«Просто крути педали и держи руль, крути педали и держи руль» — моя мантра по пути на работу сегодня была крайне однообразной.
Мне страшно. Очень страшно.
Я абсолютно без макияжа. После разговора с крестной у меня не было никакого желания краситься, поэтому я просто смыла с себя все, включая самые первые и самые горькие слезы.
Я не чувствовала ни ухабов, ни противно разлетающихся прядок волос, ничего, кроме дрожи и позывов на рвоту от волнения.
Оставив, как всегда, велосипед на почте, я бесшумно, еле перебирая ногами, добралась до работы. Дверь под слабым напором моей руки открылась.
— Ничего, что я всю дорогу пыталась до тебя докричаться? — Вики после меня вбежала в помещение и двери захлопнулись, — привет, — ее губы коснулись моей щеки.
— Привет, — дрожа, я обняла ее, — Вики, Господи, мне так страшно… сегодня… я не представляю, что будет, я ничего не понимаю… она все узнала, конечно, она все узнала, его же не было дома, да, конечно. Я не знаю, что делать, не знаю… — мое сознание абсолютно не контролировало выход этих беспорядочно подобранных слов.
Но, одновременно, эта беспорядочность и хаос, так замечательно наполнявшие мои фразы, стопроцентно правильно характеризовали мое состояние.
Сделав усилие, Вика отпрянула и обхватила мое лицо руками, пытаясь поймать мой расфокусированный взгляд.
— Энна, посмотри на меня, вот так, умница. Мы сейчас зайдем в цех, и ты мне все расскажешь, договорились? — приказывающий и одновременно ласковый тон Вики был правильно воспринят моими расшатанными нервами. Именно так разговаривает Адам.
— Хорошо, все, я попытаюсь успокоиться. А еще я безумно хочу пить. Вик, сделаешь мне чаю? Мы посидим пять минут, попьем чаю, я все тебе расскажу, и пойдем работать, договорились? Обещаю, я не задержу тебя, обещаю, — мои слова были похожи на содержимое взорвавшейся бумажной хлопушки — конфетти из моих слов рассыпалось по коридору и не имело никакой материальной ценности, сплошная бессмыслица.
Безграничное удовольствие приносил тот факт, что мои слова услышаны. Они не бесследно растворились в воздухе, оставляя после себя на языке горький осадок страха, они попали именно туда, куда нужно. В уши, затем в сердце родного человека.
Держа в руках чашку, наполненную крепким мятным чаем, я начала рассказ. Вики не спешила и потребовала все, с самого начала, ровно с того момента, как после нее захлопнулись двери. Все, не стесняясь интимных подробностей. Стыд меня не беспокоил вообще. Лицо Вики, казалось, застыло. Только иногда хлопающее движение ее густо накрашенных ресниц доказывало ее полное присутствие здесь.
Рассказ о первой ночи с Адамом меня успокоил. Даже не думала, что воспоминания о его жарком теле сможет так благотворно повлиять на меня. Поэтому, добравшись до самой волнующей и ужасающей части повествования, моя речь не дала сбой.
— И сегодня жена Ламберта увидит девицу, с которой этой ночью кувыркался в постели ее муж, — я выдохнула и сделала длинную паузу, показывая, что я закончила.
Вики не отрываясь от меня, все так же пожирала меня взглядом. Тяжелые ресницы все так же поднимались и опускались в такт ее поверхностному дыханию. Я тоже не осмеливалась нарушить тишину, словно боясь разбавить дорогое французское вино хлорированной водой из-под крана.
Я поднесла чашку ко рту и одним большим глотком выпила ароматный напиток, тем самым убирая свой слегка сиплый голос после длительного рассказа.
Примерно через минуту всеобщего молчания подруга молча встала и начала переодеваться в рабочую одежду, я сделала то же самое. Закончив, мы приступили к работе, все так же играя в молчанку.
— И что ты думаешь по этому поводу? — Я ожидала, что вопрос Вики будет более оригинальным в виду того, что она размышляла над всем этим около получаса.
— Буду разбираться по ситуации. Но одно я знаю точно — роль любовницы меня нисколько не привлекает. Да, я поддалась своим демонам, и хватит. Я не знаю, чем я думала, когда отвечала на его ласки. Нет, окончательно и бесповоротно, я не смогу постоянно врать, в первую очередь себе, — глаза налились слезами.
— Все, что я могу тебе посоветовать — это как можно вежливее себя с ней, женушкой, вести. Тогда она не будет считать тебя за конкурентку. Сделай ей пару комплиментов, покажи ее мнимое превосходство перед тобой, и на первое время алиби тебе обеспечено. Согласись, если бы она все узнала, то твои волосы уже давно были бы спрятаны в ее мертвой хватке наманикюренных ногтей, — подруга улыбнулась и продолжила упаковывать в ящик кефир в стеклянной таре.
Я хмыкнула и загоревшимися глазами отблагодарила Вику за такие нужные слова. Ради этой простой фразы я была готова терпеть не полчаса, а целую вечность. Я бы тоже хотела иметь дар за пару секунд разложить всю проблему по полочкам и дать дельный совет. Я решила крайне обнаглеть и попросить подругу об одной услуге:
— Вики, могу я сегодня уйти пораньше? Родители скоро приедут, а мне нужно осмотреть весь дом, дабы убрать все следы преступления, — я нервно улыбнулась ей и напрягла ноги, уже намереваясь покинуть рабочее место.
