Долгая дорога к свету

      На’Тот быстро поглощала лежащий на тарелке ароматный брин, хватая горячие мясные шарики руками и обмакивая в соус. Напротив сидел На’Ир, не сводя с нее внимательных глаз. Он так пристально смотрел на нее, что На’Тот на мгновение замерла, перестав облизывать пальцы.       — Извини, что я веду себя, как последняя бродяжка, но все эти два года я мечтала о брине. Он мне даже снился. Иногда мой тюремщик не приходил по несколько дней подряд, и тогда я сходила с ума от голода и жажды. Чтобы хоть немного отвлечься, начинала воображать, что ем брин. Могла съесть много таких тарелок. Целую гору брина.       Она нервно улыбнулась, вглядываясь в лицо кузена.       — Ты сидишь такой мрачный. Я сказала что-то не то?       На’Ир криво улыбнулся, но в его глазах таилась грусть.       — Этот брин настоящий. Не придуманный.       На’Тот отодвинула тарелку.       — Не принимай всерьез мою болтовню, На’Ир. Врачи в госпитали говорили, что у меня голова не в порядке. Если я вдруг начну нести откровенный бред, без всякого стеснения затыкай мне рот.       — Лучше возьми еще добавки, — мягко усмехнулся На’Ир. — Ты до ужаса худая. Смотреть страшно.       На’Тот посерьезнела, посмотрев на предложенную тарелку.       — Но ведь брин здесь, на Нарне, довольно дорог и редок. Не знаю, как вы вообще смогли раздобыть его. Я как-то заикнулась об этом в больнице, но врачи сказали, что не могут его достать…       — Для моего отца нет ничего невозможного. Но я открою тебе одну маленькую тайну. Это не настоящий брин. Это земные тефтели! Моего отца на это надоумил посол Г’Кар.       На’Тот вскинула в изумлении брови. А потом рассмеялась.       — Ну, конечно же! Он однажды угощал меня этим блюдом. Г’Кар обожал брин, а достать его с Нарна даже до войны было трудно. Вот он и выкручивался, как мог.       — Мой отец закупает эти тефтели у землян. Брин, приготовленный из них, обходится гораздо дешевле. А по вкусу — почти одно и то же.       — Кстати, о твоем отце. Где он? — спросила На’Тот. — Мы с ним так и не поговорили толком…       — Он сейчас на «Г’Токе», весь в хлопотах. Мы давно не были в родном мире. Слишком много дел навалилось в связи со вступлением Нарна в Межзвездный Альянс. Война с Тенями закончилась, слава Г’Лану, но до полного мира еще далеко…       На’Ир замолчал, заметив, что На’Тот явно не успевает следить за его рассказом.       — Ох, столько всего произошло за последнее время. У самого голова кругом, — криво улыбнулся он. И снова толкнул тарелку к ней. — Ты ешь. Врачи в госпитали сказали, что тебе надо добрать до нормы почти треть своего веса.       — У тебя все лицо в шрамах, — сказала она, даже не взглянув на тарелку. — Кто это сделал с тобой? Центавриане?       На’Ир невольно поднял руку, прижав ладонь к изуродованной левой щеке.       — Можешь не отвечать, если мой вопрос бестактный, — быстро добавила На’Тот, опустив глаза.       — Нет-нет, мне нетрудно ответить, — На’Ир криво улыбнулся. — Я заработал всю эту красоту в одном из сражений, через которые довелось пройти нашему крейсеру. Да, можно сказать, что это сделали центавриане. Во время одной из стычек с их кораблями наш «Г’Ток» получил очень серьезные повреждения корпуса, на борту возник сильнейший пожар. Пришлось всем членам экипажа принять участие в его ликвидации. И меня немного зацепило.       Он провел рукой по шраму.       — Но сейчас уже все в порядке.       — Рада это слышать, — На’Тот коснулась его локтя.       — Все было бы не так хорошо, если бы не моя жена. Она приедет вечером вместе с отцом, как только они покончат с делами на «Г’Токе».       — Вы служите вместе? — На’Тот посмотрела на него с интересом. — Не припоминаю, чтобы ты сообщал мне раньше о том, что женился.       На’Ир засмеялся.       — Мы поженились всего полгода назад. Да, она старший офицер по науке на «Г’Токе» и очень хорошая целительница. Нам всем повезло, что на борту крейсера оказался такой знающий и опытный врач. Если бы не Ли’Тар, выживших было бы гораздо меньше. Она обещала посмотреть тебя. Уверен, под ее наблюдением ты быстро поправишься.       — Она явно тебя очаровала, — усмехнулась На’Тот, взяв еще один шарик брина с тарелки. — Ты даже перестал говорить о своем крейсере!       На’Ир расхохотался и махнул рукой.       — Что есть, то есть, На’Тот. Должен заметить, если бы не вся эта заварушка с центаврианами и не мое ранение, я бы, скорее всего, так и не обратил на нее внимание. Да, вот такая ирония судьбы: мы несколько лет служили на одном корабле, но по-настоящему познакомились, только когда я угодил в медотсек и провалялся там несколько месяцев. Впрочем, это немудрено: она по долгу службы проводила там очень много времени. А я, как командир эскадрильи истребителей, больше торчал в доках… Вероятность встречи таких, как мы, один к ста.       — Рада, что ваша встреча все же состоялась, — заметила На’Тот.       На’Ир фыркнул.       — Правда, не уверен, что именно во мне так ее очаровало: я сам, умный, красивый и обаятельный, или мои ранения, с большей частью которых нормальные нарны жить не должны в принципе. Ли’Тар говорит, что я был одним из самых интересных ее пациентов. Не знаю, что за удовольствие собирать кого-то по частям, но врачи и ученые — очень странные существа. Подозреваю, она согласилась стать моей женой, чтобы продолжать свои эксперименты. Кто знает, может ей удастся написать какой-нибудь научный труд на основе этих исследований? Я буду только рад помочь.              На’Тот слушала его, положив голову на скрещенные руки. И задумчиво улыбалась.       — К тому же эти ее эксперименты — повод лишний раз увидеться, — добавил На’Ир, подмигнув ей. — С тех пор, как я вернулся в строй, это случается нечасто.       — Вы хотите остаться на службе? — спросила На’Тот мягко. — Я слышала, что очень многие воины после окончания войны решили вернуться на Нарн.       На’Ир качнул головой, чуть посерьезнев.       — Нет-нет, еще рано думать об отдыхе и возвращении домой, дорогая моя сестра. «Г’Ток» нужен в строю, ведь у нас так мало крейсеров его класса. Конечно, верфи работают без перерыва. Но до восстановления нашего флота еще далеко. Ли’Тар постоянно звонят из Кха’Ри и предлагают работать здесь, на Нарне, в новом научном центре. Специалисты такого класса и с таким опытом, как у нее, теперь редкость. Спасибо центаврианам. Но она отказывается.       — Почему? — удивилась На’Тот. — Ведь это почетная работа.       На’Ир вздохнул.       — Ей тяжело находиться здесь, на Нарне. Она никак не может привыкнуть к тому, во что он превратился после бомбардировок. Не может видеть все эти руины на месте наших городов. Я ее понимаю. Когда мы улетали в дальнюю разведку, то покидали совсем другой мир.       — Знакомое чувство, — коротко ответила На’Тот.       — Конечно, если Кха’Ри прикажут, она подчинится. Но пока до такой крайности не дошло. Слава Г’Лану. Да, тут я крайне эгоистичен. Если Ли’Тар переведут на Нарн, я не смогу видеть ее так часто, как хочется. По счастью, для экипажа «Г’Тока», как служащих на крейсере дальней разведки, все еще действует исключение: членов семей стараются не разлучать. Жаль, что мой отец не воспользовался этим, когда мы отправлялись в поход к Пределу несколько лет назад. Если бы ему удалось уговорить мою мать полететь с нами, она бы осталась жива…       На’Ир помрачнел и замолчал.       На’Тот тоже подобралась, не зная, как задать вопрос помягче.       — Неужели из всей нашей семьи остались только мы? — спросила она, наконец. — Я пыталась навести справки, Та’Лон тоже, да и Г’Кар помогал мне с первых дней прибытия на Нарн. Но обнаружили только вас…       На’Ир тяжело вздохнул. Принялся чертить пальцем круги на столе.       — Мы с отцом тоже искали по своим каналам. Но новости, в основном, неутешительные. Большая часть нашей семьи находилась в момент нападения центавриан на Нарне. Когда начались бомбардировки, почти все крупные города были уничтожены. Наши тетки, дядья, кузены и племянники… боюсь, все они погибли в первые же минуты атаки. То, что ты уцелела, просто чудо.       Он замолчал, неловко посмотрев на нее.       — Иногда то, что церемонию поминовения приходится все время откладывать из-за постоянно наваливающихся дел, бывает к лучшему. А то бы мы тебя похоронили и оплакали…       — Если уцелела я, то могли выжить и другие. Нам надо продолжать поиски, — ответила На’Тот.       — Пожалуй, ты права, — согласился На’Ир. — Нельзя опускать руки. Они могли попасть в плен или быть вывезены на Центавр, как ты…       Он снова замолчал, осознав, что эта тема может быть неприятна для его кузины.       — Большая часть наших родичей не числится погибшими. Ибо некому подтвердить это, — сказал он, кашлянув. — Кроме… кроме твоего отца, На’Тот.       — Да, я знаю, что он погиб, — ответила она очень ровным голосом.       На’Ир кивнул, явно смущенный.       — Ну, конечно, тебе наверняка сообщили об этом еще в госпитале.       — Я узнала об этом еще в центаврианской тюрьме. Один из пленных советников видел, как это случилось. Он рассказал мне.       На’Ир смутился еще больше.       — Твой отец был храбрым воином. Его смерть была достойной.       — Да, я горжусь им. Правда, не знаю, насколько сама заслуживаю чести зваться его дочерью. В том, что я выжила, мало героизма.       На’Тот тяжело вздохнула.       На’Ир встрепенулся, его глаза вспыхнули.       — Перестань корить себя за это! Выбрось из головы эти скверные мысли. Если ты выжила, значит, Г’Лан уготовил для тебя что-то важное. И тебе надо понять, что именно, а не погружаться в жалость к себе. Ничего, вот придет Ли’Тар и заставит тебя встряхнуться.       — Заранее трепещу! — мрачно улыбнулась На’Тот. А потом попыталась встать из-за стола. — Что ж, не буду отвлекать тебя от дел, дорогой кузен. Спасибо за сытное угощение и душевную беседу.       На’Ир ринулся к ней, чтобы поддержать под локоть. Но На’Тот оттолкнула его руку.       — Нет-нет, не надо мне помогать, брат! Я сама дойду до спальни.       — Но ты еще слишком слаба. Не отвергай мою поддержку.       — Я сама! — более резко повторила На’Тот, посмотрев ему в глаза. — Этот путь только мой, не твой. Пойми это!       На’Ир отступил, стиснув челюсти.              Когда они привезли На’Тот в свой дом, она настояла, чтобы ее спальня была наверху. И теперь, чтобы добраться до нее из гостиной, ей надо было преодолеть довольно крутую лестницу.       — Как раз то, что нужно, — сказала На’Тот сквозь зубы, добравшись до перил. — Врачи говорили, что мне нужно много двигаться, тренировать мышцы. Надо следовать их рекомендациям!              На’Ир терпеливо наблюдал, как она медленно карабкается по ступенькам, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. Искушение подбежать и помочь было очень сильным, но он уважал просьбу кузины.       — Ничего в этом нет трудного, — пробормотала На’Тот, добравшись до верхней площадки и помахав рукой На’Иру. — Ничего такого, что я бы не смогла сделать сама…       Она улыбнулась ему, надеясь, что это будет выглядеть естественно. Все тело дико болело, а ноги свело судорогой. Это дико ее раздражало. Столько времени прошло, а собственные конечности ведут себя как чужие. Чтобы ходить, ей приходилось искать опору. Иначе через несколько шагов она падала, потеряв равновесие или силы.       Здесь На’Тот чувствовала себя полегче, хотя бы потому, что ее просьбы выполнялись. В госпитале обязательно кто-нибудь не выдерживал и подбегал ее поднимать или поддерживать.Чем вызывал очередной приступ неконтролируемой ярости. На’Тот подозревала, что в истории ее болезни врачи написали много нелестных замечаний.       Она поспешила отойти так, чтобы кузен не видел ее, и, опираясь о стену, продолжила медленный путь к своей комнате. В этот раз даже обошлось без падений. Определенно, это можно считать маленьким достижением.