Договор

      Солнце не церемонилось с Хаято, мягко скользило солнечными лучами по полуприкрытым векам и бледным щекам, к которым после сна прилипли пряди светлых волос. Парень лениво потянулся и нехотя повернул голову в сторону назойливого источника света. Это утро не было спокойным или тихим, но опустошение полностью подчинило себе подрывника, опутало конечности и сделало голову приятно пустой. Весь мир отделился от него тонким прозрачным стеклом, которое холодило ладони и вызывало желание просто наплевать на все неприятности и проблемы и остаться в безопасном мире неведения. Отец никогда не проявлял особенной заботы по отношению к своему отпрыску, разве что нанимал хороших учителей и телохранителей, не забывая ежемесячно отстёгивать им крупную сумму за выполнение их прямых обязанностей. Каждое это действия банально объяснялось тем, что мужчине вовсе не хотелось следить за внебрачным потомком самолично, а потому он сплавлял его более опытным и знающим людям. Да и в случае чего выгоды от этого было куда больше, чем если бы парня кто-либо похитил и потребовал выкуп или попытался надавить на мафиози.       Хром тихо переговаривалась с темноволосым парнем, который вернулся в этот загородный дом вместе с Такеши. Как можно было понять по обрывкам фраз, именно он отправился тогда на подмогу мечнику, хотя это его не особенно радовало. Незнакомец то и дело бросал недовольные взгляды на незваных гостей и раздражённо фыркал, кажется, от открытого конфликта его удерживало только присутствие девушки, к которой он относился с особенной заботой. Хаято не был бы собой, если бы не попытался угадать их отношения, опираясь на всё увиденное и услышанное за последнее время. Гений развлекал себя тем, что пытался визуально представить их в качестве пары, которая скрывает свои отношения от других, потому что такая привязанность - слабое место. Должно быть, он смотрел на этих двоих слишком пристально, потому что иллюзионистка едва заметно покачала головой и тихо вздохнула, а светлые волосы мягко растрепал взявшийся из ниоткуда ветер. - Сегодня вечером мы встретимся с твоей семьёй. - Ямамото едва ли не прошептал эти слова, так что подрывнику пришлось отвлечься от дальнейшего анализа и полностью сосредоточиться. - На тот момент, когда я покинул ваше поместье, погибло около пятнадцати человек, ещё двадцать получили серьёзные ранения, сейчас всё зависит только от них самих и от медицинской помощи. А вот Бьянки и твой отец почти не пострадали, если не брать во внимание мелкие ушибы и царапины. - Ты видел их вчера?       Хаято не мог не задать этот вопрос, но продолжил старательно делать вид, что его это практически не волновало. Только вот дрогнувший голос выдал его с головой, потому что тёплая ладонь осторожно легла на его плечо, выражая поддержку и сочувствие. Захотелось тут же сбросить её с себя, нервно и импульсивно дёрнув плечом, только вот ссориться с единственным информатором было глупо. Да и совсем недавно они стояли на самом краю пропасти, воспоминания были слишком свежи, чтобы можно было просто так закрыть на это глаза и снова потерять ощущение присутствия рядом близкого человека. - Да, они прикрывали друг друга, забрали наиболее важные документы с собой, а затем приказали отступать. - Японец пожал плечами и взял со стола кружку с горячим чаем. - Сейчас они под защитой Вонголы, так что за их безопасность можно не беспокоиться.       Подрывник прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана, пытаясь понять, кто и зачем напал на поместье прошлой ночью. Вероятно, это было связано с охотой на него, потому что никто и не подумал её отменять, если верить недавно найденному договору. Эту теорию доказывало ещё и то, что вслед за самим светловолосым мафиози была погоня, которая вряд ли была случайной, но его не хотели убить, в противном случае он бы не смог доехать до этого дома. Только вот нападение на хорошо охраняемое здание ради одного-единственного заказа было чем-то сродни стрельбе по воробьям из пушки. Если сюда вмешалась ещё и Вонгола, то ситуация становилась патовой и безнадёжной, потому что эта практически легендарная семья просто не могла не влипать в неприятности. Правда, большая их часть разрешалась без особых потерь и затрат. - Зачем ваша семья нам помогает? Если я не ошибаюсь, то наша репутация сейчас значительно испортилась из-за охоты на меня, вчерашнее нападение тоже не могло остаться без внимания.       