Ее ставка - жизнь, ее судьба - игра.

Здесь было холодно и неуютно, но она не ежилась. Это ее родовое поместье, и она обязана принять его. Полюбить. Она стояла под небольшим деревянным навесом посреди сада, утопающего в зелени и желто-красной листве тех деревьев, что уже начали увядать. Позади нее тихо журчал ручей, через который был перекинут деревянный мостик, ведущий на выложенную камнем дорожку. Ветви деревьев низко-низко нависали над водой, и весной, когда все вокруг цвело, здесь было потрясающе красиво. Томоэ резко повела плечами, выдавая свое напряжение. Даже любование природой не могло ее успокоить. Так уж вышло, что домом ей стало поместье Учиха, а поместье, где родился и вырос ее отец; поместье, куда пришла однажды ее мать и где она умерла – так и не стало ей родным. Все казалось чужим. Когда ей исполнилось тринадцать, ее названный отец – привычнее было думать о нем как о Саске-сане – сказал, что она уже достаточно взрослая, и должна теперь больше времени проводить со своим дедом в поместье Хьюга. Его слова не звучали ни как просьба, ни как предложение, и потому уже через пару недель Томоэ впервые надолго покинула свой дом, поместье Учиха, и отправилась далеко на запад. То, что Саске-сан не желал ей зла и не наказывал ее ссылкой в родовое поместье Хьюга, Томоэ поняла лишь много лет спустя. А тогда она злилась и даже плакала от бессилия, и уговоры ее матушки, Сакуры-сан, не могли ее утешить. Вместе с ней злилась и плакала Хоши, желая уехать куда-угодно вслед за сестрой, с которой почти не расставалась с самого детства. Из-за решения Саске-сана с ним поругалась и жена, и дочь, и Томоэ опасалась, что после такого глава клана запретит ей появляться в поместье. Но прошли недели, отведенные для посещения поместья Хьюга, и Томоэ вернулась домой, и Саске-сан встречал ее вместе с женой, дочерью и маленьким сыном у ворот. И поцеловал в лоб, прежде чем Томоэ утонула в объятиях матушки и сестры, и Таро принялся дергать подол ее дорожных хакама. Томоэ улыбнулась собственным воспоминаниям. Конечно же, Саске-сан был прав. Он делал то, что должен – для своего клана и для клана Хьюга. Постепенно время, которое Томоэ проводила в поместье Хьюга, увеличивалось, и незаметно для самих себя Сакура-сан, Хоши и она привыкли к такому положению дел. Только вот к своему родовому поместью Томоэ так и не смогла привыкнуть. Саске-сан отдал ей письма отца, и Томоэ честно открывала их по одному в каждый свой день рождения, хотя, видят боги, соблазн прочитать все письма сразу был велик. После того памятного разговора Саске-сан передал ей также истончившиеся со временем листки с написанными ее родителями дзисэй. Очень часто Томоэ перечитывала их, воображая, как отец и мать писали их, что чувствовали, о чем думали. Она думала, что никогда не сможет до конца постичь их. Однажды она поделилась своими переживаниями с Саске-саном, и он с горькой, непривычной усмешкой сказал, что пусть так и будет до конца ее жизни. Тогда она не поняла. Теперь же она повзрослела достаточно, чтобы догадаться: постичь мысли человека перед сэппуку может лишь тот, кто совершает сэппуку сам. Неделю назад умер ее дед. Он был стар и жил уже слишком долго, как он сам говорил. Еще он говорил, что живет, лишь пока Томоэ не повзрослеет, и умрет сразу, как только она сможет принять клан. Томоэ сомневалась, что она уже может, но дед умер, не оставив ей выбора. Он умер, не успев выдать ее замуж, не успев найти для внучки достойного жениха. Томоэ его не любила, и старый Хьюга это знал. Он и не пытался получить ее любовь и наряду с Саске-саном учил ее всему тому, что должен знать глава клана. И теперь он умер, и Томоэ одиноко. Еще были комнаты. Спальня ее родителей, спальня главы клана – предполагалось, что она займет одну из них, но Томоэ не любила, не могла там находиться. В одной из них на татами еще оставались следы крови ее матери. Завтра состоится церемония, после которой она