Большой круговорот

Часть 6. Глава 5.

      После того, как Гермиона просветила всех по поводу появления в их компании Париса, Игнотиус кивнул и задумчиво продолжил:       — Ну что же, нам остается только принять все как должное. Дать вам возможность восстановить свои магические силы и начинать разрабатывать ритуал возврата в ваше время…       — То есть как разрабатывать? — удивилась Мио. — А разве…       — Нет, пока существует только ритуал полного ухода. Оттуда еще никто не возвращался, кроме тех, кого вырвала после принятия наследия родовая привязка.       Подростки ошеломленно переглянулись между собой. Такого подвоха они не ожидали. Игнотиус с усмешкой проследил за «внуками».       — До сих пор спускаться в Инферно и возвращаться из него именно в родной мир необходимости не возникало. Сейчас, среди магических семей, семей с наследием крайне мало. Но это интересно. Это будет очень интересно, — удовлетворенно потер руки Игнотиус. — Да еще и с таким эффектом, хм…       После этого жизнь в Хоуворте потекла своим чередом. Игнотиус полностью погрузился в изучение ритуала «полного ухода», в надежде найти там зацепки, потом переключился на ритуалы и пентаграммы, которые помогали открывать дороги в другие миры, откуда периодически на Землю приходили представители других рас.       Гарри полностью подключился к исследованиям Игнотуса, а Ровэна и Гермиона стали мудрить над ритуалом, который бы помог Парису в один присест освоить местную речь, потому как говорить постоянно на латинском, притом, что даже Парис не знал этого языка в совершенстве, было затруднительно.       С Парисом, к которому с легкой руки Антиоха прилипло прозвище — Фирсленд, было согласованно поступить следующим образом. Тот поступал в ученичество к Ровэне Рэйвенкло и в любом случае оставался в этом времени, когда подростки убудут в свое будущее. В прошлое его отправлять не имело смысла, так как остров Фира все равно погиб, как и все его родственники, а это время ему, как ни крути, но по духу ближе, чем далекие девяностые второго тысячелетия.       — Почему второе тысячелетие, Харри? — поинтересовался как-то Игнотиус. — Ведь сейчас идет 14 088 от катастрофы…       — Ой, да какая разница? — отмахнулся Харри. – Ну, обнулят власти календарь, начнут новый отсчет, сути это не меняет… — и юноша снова углубился в изучение рунного круга, который выписывался вокруг пентаграммы для перехода. — Вы же вот тоже обнулили свой календарик после прорыва, что мешает сделать это снова?       Игнотиус посверлил внучка взглядом, но смирился. Действительно, какая разница. Только уточнил:       — То есть если считать нашими понятиями, то вы прибыли к нам из 16 496* года?       — Угумс…       Драко же оккупировал Салазара и Годрика рассказами о Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, которую они по его словам основали.       Старшие маги заинтересовались идеей создания этой школы, понимая, что это может стать решением проблемы малочисленности родов. Тем более что Драко настаивал на том, что именно образование, полученное в стенах школы, поможет простым обывателям, в конце концов, выйти на новый уровень и стать несокрушимым столпом в поддержке завесы.       Он вытаскивал из своей памяти всё, что знал о ранних годах существования этой самой школы, включая знания, переданные ему по памяти от родоначальников. Устройство, преподаваемые предметы. Но в тоже время говорил не всё, а только в общих чертах. Всё больше упирал на то, как отразилось наличие организованного учебного процесса на последующем развитии общества. Как то, что магов стало больше, за счет найденных и обученных магглорожденных. Что в будущем многие из уже имеющихся чистокровных, но не имеющих рода, создадут эти самые рода, да и магглорожденные в этом смысле будут не промах.       