Гокудера встал с места и подошёл к окну, словно это могло помочь ему собраться с мыслями и прийти к нужному выводу самостоятельно. Ямамото досадливо поморщился, потеряв ощущение тепла, и расположился на диване так, чтобы видеть светлую макушку и спину, обтянутую чёрной футболкой. Иллюзионистка переглянулась с напарником, одним лишь взглядом спрашивая, можно ли открывать все карты сейчас или лучше будет повременить с этим и дождаться прямого распоряжения от босса. Видимо, решение предстояло принять ей одной, Хром прикусила губу, бросила взгляд на мечника, внимательно вглядывавшегося в стакан с чаем. Она выпрямилась на кресле и тщательно продумала свою дальнейшую речь, но не успела сказать ни слова, как была перебита: - Потому что мы заключили союз. - Хаято едва ли не вздрогнул, услышав слова своего парня, который произнёс это абсолютно равнодушным тоном. - Ты прав, мы можем контролировать преступный синдикат, следить за наркоторговцами и поставщиками оружия самостоятельно, для этого нам хватит и сил, и людей. Пока ты спасался от наёмных убийц, твой отец улаживал все разногласия между семьями, готовил нужные документы, выторговывал выгодные для себя условия, на которых мы могли бы объединиться. Всё внимание было приковано к тебе и к мелким конфликтам, поэтому удалось избежать значительных волнений среди мафии. Если бы кто-то узнал, что Вонгола собирается принять в свои ряды ещё одну семью, могла бы начаться неплохая такая война за новый раздел сфер влияния. Возможно, мы бы и не подумали о столь скором расширении семьи, если бы не одно обстоятельство, на которое невозможно закрыть глаза.       Затянувшаяся пауза давила на нервы, головная боль вновь вернулась, смешавшись с раздражением и тревожным предчувствием. Никто не хотел брать на себя ответственность и произносить вслух то, что могло стать причиной конфликта с одним вспыльчивым подрывником. Так и не представившийся парень выглядел так, словно ничего не случилось, а разворачивающаяся перед его глазами сцена к нему не имеет никакого отношения. Гокудера вздохнул и прикрыл глаза, призывая на помощь всю свою выдержку. Он не должен проявлять норов, а уж тем более нападать на тех, кто защищает его от преследователей, иначе его просто выставят за дверь или устранят как ненужного свидетеля. Потому что если ты узнал имя одного из Хранителей, не принадлежа к его семье, то лучше тебе будет умереть. - Ты Хранитель кольца урагана.       Это прозвучало как приговор. Наверное, даже взрыв бомбы сейчас не вызвал такого же эффекта, как эти несколько слов. Хаято застыл на месте, как будто был статуей из воска, пытаясь заново собрать свою картину мира в единое полотно, которое только что распалось на тысячу цветных обрывков. Он не мог заставить себя посмотреть на кого-либо из присутствующих, боялся прочесть приговор и равнодушие в их глазах. На место растерянности пришла злость, близкая к отчаянной ярости, хотелось заставить их принимать его всерьёз, не считать разменной картой. - Я не хочу быть Хранителем! Какого чёрта вообще здесь происходит?       Отсюда не сбежать, потому что окно тут же исчезло, равно как и входная дверь, тут же отрезав все пути к спасению из этого сумасшедшего дома. Такеши осторожно поднял руки, продемонстрировав свою незащищённость, и медленно подошёл к напарнику, чтобы приобнять его за плечи. Разумеется, это у него не вышло, потому что раздражённый подрывник дёрнулся всем телом, чтобы избежать нежеланного прикосновения и отскочить в сторону. Притом он шипел, как разъярённый кот, а серо-зелёные глаза потемнели от гнева. Им всем определённо повезло, что у него всё ещё не было кольца, в противном случае он бы вполне смог разнести половину убежища. Хаято просто не мог поверить, что его обманывали с самого начала и буквально за руку вели к этому разговору последние несколько месяцев. Это даже хуже ядовитой стряпни Бьянки, потому что от неё хотя бы можно отделаться и ничего нового она не придумывает, а сейчас против него совершенно незнакомые люди.       