Часть 6. Глава 4.
— О! Дедушка! Ну, встречай своих потомков, что ли? Брови Игнотуса поползли вверх. Дедушка? Это кто ж ему так удружил? Это не детки Карпелины, тех он прекрасно знает. Неужели старшие, наконец, остепенились? Что ж так долго весточку-то не давали? Этому мальчишке уже явно не меньше пятнадцати! Чей же он: Алана или Блайна? — Внук, значит, — ехидно констатировал Игнотус, — по личику и не скажешь, но кровь поет — это да. И чей же ты? Алана или Блайна? — озвучил он свой вопрос. — Не-е-е… Джеймс с Сириусом постарались, а Лили добавила, — усмехнулся подросток и выжидательно уставился на Певерелла. А тот подвис. Какой Джеймс? Какой Сириус? Кто такая эта Лили? — Ладно, предок, не зависай, — махнул рукой мальчишка и ступил на первую ступеньку. — Ты нам с Мио вроде как "пра-" в надцатой степени, только вот высчитывать все эти «пра» желания нет. — Харри! Зеленоглазому парню прилетел от девушки подзатыльник. — Поттер! — расхохотался блондин. — Ты такой… Поттер! Это ж надо — сразу в лоб! Гриффиндор — это диагноз! Поттер? Гриффиндор? Тут активизировалась девушка. — Так, дедуля. Мы, действительно, устали, вымотались. Особенно он, — она непочтительно ткнула пальчиком в уже успевшего преодолеть лестничный пролет парня. — Вот отдохнем, перекусим, вот этого, — девушка трепанула замотанного непонятно во что совсем уж мальца, — подлатаем, а там и поговорить можно будет, ага? И четверка непрошеных гостей обогнула находящегося в ступоре Певерелла, целенаправленно устремляясь во входные двери, прямо во внутренний атриум. А там… Холст. Масло. Два великовозрастных дитяти, даром что и одному и другому уже порядком за полтинник перевалило, хотя на вид больше двадцати пяти и не дашь, с пузами-арбузами, мечут громы и молнии друг в друга. — Э-э-ээ? — вырвалось удивленное у зеленоглазого. — М-м-мм? — поддержала его девушка. — Вот это поворотище, — восхищенно присвистнул блондин. Пацан только глазами хлопал да робко прижимался к девушке, ища защиты. Оба беременных разом прекратили орать и с одинаковым выражением на лице, синхронно поддерживая свои пузики и уперев кулак второй руки в поясницу, развернулись к вновь прибывшим. — Поттер, а, Поттер? — тихо прошептал Драко. — Твоё Поттерство похоже передалось тебе генетически от Певереллов. У тебя вся семейка такая ненормальная? — Ну что ты на мою семью наговариваешь? — возмутился Гарри. — Между прочим, вот это, — палец уперся в грудь Салазара, — Основатель твоего собственного факультета, так что будь повежливее! — Молодые люди, вы о чём? — саркастично спросил Слизерин. — И кто вы такие? — добавил Годрик. — Да мы тут во времени слегка заблудились, дедушки, — расплылся в улыбке Гарри, — вот прибыли помощи просить, предки вы наши уважаемые. — Во времени? — пришел в себя Игнотиус. — Ага, — кивнул головой Драко. — Вот это чудо нас во врата утянуло, а они нас в прошлое закинули, а как вернуться, мы… — Стоп! Стоп! Стоп! Дедули, может, вы нас всё-таки сначала покормите? Отдохнуть дадите, а потом поговорим? Тем более что Парису помощь медицинская нужна. — Какая помощь? — Тьфу ты, лекарь ему нужен! Вдруг в углу неестественно сгустилась тень, а спустя секунду из этой тени стремительно выскользнула Ровэна, кинувшись к Драко. — Ты кто? Я чувствую в тебе свою кровь, но она так слаба! — Опа… — воскликнул Гарри. — Становится всё страньше и страньше… Что-то на портретах не виделось признаков вампиризма, а тут… Драко уставился в тлеющие угольками глаза основательницы факультета Рэйвенкло. — Значит, все-таки Принцы… — ни к кому не обращаясь, а как бы констатируя какой-то факт именно для себя. — Так! Всё! — крикнула