Шесть друзей Тома Реддла

      В тот день, Нора была наказана, и отправлена в карцер. Пусть воспитатели и не видели, кто разбил стакан, но для сохранения порядка в приюте необходимо было наказать виновного. Нора не сопротивлялась. В маленькой серой комнатке, запертая на целые сутки без общения и еды, Нора изнывала от голода и тоски, поражаясь, насколько не хватает постоянных перешептываний и возгласов. В комнате было тихо.       Бродя по комнатке, три шага поворот, три шага поворот, Нора напевала старую колыбельную, которую ей некогда пела мама, больше она никаких песен вспомнить не могла Тихое шкрябание снаружи, насторожило и привлекло внимание. Девушка не боялась, здесь не могло случиться ничего плохого, но тем не мене она отошла подальше от входа.       В щель между дверью и полом кто-то неожиданно просунул ломоть хлеба намазанного тонким слоем масла. А затем послышались быстрые шаги.       Замерев, Нора, не веря, смотрела на хлеб, за два года проведенные в приюте, ей ни разу не приходилось видеть такого хлеба- свежего, только испеченного, и масло, здесь было редкостью, хорошо если на рождество выпадал такой случай. Недолго думая, Нора, быстро взяла хлеб и принюхалась. Свежий, мягкий хлеб, от аромата которого рот тут же заполнился слюной. Она давно уже не чувствовала ничего подобного. Не зная, быстро ли съесть или потянуть удовольствие она откусила малюсенький кусочек, наслаждаясь вкусом. Забравшись с ногами на постель, Нора кусала хлеб маленькими кусочками и долго держала во рту, пока хлеб полностью не размокнет, а затем глотала. Облизав руки. Девушка почувствовала лишь огорчение, что так мало. Предательски заворчавший желудок поддерживал ее. И чтобы отвлечься девушка принялась размышлять вслух:       - Кто это мог сделать? Воспитатели, раскаявшись, решили поделиться своим провиантом? Бред, - тут же отвергла эту мысль девушка, - нет, это кто-то другой. Шаги были детскими, кто-то из приюта. – Девушка поморщилась - Это значит, что придется платить, за такую роскошь. И еще более важное кому-то что-то от меня надо. Вот только что, можно взять у приютской девочки? Нет. Не правильно, что я могу сделать такого, что не может сделать никто другой? - и тут ответ всплывал уже сам собой. И это Норе не нравилось, очень не нравилось. Выходило, что кто-то наблюдал за ней, а это плохо. Информирован - значит вооружен. Но сейчас Нора ничего не могла сделать, лишь ждать. А этому она научилась очень хорошо.       Но тот, кто передал хлеб, тоже умел ждать. Ни на следующий день, ни через день, Нора так и не смогла понять кто это.       Но, девушка получила другой урок. Страх - не лучшее оружие, в борьбе за авторитет. Страх вызывает ненависть, ненависть приводит к единству врагов. Нора хорошо это поняла, когда ее окунули головой в нечистоты. Магия в тот раз дала сбой. Железный, ржавеющий тазик, и чуть подогретая вода, с куском воняющего мыла, и поразительно жесткой мочалкой, сдиравший вместе с грязью и кожу, не спасли дело. Запах, казалось, въелся, и под громкие причитания воспитателей, Нора лишилась волос. Коротко стриженый ежик, и торчащие уши, вот что осталось.       - Ну и что?- смеялся отец Март, когда сразу после происшествия девушка пришла к нему. Они сидели на траве, около церкви. И девушка уже целый час жаловалась ему. Отец Март, успел сбегать за двумя кружками чая, а история все не заканчивалась.       - Волосы жалко - проныла Нора, хлюпнув носом, в завершении.       - Отрастут. – Мягко произнес священник, с теплотой смотря на девочку.       - Да, что вы понимаете!- взбеленилась она, гневно сверкая глазами, и сжав губы в тонкую ниточку, - это же волосы!       - И?       - Это, это, как лишиться меча! Это позор для девицы!       - Нора, на вот выпей чаю - мягко произнес он, пододвинув к девушке дымящуюся кружку, помедлив, она все же сделала маленький глоток – на самом деле в жизни очень мало важных вещей, и волосы это пустяк, поверь старику,- мягко улыбаясь, говорил Март- тем более тебе идет. Нора, шмыгнув носом, потупила взгляд, в этом мире ей не делали комплиментов.       -Звучит просто ужасно, отец Март. – Стараясь скрыть смущение, произнесла девушка, и они оба рассмеялись. А затем девушка весь день помогала отцу Марту, и постепенно тревоги ушли в прошлое.       Последовавшие за этим дни были очень тяжелыми, не проходила и дня, чтобы девушку не обозвали, и не пытались унизить. Нора сносила все это с высоко поднятой головой, и снисходительной улыбкой. Это было принято за слабость. Вилка с силой воткнутая в руку обидчика на время поправило дело, установив былое хрупкое равновесие. Но главное сделал нож. Снова начинающаяся ссора, была тут же погашена воткнувшимся в стол ножом.       - Я-яширо - только и смогла проблеять рыжая, бледнея.       - Яширо?- вспылив, резко обернулась Нора, глаза ее пылали праведным гневом.       - Идем - коротко приказал он, едва взглянув на девушку, и легким движением вытащил нож.       Образовавшаяся толпа тут же расступилась, пропуская его, а кто-то толкнул Нору в сторону за парнем:       - Иди, хуже будет - прошептал кто-то за ее спиной, сглотнув, Нора неуверенно пошла за парнем.       Яширо было десять, Норе было семь. Тогда он казался ей гигантом, долговязый, не складный, со слишком длинными руками. И странной желтоватой кожей, изрытой оспинами. Кто такой Яширо, пожалуй, на этот вопрос ни у кого не было ответа. Даже он сам не знал. Сам он себя считал китайцем. Его отец, служил английской короне, и они приехали в Англию, по долгу службы, а затем что-то пошло не так, и Яширо лишился родителей, попечительские службы его тут же отправили в приют святой Агнессы. Это была одна из версий. Но иногда он говорил, что он китаец. А иногда был из Вьетнама.       Яширо был крайне противоречивым человеком. Но это не отменяло его значимости.       Оказавшись во дворе приюта, они остановились, Яширо медленно повернулся и с любопытством рассматривал Нору, в то время очень похожую на мальчика.       - Добро пожаловать, Нора Джилл – хрипло, будто прокаркав, произнес Яширо, улыбаясь щербатой улыбкой - это мое королевство,- и широким жестом обвел, маленький неухоженный дворик, закрытий со всех сторон от улицы, с одной стороны стеной приюта, с другой, церковью святого Марка.       - Мило.- Только и сказала девушка. Так они и стояли друг, напротив друга , глядя прямо в глаза.       - Что надо?- не выдержав, девушка отвела взгляд.       - А ты как думаешь?- ухмыльнулся парень, довольный произведенным эффектом. Нора лишь пожала плечами, она уже просчитала, что будет дальше. Спокойно повернулась к нему спиной, и сделала шаг, ожидая, когда он ее окликнет. Чего не ожидала девушка, так это ножа у своего горла.       - Тц. Не так быстро. От меня так просто не уходят, Рыба. Ты сделаешь, что хочу я, а потом посмотрим.       - А какая мне выгода?- за наглостью пряча волнение, спросила девушка, про себя моля, лишь бы он не отрезал ей голову. Ножи около своей шеи, последнее время, она воспринимала крайне болезненно. И шрам на шее был хорошим напоминанием. Яширо резко оттолкнул девушку, медленно убрал нож, и, ухмыляясь, заговорил:       - Не боишься, это хорошо. Может быть, и приживешься, Рыба, и довольно скалясь, добавил: – спокойная жизнь в приюте. В ответ Нора громко расхохоталась, с трудом подавив надвигающуюся истерику.       - Тогда, как насчет информации?- хитро улыбаясь, начал он: - родители, Нора. – И заметив, как напряглась девушка, выдержал театральною паузу, и добавил, таким тоном, если бы это ничего не значило: - Хочешь знать, что с ними? Где они? Почему бросили?       Девушка побледнела, и крепко сжала кулаки. Эти вопросы мучили ее уже давно.       - Откуда?- хрипло произнесла она: - Откуда, ты, можешь такое знать?       Он лишь рассмеялся в ответ, казалось, эта ситуация его забавляла.       - Твой выбор? Ну, давай. Или ты струсишь, и убежишь, поджав хвост?       Нора, закусила нижнюю губу. Она быстро думала, пытаясь просчитать, но эмоции заглушили разум. Она еще не знала, что сделает, когда встретится с родителями.       «Может, они совсем не хотели, чтобы так получилось, нужда их заставила, и когда мы встретимся, они будут рады меня видеть! Да, безусловно, рады »- так думала девушка. Не обращая внимания, что в этом мире у нее нет родителей, и по сути ей эти мысли должны быть чужды. Нора кивнула, и, не оборачиваясь, пошла в сторону приюта, уже ничего не боясь. Свой выбор она сделала. Так началась новая жизнь.       Яширо оказался вором. Он учил Нору тихо ходить, правильно дышать, оценивать обстановку, думать и действовать как вор. Порой он был ей как старший брат, но чаще всего он был жесток. Нора смирилась и привыкла, но так и не доверяла Яширо, он так и ничего не потребовал от нее. И это было странно. Общение с Яширо дало и другой плюс, стало меньше надзора воспитателей, имевших свой процент от воровства; в приюте дети не рисковали нападать в открытую, и еще можно было выбраться в Лондон, и погулять по городу. Город нравился Норе, и в тоже время пугал. В ее мире таких гигантских городов не было. Не было машин, паровозов, дилижансов, и самолетов. Ничего такого. И потому девушка использовала свободное время, чтобы изучить этот мир. Привыкнуть к нему. Сейчас, вспоминая, как она пугалась гудков заводов, и задыхалась от вечного дыма, Нора, поражалась, какая она была наивная и глупая. Но