Молчаливый мафиози прикрыл глаза и встал с облюбованного местечка на подлокотнике кресла, ему вовсе не хотелось вмешиваться в чужие разборки, только вот в его планы не входило выслушивать истерические вопли взбешённого травоядного. Пара ударов - и парень потеряет сознание на несколько минут, а у них появится возможность обдумать дальнейшие действия. - Не стоит этого делать, - Такеши и не думал угрожать, но по его глазам можно было с лёгкостью понять, что приблизиться к подрывнику удастся только после того, как он сам будет выведен из строя. Казалось, ещё немного, и воздух бы вспыхнул, затрещало негасимое пламя, жадно облизывая пол и стены, подбираясь к людям. Темноволосая девушка передёрнула плечами, потушила небольшой огонёк, возникший на ладони, и с грустной улыбкой заставила комнату сменить планировку таким образом, чтобы её напарник оказался рядом с ней, а воинственная парочка была относительно изолирована. - Никто из нас не выбирал: быть или не быть владельцем кольца. Нас просто поставили перед фактом, никто не носился с нами, не учил владеть силой, не подготавливал к вступлению в семью. - Впервые с начала разговора Хибари, как подсказала память, проявил хоть какую-то инициативу, пускай и выглядел явно недовольным тем, что его заставили остановиться. - С тобой же церемонятся уже несколько месяцев, подготавливают, испытывают, хотя выделили телохранителя, так что большую часть проверок можно не принимать в расчёт. - Реборн сам решает, что стоит засчитывать, а что нет. Хаято, мы бы не стали обманывать тебя, если бы это зависело только от нас самих. Я покажу тебе то, как меня приняли в Вонголу, если ты не против.       Иллюзионистка говорила тихо, осторожно, словно ступала по опасно тонкому льду, который грозился провалиться под её ногами в любой момент. Судя по тому, как напрягся Ямамото, можно было подумать, что это было чем-то вроде ужасной тайны, которую доверяют только самым близким и проверенным людям. Гокудера подмечал это механически, особенно ни над чем не задумываясь, потому что в этот момент ему с лихвой хватало собственных проблем. Тем не менее, он кивнул девушке, терпеливо дожидавшейся разрешения начать, и вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. Ему всё равно, ничто больше не сможет задеть или вывести себя.       Хром явно было больно использовать иллюзии для чего-то настолько горького и болезненного, но показать воспоминания было проще, чем рассказать и заново пропустить через себя каждое слово. Очертания комнаты расползались цветными пятнами, менялись, становясь светлее и холоднее, теперь скорее напоминая больничную палату. На койке, укрытая белой простынёй, лежала девочка, как две капли воды похожая на иллюзионистку. Она была бледной настолько, что создавалось впечатление, что это пациентка отделения для безнадёжно больных, сквозь ленты бинтов проступали бурые пятна крови, откуда-то издалека доносились голоса врачей и родителей девочки, которые очень громко ссорились, напрочь забыв, где они находятся. Окружающее пространство покрылось мелкой сеткой трещин, которые стремительно расползались вокруг и сливались в причудливый узор. Словно бы из ниоткуда в палате появился парень с разноцветными глазами, чужак оглянулся и с довольной усмешкой подошёл к девушке, внимательно вгляделся в её лицо, взвешивая все против и за, и лишь после этого дотронулся до её руки.       