Мио. — Мне всё надоело! Я хочу ванну, кушать и спать! Все разговоры можно и на потом оставить! И она, ухватив малыша за плечо, двинулась во внутренние покои. Проходя мимо Салазара Слизерина, она ничтоже сумняшися пригнулась, легко чмокнула холмик живота… — Привет, бабушка Мириам! …и прошла дальше. Гарри осмотрел всех, вздохнул: он реально чувствовал себя вымотанным. Шутка ли, целый день крыльями махать, да ещё и со значительным перевесом. Он пошёл вслед за сестрой. Проходя мимо Годрика, он легонько похлопал того по животу и тоже высказался: — Привет, дедуля Бриам. — Эй! — воскликнул Драко. — Жена моя! Ты куда без мужа направилась?! Да ещё и с незнакомцем! И уже не обращая на оставленную мизансцену внимания, рванул за Гермионой. — Бабуля, поговорим попозже! — всё-таки крикнул он, обращаясь к Ровэне. Занавес. Ошеломленные неожиданностями маги последовали в дом за подростками, где и услышали: — Шкверчёк! Хлопок аппарации домовика. — Ч… — Приготовь комнату для меня, моей сестры и её мужа, там же постели и этому мальцу… — И ванну! — категоричный голосок девушки. — И ванну, — согласился парень. — Шкверчёк все сделает, хозяин. А вам бы не мешало наведаться в Замок-на-костях, хозяин. — Хммм… Зачем это? — Хозяин Антиох хороший Глава рода, но он не ис… — Цыц! Я понял, камень рода подпитать надо? — Род… — Надо, значит, наведаемся, но не сейчас, Шкверчёк. Вот, Мио, все-таки мы не зря тут оказались — это было предрешено. — Да, да, братишка — временная петля… И все они скрылись в глубине переходов. — Отец? — удивленно спросил Годрик. — Что это было? — Не что, а кто, — назидательно проговорил Игнотус, о чем-то напряженно раздумывая. — Как высказался этот невероятный мальчик, это были наши правнуки в надцатом поколении. Ладно, давайте расходиться по спальням, все вопросы завтра выясним. — А они не… — подозрительно покосился в сторону ушедших Салазар. — Не думаю, Салазар. Беды от них нам ждать не стоит, а вот проблем… Годрик, марш в кровать. Салазар прав, мы тебя вчера еле откачали, и то, если бы Рови не сцедила с тебя… Годрик замахал руками. — Сговорились вы тут все! — Мы просто о тебе беспокоимся, — ласково потрепал Игнотиус сына по ярко-алой шевелюре. Без единого седого волоска. Все-таки пятьдесят шесть для мага — это расцвет его молодости. Особенно с их наследием, так вообще, младенчество. А вот у зеленоглазого парня уже есть седая прядь и это говорит о многом. — Тебе и Бриаме, — усмехнулся Игнотиус. — Вот как он узнал? — пробурчал Годрик. — Кокон же! — И о моей девочке? Я даже сам не знал, а тут… — поддержал его Салазар. — Третье совершеннолетие перешагнули, один из вас даже свой Род основал, а как были шалопаями, так и остались, — осуждающе покачал головой Игнотус. — Гобелен, Годрик! — Но… — Он Певерелл, — вздохнул Игнотиус. — А на Гобелене Певереллов отображаются все рода, которые из него вышли, Годрик. И твоя ветвь, Салазар, на нём тоже есть! А они из будущего. Ясно дело, что этот Гобелен дома разглядывали, а оттого и имена всех своих предков знать должны! Все расходимся! Шкверчёк! — Да, господин? — Как там наши гости? — Заняли малый зал терм, господин. Хозяин пытается отмыть мальчонку, а тот сопротивляется. А ваша внучка с мужем удалились в парную… — Не послышалось, значит, — пробормотал Игнотис. Он, конечно, знал, что среди магглов практикуются ранние браки, но маги все же придерживались определенных возрастных рамок в этом вопросе. — Рано же им ещё, — сокрушался он, — им ещё наследие… — По моим ощущениям, господин, они все трое уже наследие приняли почти в полном объеме, — вякнул домовик. — Вот даже как? Собери им ужин в комнаты. И что значит "почти"? — Хорошо, господин. Магическое полностью, силу рода принимают до сих пор. Внучке вашей ещё один род принимать, парню два, блондин уже отстрелялся, а мальчонка пока без рода совсем, — и домовик аппарировал. Игнотус покачал головой и отправился в каминный зал.***