— Иди уже, горе луковое! — Она наигранно закатила глаза, — только поблагодари мамочку, — ее указательный палец уткнулся в правую щеку.
Я чмокнула ее в щеку, а затем задушила в объятиях.
— Спасибо тебе, спасибо, — я шепотом произнесла эти слова и направилась переодеваться.
***
Оказавшись дома, я проверила все комнаты на наличие любой детали, говорящей о присутствии здесь чужого мужчины. Особенно я проверяла спальню, ведь я не помню, где делся презерватив. Не обнаружив его там, я направилась к мусорному ведру. Да, чего только не сделаешь для своей же безопасности. Обнаружив его, замотанного в плотный слой бумажного полотенца я успокоилась, и набрала крестную.
— Я уже могу приходить?
— Да, конечно. Сильвия здесь, мы ждем тебя.
***
Я сидела за небольшим столом и нервно отщипывала горстки винограда. Крестная сидела рядом со мной, а Сильвия ровно напротив.
Копна густых, цвета пшеницы волос обрамляла вытянутое лицо миссис Ламберт. Прямая линия губ была тонкой, но удачно обыгранной правильным оттенком красной помады. Глаза темно-серого цвета украшает тонкая, но идеально прорисованная стрелка. В общем, ее макияж был эстетически приятным, но обилие румян несколько портило общую картину.
Платье темно-синего цвета обтягивало приятную окружность ее бедер, а накинутый сверху жакет придавал необходимую строгость и остроту линий ее образу.
После холодного приветствия и формального знакомства ми улыбнулись друг другу. Только моя улыбка была, скорее, виноватой, а ее — фальшиво вежливой, тренированной годами.
— Чем я могу Вам помочь? — Я закинула ногу на ногу, неосознанно приняв защищающуюся позу.
— Энна, я работаю в больнице, и в мои обязанности входит контроль питания больных. Как вы знаете, мой муж, мистер Ламберт терапевт, мы работаем вместе. В мои обязанности входит искать качественные продукты для закупки. Джули рассказала мне, что вы работаете на одной ферме, специализированной исключительно на органической молочной продукции. Что вы скажете о ее составе?
Я прочистила горло, немного удивленная таким серьезным вопросом. Что ж, мой ход.
— Я очень рада, что за советом вы обратились именно ко мне. Я, одна из немногих и, поверьте, заинтересованных в достойной продукции, наемная работница этого фермерского хозяйства. Все, что я могу сказать — это полностью органическое сырье, без использования пальмового масла, различных консервантов и стабилизаторов. Объем сырья относительно небольшой, поэтому ничего не проходит мимо наших внимательных глаз. К тому же, ферма изготавливает только основные, самые важные продукты, к примеру, творог, кефир, чтобы максимально обезопасить потенциальных покупателей от химических добавок.
Сильвия хмыкнула, и откинулась на кресло, повторив мой жест, и закинула ногу на ногу, еще и скрестив руки на груди. Между нами конкуренция. И она даже не подозревает, что на кону.
Я попыталась выдержать ее взгляд, полный неприкрытого желания загнать меня в тупик, но я выдержала.
— Вы хорошо осведомлены в механизмах работы своей организации, это похвально, — комплимент, содранный с ее губ, больше походил на издевательство.
Как только я хотела ее поблагодарить, Сильвия повысила голос, и, перебивая меня, обратилась к крестной.
— Спасибо за гостеприимство, Джули. Адам уже скоро должен подъехать.
Мои глаза округлились. Нет, только не это. Руки снова стали влажными, сердцебиение участилось, нервный комок в горле уже был проглочен.
После звонка у двери, крестная вышла, и меня осенило, что она хочет завести Адама в дом.
— Простите, я ненадолго отлучусь, и до свидания, миссис Ламберт, была рада помочь, — я быстро пожала ей руку и, не дав сказать, побежала в ванную.
Да, я решила подождать, пока он не уйдет, сидя на унитазе. Звук вообще не проходил через двери, и, спустя пару минут я решила, что семейство Ламберт благополучно покинуло дом. Умывшись холодной водой, я похлопала себя по щекам, пытаясь успокоиться. Облегченно открыв двери, я замерла на месте — Адам сидел в обнимку с Сильвией, опустошая стакан с водой.
— Здравствуйте, мистер Ламберт, — я выдавила приветствие из напряженных губ.
— Привет, — Адам даже не посмотрел на меня, целуя в висок свою жену.
Ее рука покоилась на его груди. Именно там, где слышно биение сердца отчетливее всего. Именно там, где этой ночью мои губы целовали его. А еще я проснулась, лежа головой именно на этом месте.
Еле сдерживая рыдания, я второй раз попрощалась со всеми, и за все это время моя персона была удостоена лишь одного холодного взгляда пронзительных, серо-голубых глаз.
Не в силах выдержать, я выбежала из этой проклятой комнаты. Я не побежала домой, там давят стены, там слишком много воспоминаний. Существовало другое место, которое могло бы меня привести в чувства. И я направилась именно туда.
