Но мы же не дуалы!

На следующий день её уверенность не померкла – она и в правду не побоялась подойти к нему. - Дюм… - Чего тебе? – молодой человек был обижен. Ну конечно – он-то наверняка думает, что сейчас ему предложат остаться друзьями, и это в лучшем случае. - Ты это… Извини за вчерашнее… Я не хотела этого… - А что ты хотела? – продолжал сердиться Дюм. – Что ты хотела мне этим сказать? - Всего лишь, что мы не дуалы… - Достоевская чувствовала, что её положение только ухудшается и что из этой неприятной им обоим ситуации надо поскорее искать выход. А выхода было два: либо они объясняются друг с другом, и будет им счастье, либо не объясняются и расстаются злейшими врагами. Ну, пусть не врагами, но дружба их станет очень и очень напряжённой, если вообще сохранится. - Услышав эту фразу от кого-либо другого, я не придал бы этому никакого значения. Констатация факта – не более того. От тебя же это звучит как отказ. Ты ведь прекрасно понимаешь, что ты мне нравишься! Ты просто не могла не понять, это же на поверхности! – молодой человек на мгновенье прервался, сглотнул ком, ставший в его горле, и продолжил. – Что самое ужасное – ты не только мои, ты и свои чувства не хочешь принять! Мои чувства ведь взаимны, да?! Впрочем, можешь не отвечать – я почти уверен в верности своих суждений. Если бы ты не испытывала ко мне ничего, кроме дружеской привязанности, то и этой громкой фразы бы не было. Ты бы просто промолчала, чтобы не сделать мне больно. А так, получается, ещё и себя ранила. Даже забудем сейчас про меня. Пускай ты меня отшила, переживу. Только вот тебя жаль. Ты же всю жизнь будешь дуала искать. Найдёшь - а он окажется совсем не таким, каким представлялся. А может, и не найдёшь ты его. Никогда. Дюм закончил свою пламенную речь, сглотнул очередной ком, хотел было сказать что-то ещё, но не стал. Он просто развернулся и ушёл. - Стой! – Достоевская не хотела отпускать его так просто, не хотела, чтобы её самые страшные опасения сбылись. - Нам не о чем больше с тобой говорить. Когда пересмотришь свои взгляды на жизнь – приходи. Но знай – ничего кроме дружбы у нас не получится. Дюма ушёл, а Достоевская так и осталась стоять одна посреди коридора…