Антиох Певерелл блаженствовал в своих покоях, раздумывая над тем, что же подарить своему младшему братишке, своеобразный юбилей которого намечался на следующей неделе. — Хозяин, хозяин, — вдруг перед ним появился причитающий домовик. — Что там, Толли? — Хозяину нужно в Родовой зал. Хозяину нужно в Родовой зал… — Да что случилось-то? — Хозяину нужно в Родовой зал… — настырно повторял домовик, ударяясь с каждым словом своим лбом об пол. — Да что ж ты… Антиох встал с кушетки и отправился в Родовой зал. Годрик разродился раньше времени? Салазар? Карпелина? Или его поганцы, смотавшиеся из дома уже лет десять как, осчастливили наследниками? А для чего ещё в Родовой зал идти, как не на Гобелен любоваться? С этими мыслями Глава Рода Певерелл преодолел анфиладу коридоров, залов и прочих помещений, наконец, оказавшись у арки входа в этот самый семиугольный Родовой Зал, где по всем восьми стенам раскинулись ветви Родового дерева. Антиох вошел в зал и… Застыл. — Кадмус! — с руки Главы Рода сорвался патронус — маленькая юркая змейка. — Немедленно в родовой Зал! Вскоре и средний брат, стоя рядом со старшим, с недоумением и удивлением рассматривал стены. Вот корень Рода с именами основателей, вот три ветки их сыновей и дочери. Впрочем, до их имен, то есть до имен самого Антиоха, Кадмуса и Игнотуса-младшего, а так же их сыновей и дочерей, а кое у кого и внуков все было как обычно, ничего примечательного. А вот дальше начинались странности. Дерево невероятно разрослось, сплелось, но ветки, а также бутоны и соцветия, в которых обычно помещался миниатюрный портрет потомка с его именем и датами рождения-смерти (ухода), были призрачными. Без имен и дат. Много, много веток. Ещё больше бутонов и соцветий, и все переплелись в безумном хороводе, кое-где обрываясь, как отрезали, пока на самой вершине всего этого не проявились два листочка, где имелись и имена и даты рождения. Харальд-Норд Джеймс Сириус Салазар Хорес лорд Певерелл-Малфой-Принц, наследник Слизерин, лорд Гриффиндор, лорд Поттер, наследник Блэк (Волчак Корф Мракс Риддл). И Эйнджел Гермиона Джин Малфой-Принц, наследница Гриффиндор, Леди Волчак, Леди Корф (в девичестве Поттер-Блэк). Над именем Харальда, как и над, собственно, именем Антиоха сияла миниатюрная корона, которая означала, как и лордство, так и Главенство над родом Певерелл. Но над именем Харальда также сияли ещё две короны, что показывало, что этот человек Глава не одного рода, а ещё двух, и два простеньких обруча, означающих наследничество. — Ты видишь то же, что и я? — спросил Антиох. — Если ты про внезапно увеличившееся Родовое дерево, протянувшее свои ветки в далекое будущее, то, да, я вижу, что и ты. С руки Главы рода сорвался новый патронус. — Игги, ты нужен в отцовском замке, у нас Гобелен чудит. Через пару минут в Родовой зал влетел пернатый змей и голосом их младшего братишки проворчал: — Представляю. Не думал, что они и на Гобелене проявятся. В общем так. Эти два чуда сейчас у меня в гостях в Хоуворте, так что ноги в руки и чтоб завтра были с самого утра. И, Тох, сегодня не стоит, так что можешь хорошенько выспаться. Наши «внуки» уже отправились в объятия Морфея. Естественно, ни Антиох, ни Кадмус ждать не стали, а просто сразу аппарировали в Хоуворт. — Сказал же, не стоит, — встретил их Игнотус. — Но всё же