Кексики, кактусы и пауки

      Вместе они спорхнули со шкафа к крючкам возле раковины, хватая первое же вафельное полотенце. Набросить его на паука не составило труда – он едва видел в темноте и, попытавшись убежать, тут же врезался в чёрную громаду тостера. В четыре руки феи обмотали высокое мускулистое тело и быстро подхватили полотенце с двух сторон. Сложнее всего было протиснуться за окно вместе с извивающимся и шипящем кулём. И Нуар ничуть не расстроился, что пару раз паук ударился головой, боком и ещё невесть чем – через ткань не просвечивало.       Полотенце и его наполнение весело ухнули в гортензии под окном, по листьям скатываясь к земле, пока не застряли в ветках внизу. Ликующе взмыв повыше, Нуар с гиканьем облетел куст по кругу.       – Так тебя, плотоядное!       Висящий в воздухе зеленоволосый неуверенно улыбнулся, в очередной раз шмыгнув красным носом. В его насыщенно-жёлтых глазах, кажущихся ярче из-за лёгкого свечения и красных сосудиков на белках после перца, разгоралась задумчивость.       – Эй, кекс, спасибо. Наверное.       – Всегда пожалуйста, Шушик.       – Шушо. А как тебя зовут-то? Ты так и не представился.       – Нуар, – взглянув на него куда дружелюбнее, фей сделал реверанс в воздухе и нырнул в оконный проем. – Тебя выперли искать свой дом?       – Можно сказать и так, – усмехнувшись невесть чему, Шушо залетел следом, обогнал и преградил дорогу. – А ловко ты с ним справился…       – Я находчивый, – горделиво заметил Нуар, останавливаясь и опускаясь на подоконник. – Что?       – И умный наверняка, да? – подхалимский тон Шушо наводил на определённые мысли.       – Есть такое. Чего надо?       – Проводи меня до леса? – блеснув глазами, зеленоволосый подался, оказавшись близко-близко. При желании он мог даже боднуть Нуара носом в подбородок. – Который находится на границе города двуногих, а?       – Ты из лесных? – удивлённо вытаращился Нуар. – Так вот чего такой странный! Какого ты забыл в городе?       – Так получилось, – пожав плечами, Шушо скрестил руки на груди. – Ну так что, проводишь? Иначе я ныть буду. И жить тут. И колючки тебе в тапочки засовывать. И кексы все твои съем, а что не съем – то солью посыплю!       – О, всё, замолчи, – Нуар закатил глаза. – Провожу. Туда и обратно за пару часов, понятно?       – Ты ж мой спаситель!       Отшатнуться Нуар не успел – зеленоволосый клещом повис на его шее, смачно чмокнув в щёку. Несмотря на хрупкость, руки у него оказались не слабее ног, а поцелуй – немного слюнявым из-за перца. Да и пах теперь фей очень странно – мокрым тестом и прогорклым маслом.       – Фу, всё. Отцепись, – поморщившись, Нуар кое-как вырвался из хватки. – Сейчас наберём припасов – и двинули. Чем быстрее долетим, тем быстрее я от тебя отделаюсь! Ты хоть знаешь, в какую нам сторону?       – Конечно же, я знаю, – даже как-то оскорбился Шушо, шевельнув длинными усиками на голове. – Меня тянет сам лес, чтоб ты знал!       – Да? И как это?       – Ну как… ты вот если закроешь глаза, наверняка сможешь пролететь через весь дом этой бескрылой без боязни врезаться вон в тот потолочный цветок или в какое-нибудь хранилище, а? – пожав плечами, Шушо привалился к стене и откинул подсыхающие растрёпанные волосы назад. В сравнении с недавней причёской они еле-еле топорщились вверх. Значит, укладывает. – Вот и я точно знаю, что лес – он вон там. Вот просто там и все, и это знание обязательно выведет меня к нему. Понимаешь?       Пока Шушо рассуждал, Нуар метался по кухне, спешно заталкивая в сумку кексики на случай голода, зубочистки как оружие, целую салфетку, чтобы было чем перевязать возможную рану, и отмотал немало зубной нити из личных запасов – собственноручно у двуногой коробок упёр! – на случай, если понадобится много верёвки.       После этого он деловито опустился на подоконник и снова вышел в прохладную ночь. Склонился вниз, всматриваясь в тени куста гортензии, который активно шуршал. Далеко внизу паук пытался высвободиться из полотенца, листьев и веток.       – Понимаю, прекрасно понимаю, что ты на голову ушибленный. Лети вперёд давай! Похоже, он прочухался...       Покосившись вниз с неприязнью, Шушо охотно поднялся в воздух. Сразу же Нуар оценил плюсы светящихся узоров на коже и крыльях – можно было не бояться потерять лесного из виду в темноте. В свою очередь, Нуар выглядел как тень, как ночной ветер, как охотник тьмы, незаметный, опасный, коварный. С ним шутки плохи, он всегда прячется в густых тенях за спиной врага, чтобы уничтожить его, или друга, чтобы защитить.       