Скажи мне это

Стол был уже сервирован, когда в дверь позвонили. Отец чинно направился открывать, а мама стала рядом со мной, приобняв за плечи. — Ну что, Владик, чего ты такой хмурый? Ну же, улыбнись! Скоро же и Кирюшенька придет, уж он-то тебя развеселит, — мамина страсть к уменьшительно-ласкательным суффиксам обычно забавляла, но сейчас почему-то чувствовалась только злость. Да что со мной такое?! Из коридора долетал зычный бас отца, что-то благодушно говорящего, тонкий голосок — видимо, Юли, и хрипловатый смех брата, от которого мои внутренности скрутило судорогой. Чего они копаются?! Каждая секунда была словно пытка. Но вот дверь в зал открылась, и внутрь вошел Егор, ведя за руку девицу, которая приветственно улыбалась. — Познакомься, Юленька, это — моя мама, Екатерина Борисовна, а это — мой младший братишка Влад. — Здравствуйте, — девушка приветливо улыбнулась нам обоим, а мама, расцветая улыбкой в ответ, уже спешила к ней. Отведя Юлю к дивану, она стала ее радостно расспрашивать, как они добрались, где она живет, где учится. Девушка сидела ко мне боком, и я воспользовался возможностью ее хорошенько рассмотреть. Крашеная до желтизны блондинка, обычная одежда — джинсы, рубашка, минимум макияжа. Миловидное лицо, стройное телосложение. В общем, ничего особенного. Однако же… Мне эта девушка категорично не нравилась, но объяснение своей стойкой и моментальной антипатии я пока найти не смог. Хмурясь, я разглядывал Юлю, как вдруг меня за бок ущипнули. Дернувшись, я метнул на брата свирепый взгляд, а он только рассмеялся, и оперся на меня, положив руки мне на плечи. Мой брат был высоким, очень привлекательным и чрезмерно обаятельным, и, как я помню, в школе на него девчонки толпами вешались, влюбляясь в его изумительные ярко синие глаза. Он мог выбрать любую — так почему же он с этой девушкой? Мысли роились у меня в голове, заставляя раздражаться все сильнее, но Егор, словно не замечая моего настроения, лукаво взглянул на меня. — Кого-то еще ждем? — Только не делай вид, что ты забыл. Кирилл придет с ночевкой, — я продолжал хмуриться и сверлить глазами дырку в полу. — Вот как, Юля тоже сегодня ночевать останется, — рассеянно пробормотал он, глядя на меня. Я чувствовал его изучающий взгляд, и это раздражало еще больше. Как будто он хотел увидеть мою реакцию на эту новость. Я про себя выругался — при родителях надо стараться быть пай-мальчиком — и ослепительно улыбнулся. — Я дико рад! — гаркнул я так, что мама на диване подпрыгнула от неожиданности. — Это же прекрасно, братец! Прямо семейная идиллия! Юленька, дорогая, я так рад знакомству! Мамуля, папуля, такое счастье, правда?! — продолжал фонтанировать я восторженными воплями. Брат только фыркнул, и пошел на кухню, посмеиваясь. Естественно, его мое выступление не обмануло, но зато я хоть пар сбросил. Родители переглянулись и тоже заулыбались, а вот Юля смотрела на меня с подозрением. Конечно же, мало приятного узнать, что у твоего возлюбленного братец слегка прибабахнутый. Но мне было плевать, потому что в коридоре уже снова тренькнул звонок, и я, было, хотел рвануть открывать дверь, но меня опередил Егор. — Не дергайтесь, я сам открою! — и спустя десяток секунд, - о, Кирюха, привет, проходи. У нас сегодня будет шумно. Что отвечал Кирилл, я не слышал, помогая маме поправлять тарелки на столе, поэтому то, как его знакомили с Юлей, я благополучно пропустил. Оттащив меня в сторонку, мой бойфренд ухмыльнулся, и, сверкая глазами, горячо зашептал на ухо: — Это девушка твоего брата? Вроде милая. — Ты это серьезно? — проворчал я вполголоса, бросая на него настороженный взгляд. — Ой, да ладно тебе, — он закатил глаза, — ты