официально станет госпожой Хьюга. Завтра она получит место в совете Сёгуна в Камакуре. Получит свой голос. Перед смертью ее дед, будучи главой клана, приказал ей выйти замуж в течение года после церемонии. Так что завтра начнется еще и отсчет этого года. К удивлению Томоэ, приказ старого Хьюга одобрила и поддержала Хоши. Сестра, приехавшая на церемонию вместе со своим свекром и мужем, сказала, что это хорошо. Что Томоэ сможет начать здесь свою собственную семью. Стать матерью. «Взамен той, которую мы обе потеряли» – невысказанным повисло между ними. Томоэ встретилась с Хоши и Саске-саном впервые за год, что прошел с их последней встречи. Впервые за год после похорон Сакуры-сан. Она удивилась тем переменам, что произошли с Саске-саном. Раньше она думала, что время не властно над главой клана Учиха, теперь же видела, как сильно он постарел. Заметила это и Хоши, постоянно бросавшая на отца тревожные взгляды. Ей было из-за чего волноваться! Все чаще Саске-сан дозволял помогать себе, все чаще малыш Таро оказывался рядом, когда отцу было несподручно делать что-то одной рукой... Она услышала позади себя тихие шаги и слегка повернула голову. Саске-сан не пытался к ней подкрасться. Вопреки волнениям и тревогам обеих дочерей, он все еще оставался великим воином, и мало кто из самураев мог победить его в тренировочных схватках в поместье Учиха. Деревянный мостик едва слышно скрипнул под тяжестью его шагов, и мужчина остановился. Томоэ повернулась к нему, и ее губы тронула быстрая улыбка. - Любимое место твоего отца, - сказал Саске, кивнув в сторону деревянной беседки. - Здесь хорошо думается, - ответила Томоэ. Упоминание родителей всегда отзывалось в ней горечью и теплотой в равных долях. Она была благодарна, что Саске-сан нашел ее. Одиночество давалось ей нелегко в последние дни. - Ты справишься, - сказал мужчина, истолковал ее тоскливый, задумчивый взгляд. – Управлять кланом не так сложно... - Вот как? – вопреки своему настроению Томоэ насмешливо фыркнула. - … после первых десяти лет. Редко кто слышал, как шутил Саске Учиха, и Томоэ оценила этот жест. Мужчина улыбнулся ей, отчего в уголках его глаз появились морщины. И она видела, что в его некогда черных волосах уже появляется первая седина. - Хиаши-сама приказал мне найти жениха в течение года, - вдруг сказала она. - Наш Сёгун считает, что мне следует жениться во второй раз, - Саске хмыкнул, когда Томоэ слегка округлила рот, выдав свое безграничное удивление. Она думала, что некогда лучший друг обоих ее отцов как никто другой знает, что Саске Учиха не видел своей женой никого, кроме Сакуры-сан... - Видишь, совсем нет разницы, кем ты являешься. Всегда будут те, кто станет вмешиваться или приказывать, - Саске посмотрел на нее. – Только не выбирай никого из Минамото. - Вы вмешиваетесь или приказываете? – Томоэ улыбнулась. - Намного хуже. Я раздаю тебе советы. От продолжения разговора их отвлекли раздавшиеся вдалеке голоса слуг Хьюга. Они искали свою госпожу, и Томоэ, на одно краткое мгновение позволив себе жалобно поджать губы, поспешила на их зов. Пропустив ее, Саске пошел следом. Из-за предстоящей церемонии в поместье Хьюга собралось множество гостей, и он не хотел встречаться со многими из них. Но, как глава клана, был обязан это делать и потому не позволял себе роскоши спрятаться в саду от ожидавших его людей. Еще следовало присмотреть за Таро: на церемонию их Сёгун вместо себя отправил советников с женой и младшими сыновьями, оставив старшего при себе. Между мальчишками произошло уже достаточно драк, и Саске надеялся, что его сын, наконец, усвоил уроки и научился не встревать в перепалку с сыном Наруто. Но все же считал, что лучше присматривать за этими двоими. Смерть матери далась Таро тяжело, и любое слово о ней ранило его куда глубже, чем хотел бы Саске. Завтра церемония Томоэ, и она не должна быть омрачена глупой дракой глупых мальчишек. ... конечно же, они подрались.