Долгая дорога к свету

      — Я против проверки! — решительно сказала Ли’Тар, расхаживая по комнате. — Подобное испытание может повредить твоему здоровью! А членам Комитета нет до этого дела, если говорить откровенно. Им бы лишь докопаться до истины, а какой ценой они этого добьются, им неважно. Хотя бы подожди, пока не поправишься. Да и На’Ир бы к тому времени вышел из госпиталя. Один раз он уже сбежал с операционного стола ради тебя, не заставляй его снова проходить через это!       — Вряд ли моему здоровью пойдет на пользу жизнь в вечной тревоге, — ответила На’Тот. — Если хочешь знать, я теперь постоянно думаю о том, что они сказали, это лишает меня сна и покоя. Лучше уж покончить с этим раз и навсегда! И чем скорее, тем лучше!       — Я сама бы убедила тебя пройти обследование, если бы доверяла Комитету, — сказала Ли’Тар со вздохом. — Но они в последнее время действительно злоупотребляют властью, которой их наделило наше правительство. Я слышала, что многие экипажи наших уцелевших кораблей подверглись допросам со стороны дознавателей. И члены Комитета часто действовали… слишком вольно, слишком оскорбительно, ссылаясь на свое право доступа к информации такого уровня. Дар’гарот На’Кал посоветовал бы подождать с этим обследованием, если бы был сейчас на связи. Но ты же знаешь, как строго с этим на военных кораблях!       На’Тот помрачнела, слушая ее слова. И вспомнила, как отец говорил о том, что воины Сопротивления во время первой оккупации не принимали назад тех, кто вернулся из плена. Потому что всегда было опасение, что центавриане превратили их в соглядатаев, лазутчиков, предателей. Пусть это случалось против их воли, но исправить последствия телепатического вмешательства нарны не могли. Как не могли позволить подвергать себя и близких риску, доверившись этим новым личностям, вернувшимся в их ряды. Пленники становились изгоями, Потерянными, их боялись, избегали общения с ними, не пускали в дом.       Лорд Тронно прекрасно изучил нарнские обычаи. И не мог придумать для своего пленника казни ужаснее, чем оставить его в живых.       «Я бы умер, покончил с собой, — сказал отец с кривой улыбкой, — но не мог бросить твою мать. Она была очень больна, и кому-то нужно было заботиться о ней в то время. А кроме меня у нее никого не было».       Вряд ли нарны избавились от этой подозрительности к пленникам и после второй оккупации.       На’Тот поняла, что ощущала этот холодок недоверия еще в госпитале, от врачей. Но они не показывали своих чувств явно, тем более, сам Г’Кар поручился за нее.              Возможно, подсознательно она сама всегда этого опасалась, просто старалась не думать об этом.       — Я бы не хотела затягивать с проверкой, — повторила На’Тот твердо.       — Тогда настаиваю, чтобы это происходило под моим наблюдением, — сказала Ли’Тар. — Я твой лечащий врач, полагаю, что моя квалификация и авторитет в ученых кругах не вызовет у них сомнений. И, если обследование зайдет слишком далеко, я его остановлю. И пусть только попробуют мне возразить!       На’Тот посмотрела на маленькую женщину перед собой, заметила воинственный блеск в ее золотистых глазах и усмехнулась, кивнув.       Та’Лон шевельнулся и шагнул к ней ближе.       — Я бы тоже хотел присутствовать на вашем допросе, — сказал он негромко. — И проследить, чтобы эти ребята не увлекались.       — Но… разве вам не надо уезжать на «Вавилон 5»? — спросила На’Тот напряженно. — Вы говорили о том, что посол Г’Кар срочно вас вызвал…       — Думаю, посол Г’Кар не стал бы винить меня, если бы узнал причину задержки, — ответил Та’Лон.       — Я ведь просила вас не говорить ему… — заворчала На’Тот.       — Я не скажу, — заверил ее Та’Лон. — Раз уж это так важно для вас. Но и нарушить свое обещание Г’Кару не могу. Я ведь поклялся, что буду вас защищать, На’Тот. Поэтому не могу оставить вас на растерзание молодчикам из Комитета. И если доктор Ли’Тар решит, что пора прекратить дознание, я позабочусь о том, чтобы ее распоряжение было выполнено.              

