотни мыслей, о том, что это всё неправильно, и что будет, если об этом, хоть кто-то узнает? Мишу такие вопросы мало волновали. Не то чтобы он был «в танке», но никогда толком не понимал, почему люди так носятся с кучкой товарищей с радужным флагом. Какая вам вообще разница с кем они спят? Да хоть с собаками. Миша не мог понять этих норм, и поэтому его совершенно не волновало, что он рукой забирается Дане под футболку и чувствует, как приятная на ощупь кожа, покрывается миллионами мурашек. Даня едва заметно вздрагивал, когда холодные пальцы проходились по рёбрам и плавным движением спускались к низу живота. Он шумно дышал, но старался сделать вид, что он в «полном порядке». Его рука всё так же покоилась на Мишиной талии, не решаясь двинуться с места, как будто если он сдвинется, хотя бы на миллиметр, все противные, навязчивые мысли вернуться обратно в голову. Миша окончательно стянул с Дани футболку и теперь беззастенчиво разгуливал руками по слегка подрагивающему телу. У него внутри всё, казалось, светилось настолько ярко, что хотелось прижаться к Дане, чтобы весь этот свет не вырвался наружу, но откуда в нём столько света? Он подумает об этом в другой раз. Миша подполз ещё ближе и, стараясь не разрывать зрительного контакта, спрашивая, поцеловал Даню. - Блять, чувак, это безумие. – Задыхаясь прошептал высокий парень. - А кто сказал, что я не поехавший? Даня смотрел в Мишины глаза несколько секунд, пытаясь осмыслить то, что ему только что сказали. А что, может он тоже поехавший на всю голову? Даня впился в Мишины губы резко, что даже у самого Совергона выбило воздух из лёгких, но он не отодвинулся, не отвернулся, не пошёл на попятную. Миша прикусил нижнюю губу парня и тут же прошёлся по неё языком, которым затем пошёл прогуляться по ровному ряду зубов и даже познакомился с даниным языком. Жарко, Даня стянул с парня футболку и тот остался в одних трусах. Миша, который уже с ума сходил от непонятно откуда взявшихся чувств и эмоций такой силы, положил руку на то, что находилось у Дани между ног и что явно требовало к себе внимания. - Стой! – Даня дёрнулся и сжал мишино запястье, не давая возможность двигать рукой. Миша вопросительно на него посмотрел, немного оторвав голову от подушки – Я не могу, прости, я не знал, что ты это..ну…в общем, я не могу, чувак. Смерть мягко улыбнулся и чмокнул растерянного русоволосого парня в губы и немного отодвинулся. Всё перемешалось, даже думать невозможно. Как будто какой-то умелый бармен только что его хорошенько встряхнул и теперь Миша никак не может прийти в себя. Он почувствовал, как Даня выбирается из кровати и, бросив короткое, «скоро вернусь» уходит в уборную. Миша только усмехнулся, он то знает, зачем парень туда пошёл, да ему и самому бы не мешало вернуться в человеческое состояние, насколько это возможно. Я уже сомневаюсь, стоит ли мне с ним играть в игру. Кажется, я уже проиграл, не успев даже начать. (с) МишаУпс
16 марта 2016 г. в 23:48
Песня: ZAYN – PILLOWTALK
Экран телевизора погас, и в комнате стало совсем темно. За окном проехала одинокая машина, нехотя гудя мотором. По комнате, сквозь щель между шторами прошёлся жёлтый блик, и в свете этого блика Миша мог разглядеть едва заметную зеленоватую дымку в Даниных глазах. Миша мог разглядеть улыбку на грустном и бледном лице, но блик исчез. Исчезло и ощущение жизни, всё снова застыло в темноте.
Даня неловко провёл пальцами вверх по Мишиной руке. Даня бы заглянул в глаза, спрашивая разрешения, он бы точно задохнулся от полученного ответа, но вокруг была темнота. Тёплые пальцы невесомо поднимались по руке, слегка задирая и сбарывая ткань рукава.
Миша чувствовал только темноту, холодную, с сотнями недосказанных фраз, с миллионами вздохов, взглядов и чувств. Того, что ему вряд ли удастся понять. Он чувствовал длинные пальцы на своей руке, и от этого ощущения перехватывало дыхание. Мысли ускоряли свой бег, но Совергон был слишком озадачен чувствами, что скреблись, как крысы внутри него. Ему не было дела до мыслей.
Чувства – верховная форма человеческой мысли. И хорошо, когда это на самом деле так. Когда человек сначала чувствует, а уже потом думает, иначе может случиться что-то плохое. «Что?» - спросите вы, а я отвечу вам очень тихо. Тихо, потому что это секрет, но всё же отвечу, потому что этот секрет уже итак всем известен. Человек, постоянно думающий и забывающий чувствовать, загоняет себя в клетку, забывает о том, что он человек.
- Почему ты согласился остаться? – Даня говорил шёпотом, как будто их кто-то мог услышать.
- Потому что сам не хотел уходить. – Миша хотел соврать, но правда сама вырвалась быстрее, чем он успел понять это.
Темно, тихо, но Миша точно мог сказать, что Даня улыбается. Что его глаза всё ещё влажные, губы растянуты в лёгкой улыбке. Да, так улыбаться мог только он, приподнимая одну бровь и прищуривая глаза. В них никогда не было холода, не было безразличия, в них всегда были чувства. Данины глаза теперь официально любимые Мишины глаза.
- Тебе нужно поспать – Так же тихо продолжил Миша.
- Зачем?
- Затем, блин. Я не врач, знаешь ли, не знаю всех этих идиотских причин, почему человеку нужно спать!
- Тсс, тихо, – Даня всё ещё улыбался – Чего ты так расшумелся?
- Да потому что ты, блять, придурок! – Даня усмехнулся и обнял парня. Это было как-то резко, необдуманно, что через пару секунд он опомнился и немного неловко отстранился.
Странное дело, эти человеческие мысли, которые они называют здравым смыслом. Вечно мешаются, всё портят, не дают чувствам руководить процессом и брать верх над ситуацией.
- Хорошо, я лягу, а ты не уйдёшь, потому что ты просто уже ни на чём не доедешь. – Даня развёл руки в стороны и пожал плечами.
- Ты знал. – Миша прищурился и усмехнулся. В темноте можно было различить едва заметный кивок, но это не злило, а наоборот. Безмолвная тишина завораживала, давая возможность воображению рисовать свои картины и плясать так, как ему хотелось.
Миша думал, что люди странные, когда руки сами потянулись, чтобы обнять Даню. Миша думал, что ему, наверное, стоит спросить об этом Дмитрия, потому что сам он, вряд ли разберётся с этим. Дыхание перехватило, когда Миша почувствовал на своей спине тёплые, сильные руки. Они невесомо гладили его через ткань одежды, постепенно спускаясь на талию, и Миша чувствовал, как по спине ярко синими узорами расходиться дрожь, как он сильнее сжимает в тонких пальцах ткань Даниной кофты.
Говорят, ночь и алкоголь развязывают языки. Я бы не согласился с этим, вернее, согласился бы, но не полностью. Ночь развязывает мысли и тело, а не только язык, и не нужен ей никакой алкоголь. Ночь приоткрывает дверь в мир истинных человеческих желаний, она раскрывает настоящую природу любого. То, что мы старательно прячем днём, под внимательным контролем общества, то, что не всегда вписывается в рамки цивилизации, то, что асоциально, всегда выползает ночью, ступая мягкими когтистыми лапками, по кафельному пространству души, выбирается и показывает, что же мы такое.