в некотором царстве

Поутру явились стрельцы в замок, привезли добычу. Глядь, у всех полным-полно добра всякого. Посмеялись они, поздравили друг друга, а про то, откуда добыча взялась, ни словом не обмолвились. И Хайне со всеми посмеялся, да виду не показал, что больше остальных знает. Вышла на балкон Анжелика, окинула стрельцов внимательным взглядом. Задала она всем по большому возу добычи привезти, а они привезли аж по полтора. «Неспроста это,» - подумала Анжелика, не зря ведь ее мудрости весь замок дивился. Присмотрелась она получше, а у одного стрельца не полтора даже, а целых два воза полных. «Вот с него, - думает, - и пошло все это богатство, не иначе.» И похвалила она всех стрельцов, наградила премиями прямо пропорционально количеству добытой дичи, а Хайне еще и в замок пригласила. Так сказать, для личной благодарности. Смекнул Хайне, что неспроста его в замок зовут, видать, заподозрила что-то главная ученая государства. Но отказаться-то не может. Вспомнил он о колечке, которое перед выходом дал ему его супруг. Да не просто дал, а наказал, если что подозрительное случится или кто расспрашивать начнет, сдвинуть камешек в кольце и конфетку из тайника незаметно проглотить. Так стрелец и сделал. Входит он в парадную приемную, а Анжелика его за руки хватает, в апартаменты ведет да чай по чашкам льет. Я, мол, стрелец, твоими уменьями поражена, все охотники хороши, а ты из всех лучший. Хайне чай-то пьет, но уши не развешивает, все ждет, когда та к делу перейдет. А Анжелика все за свое. Я, говорит, женщина одинокая, ласки и тепла уже сто лет не видевшая, а ты мужик видный да статный, еще и стрелок меткий. Пойдешь, мол, мне в мужья? Встал Хайне с дивана, в пол ей поклонился. - Прости меня, знатная госпожа, - говорит. – Всем ты хороша, умна и пригожа, да связан я уже узами брака и от слова своего, небесам данного, не откажусь. «Жаль, - подумала Анжелика. – Но попробовать стоило.» И продолжила допрос под видом светской беседы. Все интересовалась, где и как Хайне столько зверья нашел. А тот отвечал, как его супруг научил. Мол, есть у меня особый манок, которому никакой зверь противостоять не может, сразу на звук бежит. Не верит своим ушам Анжелика: такой манок абсолютно антинаучен. А как тут не поверить, когда стрелец у нее на глазах чашки три сыворотки правды одним махом выдул, а все одно про манок талдычит. Но Анжелику мудрой не за большие глаза прозвали, решила она хитростью взять. - Не в службу, - говорит, - а в дружбу, помоги, стрелец, короне. Стали царевны в последнее время плохо почивать. Всю ночь просыпаются. - Что ж я, - пожал плечами Хайне, - сделать-то могу? Я ж не медик какой, я только раз и навсегда уложить могу, чтоб уж точно не проснулись, но вы тогда меня самого рядом уложите. Разве что… Водки им перед сном дайте. Проснутся, конечно, тяжело, зато спать будут крепко. - Не про то я, Хайне, толкую, - отмахнулась Анжелика. – не хочу я их пичкать ни химией, ни травами, другой способ у меня на примете. Нужен нам кот Баюн. Пусть по вечерам сказки царевнам читает да кошмары от них распугивает. Достань нам до вечера кота, мы тогда тебя чем хочешь наградим. А не достанешь – я лично займусь с тобой препарированием. Испугался Хайне слова непонятного, по самому своему звучанию какого-то неприличного, со всех ног домой кинулся, с супругом прощается. - Говоришь, кота Баюна царевнам надо? – со вздохом уточнил Бадо. – Видно, пора тебе с моим братом познакомиться. Он же, оттого что старший, больше моего мутировал. Не в птицу, а в кота обращается. Все леса облазил, прямо перед носом у охотников вертится, а никто в него не стреляет. Мы уж думали, так и суждено ему без пары жить. Ан-нет, и его судьба настигла.