* * *

      — Мы согласны на присутствие во время процедуры обследования ваших родственников, — произнес вежливый представитель Комитета, посмотрев на На’Тот. — Но гражданин Та’Лон таковым не является, следовательно, не может здесь находиться.       — Тем не менее гражданин Та’Лон останется, — ответил Та’Лон и скрестил руки на груди, глядя на чиновника сверху вниз. — Посол Г’Кар поручил мне заботиться о своей помощнице, и я должен выполнять его распоряжение. Посол будет рад получить от меня информацию обо всем, что здесь произойдет. Судьба и благополучие гражданки На’Тот — предмет его беспокойства.       На’Тот сердито посмотрела на него, но Та’Лон быстро подмигнул ей, а потом снова стал очень серьезным и суровым.       — Вы… представитель посла Г’Кара? — переспросил чиновник слегка дрогнувшим голосом.       — В этом и заключается моя работа, — ответил Та’Лон. — Посол Г’Кар просил меня докладывать обо всем, что происходит с его помощницей.       На’Тот приподняла бровь, но промолчала.       — Вы же сами говорили, что процедура почти безвредная, всего лишь формальность, — продолжил Та’Лон. — И мы понимаем, что нет другого способа опровергнуть ту клевету, что выдвинули ваши работники в качестве обвинения, кроме как согласиться на проверку. Но послу Г’Кару хотелось бы узнать о результатах… какими бы они ни были. К сожалению, он не сможет присутствовать здесь лично. Так что считайте, что я здесь вместо него.       На’Тот бросила на Та’Лона еще один яростный взгляд, но продолжала молчать.       Чиновник мрачно посмотрел на спутников На’Тот. А потом вздохнул и выдавил любезную улыбку.       — Хорошо, вы можете присутствовать на допросе, гражданин Та’Лон. Мы выделим вам и доктору Ли’Тар специальную комнату, из которой вы сможете наблюдать за этой процедурой.       — Почему не в самом помещении? — резко спросил Та’Лон, незаметно сжав локоть На’Тот.       — Ваше присутствие будет нарушать ход допроса, искажать показания подозреваемой, — холодно объяснил чиновник. И встал с места, направившись к двери. — Следуйте за мной.                     

* * *

      Помещение было темным и тесным. На’Тот замерла на пороге, внезапно почувствовав себя странно. Слишком уж похожей была эта комната на ту камеру на Приме Центавра, в которой она просидела так долго.       Потом глаза различили скудную мебель: стол и кресло напротив.       — Входите, не бойтесь, — подчеркнуто любезно произнес голос за спиной.       На’Тот вскинула голову, оскорбленная подобным замечанием, и заставила себя двигаться ровно и спокойно. Она все еще чувствовала слабость во всем теле, а от постоянных инъекций успокоительного в голове стоял туман. Но сейчас ей надо собраться и пройти через это испытание с достоинством.       Глаза быстро привыкли к полумраку, и она увидела, что в комнате находятся трое: Г’Вал и На’Тран, с ехидными улыбками на лицах. Третий… тут На’Тот напряглась. Третий из присутствующих не был нарном.       — Позвольте представить вам нашего сотрудника, — произнес Г’Вал, поворачиваясь к невысокой темноволосой женщине-землянке, одетой в нарнский мундир. — Это мисс Джанис Доггерти, телепат с уровнем Р-12, любезно помогающая нам в расследованиях подобного рода.       На’Тот поджала губы и сдержанно поклонилась. То, что они проводили допросы с участием телепатов, стало для нее неожиданностью. Вряд ли Комитет открыто сотрудничал с земным Пси-Корпусом. Значит, мисс Доггерти была одной из тех беглых телепатов, о которых упоминал в своих записках Г’Кар…       — Полагаю, вы не будете возражать против сканирования, — продолжал Г’Вал, указав ей на кресло перед столом. — Особенно учитывая, в чем именно вас подозревают. Если центавриане заложили в ваш разум какие-либо телепатические команды или установки, только другой телепат сможет их обнаружить.       — И только телепат уровня Р-12 в состоянии их убрать, — произнесла женщина по-нарнски, сухо улыбнувшись. А потом плавно скользнула за кресло. — Не волнуйтесь, гражданка На’Тот. Я не собираюсь проводить глубокое сканирование, это слишком болезненная и опасная вещь. Я буду читать только ваши поверхностные мысли, исключительно, чтобы подтвердить, говорите вы правду или нет. Наверняка вы уже сталкивались с такой процедурой во время коммерческих или дипломатических переговоров, когда работали на «Вавилоне 5»? Предстоящий допрос будет протекать в том же духе.       — Присядьте, — сказал Г’Вал, когда увидел, что На’Тот проигнорировала его жест.       Она медленно опустилась в кресло. На’Тран сидел за столом, что-то помечая в планшете.       — Нам придется зафиксировать вас во избежание слишком бурных реакций на сканирование, — сказал Г’Вал и, взяв руки На’Тот, заставил ее положить их на подлокотники. А потом щелкнул металлическими зажимами. Наклонился и повторил эти действия с ее ногами.       На’Тот засопела, стиснув зубы. Сердце ее бешено забилось.       Успокойтесь, — мягко произнесла мисс Доггерти, стоя за ее спиной. — Это делается для вашего же блага. И вашей безопасности.       На’Тот не сразу осознала, что эти слова прозвучали в ее голове. И дернулась, рванувшись из своих пут. Зажимы зазвенели, впившись в ее руки и ноги.       Успокойтесь! Блокируя меня, вы только причиняете себе ненужный вред.       На’Тот заставила себя замереть. Но мысли все еще путались в панике.       Она увидела, что Г’Вал и На’Тран внимательно смотрят на нее. Точнее, на стоявшую позади нее телепатку.       — Нет-нет, это не следствие телепатического программирования, — ответила мисс Доггерти. — Это реакция того, кто уже подвергался глубокому сканированию. Центаврианские телепаты проделывали это с вашими пленниками довольно… бесцеремонно. А разум нарнов чувствителен к таким вторжениям. Требуется терпение, чтобы преодолеть вашу естественную блокировку. Не думаю, что центавриане тратили на это время. Но мои методы не такие.       Я не причиню вам зла.       Расслабьтесь.       На’Тот почувствовала, будто невидимая рука легла ей на плечо. И напряжение, от которого свело все мышцы, вдруг исчезло.       — Думаю, она готова к допросу, — спокойно сказала мисс Доггерти.       На’Тот не могла видеть ее, только слышать.       Зато оба дознавателя Комитета были перед ней, как на ладони.       Г’Вал взял планшет и подошел к ней, остановившись напротив.       — Мы будем задавать вам вопросы, гражданка На’Тот. А вы постарайтесь отвечать на них как можно быстрее и четче. Да или нет. Вы должны ответить на все вопросы, какими бы странными они не показались. Вам ясно?       На’Тот кивнула.       — Рад видеть вас такой сговорчивой сегодня. Тогда приступим! Назовите ваше имя!..              