Он…       – Что с тобой? – подозрительно покосился на него Шушо.       – Ничего, – смутившись, Нуар перестал изображать в полёте воина ночи и размахивать воображаемыми клинками.       Они поднялись немного выше домов, в основном двухэтажных, с красными, коричневыми и синими крышами, с белыми заборами, насыпными дорожками и забитыми листьями сточными трубами. Тусклый свет фонарей превращал гномов на участках в страшных гоблинов, фламинго – в невообразимых голенастых монстров. Покачивающиеся от ветра деревья, перебирающие листьями по воздуху, казались бесчисленными ульями, доверху забитыми пчёлами. С ними Нуар сталкивался редко и очень не любил – эти истерички воспринимали его как охотника за мёдом и либо начинали метаться, либо бросались в атаку. Осы, впрочем, были не лучше, всегда беспричинно злые стервы.       Вдалеке, за рядами ровных домов, лес был виден только как тёмная полоса без фонарей. Нуар порадовался, что за пару часов действительно можно обернуться туда и обратно. Доставить зелёного до опушки и снабдить пинком под зад для храбрости. И чего один не полетел? Пусть облачная, но спокойная ночь со слабым ветром, просто созданная для полётов…       Нуар заметил справа большую быструю тень и бросился к Шушо, сбивая его вниз.       – Там мышь!       – И незачем так орать, – возмутился зеленоволосый, провалившись в воздухе, но быстро выровнял полет. Беспечный, он даже не притушил собственного сияния. – Я эту мышь оседлать могу, мелкая же!       – Это хищник! Он опасен! А ты – еда!       – А ты – нервный!       – Я предусмотрительный!       – Ха! – нарезав круг над Нуаром, Шушо показал ему язык. – Нервный-нервный! Как будто мышь впервые увидал! Совы стократ опаснее…       – Для лесных, – парировал фей. – А в городе их нет. Так что мыши – моя проблема, а совы – твоя. Да не несись ты так! Тебе колючка в зад воткнулась, что ли?!       Переругиваясь, феи летели вперёд. Было где-то часа два ночи по человеческому – ещё два, и небо чуть-чуть просветлеет, а там и позолотит облака, которые наверняка рассеются ещё до полудня, так что надо было спешить. Нуару очень не хотелось возвращаться домой, когда на улице вовсю шныряют двуногие махины. Заметить его, конечно, могли лишь дети, но слишком свежо было воспоминание, как однажды какой-то ребёнок практически схватил Нуара, приняв его за не то за летающую куклу, не то за огромную бабочку.       У Шушо, казалось, были немного другие планы. Траектория его полёта менялась практически каждые десять минут – то фей начинал беспокойно кружить, выбирая наиболее приятный поток воздуха, то в сомнениях замирал, чтобы в следующее мгновение резко полететь немного в другую сторону.       – Ты издеваешься? Лес впереди, чего петлять?!       – Я прислушиваюсь к внутреннему зову, – огрызнулся Шушо, закладывая очередной вираж. – А он не уверен…       – Почему?       – Да откуда я знаю… такого никогда раньше не было! – в голосе фея прозвучал гнев, и он яростно пнул воздух босой ногой.       – Значит, просто летим по прямой, и там будешь разбираться, – фыркнув, Нуар припустил быстрее по означенной траектории. Если у Шушо проблемы с головой, то пусть решает их наедине с этой самой головой и без его прекрасного общества.       – Стой!.. Нам не туда! Нуар, чтоб тебя в дупло! Да стой же!..       Ловко уворачиваясь от голосящего фея, Нуар не сбивался с пути. Если кто-то слишком долго мается над проблемой, нужно всё брать в свои руки, уж этот урок своей матери он усвоил. Его папа тоже порой долго мучился над решением, сомневался, вот, например, когда они с мамой выгнали его искать себе отдельный дом. Она тогда вздохнула, взяла отпрыска за шкирку и выкинула в сиреневый куст.       Славные были деньки.       Тогда, конечно, он так не думал.       Огромная холодная капля смачно впечаталась в лицо Нуара. Отплёвываясь, он только теперь понял, почему за всё время полёта встретилась только одна летучая мышь (наверняка просто особо голодная). Облака над головой успели сгуститься сильнее, мимо пролетела ещё капля, и ещё одна…       – А вот теперь точно вниз, – скомандовал Нуар, пикируя раньше, чем капли ранили бы его крылья.       Заткнутый особо меткой и наглой каплей, Шушо поспешил за ним.       Мест, где маленькое существо может спрятаться от дождя, было очень много, поэтому Нуар позволил себе немного осмотреться, нырнув под дерево, а затем полетел к кучке старых коробок возле гаража во дворе одного из домов. Их было достаточно много, чтобы нижние не промокли и внутри сохранилось какое-никакое, но тепло. Нырнув в овальное отверстие, Нуар огляделся и довольно плюхнулся на сухой асфальт. Влетевший следом Шушо разгорелся, осветил всё синевато-зелёным светом, зависая в воздухе и касаясь пола кончиками босых пальцев.       – А получше ничего не нашлось? – иронично поинтересовался он, вслушиваясь в стук капель снаружи, который усиливался с каждой секундой. – Протечём же…       – Вот если протечёт, тогда и переберёмся в гараж, там должны быть щели, – пообещал Нуар. Устроившись поудобнее, он достал несколько кусков кекса и щедро протянул один Шушо. – Угощайся.       Придирчиво изучив кусок, зеленоволосый поморщился, но взял. Двумя пальчиками снял с куска какую-то нитку и сел-таки вниз. Как оказалось, это было напускным – ел фей жадно, с трудом удерживаясь от желания запихнуть в себя всё сразу и побольше. Наверняка не жрал с самого рынка или как минимум с того времени, как каракатица притащила горшок на стол. Предлагать, однако, ещё фей не стал – пусть сам просит, ведь кексики на вес золота!       Феи сидели в разных углах коробки, слушая яростный дождь снаружи. От одной из стенок всё сильнее несло влагой. Шушо ещё не успел доесть свой кусок, как под неё стала затекать вода – сначала маленьким ручейком, а потом и целой лужей. Взвизгнув, зеленоволосый поспешно засунул лакомство в рот и перебрался поближе к Нуару.       – Фофет, фойфём?..       – Трус, – поморщился Нуар, делая вид, что его это совсем не напрягает. – Ну ладно, метнёмся к гаражу…       Приготовившись за один рывок достигнуть щели у неплотно подогнанных ворот гаража, феи подлетели к нижней дыре в коробке. Из тьмы на них свернули маленькие круглые глаза. Дёрнув Шушо вниз и коротко приказав ему потухнуть, Нуар прижался к стенке, тяжело задышав от резко подкатившего страха.       – Молись, чтобы она нас не заметила…       Он ненавидел крыс. Большие, опасные, хищные, они легко пробирались в человеческие дома и жили там далеко не в одиночку. Если бы в его доме завелись крысы, пришлось бы искать другой – справиться с ними не всегда могли даже бескрылые.       И даже Шушо послушался без разговоров, сжимаясь от страха. Вероятно, он тоже не любил крыс.       Длинный нос с противно раздувающимися ноздрями просунулся в коробку первым. Шевеля усами, крыса деловито протиснула в узкий лаз голову и принялась мотать ей из стороны в сторону, пытаясь расширить проход. Находящиеся внизу феи сжались ещё сильнее, сползая ниже, на самый мокрый пол, но было уже поздно. Крыса чуяла их, чуяла нежное мясо совсем рядом с собой, да ещё сдобренное терпким сладким ароматом шоколада.       Извернувшись, крыса несколько раз куснула картон кинжальными резцами и принялась протискиваться внутрь уже всем гибким телом, мокрым от льющейся с неба воды. Коробка затряслась, острые коготки на сильных задних лапах скребли по асфальту, передними зверюга помогала себе изо всех сил, задрав морду вверх, словно чтобы сильнее испугать фей видом своих зубов. Вылететь в соседнее отверстие – всего в коробке их было четыре, но одно на противоположной стороне плотно закрывал тёмный скотч, а с другой стороны привален намокший картон – феи просто не могли из-за большой головы, которой крыса то и дело начинала раздражённо мотать, оставалось только отползти назад, к противоположной стенке и скотчу.       Безнадёжно.       На этот раз шансов у фей, пожалуй, не было.       Выбраться из коробки они не могли, а вот крыса почти победила узкий лаз – картон уже отсыревал из-за мокрой шерсти и начинал поддаваться. Вспомнив о зубочистках, Нуар выдернул их из сумки, две сунув Шушо и две оставив себе. Пластиковая вилка здесь бы и то больше помогла. Они размахивали своим лёгким оружием и одновременно вжимались в стенку трясущейся коробки всё сильнее. Неожиданно зверюга сделала рывок и клацнула резцами прямо перед носом Шушо, лихо перекусив зубочистку, которой тот загородился. Вероятно, взбесившись от такой близости добычи, крыса начала истошно пищать и дёргаться с удвоенной силой, царапая когтями асфальт. В конце концов картон окончательно поддался, и крыса ворвалась в ненадёжную картонную крепость.       Вот только феи её уже не интересовали.       Мерзким меховым боком уронив испуганно пискнувшего Нуара, крыса развернулась и, казалось, бросилась на собственный хвост. Тот зашипел рассерженно, и в жёлтом свете фонарей феи увидели, что расширенный крысой лаз коробки теперь закрывает уже знакомый «рогатый» силуэт. На который и бросился разъярённый зверь, крайне мало внимания обращая на клейкую паутину, залепившую ему глаза.       Ведь крысы куда лучше ориентируются по запаху.