После и вместо

— Знаешь, ведь в первый день бойни я так облажалась, Катон. Метнула нож в рюкзак этой сучки, а могла бы — точно меж глаз. Чему меня учили в Дистрикте с трех лет, скажешь ты. Я не знаю, не знаю. Жить хотелось... так сильно... до скрипа зубов. Я рухнула бы на колени и умоляла, но ты... ты был где-то там, ты смотрел, я не могла показать тебе слабость. — Я верила и звала. Ты не пришел. Ты не спас меня, Катон, не спас свою Мирту. Ты никогда не верил им, правда? Про двоих победителей. А потому так было проще. Вот только Китнисс смогла. Она и ее женишок. Почему они оказались сильнее? Может, там правда что-то... любовь? Над которой ты смеялся до колик. — Ты всегда смотрел на нее, все время, я помню. С той минуты, как спрыгнул в Капитолии с колесницы. За презрением прятал желание, что пожаром зажглось в твоих венах — подчинить, обладать. Быть может, даже... любить? Ты ли это, Катон? Тот, кто умел только брать и целовал меня в губы так редко. Чувствовать — значит, быть уязвимым, говорил мне ты каждый раз, когда откатывался в сторону. Утомленный, довольный. Ни капли нежности, Катон. Никогда. Ты и меня научил этой грубости, научил запирать изнутри на замок, а потом... я верила и сама, что только так жить и надо. Так круто, так сильно, так правильно. Так о д и н о к о . — Это было больно — умирать, знаешь? Впрочем, теперь ты знаешь, я видела все — от начала и до конца. Твою схватку с Цепом, а потом с девчонкой, что сбросила тебя в воющую и скулящую стаю переродков, что рвали тебя кривыми клыками, а ты так страшно кричал. А потом стрела... что оборвала мученья. Она оказалась милосердной, правда? Китнисс Эвердин, что спутала наши планы, отняла наши жизни, столкнула за грань. Это всегда была только она. А ты... ты и сейчас, Катон... отсюда... смотришь туда, в мир живых... с какой-то странной жадностью... пытливо. Ты будто скучаешь. — Она никогда тебя не любила. Для нее ты был — из первых врагов, подонок, убийца. — Знаю. Ты можешь хоть чуть-чуть помолчать? Я просто хочу... посидеть в тишине. Сидеть здесь днями, неделями, месяцами. Сидеть, наблюдать. Всегда — только за ней. А я же... люблю тебя. Дура.