* * *

      На’Тот пришла в себя оттого, что кто-то схватил ее за плечи и тряс. Кто-то очень сильный.       — Очнитесь! На’Тот, вы меня слышите?       Она попробовала открыть глаза, но почувствовала сильнейшую тошноту и головокружение.       Далекий женский голос резко произнес возле нее:       — Я же приказала вам прекратить допрос! Надо было остановиться сразу!       — Ничего страшного не произошло. Процедура крайне неприятная, согласен. Но зато мы получили ответы на интересующие нас вопросы…       — Надеюсь, вы ими подавитесь!       Теперь голос был мужским, дрожавшим от гнева.       — Я забираю ее отсюда. И только попробуйте меня остановить!       — Давайте обойдемся без драматизма. Вы можете быть свободны, гражданин Та’Лон. Как и наша подозреваемая.       — Не смейте ее так называть, вы, ублюдки!       — Та’Лон, успокойся… — снова женский голос. — С ними мы можем разобраться и позже, а сейчас надо позаботиться о На’Тот…       — Если хотите, мы сами отправим послу Г’Кару полный отчет о допросе, чтобы развеять все его опасения. Уверены, он одобрит наши методы…       — Н-не смейте!       На’Тот попыталась встать, все еще чувствуя, как кто-то поддерживает ее за плечи. Но вместо этого живот снова свело спазмом, и она согнулась пополам, стараясь сдержать тошноту.       Когда дурнота немного отпустила, она подняла голову и увидела мисс Доггерти, которая стояла, прижавшись к стене. Телепатка была очень бледной и прижимала руку ко рту.       — Мисс? — На’Тот постепенно различала голоса присутствующих. Этот принадлежал На’Трану.       — Все в порядке, — сказала мисс Доггерти, махнув рукой. — Настолько, насколько это сейчас возможно…       На’Тот услышала громкий вздох рядом с собой. Повернула голову и увидела Та’Лона.       — Пойдемте отсюда, — сказал он сквозь зубы. — Надеюсь, теперь они от вас отстанут!       На’Тот чувствовала себя странно. Некоторые моменты допроса отчетливо мелькали в памяти, но другие… исчезали в пустоте.       — Я… предательница? — сипло спросила она. Ноги отказывались ей служить, и Та’Лон подхватил ее на руки и понес.       Она слышала, как позади идет Ли’Тар и продолжает что-то возмущенно высказывать в адрес Г’Вала и На’Трана.       — Нет, с вами все в порядке… — очень напряженным голосом ответил Та’Лон. — Мыслестранница ничего не обнаружила. Ничего из того, что центавриане обычно закладывают в сознание пленников. Так что вам не нужно больше опасаться, что оно вас предаст.       — Рада… это слышать…       На’Тот оглянулась через его плечо на мисс Доггерти.       Телепатка качала головой, отвечая одному из нарнов.       — Боюсь, на сегодня это все. Еще одного такого допроса я не выдержу…       Больше На’Тот ничего не услышала, потому что Та’Лон вышел в коридор, держа ее на руках…