словно мамочка, выдающая дочку замуж. Егор сам разберется, не маленький. Ты лучше на меня внимание обрати. Я уже собирался съязвить в ответ, как мама нас перебила, позвав ужинать. Мы спокойно расселись вокруг круглого стола, но мама сразу же стала суетиться, угощая Юлю и Кирилла, хорошо, хоть остальных не трогала. Разговоры за ужином были ни о чем — об учебе, взглядах на жизнь, о последнем просмотренном фильме и такое прочее. Я потихоньку остывал от своего необъяснимого раздражения, чувствуя, что заведенная пружина внутри меня потихоньку расслабляется. Мы поели, и родители направились на кухню заваривать чай, а мы вчетвером пошли на балкон соседней комнаты покурить. Точнее, курил мой брат и Кирилл, и, как оказалось, Юля тоже, а я просто вышел за компанию, подышать свежим воздухом. «Точнее, свежим дымом», — с сарказмом подумал я, распахивая окно на улицу. Перекидываясь фразами, мы стояли бок о бок, но, задумавшись, я и не заметил, что ко мне обращаются, и очнулся только тогда, когда брат дернул меня за ухо — не больно, но сильно. — Эй, прекрасный принц-мечтатель, — в глазах Егора плясали бесенята. Теплые пальцы продолжали ласково тянуть меня за ухо, и я залился краской. — Кирилл спрашивает, найдешь ли ты ему вещи для сна, он свои забыл. — Ну, конечно же, найду, — фыркнул я, — не впервой. Юля странно посмотрела на меня, но, словив мой ответный изучающий взгляд, тут же отвела глаза в сторону. Докурив, брат пошел помогать родителям, а его девушка внезапно о чем-то разговорилась с Кириллом, активно жестикулируя. Я прислушался — речь шла о новой марке сигарет. Скучно. Тяжко вздохнув, я повернулся спиной к окну и оперся на раму, пересчитывая трещинки в потолке. Но вот они договорили, и Юля молча выскользнула с балкона, прикрыв за собой дверь и поправив шторы, а Кирилл подошел ко мне вплотную. — Ну, может, ты меня хоть сейчас нормально поприветствуешь? — он игриво смотрел на меня. Этот балбес был не таким высоким, как мой брат, но все равно, чтобы целоваться и не вставать при этом на носочки, мне обычно приходится хватать его за воротник и тянуть его дурную башку вниз, что я сейчас и делаю, впиваясь в мягкие податливые губы. При родителях мы не целовались, да и вообще, когда не наедине, вели себя весьма и весьма прилично, что нельзя сказать о том времени, когда мы оставались один на один. — Черт, — я отстранился, выругавшись. — Что такое? — шепнул он, прикусив мочку моего уха. — Да мне показалось, что дверь открывается, думал, мама идет звать пить чай. Занавеска вон шевелится. Показалось, наверное. Забей. — Ладно, — покладисто согласился мой бойфренд и потянул меня за руку прочь с балкона. — Чай так чай, и в постель, ты понимаешь, о чем я? — Вот уж не знаю, мне казалось, ночью надо спать, — я не мог упустить возможности его подразнить. — А твой брат с Юлей дадут нам выспаться? — он злодейски изогнул бровь, а меня пробрал холодный пот. Твою ж мать, они будут за соседней стенкой… Я и не заметил, как мы уже ворвались в гостиную, точнее, ворвался Кирилл, волоча меня за руку на буксире. Очередной непонятный взгляд этой блондинки в мою сторону. Да сколько можно уже, в самом деле. — Кирюшенька, — укоризненно проговорила моя мама, разливая чай по чашкам. — Егорка сказал мне, что ты снова забыл вещи для сна. — Ой, ничего страшного, Екатерина Борисовна, — рассмеялся он, пиная моего брата под столом ногой. — Влад мне что-нибудь подберет. — Я просто хотела сказать, что пора тебе уже в комоде Владика полку заводить, приноси свои вещи, не надо будет задумываться, взял ты их или нет, — мама светилась улыбкой. — Тем более что твоя зубная щетка и так уже полтора месяца в ванной стоит, — ухмыльнулся