69 шагов до кабинета директора

Невозможно убогая попытка начать жалеть себя была прервана моментально. Достав из сумки косметичку, я начала ошарашенно приводить себя в порядок, вырисовывая что-то консиллером, внимательно осматривая своё охуеть какое милое личико, на котором будто было написано красной помадой, которую сжимали со всей силой наманикюренных ручонок: "я не понимаю, что творю, и нахожусь в ахуе от происходящего, бармен, ещё два шота". На последок мельком взглянув в зеркало, (гордость собирать по остаткам не пришлось, ведь даже стоя на коленях, я остаюсь лучше тебя, хе-хе) моё величество поспешила наконец-то удалиться из этого богом забытого места, пропахшевого безвкусицей и обувью из HsM. Милой улыбки и трогательной истории про несуществующую больную черепаху хватило, чтобы без проблем покинуть школу, минуя пост наших бравых "охранников". Привычная сигарета на крыльце, быстрый шаг за калитку - ежедневный ритуал выполнен. Гениальная идея о моем дальнейшем времяпровождение посетила мою буйную головушку очень вовремя, так что с наглой довольной ухмылочкой я ураганом влетала в квартиру, украшая полы и мебель летящей во все стороны одеждой, попутно прижимаю к уху телефон с озадаченным голосом водителя, которого призвали к своей нелегкой (с такой то взбалмошной хозяйкой) работе немедленно. Стоя в одних трусах с неизменной сигаретой в зубах и нашлепывая замерзшими босыми ногами какой-то понятный только мне ритм на мраморном полу гардеробной, я нервно бегала глазами, полными безумных искорок, по забитым до отказа полкам и вешалкам. Выбрав кремовое полупрозрачное платье, я нацепила босоножки на шпильке и закинула телефон с кредитками в клатч. Хлопок двери, шум лифта, ошарашенная консьержка. Плюхнувшись на заднее сидение машины и устало вздохнув, я уставилась на Бориса, как скороговорку проговаривая адрес. Не видя в спокойном, молчаливом профиле водителя ничего интересного, я уставилась в окно, где проспекты сменяли оживлённые улицы, а архитектура города пестрила своей разнообразностью, лица прохожих, машины, дома проносились мимо, не оставляя абсолютно никаких отпечатков в памяти. В это время стучала пальцами по сенсорам экрана, оживленно находя в "избранных" самый знакомый номер. - Доброе утро, шлюшка, - моя улыбка расплылась до ушей, - я еду к тебе. После оживлённого прощания противно пропищали гудки, а а уверенно уставилась прямо перед собой, деловито разглядывая в навигаторе, сколько мне ещё осталось ехать. Хмурый водитель Борис остановил машину и, буркнув что-то о том, когда меня забирать домой и надо ли вообще, умотал в неизвестном направлении. Слегка недовольно проводя удаляющийся автомобиль глазами, я пошла по небольшой улочке, мысленно пытаясь заставить себя думать о чем-нибудь приятном, ну, например, о двух огнестрельных и десяти ножевых на теле любимого директора. Однако не прошло и пять минут, как я оказалась в чьих-то визгливых объятиях и расплылась в улыбке до ушей. И вот, как-будто по всем канонам американских фильмов или сериалов, где есть подружки, мы с Алиной, обвивая плечи друг друга руками, зашли в двери какого-то клуба с мнимой припиской "модный". Хоть в моей голове гуляли известные самобичевания, как это глупо, быть использованной каким-то дьявольски красивым педофилом, и сразу от горя-обидушки пускаться во все тяжкие, но, Иисусе, когда вокруг тебя множество способов забыться, кого же это волнует? Сидя за столиком в компании малознакомых мне людей, я держалась особняком, сплетничая с Алиной о всякой ерунде и регулярно опрокидывая стопки с чем-то обжигающим горло. Прелестное зрелище: где мои 16 лет? Подруга наклонилась и почти прокричала мне на ухо что-то похожее на призыв пройтись, а я положительно кивнула головой, ведь Ариадна в агрегатном состоянии за любую заварушку, а в пьянстве и подавно. Забавно передвигаясь на длинных полусогнутых ногах с этими проклятыми шпильками (которые просто противопоказаны в нетрезвом состоянии) я двигалась в толпе за каштановой макушкой, ближе к делу понимая, что мы оказываемся в районе уборной. Алина резко остановилась, да так, что я практически врезалась в неё, исполняя тройной тулуп и приземляясь на кривой шпагат попизже олимпийских чемпионов, однако, благодаря моей удивительной удаче, спасительная стена помогла удержать равновесие и мы вошли в комнату с надписью WC. Здесь открывалась картина ну просто маслом: звуки чьих-то очищающихся желудков, приглушённая