От вихря чужих эмоций кружилась голова, почва уходила из-под ног, а эмоции смешивались с чувствами девушки, что раскрыла своё сердце. Она травила их своими переживаниями, заставляла захлебнуться болью и забыть о самом себе хотя бы на несколько тягучих мгновений. Где-то на периферии сознания мелькнула и тут же погасла мысль о том, что второй иллюзионист до жути похож на Рокудо Мукуро, если верить описаниям. Интуиция подсказывала, что от него даже сейчас исходила опасность, как будто бы он мог почувствовать на себе чужой взгляд и обернуть всё происходящее в свою пользу. Самые первые иллюзии расползались, утекали сквозь пальцы тонкими струйками цветного песка, а кольцо жгло кожу, хотя и было холодным, сколько ни пытайся согреть его дыханием. Хром училась убивать, загоняла себя до состояния полного истощения, только бы мгновенно заснуть и не считать, не вспоминать, не сожалеть. Короткое платья, высокие каблуки, взгляды раздражали, нервировали, смущали, но нужно было подобраться ближе к цели, привлечь внимание, соблазнить и нанести удар в безрассудно подставленную спину. Запах крови вызывал тошноту и непреодолимое желание помыть руки или попросту содрать с себя кожу, чтобы избавиться от противного ощущения липкости. В череде одиноких дней и вечеров не было места ни для любви, ни для счастья, ни для спокойствия.       У них действительно не было альтернативы. Оставалось либо принять кольцо и все те обязательства, которые оно в себе заключало, либо умереть. Возможно, были и те, кто избрал второй вариант, только вот Гокудера не знал ни одного такого случая. Хром, милая и нежная Хром, убивала иллюзиями и практически не видела трупы, Хибари достаточно равнодушен, чтобы уничтожать противников и не страдать по ночам от мук совести, а его телохранителю повезло меньше всего. Он с самого начала видел и запоминал лица своих жертв, пачкал руки и одежду их кровью, потому что меч предполагает ближний бой и постоянный риск получить удар в спину или меж рёбер.       Хаято Гокудера умел убивать, уходить от преследователей и добиваться нужного результата чуть ли не с детства, потому что такова был среда, в которой он рос. Фальшь, притворство, слова с двойным или тройным дном, переворачивавшим смысл с ног на голову. Неуловимое присутствие сестры и отца поблизости, покровительство, пусть и не такое, как у наследницы, но всё же достаточное, чтобы не опасаться за свою жизнь каждую секунду. А эти Хранители были изначально другими, их вырвали из привычной жизни, не объяснив даже, почему именно они, а не кто-либо более подходящий. Их не готовили к тому, что такая жизнь станет чем-то привычным и единственно возможным, а уж если решишь завязать, то будешь устранён как потенциальный предатель. Им не дали даже иллюзии выбора. Осознание этого отрезвляло ничуть не хуже ледяного душа, ненависть и презрение разжали свою хватку, дышать стало легче. - Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь понять, что мы не хотели тебе зла. Не простить, а именно понять, потому что я бы не смогла простить себе это.       Хранительница тумана, поджав губы, смотрела на свои ладони, на которых иногда проступали кровавые пятна, может быть, в её глазах стояли слёзы или застыла самоненависть. Хибари положил ладонь ей на плечо и слегка сжал его, этот жест мог бы показаться покровительственным и собственническим, если бы не улыбка, скользнувшая по измученному лицу девушки. Да и сам жест выглядел настолько естественным и необходимым, словно до этого повторялся не меньше сотни раз. Тонкие плечи затряслись от сдерживаемых рыданий, иллюзионистка закрыла лицо руками и всхлипнула, потеряв контроль над эмоциями и на время сняв с себя маску обычно улыбчивой и исключительно приятной в общении девушки, у которой никогда не болит сердце и в жизни не было настоящих трагедий.       Ямамото предпринял попытку утешить её, ободряюще улыбнулся и взял в руки плед, но очень быстро погасил свой запал, наткнувшись на тяжёлый взгляд Хибари. Ничего не оставалось кроме как оставить этих двоих в покое. В их комнате ничего не изменилось, только на прикроватной тумбочке появился поднос с едой для двоих. Даже будучи в таком смешанном состоянии хозяйка дома не забыла позаботиться о друзьях, сердце кольнуло, а к горлу подкатился неприятный ком. Дверь захлопнулась оглушительно громко. - Теперь оно принадлежит тебе. - Такеши протягивал кольцо урагана с таким видом, словно испытывал физическую боль, перекладывая такую ношу на плечи любимого человека. - Ну разве я могу отказаться от такого предложения, - в голосе сквозила горечь, а кольцо обжигало кожу могильным холодом и тянуло ко дну. Оставалось только надеяться или молиться, чтобы оно на самом деле не стоило ему жизни.