отец, переглянувшись с мамой. Кирилл покраснел и что-то пробурчал под нос, а все остальные рассмеялись, даже Юля выдавила какую-то кривоватую ухмылку. Но в ее взгляде сверкнуло что-то, что я не успел идентифицировать. Зависть, что ли? — Только вот пора уже Владику в спальню нормальную кровать купить, широкую, двуспальную, а то тесно на этой вдвоем спать, наверное, — жалостливо проговорила мама, уходя вслед за отцом на кухню за тортом. Юля с громким звоном уронила десертную ложку на блюдце. — Эм, я думала, у Вас пятикомнатная квартира, и соседняя комната — это гостевая спальня, и друзей кладут спать там, — в голосе отчетливо прозвучал вопрос, и она попыталась обворожительно улыбнуться, но улыбка была больше похожа на гримасу. — Да, когда кто-то из родственников приезжает, они ночуют там, — брат ласково погладил Юлю по ладони. — Кирилл не просто друг. Мы встречаемся, — отрезал я, нахмурившись. Я даже не пытался быть с ней вежливым, но продолжать говорить не стал, так как родители вернулись, а Кирилл успокаивающе сжал мою ладонь под столом, видя, что я взбешен. Юля смотрела в сторону, а Егор проговорил: — Ну, тогда уже никто возражать и не будет, если и Юлька пока у нас поживет? У нее на съемной квартире хозяева ремонт делают в соседней комнате, а у нее аллергия на пыль. — Конечно же, никаких проблем, — кивнул отец, и Юля тотчас же начала его благодарить, а он отнекивался, будто смущаясь. Цирк, да и только. Допив чай, мы с Кириллом пошли в спальню, остальные все еще сидели за столом. Вручив ему свои шорты и майку, я пошел умываться, но в коридоре около ванной столкнулся с Юлей, выходившей оттуда. Я посторонился, чтобы разминуться, ибо дверь открывалась в коридор, но она, словно не видя меня, толкнула ее так сильно, что я успел перехватить дверь буквально в паре сантиметров от своего лица. Я думал, она извинится, но она пробормотала, злобно глядя на меня: — Что, спешишь вымыться, чтобы чистеньким прыгнуть в койку к своему ебарю? Я изумленно задрал бровь, разглядывая ее. Интересно. — Прости, что? — нарушил я тишину из вежливости. В гостиной брат о чем-то задорно спорил с отцом, но ни их, ни наших слов не будет слышно друг другу, так что этот разговор останется только между ней и мной. — То, дебила кусок, — на ее лице отчетливо проступило отвращение. — Я думала, что мне показалось, что вы сосались на балконе, но нет, ты реально гомик. — Фу, какие некрасивые выражения для воспитанной барышни, которой ты пытаешься казаться, — я был разочарован. Что Егор нашел в этой притворе?! — Неужели мой брат не говорил тебе об этом? — я оперся плечом на стенку, растягивая губы в злой ухмылке. — Говорил, но я подумала, что он врет, — она морщила нос, словно от меня несло дерьмом. — Какой нормальный мужик станет терпеть дома брата-педика?! — Ага, а еще родители наши тоже меня терпят, — кивнул я головой. — Так может, ты будешь настолько любезна, что оставишь моего брата и мою семью в покое? — Пошел в жопу, урод, — выплюнула она в ответ, злобно глядя на меня. — У меня свои планы на твоего братца, а посмеешь ему жаловаться, я скажу, что ты меня оговариваешь, и он поверит мне, а не тебе, потому что он верит в то, что я его люблю, а ты скоро станешь для него никем, ведь ты, козлина, и так приемный! Промчавшись мимо меня, она сильно толкнула меня плечом, с ненавистью прошипев: — Уйди с дороги, пидорас конченый. Прошла уйма времени, а я все еще стоял в коридоре, подпирая собой стену, и думал о том, что мне теперь делать. Эта стерва-гомофобка определенно не любит моего брата, а для чего-то использует. Я не хотел допускать даже мысли, что Егор будет с ней встречаться и дальше. Но что я мог?