My Infinity / Моя Бесконечность

— Я, кажется, перепутала машину, — тело уже было готово вырваться с авто. — Не дури и присядь. Есть разговор, — она открыла окно и закурила. — Почему вы здесь? — спросила я, как никогда надеясь на то, что она заговорит о чем угодно, но только не об Адаме. Сильвия сделала глубокую затяжку. В салоне распространился запах дорогой сигареты, с нотками вишни и корицы. Она, струхнув в полуоткрытое окно пепел, повернула на меня голову и прижмурилась, не собираясь скрывать свою враждебность. — И как я сразу не догадалась, что ты кружишь с Адамом? — ее взгляд опустился на мои потирающие друг друга пальцы и снова поднялся наверх, — И давно? — В смысле, давно? — Я прокашлялась. — Я спрашиваю, как давно ты с ним спишь?! В университете учишься, а все равно тупая! — Она крикнула, и я почувствовала ее горьковатое дыхание. Начало подташнивать. — Я не собираюсь выслушивать ваши оскорбления. Счастливо оставаться, — как можно увереннее, смотря ей прямо в глаза, выпалила я, развернулась, второй раз намереваясь выйти из машины. К моему несчастью, дверной замок был в миг закрыт брелоком Сильвии. — Дорогая Энна! Мне плевать, что у тебя с моим мужем. Но если после нашей дружеской беседы я заподозрю, что ты с ним хоть взглядом пересеклась — не видать тебе диплома, как и своей хорошей репутации. Я понятно изложилась? — Второй раз объяснять не нужно, — глотая слезы, но все так же уверенно я ответила ей. — Схватываешь все на лету. Умница. А теперь давай, вылезай, — двери открылись, — или, может тебя домой подвести? — Ехидная улыбка просто вывела меня из себя. — Да пошла ты! — Я так сильно хлопнула дверью, что стоявшая возле авто Вики дернулась от испуга. — Господи, что делать? — Я стою, смотрю на подругу и, уже по привычке, начинаю плакать. — Все напоминает мне какую-то сюрреалистичную картину. Я просто нашла любовь, а сколько побочных эффектов…  Не знаю зачем, я помахала Сильвии рукой на прощание. Или таким образом я попрощалась с машиной? Или же с воспоминаниями, согревавшими меня в каждую леденящую от одиночества ночь? — Идем, милая, идем. Я тебя быстренько в порядок приведу. — Вики повела меня к себе домой. — Ты не можешь себе представить, как больно осознавать, что слова мамы, самые гадкие и отвратительные, действительно идеально описывают меня. В каждом слове я; в каждом чертовом слове я отчетливо вижу себя, все свои огрехи. Я стала той, от которой сама держалась бы подальше. Тот образ самой себя, полностью противоположен реальности. В голове я все еще оправдываю себя тем, что руководствуюсь чувствами. Вик, смотри, еще Марка уведу, — допив вино, я громко выдохнула, затем крепко затянулась табачным дымом, — что-то я зачастила с сигаретами, — я откашлялась. — Тц, снова звонят, — подруга худым пальцем указала на близлежащий смартфон. — Он. Снова. — Я докуриваю, прочищаю горло, словно собираюсь взять трубку, но не решаюсь. Звонок срывается. Чувствую, как в напряженной тишине тлеет сигарета. — Дубина, что ты делаешь? Неужели он не заслуживает узнать, что случилось? — Нет, — я наливаю себе еще вина, — мне бежать от него нужно, как от огня, и не оглядываясь. — В легких тяжело, но я беру еще одну сигарету. Чем хуже мне телесно — тем безразличней душевно. — Сильвия, конечно, в порошок тебя сотрет, это не обсуждается даже. — Ну, спасибо тебе подруга, умеешь утешить. — Не перебивай, женщина. Я хочу тебе донести кое-что… А вдруг он на самом деле хочет быть с тобой? Они же разводятся, дубина. Я бы на твоем месте поборолась за сове счастье. Ну, и перестала задыхаться от дыма. Сколько раз повторять, не умеешь — не берись! — Подруга вырвала у меня с рук сигарету. Я, откашлявшись, продолжила настаивать на своем:  — НЕТ НИКАКОГО АДАМА В МОЕЙ ЖИЗНИ. И не должно быть. — Допив вино, я продолжила, — Неужели не видно, что я заигралась — дальше просто некуда? Ты же видишь, сколько у меня проблем образовалось, и стоит мне пожертвовать своими чувствами, как все в скором времени войдет в привычное русло. Все проблемы начнут решаться сразу, как только я продолжу игнорировать того, кто снова мне сейчас звонит, — в сотый раз я сбросила входящий вызов. Теперь в ход пошли сообщения. Одно за другим, с просьбами взять трубку. Затем последняя смс-ка. Цитирую: «Если в течение часа я не узнаю, что происходит, мной будут использованы любые средства, чтобы ты рассказала мне обо всем лично.

Адам»

Ни единого звонка больше. Ни единого сообщения. Но паниковать я начала еще больше. Концентрация адреналина в крови увеличивалась, опьянеть из-за этого не вышло. Да я словно не вино пила, а энергетики без остановки глушила. Нужно идти домой. Очень хочу в свою комнату. — Открой рот, — приказала Вики. Я послушалась, и пол пачки мятных жвачек засыпалась мне в рот. — Шпашибо, — я еле разжевала сладкий тягучий комок, — можешь не провожать. Я буду придумывать тактику для примирения с родителями. — Ни пуха, ни пера, содержанка. Не забудь позвонить. Если честно, мне и века не хватит, чтобы придумать план действий. К тому же, я уже почти пришла домой. Снова кто-то звонит. Папа, это всего лишь папа, слава Богу. — Да? — Думаешь идти домой? — Да я уже во двор захожу. Сбросил. Мог бы и сказать, что произошло, не надорвался бы. Мама ему все рассказала, я уверенна. Теперь придется слушать и его проповеди. Ох, папа-папа, знал бы ты, что мне и без твоих нравоучений совесть жить спокойно не дает. Отец уже ждет меня на крыльце дома. Не помню, чтобы видела его таким суровым. Ну и взбучка меня ждет… — Пап? Может, объяснишь, что происходит? — Проходи в дом и сразу иди на кухню. Тебе все сразу станет ясно. Если нет — я не поленюсь и объясню. За мной не заржавеет. — Может, хватит уже загадок? — я иду на кухню в полном недоумении, с дико клокочущим сердцем от страха. Бледными, трясущимися руками я открываю двери и… О. Мой. Бог. Я пытаюсь убежать, но отец удержал меня и усадил напротив нашего гостя. — Вас стоит представлять друг другу? — У папы заходили желваки. — Мистер Ламберт, начнем с вас. Отец подошел к Адаму вплотную, опершись кулаками, с побелевшими от напряжения костяшками о стол. — ЧТО, МАТЬ ЕГО, ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!