Клуб Любимых Персонажей

- Ну что же, - промолвил господин Шишио, обведя цепким взглядом осунувшиеся и поскучневшие за время карантина лица коллег. - Давненько у нас не было повода собраться. Давайте же поприветствуем нового члена клуба, благодаря которому этот повод образовался: Акутагава Рюноскэ! Слабое оживление пронеслось по рядам. - Тот самый, а? - щурясь и вытягивая шею, воскликнул бывший капитан Ичимару с дальнего конца стола. - Ах, РПС - это, конечно, слегка неожиданно, но позвольте, раз уж выдался такой случай, взять у вас автограф для моей голубки Рангику, а также сказать, что ваш рассказ “В чаще” - это... - Насколько я понимаю, это не тот Акутагава, - прервал его излияния господин Шишио и вопросительно посмотрел на новенького. - Не тот, - ответил новенький глухо. Поднес руку ко рту и зашелся в приступе кашля. Те члены клуба, что были живыми людьми, подверженными болезням, переменились в лице и отпрыгнули подальше вместе со своими стульями. Бледная улыбка скользнула по тонким губам Акутагавы. - Это не заразно, - сообщил он и в знак добрых намерений покашлял еще немного. - И мы все меряли температуру на входе, - примирительно сказал господин Шишио, не акцентируясь, впрочем, на том, что после попытки измерить его, господина Шишио, температуру бесконтактный градусник вышел из строя и дальше уже не показывал ничего вразумительного. Вслед за очередным приступом кашля наступила гробовая тишина. Акутагава, оказавшийся в центре полутораметрового карантинного круга, сидел, сгорбившись, и глядел прямо перед собой тяжелым неподвижным взглядом. Он был очень молод и очень худощав, с неровно обрезанными волосами, и вид имел какой-то сиротский. Поношенное черное пальто с поднятым воротником было не то чтобы сильно ему велико, но отчего-то складывалось впечатление, что это именно пальто сидит на стуле, а Акутагава просто разместился у него внутри. Господин Шишио почувствовал, как в груди у него неторопливо расправляет крылья родительский инстинкт. - Хм, - произнёс он, пытаясь задавить этот неуместный порыв, уже принесший ему много горя в прошлом. - Мы в нашем клубе всегда рады новым лицам. Располагайтесь... то есть располагайся и чувствуй себя здесь как дома. К новенькому так и тянуло обратиться на "вы" - не потому, что он внушал какое-то особое уважение, а потому что казалось, будто их двое: он и его пальто. И они оба молчали. - Давай ты что-нибудь расскажешь о себе, - предложил господин Шишио, на которого тишина начала действовать угнетающе. Пальто пожало плечами. - Я всегда был странником, блуждающим во тьме, - сообщил Акутагава, ни к кому конкретно не обращаясь. - О, - сказал господин Шишио, ободренный этим началом. - Так? Но продолжения не последовало. - А что ты любишь? - спросил господин Шишио терпеливо. - Или, может, у тебя жизненное кредо какое-нибудь есть? Пальто встрепенулось. - Бойся смерти, - поведал Акутагава. - Бойся того, кто ее приносит. И тех, кто ее ищет. Смерть будет их преследовать. - Батюшки, - пробормотал Алукард, все это время мирно чистивший "Кассул" краем скатерти. - Какой мрачный юноша! Пальто еще больше вздыбило поднятый воротник. - Пистолет - оружие глупцов, - холодно проронил Акутагава. - Батюшки, - повторил великий вампир. Он так опешил от этого смехотворного наезда, что даже забыл обидеться. Снова повисла гнетущая тишина, и в этой тишине из недр пальто внезапно полились резкие телефонные трели. Все вздрогнули. Акутагава сунул руку за пазуху и долго - гораздо дольше, чем можно искать что-либо за пазухой пальто - искал там трубку. - Да, - сказал он наконец. - Да, слушаю. Да. Всех на куски? Как можно мельче? И головы привезти? Да, хорошо. Выезжаю. Он убрал телефон, обвел собрание равнодушным взглядом и сообщил: - Это по работе. Мне пора. - Не будем тебя задерживать, - искренне ответил господин Шишио. В молчании Акутагава и пальто покинули зал. - Батюшки, - промолвил Алукард в третий раз, когда шаги и покашливание стихли в отдалении. - Я думал, готы давно вышли из моды. - Откройте наконец окно! - взмолился Гоблин. - И включите кварцевую лампу! - Я, кстати, погуглил, из какого он аниме, - продолжил он, когда все перечисленное было исполнено. - И как? - спросил господин Шишио. - Ну, - сказал Гоблин. - За Акутагаву и прочих Басё пусть обижаются соотечественники. А вот Достоевский и Лавкрафт такого точно не заслужили! "Никто не заслужил", - подумал господин Шишио, вспомнив живущее своей жизнью пальто. - Интересный мальчик, - промолвил Ичимару раздумчиво. - Так на нашего владыку похож. В смысле, отсутствием бровей. Я аж вздрогнул. - Пальто, кстати, у него симпатичное, - сообщил Алукард, большой знаток и ценитель псевдо-викторианской моды. - Подумаешь! - ревниво откликнулся Джек Спайсер, также гордый обладатель вполне готического пальто. - Пальто как пальто, ничего особенного! - Помолчи, дитя, - оборвал его Алукард. - Нет, пальто хорошее. Жабо тоже. Но все остальное ужасно."Я всегда был странником во тьме" - как вообще можно про себя такое говорить вслух? Должно же быть какое-то чувство меры! - Да ладно вам, - сказал великодушный Гоблин. - Давайте будем снисходительны. Кто из нас таким не был? Когда и страдать юношеским максимализмом, как не в его годы? - В его годы - да, - горько молвил господин Шишио. - Но в _ее_ годы - это уже что-то нездоровое!