музыка, крики, смех и прочая вакханалия, Садом и Гоморра, являясь свидетелем всего этого зрелища, я невольно поёжилась. Однако подруга так крепко вцепилась в мою руку и потащила в кабинку, что сопротивляться мне даже не успелось, и я, как овечка за пастухом, вошла за ней в тесное пространство, закрывая за собой щеколду, и тут же наткнулась на её не по-хорошему сияющие глаза с лёгким отблеском пьяного безумия. А может меня уже банально глючит? Алина, пытаясь перекричать даже здесь орущую музыку, наклонилась к моему уху и спросила про тот пакетик, который она дала мне на хранение. Я внезапно отрезвела, и моё лицо посетила напряженная гримаса. Ведь, черт, просто спрятать у меня от её строгих родителей то, что они могут найти во имя избежания сурового наказания- это одно, но вот требовать достать это в туалете клуба, явно знак чего-то очень и очень недоброго, однако, бездумно подчинившись, я, порывшись пару секунд в бездонной сумочке, достала то, что она просила: маленький кусочек полиэтилена с разноцветными таблетками внутри. Я в недоумении посмотрела на неё, обдумывая всю сложившуюся ситуацию: побаловаться алкоголем раз в какое-то время - это не преступление, но вот наркотики? Не успела моя совесть включить сирену об опасности, как подруга начала свои банальные уговоры, но, почти не слушая её, я погружалась в свои мысли, ведь, да, это клише, именно такие байки о предложениях употребить в каком-нибудь туалете клуба рассказывают родители, пытаясь уберечь своих драгоценных отпрысков, но моим родителям было совсем не до воспитательных процессов, да и вообще не до меня, так что я не стану очередными разочарованием... Сконцентрировав своё внимания на заключительном умоляющем пищании Алины, я достала из пакетика таблетку и, быстро проглотив, оставила подругу наедине с собой и оставшимися наркотиками. Я резко подошла к зеркалу, внимательно вглядываясь в своё отражение под осудительные, предсмертные крики сознания, но, промокнув лицо холодной водой и встряхнув головой, я сбежала от мыслей, совести и остатков морали на оживлённый танцпол. Пробираясь сквозь потные, двигающиеся тела, я искала кусочек свободного пространства, уже начиная двигаться в такт музыке, наконец, остановившись, я позволила своему телу расслабиться и отдаться энергии мелодии: плавные движения сменяли более активные, и я знала, что хорошо танцую в любом состоянии, поэтому получала удовольствие, чувствуя на себе чужие взгляды. Ко мне пришло понимание, что я уже совсем не в адеквате и нужно себя контролировать, так что когда какой-то странный тип спросил нет ли у меня закурить, невольно я зацепилась за возможность убежать на свежий воздух, в тишину и, утвердительно кивнув, пошла за незнакомцем на улицу. К моему удивлению, всегда осторожная я даже не придала значения тому, что мы вышли из черного входа и вокруг нет ни души, ощущения были странные, голову атаковали непонятные, сумасшедшие и навязчивые мысли, мной руководили непонятные желания, все плыло, так что пытаясь выглядеть спокойно, я неспешно начала поиски сигарет, и, наконец, торжественно хмыкнув, достала пачку из сумки и протянула парню. Закурив сама и не справившись с кружащейся головой, я опёрлась об стену и начала медленно "стекать" вниз, принимая сидячее положение. Незнакомец помог мне встать, неприятно прижав к стене так, что мне это явно не понравилась, но для начала я вежливо попыталась попросить его отойти, однако с увлечением этой неприличной дерзости, мои просьба переросли в недовольные вопли, но, наверное, попытки вырваться и крики о помощи казались этому маньяку смешными, и он начал злобно подхихикивать и говорить еле различимые грубости, нагло лапая меня, и вот тогда по моей крови начала разливаться паника с осознанием ужаса всего происходящего. Я пыталась ударить его, оттолкнуть, но хватка казалась слишком сильной, а моё тело слишком непослушным, тогда я уже начала срывать голос, когда он задернул вверх моё платье. Слезы отчаяния прыснули из глаз, из последних сил я дёрнулась, но это не помогло, от-ча-я-ни-е темной пеленой поплыло у меня перед глазами и казалось, что я вот-вот упаду в обморок, как вдруг кто-то отшвырнул этого извращенца от меня, нанося пару ударов уже по лежащей фигуре. Не веря в это во истину волшебное спасение, я не могла успокоиться от страха и опустилась на холодный асфальт, прижав коленки к телу. Тогда из темноты меня позвал знакомый голос: - Ариадна.