В пример он привел один из старейших родов, для его времени, магической Великобритании — Честер, который был основан в 358 году (до нашей эры). Риам, будущий Честер, был настолько талантливым магглорожденным, настолько сильным, (естественно, закрадывались подозрения, насколько же этот мальчик был в действительности магглорожденным, но как факт, что он не был воспитан в среде магов с самого начала), что смог основать свой собственный род, даже без такой условности, как чистая магическая кровь. А получилось у него это только потому, что в свое время его нашли Основатели школы и забрали в эту самую школу учиться. Риам смог получить необходимые знания не только для того, чтобы оказаться простым обывателем-магом, но и проявил завидное упорство, поставив себе целью основать собственный род.       Салазар, Годрик и Хельга засели за работу. Гарри даже под это дело отдал свою «Карту Мародёров», которая сейчас изображала только план школы, без двигающихся то там, то тут подписанных фигурок, для того, чтобы будущие основатели имели представление о том, как будет выглядеть эта самая школа в будущем, впрочем, предупредив их, что на карте отображено далеко не всё. Драко, как тот, кого учили рисовать с детства, набросал несколько эскизов вида «снаружи». Так что этим двум магам и присоединившейся к ним Хельге оставалось место для фантазии и творчества. Естественно, «внуки» умолчали о Тайных комнатах, об охраняющих школу магических существах, ещё кое-каких секретах Хога, должны же Основатели и свою смекалку и фантазию реализовать? И совсем не говорили о том, что в школе происходит в их время.       Но строительство и внешний вид это едва ли не самая малая часть Основания. Маги разрабатывали программу обучения, до хрипоты спорили о финансировании их детища, разрабатывали различные ритуалы для наемных учителей. Устав. Каждый раз обращаясь за консультациями к «внукам», а те с удовольствием этот самый Устав цитировали. Пока не встал вопрос, а как же в их времени в школу попадали магглорожденные.       Вот тут-то и подзависли уже «внуки». О том, что в школе есть так называемая «Книга Душ», в которой отображались имена и фамилии будущих учеников, включая магглорожденных, они знали, но как эта самая «Книга душ» работает, не имели ни малейшего представления. Точнее имели весьма смутные представления, которые и описали своим предкам.       Отгремел праздник 170-тилетия Игнотуса, на котором подростки благоразумно не стали показываться, смывшись в дебри пока еще не Запретного Леса, а вполне себе обычной «фермы» по выращиванию редких магических животных, где, найдя подходящую полянку и не имея магических сил, устроили игру в лапту-тройник**.       Гарри в образе дракона вытоптал эту самую полянку, чтобы не вязнуть в снегу. Драко и Мио расчертили поле. Через полчаса им стало скучно, и Гарри предложил немного модифицировать правила.       Модифицировали. Так сказать, привнесли элементы квиддича в игру. У каждого из них теперь была трансфигурированная бита, и по полю носилось в хаотичном порядке около двух десятков так же трансфигурированных мячиков размером с теннисный.       Поскольку правила изменились, то и разлиновка поля тоже. Было три круга «дом», примерно трех метров в диаметре, которые и занимали игроки. Они были заключены в большой «круг», если кругом можно назвать кривовато очерченный периметр полянки. Задачей каждого было отбивать влетающие в их «дом» мячи, с целью поразить соперника в противоположном «доме», при этом так же отбивая посланные по ним удары. Засчитывался каждый пропущенный удар, не только от соперников, но и от тех мячиков, которые летали с бладжерной скоростью в ограниченном пространстве.       Заступ за линию «дома» при маневрах уклонения тоже штрафовался. Игру разбили на четыре раунда по сорок минут и с каждым раундом круг «дома» сужался. В последнем раунде круг не превышал в диаметре метра, что заставляло практически крутиться на месте в попытках отбить мячи.       Также Гарри наколдовал в каждом доме призрачные песочные часики. Призрачные, чтобы их просто напросто не сбить во время движения. В одних, ярко-красного цвета, с верхней колбы в нижнюю падали камушки при пропущенных этим «домом» ударах. В других, ядовито-салатовых, камушки падали, засчитывая удачные попадания владельца своего «дома» в соперников. Зачем придумывать что-то новое, когда можно использовать и старые наработки?       