250 фунтов ким тэхёна.

Eddy Kim — Apologize

Лучики света пробиваются через нещадные промежутки между жалюзи, своеобразно расчерчивая лицо Чонгука тенями. Парень морщится, но продолжает сладко посапывать, обнимая накачанными руками подушку, прижимая её к голой груди, которая нуждается в том, чтобы по утрам к ней прислоняли что-то тёплое. Каким бы Чон ни был мужественным, он всё ещё школьник, а ничто не радует учеников так, как тёплая постель и мягкая подушка. Вроде бы так мило и так типично одновременно. А тем временем в воображении Гука рисуются разные образы и картины, в которых он так или иначе спит, всеми руками и ногами обхватывая чьё-то тёплое тело. Чьё именно — непонятно, да и какая разница, когда сон такой сладкий? — Вставай, тебе уже в школу пора, — заглядывает в комнатушку Намджун с зубной щёткой во рту и полным кипишем на голове: сонный, в больших шортах-бермудах, которые, Чонгук уверен, натянул, как только проснулся. В младшего летит мокрое полотенце, которым только что вытирал лицо Ким, оно пахнет мятной зубной пастой и гелем для бритья. — Кому сказал, вставай! Мелкий, сейчас в тебя что-нибудь потяжелее прилетит. Старший уходит в свою комнату, а тело Гука снова расслабляется, ибо у него есть в запасе ещё несколько минут перед казнью и пытками в лице Намджуна, который точно что-нибудь придумает. Чонгук продолжает лежать, но тиканье часов начинает капать на нервы, поэтому была не была — нужно вставать; новый день — новые свершения. Парни живут в том же здании, где расположено кафе, в котором Чон — официант, а Ким — директор. Просто как-то так получилось, что парни подружились на одном рэп-концерте, на котором выступал их общий знакомый. Чонгук впоследствии устроился на работу к Намджуну и перебрался с окраины города к своему другу. Родителям Чона это было только плюсом: Ким хорошо влиял на их малыша Гукки, тот стал преуспевать в учёбе, ещё и о заработке начал думать — какие могут быть возражения? Чонгук понимает, что ему придётся работать сегодня в два раза больше, когда замечает за барной стойкой Мин Юнги, собственно, как раз-таки того самого их общего знакомого с рэп-концерта. И всё бы ничего, если бы Шуга, таков сценический псевдоним Мина, не зачитывал свои партии, стоя босыми ногами на полу, в коротких шортах (Гук уверен, что они долго искали самую севшую от стирки вещь Кима) и в белой рубашке Джуна, заваривая себе и Намджуну кофе. Так, понятно, всё внимание Кима сегодня будет направлено только на хёна, а Чон должен поторопиться и прийти пораньше со школы, чтобы официанты не устроили катастрофу, находясь не под надзором директора. Младший было уже выходит из здания, как его окликает Ким. Младший разворачивается и наблюдает за тем, как Намджун в спешке отпивает прямо из кружки Шуги, обхватывая и саму ёмкость для напитка, и руку старшего, который не успел даже отхлебнуть кофе. — Сегодня после школы можешь пойти в тренажёрный зал, я хотел принять на работу новенького. Мы с Юнги, — Джун подходит к Мину и обнимает его со спины, — всё ему объясним и последим первые два часика, а потом ты уже подойдёшь, а мы… ну, это… В общем, ты понял, сегодня можешь прийти попозже. На щеках Намджуна появляется румянец, Юнги хихикает себе в кулачок, а Чон уже готов закатить глаза, ибо что любовь только не делает с нами, дураками. Пак Чимин опаздывает. Странная погода опьяняет: только вчера были дождь и холода, а уже сегодня по-страшному палит солнце. /осень/ /а вот в сердце у парня весна/ /и не из-за Чон Хосока, ну ладно, частично/ /хорошо-хорошо, по большей части из-за Хосока/ До миллиметра запомнившееся из-за вечных рассказов Тэхёна кафе уже встречает первых клиентов, а Минни опаздывает: на последней паре его задержал Ким Сокджин, ну вот чего он цепляется к непонимающим тему студентам и пытается постоянно подтянуть их? На лице Пака уже давным-давно написано «ни гуманитарий, ни технарь, просто отвалите», но его все почему-то пытаются заставить учиться, хотя он не создан для этого, Минни тянет танцевать. И нет, на этот раз точно не из-за Чон Хосока, просто по жизни тянет танцевать. «Ну ладно, хорошо-хорошо, в некоторой степени из-за Хосока, но об этом потом». Пак Чимин вбегает в кафе и пытается отдышаться, посматривая на время: ровно минута в минуту, фух, успел. — Здравствуйте, вы Чимин? — спрашивает парень, немного хрупкий, как успевает подметить Минни, но в то же время в его глазах виднеются искорки энергии, которую он может выплеснуть в подходящее время. Как позже Пак узнаёт, зовут встретившего парня Мин Юнги, и он не работает в кафе, это заинтересовывает Чимина, но Пак думает, что лучше в первый рабочий день будет помалкивать и не высовываться, а просто выполнять указания. Ким Тэхён с обидой дует щёки и хмурится: ему пришлось заниматься в тренажёрном зале одному, ибо и у Пака, и у Чона возникли какие-то дела. И ладно бы они вместе были, Тэ бы понял это, но нет же, они даже друг от друга шифруются. /может, его план мести не удался?/ /хотя чиминовы стоны были слышны даже с кухни, так что не может такого быть/ Ким стоит в раздевалке перед зеркалом и смотрит на своё отражение, ему нравится личико, но парня отталкивает вид его тела, а ведь ещё пару месяцев назад ему было всё равно. — Какой я худенький! У меня уже живот плоский! — слишком громко говорит Тэхён и крутится, стараясь не дышать, втягивая животик, а потом наконец-то выдыхает, «возвращая» всё на свои места. Киму обидно, он хочет видеть результаты каждый день, потому что он исправно соблюдает рацион и ежедневно проводит по три часа в тренажерном зале, не забывая утром нахаживать парочку километров вокруг общаги. Тэ-Тэ подходит к ближнему ящичку с одеждой и ударяет по тёмно-синей металлической дверце кулаком, а потом снова и снова. Парень не замечает, как коробка с возможно какими-нибудь гирями или гантельками начинает съезжать со своего места, перевешиваясь тяжёлым концом в сторону Кима. Тэхён охает: сейчас на него упадёт коробка. Тэ только и успевает прислонить ладошки ко рту и испуганно таращиться, не реагируя должным образом. Парня толкают прямо в тот самый ящик, поддерживая и запихивая коробку подальше к стене. У Кима всё как в замедленной съёмке, он не успевает ни о чём подумать, а крыша снова без предупреждения едет, как только он улавливает аромат уже полюбившегося одеколона впереди стоящего человека. Они так и стоят друг напротив друга, Тэхён прижимается спиной к шкафчику, ибо его туда толкнул Чонгук, а Чон сверлит старшего взглядом, а потом всё же выдаёт тихое и хриплое «Привет».