стоял и ждал, — ухмыльнулся Тох. — Так что тут у тебя происходит? Что за чудеса? — Да как сказать, — замялся Игнотус. — Сами ещё не поняли. Дети действительно неважно выглядели, я не стал настаивать на разговоре именно сейчас, им нужен был отдых. Но вот оговорка одна меня насторожила. — Какая? — «Во времени слегка заблудились, дедушки», — процитировал Игги. — Помощи пришли просить. А потом блондинчик упомянул Звездные врата, а ещё через пару минут «внучка» что-то сказала про временную петлю. — М-дя-а-а, — потер подбородок Тох. — Кадди, твои мысли? — Спать пошли. Если Игги говорит, что пришельцам из будущего отдохнуть нужно, значит нужно, а у меня пока никаких мыслей. С ними поговорить нужно. Интересное «слегка» получается, — хмыкнул он. — Этак почти две с половиной тысячи лет разницы… — Сколько?! — выдохнул Игнотиус. — Судя по датам рождения, который отобразились на Гобелене, две тысячи четыреста лет с хвостиком.***
Утром в огромной светлой комнате, которую использовали как столовую, собрались все домочадцы Игнотуса и прибывшие накануне Антиох с Кадмусом. — Харри, а стоит ли? — послышался тонкий девичий голосок. — Мио, нам сейчас не до размена на скрывающие и маскирующие чары, так что давай сюда амулет и хватит спорить. Тебя, Драко, это тоже касается, и даже в большей степени. Нам в родном доме бояться нечего! — Это вы в родном доме находитесь, — послышался юношеский баритон. — Драко, млин! Угомони свою паранойю! Никто тебе тут ничего не сделает! Домовики суетились, накрывая на стол. Все остальные расселись по невысоким тахтам, стоявшим вдоль стен, и в молчании ждали гостей. Услышанный разговор заставил переглянуться на данный момент самое старшее поколение магов. Первым вошел «внук». С черных волос, чуть ниже плеч, ещё капала вода, от чего волосы казались еще чернее и отсвечивали каким-то синеватым отливом, а седая прядь на лбу выделялась просто непростительной белизной. Также из-под волос выглядывали остренькие ушки, характерные для наследия эльфов, но до эльфячих лопухов не дотягивающие. Черты лица тоже намекали на потоптавшихся в роду эльфов, чего на данный момент у Певереллов не наблюдалось. Нижнюю губу парень нервно прикусывал небольшими клычками, что говорило, что не так уж он и спокоен, как хочет показаться. Одет он был в какую-то кофту с высоким горлом, сверху на эту кофту была надета еще одна, но уже широкая и свободная, с небольшим капюшоном за спиной и болтающимися завязочками веревочек, и темно-синие очень плотные штаны в обтяжку, которые были подвернуты, а изнаночный гораздо более светлый материал широким кантом опоясывал голенища. Ноги тоже были обуты в странную обувь. Руки его были спрятаны в карманах этих плотных штанов, а взгляд не отрывался от пола. Следом зашла «внучка». Ну, что сказать. Именно сейчас бросалось в глаза насколько же похожи брат и сестра. Они даже одеты были почти одинаково: водолазка, хотя маги ещё не знали, что это за одежда, толстовка, джинсы и кроссовки. Вот только цвет разнился, если у Гарри толстовка была черной и однотонной, то на Гермионе красовалась светло-серая и с мыльными пузыриками на рисунке. А вот глаза у девушки были эльфьи. Без белков и со стрелами зрачков, только не было этой эльфийской монохромии в радужке. Как раз наоборот — карие цвета неожиданно разбавлялись изумрудными. Следом за женой в помещение вошел и хмурый блондин. А вот на него все присутствующие смотрели уже с удивлением. Мало того, что такого оттенка волос они никогда не видели, так еще и среди этих необыкновенных сияющих каскадов проглядывали маленькие остренькие рожки. Крылья за спиной широким