с другой стороны были и минусы, лекции отца Марка, стали длиннее, нотации жестче. Священник не одобрял этой дружбы. Но ничего не мог с этим поделать, лишь сокрушенно качал головой, и молился за девушку. Утро Нора проводила в школе, находившейся в церкви. Длинные скучные уроки, где девушка училась читать и писать, учила наизусть библию. Затем отец Март, когда у него было время, забирал ее. Это стало своеобразным ритуалом. Он давал ей дополнительные уроки, рассказывал о мире, о странах в которых он побывал, когда был миссионером, рассказывал сказки, и легенды, иногда он учил ее латыни, иногда они просто гуляли, а совсем редко он угощал девушку мороженым. И девушка принимала все это с благодарностью.       Вечера же принадлежали полностью Норе. И она проводила их так, как считала нужным, то есть тихо подворовывала. И сегодня петляя между людьми Нора, бездумно брела по улице, она направлялась в приют, в кармане позванивало пара монет, вечер выдался вполне удачным. Она отдаст большую часть денег Яширо, но и оставшегося хватит на вкусный пирожок. Размышляя о том, какой же выбрать с сыром или луком, Нора краем глаза заметила странную парочку, одетую в необычные яркие плащи, шедшую по другой стороне улицы. Эти люди смотрелись, здесь, в рабочей части Лондона, крайне нелепо, слишком богатые, и слишком яркие, многие оборачивались им в след. Статная, высокая женщина, вышагивающая так, будто она королева всего мира, и мальчишка с уже въевшимся презрительным выражением на бледном лице. Нора, не сдержавшись, легко сменив направление, пошла за ними, ее разбирало любопытство.       - Мама, мы обязательно должны идти мимо этого сброда!- кривясь, произнес мальчик.       - Теодорих!- окликнула его мать- Веди себя прилично, ты позоришь род Ноттов. О, Мерлин! Держи спину прямо!- строго произнесла она, недовольно хмуря брови.       - Ну, мама - протянул мальчик в ответ.       Но женщина даже не взглянула на сына, она продолжала идти. Ребенок старался скопировать походку матери, и высоко подняв голову, шел за ней, но надолго его не хватило, и вскоре, он сбился с шага, и снова начал задавать вопросы. Нора, делая вид, что гуляет, увязалась за этой парочкой, чуть отстав, она ловила каждое слово.       -Мама, а ко мне тоже прилетит сова с письмом, из школы, как к Эрику?       -Теодорих – ты волшебник.- Снова слегка повысила голос женщина, но это не скрыло легкого раздражения в ее голосе: - наша семья испокон веков училась в Хогвартсе - и, сделав небольшую паузу, с нажимом добавила: – на Слизерине, и ты без сомнения поступишь туда.       Ребенок радостно заулыбался, а мать с каменным выражением на лице гордо шла вперед, видимо это был не первый их разговор на эту тему.       На словах «Хогвартс», и «Слизерин», Нора споткнулась, было в них что-то знакомое и странное. Задумавшись, девушка не заметила, как незнакомцы исчезли. Растерянно оглянувшись, девушка заметила единственное приличное заведение, на взгляд девушки, куда бы они могли зайти. «Ювелирный Дженкинс и Дженкинс» - гордо гласила вывеска. Странно было то, что люди просто обходили здание, но даже не смотрели на него, будто не замечая. Посмотрев по сторонам, и убедившись, что она не привлекает внимания, Нора подопнув деревянный ящик, от бакалейной лавки, что была поблизости, и, встав на него, заглянула в окошко. Обычный ювелирный - несколько полок, заставленных всевозможными украшениями, и ничего более. Но Нора, через грязное окошко, не смогла рассмотреть, что, же там лежит, поэтому она наблюдала за женщиной. Похоже, она торговалась, пытаясь, как можно дороже продать, красивый, зеленоватый камень. И, когда увесистый мешочек с деньгами перекочевал в ее руки, женщина едва кивнула, и что-то сказала. Продавец, нырнув под прилавок, что-то вытащил. Тут ящик, под девушкой треснув, сломался. И дальнейшее ей не удалось увидеть. Решив, что и этого хватит, Нора осталась около ювелирного, нервно притоптывая, ожидая, когда мать и сын снова появятся на улице. Прошло не больше часа, когда дверь, скрипнув, отворилась. И женщина вместе с сыном вышла на улицу.       - Мама, а Вальбурге понравится? – с сомнением спросил Теодорих, идя рядом с матерью.       - Девочкам нравятся украшения.- усмехнулась женщина. В Норе взыграл азарт. Недолго думая, она как бы невзначай прошла мимо парочки, разделив их, и задев женщину.       - Извините - буркнула Нора, быстро сворачивая в проулок, пока женщина не отошла от шока       - Грязная магла - процедила женщина сквозь зубы, и еще что-то добавила, но Нора уже не слышала. В кармане девушки перекочевал увесистый тяжелый мешочек и какая-то длинная продолговатая штука, казавшаяся Норе крайне не удобной.