Клуб Любимых Персонажей

Председатель опаздывал. Оставленные без его мудрого руководства, члены Клуба разбились на кучки и о чем-то переговаривались взволнованным шёпотом. Взгляды их то и дело обращались к Повелителю Верминаарду, который в городом одиночестве сидел за дальним концом стола и невозмутимо курил трубку. Председателя все не было. Атмосфера накалялась. В воздухе висел невысказанный вопрос, бесконечно занимающий всех собравшихся. И в конце концов, когда напряжение достигло пика, Гоблин выступил вперед и взял слово. - Буду говорить прямо, - сказал он. - Мы все тебя хорошо знаем. Ты тут уже давно. Истории про тебя Она сочиняла десять лет назад. Последние шесть лет вообще тебя не упоминала в ЖЖ. У тебя нет никакого фандома, который мог бы подарить Ей вдохновение. В общем, не хочу тебя обидеть, но шанс, что о тебе ещё раз вспомнят, стремился к нулю. Верминаард, глядя на Гоблина доброжелательно, продолжал безмятежно попыхивать трубкой. - И теперь, - продолжал Гоблин с ноткой обвинения в голосе, - Она вдруг сочиняет про тебя рассказ, вытаскивает из закромов перевод про твое несчастное детство и даже примеривается купить на амазоне оригинал. Так вот мы хотим знать: как, черт возьми, ты это провернул? Напряженная тишина, воцарившаяся после этого вопроса, была глубока как бездна. Члены клуба впились в Верминаарда алчущими взглядами, ожидая ответа. Верминаард же выдержал паузу, выдохнул идеальное колечко дыма, кротко улыбнулся и ответил: - Просто помолился. Тишина, повисшая вслед за этими словами, была ещё глубже чем прежде. Затем Гоблин оглянулся на товарищей по клубу, кивнул и промолвил: - Думаю, что выражу общее мнение, если спрошу: у тебя не найдется минутки поговорить о твоей богине? - Неотложные дела в Аду вынудили меня задержаться, - начал господин Шишио, шагнув на порог клуба - и замолчал. При его появлении нестройный хор голосов тоже смолк, и несколько смущенных взглядов обратились в его сторону. - Так, не отвлекаемся! - скомандовал повелитель Верминаард, хлопнув в ладоши. - Давайте дальше, с "прекрасного дня". - О прекрасный день! - грянул хор неслаженно, но с большим чувством. - Великий день, когда я узрел истину! Йе, мамми, йе! Я брел во тьме! О, мамми, сколько я брел один во тьме! Но ты взяла меня за руку, йе, мамми! Ты повела меня сквозь тьму... Некоторое время господин Шишио внимал этому госпелу в молчании, переводя осуждающий взгляд с одного озаренного экстатическим восторгом лица на другое. Затем попробовал адресно воззвать к разуму коллег. - У тебя ведь уже есть бог в прямой досягаемости, - окликнул он Ичимару, который, подпрыгивая не в такт, энергично выкрикивал: “Йе, мамми!” - Что он скажет, если узнает, что ты впал в идолопоклонство? Ичимару перестал подпрыгивать и оглянулся на господина Шишио. Моргнул, словно пробуждаясь ото сна. - О чем Владыка не узнает, то ему не повредит! - ответил он решительно. - О, чудесный день!.. - А ты? - попробовал господин Шишио снова, обращаясь на этот раз к Гоблину. - Ты же вроде католик? - Невоцерковленный, - парировал Гоблин. - И я готов молиться кому угодно, чтобы покинуть наконец этот чертов проклятый дом! Йе, мамми!.. - А что скажет об этом Интегра Хеллсинг? - предпринял господин Шишио еще один заход. - И куда, ради всех ками, ты тащишь урну для голосования? - Это потир для жертвоприношений! - возразил Алукард, совершая упомянутой урной неопределенные, но не лишенные священного трепета взмахи. - И... а, кстати, что мы будем в него наливать? - Пусть жертву определит поединок! - выкрикнул Нноитора. - Нет, давайте лучше тянуть спички... Господин Шишио выдвинул из ножен Мугенджин, готовясь предотвратить бессмысленное кровопролитие при помощи другого кровопролития, более осмысленного. Но тут Повелитель Верминаард воскликнул: - Остановитесь! Страждущие взоры паствы обратились к нему. - Остановитесь, возлюбленные чада богини! - повторил Верминаард. - Владычице нашей Такхизис не угодна гибель истинно верующих. Да будет пролита кровь еретика! При этих словах новообращенные члены клуба начали поглядывать друг на друга с подозрением, и Верминаард счел нужным уточнить: - Лучше всего эльфа или кендера. - Кто такие кендеры? - спросил кто-то. - Это такой народ, вроде гномов, только еще мельче. Они воры и взломщики... - Я знаю! - прервал его чей-то голос. Члены клуба заозирались, пытаясь понять, кто это сказал. Наконец все взоры обратились вниз. - Я знаю, - повторил гном Кили, чья минута славы осталась далеко в прошлом и кого, сказать по правде, остальные давно уже списали со счетов. - В моем мире есть такой народ. - На лице его проступило какое-то недоброе чувство, и он добавил: - И эльфы тоже есть. Особенно один, мордатый... Следуйте за мной! Процессия верующих стремительно покинула зал. Пару раз прозвучало из-за двери “Йе, мамми!..”, и все стихло. В наступившей тишине господин Шишио достал из рукава трубку. Верминаард протянул ему кисет и полез в недра доспехов за собственной трубкой. Последовало неторопливое, вдумчивое набивание и раскуривание, после чего оба злодея синхронно выдохнули в потолок идеально круглые колечки дыма. Господин Шишио проводил их взглядом и молвил: - Полагаю, мне следует перед тобой извиниться. - Вот как? - Да. Признаюсь, прежде мне казалось, что у тебя совсем нет чувства юмора. Я ошибался. Верминаард ухмыльнулся. Некоторое время они курили в молчании. Тлеющий табак в трубке господина Шишио вспыхивал и гаснул, и также вспыхивали и гасли его красные глаза. - Все же я должен спросить, - сказал он наконец с некоторым смущением в голосе. - Молитва в самом деле ничего не решает? - В данном случае - абсолютно, - ответил Верминаард. - Все это лишь игра случая. Сегодня ступаешь по нам, завтра пройдут по тебе. - Амитофо, - откликнулся господин Шишио.