белым плащом прикрывали мантию, да немного другого кроя, но все же вполне узнаваемую старшими магами мантию. Еще удивительным в этом парне, который вроде как вейл, но почему-то с рожками, так это то, что в мантии, помимо длинных разрезов для крыльев, был еще один разрез от подола до копчика, а в этом разрезе то и дело мелькал гибкий длинный хвост с острым костяным наконечником, запрятанным в безобидную такую же серебристую, как и шухер на голове, кисточку. Блондин вел за руку мальчика, одетого уже в обычные вещи этого времени. Тут Гарри поднял взгляд нереально ярких эльфийских глаз с серебряными стрелами зрачков и осмотрел «высокое» собрание. От это взгляда многих мороз по коже пробил. — Ну, здрасте вам ещё раз, уважаемые предки, — и, вынув из карманов свои когтистые ручки, элегантно умостился на деревянной скамейке за столом. — Поттер! — Отвали со своим этикетом, Малфой! Я дома! — Тем более, Драко, милый, что в это время НАШ этикет не в чести и не в ходу! — припечатала девушка, усаживаясь рядом с братом. Драко что-то неразборчиво буркнул и, усадив мальчика рядом с Гарри, сам уселся со стороны жены. — Ну? И кого ждем-с? — поднял голову Гарри, обращаясь к родственникам. — Стол накрыт, завтрак подан, а я голодный! — Вообще-то, — съехидничал Антиох, занимая место во главе стола, — первым за стол садится Глава рода, если он присутствует, или хозяин поместья… — Ну, я же не стал твое место занимать, дедушка Антиох. Я прекрасно понимаю сложившийся парадокс с двумя Главами одного рода. Гарри выразительно пошевелил пальцем с перстнем главы рода. Точно такой же красовался сейчас на пальце Антиоха. Кадмус и Игнотиус рассмеялись и тоже заняли свои места, за ними и все остальные. А Гарри продолжил: — Главенствуй себе на здоровье, это твое время, но вот к родовому камню тебе придется меня отвести. Не сейчас, правда. Я сейчас не совсем в форме… Все приступили к завтраку, во время которого Певереллы начали допрос. — Рассказывайте, как вы умудрились во всё это вляпаться. Мы уже обмозговали ваши вчерашние оговорки-подсказки, да и Гобелен не врет, — начал Антиох. — Да рассказывать, собственно, нечего, — поморщился Гарри. — В нашем времени завелась одна честолюбивая сволочь, которая стала гнуть магический мир под себя. Всего рассказывать мы вам не будем — это лишнее. Лишнее, — повторил Гарри, увидев маньячный блеск в глазах Кадмуса и Ровэны. — Незачем вам знать, да и исправить все вы всё равно ничего не сможете, иначе просто создадите другую реальность, где история пойдет по-другому, пока я тут, я вам этого не позволю. Меня там вообще-то мужья ждут! Драко хихикнул. — Между прочим, дорогой, — ласково обратилась Мио к мужу, — повышенная раздражимость нашего дракончика, которую ты имел несчастье опробовать на себе вчера и ночью, вполне может объяснятся именно тем, что они там, а он тут. Так что будь полегче со своими язвительными высказываниями, а не то, действительно, покусает. Драко слегка порозовел, вспомнив прошедшую ночь, когда на любую его попытку просто поцеловать жену к ним на ложе прилетала подушка. Они все расположились в одной комнате. Гарри это объяснил тем, что у него больший запас активной магии, который все-таки позволяет ему колдовать, но этим же запасом он постепенно делится и с сестрой и с ее мужем для скорейшего их «пробуждения», а для этого надо находиться как можно ближе и желательно не разделяться стенками. — Но кое-что расскажем, — продолжил Гарри. — То, что в нашем времени уже свершилось, а теперь, как я понимаю, не без нашей помощи тут… — Это ты к словам о временной петле? — уточнил Игнотус. — Мы вчера слышали ваш