Таким образом, они просто решили потренироваться в скорости, вёрткости, внимательности и меткости, раз уж им сейчас недоступна магия и метать заклятия они не могут. Вот эти самые заколдованные шарики и имитировали летающие по полю проклятия. Единственно, что Мио, строго помахав пальчиком перед носом парней, сказала, что в игре будет нечестно выпускать для уклонения крылья. Раз уж у нее их нет, то парням это дает преимущество, а для игры это не справедливо.       Парни понятливо покивали головами, но потом решили посоревноваться только между собой, как раз для отработки именно этого эффекта, а Мио, уже не будучи «игроком», просто так подбрасывала им проблем с мячиками. Уже на втором их дуэльном раунде выяснилось, что распахнутые крылья очень сильно нарушают периметр «дома», а часиками это засчитывается за штраф.       Парни поржали и стали тренироваться летать сначала на полураспахнутых, потом и практически сложенных крыльях. Что тоже своего рода тренировка, не всегда будет возможность распахнуть крылья во всю ширь, а необходимость взлететь будет неимоверная.       Но такое было уже потом. А в этот безумный день, когда в поместье собирались родственники, которых решили не посвящать в их присутствие, и друзья Игнотуса Певерелла, домовики сбивались с ног, готовя угощение, и прочий переполох в доме, они просто играли и тренировались вот таким оригинальным способом. А вечером, когда в атриуме громыхала музыка и гудел праздник, они незамеченными вернулись в дом и просто попадали на свои лежанки, отрубившись от усталости.       Тем временем четверка Основателей осторожно зондировала среди местного аристократического бомонда почву на предмет организации школы и спонсирования этой самой школы. На что местный Совет Лордов, в который раз собравшись неофициально, дал полный карт-бланш Основателям в «их» затее, разом признав разумность такого шага.       Когда Хоуворт, наконец, освободился от наплыва гостей, все вздохнули с облегчением и вновь вернулись к разработкам. Ровэна с Гермионой всё-таки умудрились провести зубодробильный обряд, и между Парисом и остальными больше не возникло проблем с недопониманием друг друга.       Как только они разобрались с этой проблемой, то Ровэна тут же накинулась на другую, разработка и создание той самой «Книги Душ». И несмотря на то, что ей активно помогала Мио, эти две дамы частенько дергали Гарри и Игнотиуса, как единственных признанных артефакторов, ну еще и Антиоху с Кадмусом доставалось.       Тем временем Хельга, Салазар и Годрик составляли приблизительные планы обучения. Кого, чему и когда они будут обучать.       — Магглорожденных, если мы…       — Ровэна, — уточнила Хельга. — С помощью Игнотуса, Мио и Гарри.       — Ровэна, — согласился Салазар, — сможем восстановить…       — Воссоздать, — снова уточнила Хельга.       — Воссоздать, — снова не стал вступать в полемику Салазар, — этот артефакт, все же нужно учить поначалу отдельно, — закончил он.       — Салазар! — воскликнул Годрик. — Я согласен с тобой, что разница в знаниях и силе между магглорожденными и чистокровными будет значительна, но не затруднит ли это ассимиляцию пришлых детей, если они будут вариться в собственном соку?       — А кто сказал, что они буду вариться в собственном соку? — удивился Салазар. — Жить-то они в школе будут и общаться с урожденными волшебниками! Тех, в свою очередь, можно привлечь для того, чтобы они поясняли магглорожденным то, что те не поймут на уроках…       Пришельцы из будущего только с улыбкой смотрели на эти перепалки и наблюдали за тем, как рождается учебная программа первоначального Хогвартса. Да, в будущем многое из того, что обсуждается и вводится в программу, станет неактуальным и программа изменится. Что-то уберут, что-то новое введут. В еще более далеком будущем посредством нескольких директоров учеба вообще скатится под плинтус, но… Это будет в их времени, и разбираться с этим они будут там. Или не они, а те, кто допустил такое опущение стандартов. Главное, когда они вернутся хорошенько их всех пнуть. И суд над Дамблдором, в котором никто из них не сомневался, что он состоится, будет тем самым пинком.       А пока они впитывали в себя и получали опыт организации учебного процесса. Жаль только, что весь опыт им не перенять, так как процесс и программа будут обкатываться еще многие годы, но путешественники верили в то, что они не застрянут в этом времени на столь длительное время.       