разговор. Как ты можешь быть уверен, что это именно петля? — Да хотя бы из-за того, что у нас с Мио уже есть подобный опыт, тогда мы воспользовались маховиком времени… — Маховик времени? — заинтересовалась Ровэна. — Им самым, — кивнул Гарри, — кстати, первый такой артефакт приписывают именно тебе, бабушка. — А я-то тебе каким боком бабушка? — удивилась Рэйвенкло. — Да много каким. Между нами и вами пролегает пропасть в две тысячи четыреста лет с гаком. За это время и ваши потомки, и ваши, Хельга, и наши предки попереплелись между собой, так что все тут присутствующие нам с Мио приходятся в той или иной степени прадедушками и прабабушками. Даже если сейчас вы и не являетесь друг другу родственниками. Но это к делу не относится. А на счет петли я уверен именно потому, что последнее, что я помню, прежде чем сверзиться во врата — это мое собственное присутствие в Зале Арки. — Петля замкнулась, — задумчиво высказался Кадмус. — Ага. — Так что же случилось, что вы оказались в таком положении? — снова спросил Антиох. — Да ничего особенного, небольшая накладка. Я успел поставить щит, но сила удара была такова, что меня и вцепившихся в меня Мио и Драко скинуло в Арку. Думаю, вам не стоит пояснять, что она из себя представляет, вы все-таки Перевеллы, а Салазару и Годрик расскажет. В общем, нас закольцевало во времени и мы выпали из Арки в этом. Блин, еле выбрались из тех завалов. Три дня по катакомбам шарились. — И что же вас заставило пойти искать нас? — снова спросил Антиох. — Могли бы и сразу вернуться, я ведь правильно понял, что вы знаете, как это сделать? — Ммм… А вот тут несколько проблем. Во-первых, сейчас у нас практически нет магии, всё Арка высосала, нам нужно восстановиться, а где это лучше делать, как не под боком у любящих родственников? — А во-вторых, — продолжила Мио, — да, мы представляем, как мы могли бы вернуться, через Инферно, но вот ритуала, позволяющего это сделать, мы не знаем… Как-то в снах «памяти» этот вопрос обходился стороной, — обиженно скривила губки девушка. — А вы тогда откуда о нем знаете? — с каким-то странным выражением лица спросил Игнотиус. — А мы когда наследие принимали, за нами Северус спустился, вот он нам и рассказал об этом, а что? — А кто такой этот Се-ве-рус? — Мой муж… — Мой отец… Одновременно высказались парни. — Так как-то неправильно разговор у нас начался, — высказался Годрик. — Может, вы представитесь? А то, я смотрю, дядюшка Антиох уже в курсе, хотя бы частично, да и дядюшка Кадмус, а вот мы пока даже не знаем, как к вам обращаться. — Харальд-Норд Джеймс Сириус Салазар Хорес лорд Певерелл-Малфой-Принц, наследник Слизерин, лорд Гриффиндор, лорд Поттер, наследник Блэк. — Эйнджел Гермиона Джин Малфой-Принц, наследница Гриффиндор, Леди Волчак, Леди Корф, в девичестве Поттер-Блэк, сестра-близнец этого шалопая. — Дракониус Люциус Малфой-Принц, наследник Малфой, наследник Принц, пока что единственный и неповторимый. А то того и гляди вот это чудо, мой новоявленный отчим, моим папочкам еще наследничков настряпает… Серебристые волосы взметнулись в вихре воздуха, но подзатыльник от жены своей цели не достиг. Драко, прекрасно зная реакцию своей супруги на такие подначки — уклонился. — Драко! Ты уж прости меня, но у меня своих родов, которые наследниками обеспечить нужно, по горло, так что наследством своих папочек сам занимайся, у тебя вон для этого и жена есть. — Так я что-то запутался, — потряс головой Кадмус. — У вас у всех в родовых именах Малфой-Принц присутствует… — А что тут понимать? — удивился Драко. — Жили мои папочки, не тужили. Люциус Малфой и Северус Принц. Наследие