Пока Ровэна мозговала, мудрила, считала, просчитывала вместе с Игнотусом и Гарри над «Книгой Душ», остальные спорили — с какого возраста начинать обучение магов. Так родилась трехступенчатая структура.       Магглорожденных «приглашали» в школу в семь лет. Кое-кого и вовсе просто забирали из семей навсегда. Из тех поселений, где к магам испытывали страх и неприязнь.       Такие подробности путешественники в прошлое знали уже из «старых» учебников по «Истории Хогвартса». Это время было очень противоречивым. В одних поселениях магам были рады и всегда были не против, чтобы они жили рядом. В других царила прямо противоположная ситуация. Обученного мага и терпели, но смотрели косо и завистливо, а уж если в таком поселении умудрялся родиться магглорожденный, то… Его участь была незавидна. А если еще и учитывать неконтролируемые стихийные выплески…       И до девяти лет магглорожденные просто жили в школе. Эти два года им исподволь сказками и играми, рассказывали о магическом мире, о магии, не сильно загружая знаниями, давали возможность просто вливаться в новый мир. Им проводили медитативные занятия для увеличения концентрации воли над своей магией, их учили брать свои стихийные выплески под контроль. Учили традициям, праздновали праздники.       В девять лет в школу приглашались уже и дети волшебников, которым все эти знания давали их родители, и начиналось собственно обучение.       Общую массу первокурсников не делили на факультеты. Их делили на группы сообразно их знаниям и развитию. Согласитесь, что сажать за одну парту безграмотного и умеющего читать и писать — это первый шаг к конфликтам. Хотя грамотных было мало, очень мало, и в основном программа была общей. Детей аристократов в школу не приглашали, вполне справедливо полагая, что с их обучением справятся и родители, и последующая родовая «Память».       Так как большинство детей из даже волшебных семей не умели читать и писать, то на первых трех курсах Хогвартса изучались следующие предметы: письмо, чтение, география, арифмантика (плюс, минус, умножить, разделить), бой на мечах и с другим оружием, а для этого нужна была хорошая физическая подготовка, а отсюда — физкультура форевер! Теория магии, расоведение и начальные этапы всех остальных предметов.       И третий этап. В начале четвертого курса, в двенадцать лет, школьников уже делили по факультетам. Которые курировали Основатели, от того они и получили свое название. За пять лет для магглорожденных и три года для остальных учеников, под непрерывным наблюдением кураторов, Основатели распознавали, кто и на что годен, и к чему стремится. Распределение на факультеты было, так сказать, распределением по специальностям.       И пусть у всех факультетов в программах стояли все преподаваемые предметы, но…       Слизерин уделял большее внимание зельям и, соответственно, целительству и некромантии. Так же к нему, как правило, попадали те, в ком проснулась магия воды и земли. То есть в расписании занятий его факультета больше часов было предоставлено варке зелий, собственно, Целительству, а так же чуть больше, чем у других, Гербологии, так как растения — это основа для зелий и УЗМС, так как в зельях часто используются ингредиенты и животного происхождения, а так же Минералогия, опять же в зельях часто используются ингредиенты минерального происхождения.       Ровэна набирала себе тех, кто будет осваивать ритуальную магию и логические дисциплины. На её факультет больше часов было отведено Арифмантике, Нумерологии, Рунам, как одной из основополагающих дисциплин в ритуалах. Изучались ритуалы — Ритуалистика и Кровная Магия. И студенты подбирались из тех, кто был склонен к кровной магии.       Хельга выбирала тех, в ком сильны были стихийные силы земли и воздуха. Из её факультета выпускались те, кто потом занимался фермерством, выращиванием редких трав и животных. Естественно на этом факультете особое внимание уделялось Гербологии, УЗМС и, как ни странно, Астрономии, ведь всем известно, что Луна очень сильно влияет на посадку и сбор урожая, и не только Луна, а все расположение звезд.       