полное в положенное время приняли, поняли, что являются магическими партнерами. Дожили до своих двадцати, меня вот родили. Как потом оказалось в этот же год на свет явилось вот это двойное чудо близнецы Поттеры. А еще спустя энное количество времени оказалось, что Харри для моих папочек третий и неповторимый, а Мио моя незабвенная. Вот и попереженились. — Триада? — воскликнул Салазар. — Ты состоишь в магической Триаде? — Ну, да, — пожал плечами Гарри. — Значит, и наследие у тебя стопроцентное, — заключил Антиох. — А по нам не видно, что ли? — Так это ты тот самый дракон, о котором мне все уши сельские прожужжали? — усмехнулся Игнотиус. — Дракон? — Ага. В столовой ненадолго повисла тишина, разбиваемая только звоном приборов о металл тарелок. — А что это за рода такие, я что-то не припомню Поттер, Блэк, Малфой, Принц, Волчак, Корф, на Гобелене в твой фамилии фигурировали еще и какие-то Мраксы и Риддлы, — спросил Антиох. — А это… Их еще нет, но скоро начнут расти как грибы. — Род Малфой родится через полтысячелетия, от этого времени, Род Принц лет на двести раньше, — сказал Драко. — Блэки выйдут из Сневайнов, Поттеры из Гриффиндоров, — продолжил Гарри. — Волчак, — Гермиона хитро стрельнула глазками в Антиоха. — Первый Волчак — это твой внук, дедушка Антиох, причем старший, корону Певереллов тебе передавать придется младшему. Корф — темные эльфы. Их род существует уже сейчас, но род с этим именем будет основан только когда одна из твоих, дедушка Кадмус, правнучек решит связать себя узами брака с одним из Корфов. А Мракс… Гермиона встала из-за стола, подошла к Салазару и легонько погладила его по животу. — Бабушка Мириам решила в свое время, что двух её старших братьев Слизеринов вполне достаточно миру и создала свой род. — Годрик, — возмущенно зашипел Салазар, — твои гены! Ты у нас тоже решил, что двоих старших братьев и кучи двоюродных вполне миру хватит для продолжения рода Певерелл! — А вот теперь мне интересно, — воскликнул Гарри. — На гобелене между вами двоими никакой связи не наблюдается, кроме того, что Слизерины в свое время отделились от Певереллов. Так как так получилось? — он кивнул на пузики-арбузики обоих магов. — Да по ритуалу обмена кровью, — досадливо махнул рукой Годрик. — Моя жена умерла, родив только дочку… — Карпелину, угу… — А моему новосозданному роду нужен был наследник, а жениться снова… — Не хотел он жениться, — буркнул Салазар. — И у меня к тому моменту жену убили, я сюда перебрался. Вот Годрику и стукнуло в его буйную голову провести ритуал. А я возьми и согласись. Мне тоску свою заглушить нечем было. Он зачинает от меня, я соответственно от него, но дети принадлежат нашим родам без права на отцовский… Но это не отменяет того, что это, — Салазар ласково погладил холмик живота Годрика, — мой ребенок и любить его я буду не меньше… — А это, — Годрик сделал ответную любезность Салазару, — моя малышка. Драко закатил глаза. Абзац и точки. Поттеры не только Гриффиндоры, но и Слизерины по крови оказывается. Это утрированно, если не принимать во внимание Лили, которая по папочке своему Мракс, а Мракс — это Слизерин. — Ну, а это что за малыш? — тихонько посмеиваясь над племянниками, спросил Антиох. — А этого мы подобрали уже по дороге сюда. Только история у него не менее странная, чем с нами, — Гермиона ласково потрепала всю трапезу молчавшего малыша. Тот не особо прислушивался к разговорам, тем более что мало что понимал, точнее, совсем не понимал из их странной гортанной речи, а потому налегал на яства на столе. Шестым чувством мальчик Парис понимал: тут ему будет хорошо, и его никто обижать не будет.