В те времена такие профессии были уважаемы и почитались. Именно этих магов жаждали получить старосты поселений. Ведь от них зависел урожай и плодовитость подворий. А владея маленькой фермой по выращиванию особо редких пород растений или же животных, можно было разбогатеть буквально за пару лет.       Годрик набирал будущих боевых магов и всех стихий. По всему выходило, что именно факультет Годрика был самым загруженным учебой, так как боевикам нужны все знания: и Ритуалы, и Целительство, и Зелья. Однако все эти дисциплины изучались в боевом направлении. Как с помощью ритуальной пентаграммы заманить врага в ловушку, а зелья все были исключительно взрывающимися, одурманивающими или галлюциногенами.       Конечно, все выпускники владели знаниями, способными помочь в той или иной сфере, но ведь лучше всего заговорить землю на плодородность выйдет у выпускника Хаффлпаффа, у которого к этому есть природная склонность, чем у выпускника Гриффиндора, у которого магия в большей своей части направлена на разрушение, или у выпускника Рэйвенкло, которому придется вырисовывать огромные пентаграммы, высчитывать руны и прочее, и прочее, тогда как хаффлпаффцу достаточно просто прочитать заклинание или наложить чары.       Гриффиндор среди учащихся считался самым элитным факультетом, как правило, именно потому, что все дети мечтают о героическом будущем, а не о тихом, но иногда таком незаменимом стоянии над котлом или вошкании в грязи. Но Гриффиндор же был и самым малочисленным. Именно этот факультет был единственным, который всегда, несмотря на свою малочисленность, делился на два потока: боевики и артефакторы. И программы учебы у них тоже были составлена по разному.       Годрик проводил очень строгий отбор.       Обучение по «специальностям» длилось ни много ни мало, а целых десять лет. И если на других факультетах можно было поднапрячься и сдать выпускные экзамены досрочно, в зависимости от того, насколько ты напрягся, то Годрик выпускал своих боевых мантикор точно день в день, и ни минутой раньше, а то ещё некоторых и на второй «срок» оставлял.       И не было среди учеников никакой вражды и неприязни. Откуда ей было взяться, если до разделения на факультеты все между собой успевали попередружиться, еще не зная, кто из них и кем в будущем станет. Ну, если не считать мелких детских ссор и обид.       Про Распределяющую Шляпу «внуки» основателям не говорили, про одушевленность замка тоже. Надо же дать волю фантазии и творческой натуре Основателей? Они были уверены, что когда придет время, а мальчики уже поняли, что Хоуворт — это не будущий Хогвартс, их дедушки сами сообразят. И про пространственно-временную складку тоже. Теперь-то им было понятно, что те развалины, на которые они иногда, во время походов в Хогсмид, сбегали любоваться — это и были развалины настоящего Хоуворта. Всё, что от него осталось.       Но строительство — дело небыстрое, да и организация учебного процесса тоже. Так что первые ученики новооснованной школы будут жить и учиться именно в Хоуворте. И, вероятно, не один год, а может и десяток лет. В книгах не было написано, сколько длилось строительство самого Хогвартса, но годом основания считался год, когда было принято решение и написан Устав.       Сны памяти продолжали сниться подросткам, всё так же старательно обходя период с Основателями.       К концу марта*** Ровэна, Гарри и Игнотиус смогли закончить «Книгу душ». В основу артефакта, точнее в ее, обтянутый кожей, переплет, легла карта с территорией, которую в будущем будут называть Великобританией. Эту идею подал Гарри, как-то задумчиво рассматривавший «Карту Мародёров». На карту наложили такие же чары и заклинания, как и на «карте Мародёров», и описали их кучей рунных кругов для закрепления эффекта. Вот эту-то карту и «впаяли» в каменные плитки, служившие переплетом.       Когда на карте появлялась маленькая точка с именем волшебника, а это случалось при рождении такого ребенка, то на вощеный пергамент выписывалось его имя и местоположение, по которому и отправлялись будущие учителя, когда ребенку исполнялось семь лет. Так же в этой «Книге» отражались и имена новорожденных аристократов, но эти имена все, кому нужно, знали, а потому не бегали по этим адресам. А вот обычных волшебников приходилось посещать. Но это уже в будущем. А уже сейчас страницы стремительно заполнялись текстом.       — Ой, как много! — воскликнул затаивший дыхание Гарри.       — Н-да, и не все из них дети, тут проявляются и все взрослые волшебники, а нам это не нужно, — пробормотала Ровэна и принялась мудрить с чарами и рунами, которые бы отсекали от артефакта тех, кто уже принял свое совершеннолетие.       Гарри облегченно вздохнул. У них получилось!       А вот с ритуалом возвращения всё никак не получалось, но маги не особенно и спешили. К Мио и Драко только-только начала возвращаться их магия. А Гарри уже был способен колдовать беспалочково.       Кстати, свои волшебные палочки они тоже не демонстрировали. Гарри всеми силами старался избегать колдовства на глазах у других, отговариваясь отсутствием сил. А все в замке пользовались беспалочковой и невербальной магией. Иногда, конечно, и Ровэна в своих ритуалах, и Хельга при работе с землей использовали посохи, но волшебных палочек еще не было. Антиоху ещё не пришла в голову мысль об этом артефакте, а Гарри ему об этом не сообщал. Зачем?       Ещё месяц пролетел за работой над ритуалом возврата, уже стали проявляться кое-какие наработки. Жизнь в Хоуворте была спокойной и безмятежной. Если не считать, что у Салазара с Годриком в один прекрасный день не начались роды. И все бы ничего, но если зачать и выносить ребенка мужчины вполне могут, то вот рожать…       В Хоуворт был срочно вызван Кадмус, а Мио ему ассистировала в проведении операции, в будущем известной как кесарево сечение.       — Харри, — тихонько спросил парня Парис, который очень переживал за магов, которые дали ему кров, пищу и уверенность в будущем, — а как такое возможно?       — Что, Парис?       — Ну, как они вообще смогли… — Парис неопределенно пожал плечами и описал своими ладошками круг возле живота, как бы очерчивая его огромные размеры.       — Кхем… — замялся Гарри, судорожно размышляя как же объяснить мальчику суть простым языком без использования замудреных слов и терминов. — А что ты вообще об этом знаешь?       Время было такое, когда в этих вопросах стеснения не было совсем, и дети прекрасно знали, чем их родители занимаются в спальнях, да Парис не был невинным мальчиком, стоит только вспомнить, что ему пришлось пережить, пока он был в рабстве.       — Ну… — протянул Парис. — Папа спал с мамой. У него были живчики, а у мамы были живицы, а когда они после ночи любви слились, то у мамы в животике появился мой братик или сестренка, — грустно вздохнул Парис, — только родиться не успел…       Гарри опустил глаза и от смущения, и от того, что невольно напомнил ребенку о его трагедии. Но Парис продолжил:       — Но у мамы для этого в животике специальный мешочек был… Ну, чтобы папины живчики слились с мамиными живицами, а у мужчин такого нет, так как же так?       — Да, Парис, ты прав. У мужчин такого нет и обычные люди мужчины не могут родить ребенка. Но мы волшебники, и нам помогает Мэй — магия. И если у мужчины и женщины все происходит естественным путем, то мужчинам для этого приходиться проводить некоторые специальные действия, а не только провести ночь любви друг с другом.       — М?       — Уфффф… — Гарри откинул седую прядь со лба. — Ты знаешь, где у тебя эти живчики хранятся?       Парис невольно прикрыл пах ладошками, Гарри улыбнулся.       — Ага, там. Так вот для того, чтобы мужчина смог забеременеть, надо умудриться во время, как ты говоришь, ночи любви дать смешаться живчикам обоих магов и при этом попасть внутрь одного из них, — Гарри не стал уточнять, каким образом смешанная семенная жидкость должна попасть внутрь будущего носящего, явно же не через рот. — А там уже образовавшаяся зигота…       — Зи-г… зе-го… Что?       — Маленький-маленький зародыш, который образуется от слияния живчиков, — снова улыбнулся Гарри. — Он проникает в живот папочки и окутывается коконом магии, который ему и заменяет тот самый специальный мешочек, который есть у женщин. В этом коконе ребеночек и развивается****.       Парис смешно нахмурил бровки и стал обдумывать полученную информацию, что-то шепча одними губами.       — Но тогда… тогда, получается, что у двух мужчин должен быть только мальчик? — удивленно вскинул он свои чернющие глаза на Гарри. — Ведь они оба мальчики! — как само собой разумеющееся воскликнул он. — А у лорда Слизерина будет девочка! Вы все об этом говорили! — как-то обвиняюще воскликнул он.       Гарри расхохотался. Драко закусил губу и отвел взгляд от мальчика. Они втроем сидели на опушке леса под огромным дубом. Ушли из Хоуворта, как только стало известно, что там скоро настанет бедлам, вызванный родами магов.       — Что вы смеетесь? — обиженно спросил Парис. — Ведь если ребеночка заводят мужчина и женщина, тогда понятно, что может родится как мальчик, так и девочка, а тут двое мужчин, тогда как у них может быть девочка?       — Вот теперь я вижу, откуда в роду Принц столь развитое логическое мышление, — как-то тихо пробормотал Драко, но Гарри его услышал.       — Что? Ты хочешь сказать, что вот этот малыш?..       — А? Нет, не совсем он, Харри. Его внук, если я правильно посчитал. Дело в том, что род Принц основал Риерз Фирсленд, женившись на какой-то чистой вампирше…       — Офелия, — утвердительно высказался Гарри.       Младшая дочка Ровэны уже как-то поглядывала на Париса.       — Ну, да. Ты же сам видишь, что её просто тянет потискать Париса, но он не является её магическим партнером, а такое притяжение имеет место быть когда…       — Будущий, ещё не рожденный ребенок этого мага с гарантией может быть её партнером.       — Ага.       — Но почему внук? — спросил Гарри у Драко.       — Потому что в своих снах о Риерзе Фирсленде я не раз видел и его отца, но это был не Парис, а Ферирс, а вот деда его как раз звали Парис.       — Опачки! — снова расхохотался Гарри, с каким-то изумлением снова рассматривая мальчика, которого они умудрились спасти в этом времени. — Так выходит мы своим тут появлением…       — Ага, спасли почти родоначальника рода Принц, то есть моего фиг знает в каком поколении деда и деда твоего, кстати, мужа.       Подростки снова расхохотались. Парис пропустил этот разговор мимо ушей, до него ещё не доходило, что вот этот странный беловолосый парень с рожками и крыльями является ему каким-то там внуком. Его интересовал ответ на свой вопрос, почему у двух мужчин может родиться девочка? О чем он и напомнил Гарри и Драко, когда те немного успокоились.       — Знаешь, Парис, — задумчиво протянул Гарри, сунув в рот травинку. — Это так просто не объяснить, но попытаюсь. Дело в том, что за то, какого пола родится ребенок, всегда отвечает отец, то есть мужчина.       — Это как? — требовательно.       — Смотри. У женщин в том «мешочке», о котором ты говорил, есть свои «живицы». Они состоят из двух клеток, — Гарри не стал говорить о хромосомах и генотипе, это слишком сложно. — Они имеют вот такой вид, — и он нарисовал на земле «ХХ», — а у мужчин их живчики состоят из клеток вот такого вида, — и он нарисовал «ХУ», — и когда они сливаются у мамочки в животике, то могут стать или «ХУ» — мальчик, или «ХХ» — девочка, понятно?       Парис сосредоточенно рассматривал рисунки, то и дело, тыча пальчиком в буквы и проговаривая: «ХУ» — мальчик, «ХХ» — девочка. А потом сам вдруг взял палочку и стал рисовать.       Нарисовав схематичную фигурку человечка и написав под ней «ХУ», рядом нарисовал еще одну фигурку и тоже написал под ней «ХУ». А рядом нарисовал две фигурки и надписи под ними «ХХ». А потом начал выписывать различные комбинации. С женщинами у него получались только «ХХ», а вот у мужчин выписалось три пары «ХХ», «ХУ», «УУ». Он поочередно ткнул палочкой, которой рисовал в записи и выдал:       — Девочка, мальчик, а это тогда кто? — он ткнул в последнюю получившуюся у него комбинацию «УУ».       Гарри закрыл руками лицо и откинулся на спину в яркую и сочную травку и островки снега, кое-где ещё виднеющиеся.       — И вот в кого он такой умный, а? — простонал он.       — Не знаю, в кого умный этот парень, а вот мой папочка явно в него уродился, — проворчал Драко и обратился к Парису, который требовательно смотрел на подростка. — Это — омеги-андрогины, Парис. Они выглядят как мужчины, но у них есть свои особенности и все органы для естественного родопродолжения. Они более хрупкие по сравнению с другими мужчинами. Но омеги рождаются только у магиков и никогда у людей-магов, даже если в последующем эти самые люди-маги свяжут свою судьбу с магиками, и у них будут рождаться дети с наследием магиков, которое они могут полностью принять в свое совершеннолетие, Парис.       — Хм… Драко, а это не слишком для него сложно? — задумался Гарри, посмотрев на хмурого мальчика, который снова пытался осмыслить полученную информацию.       — А ты можешь это объяснить проще? — ехидно спросил Драко.       — Ммм… пожалуй, нет. Я и сложно-то не знаю, как это объяснить, а тут попроще…       Но к их радости ребенок увидел первую яркую раннюю бабочку и погнался за ней, откинув слишком сложные для него мысли. Подростки под дубом облегченно вздохнули.       — Харри! Драко! — послышался голосок Мио. — Вы где? Все уже закончилось, можете возвращаться, трусишки.       — Мы не трусишки, — проворчал Драко.       — Но и в этом бедламе нам делать было нечего, — поддержал его Гарри.       — Ну, что? Пойдем, поприветствуем своих новых-старых предков? — усмехнулся Драко.       — Пошли, чего уж там, — махнул рукой Гарри. — Все равно этот бедлам теперь будет постоянным. Маленькие дети — это катастрофа, — тяжело вздохнул он.       — Тебе-то откуда это знать? — удивился Малфой. — Вроде у тебя ни младших братьев, ни, кхм, сестер не имеется. Или у этих, твоих, Дулей…       — Дурслей, — поправил Гарри.       — Дурслей были маленькие дети?       — Нет, не было. Но у соседской пары они появились, когда мне было семь. Да и сны много чего об этом поведали.       — М-дя-а-а. Как это я про сны не подумал? — потер подбородок Драко. — Только во снах — это было радостно, а по твоим словам выходит…       — Это радостное событие для родителей, а вот для окружающих, сущий кошмар! — возвел глаза к небу Гарри.       И парни пошли в замок.       В конце апреля, в канун Бельтайна, Гарри и Мио свалились в Родовой лихорадке, принимая силу родов. Этой магии и силе было пофиг, в каком времени её носители находятся, она просто пришла заявить свои права и всё. Гарри принял силу Слизеринов и помогал ему в этом Салазар. А вот Мио принимала силу рода Волчак, так как силу родов Поттер, Блэк и Корф она приняла еще ТАМ, и помогать ей было некому, поскольку такого рода ещё не существовало. Драко все два дня просидел у постели своей ненаглядной.       Но это сыграло и хорошую роль. К подросткам вернулся их прежний объем магии. А помогающему своей жене Драко тоже послужило хорошим толчком и к нему магия тоже стала возвращаться стремительными волнами. И в конце мая они полностью восстановились.       Гарри попросил Антиоха проводить его к родовому камню, тот не сопротивлялся. Зачем, если Истинный Глава Рода — Дракон, сможет напоить родовой камень более полно, чем это мог сделать он — Антиох?       Ещё два месяца жизнь текла тихо и мирно, если так можно сказать о замке, в котором постоянно вопили два маленьких новорожденных проказника, к которым вскоре присоединился и третий. Карпелина перебралась со своим новорожденным сыном и старшими сыновьями в замок к отцу, пока её муж пропадал на заседаниях Совета в замке у одного из аристократов. С границ Северного моря стали приходить тревожные извести, и маги решали, что с этим делать. Прорыв это или ложная тревога. Ситуация усложнялась тем, что переместиться туда и проверить не представлялось возможным, потому что источник аномалии находился посередине штормующего сурового моря.       В Хоуворте же спокойно и весело отметили Литу и снова принялись за расчеты.       В начале августа в ритуале «возврата» начали проясняться многие моменты, и сам ритуал начал обретать свои реальные черты. Была разработана пентаграмма, рунный круг.       Игнотиус, рассматривая временные расчеты, вдруг сказал:       — А зачем вам идти в Инферно, а там заново строить и чертить всю эту муть, может, всё сделать в один раз, с кратковременным пребыванием там, но без задержек?       — Это как? — спросил Поттер.       — Ну… что-то типа транзита. Вы там, несомненно, окажетесь, потому что без этого вообще всё теряет смысл, но задержитесь там всего на долю секунды и перенесетесь дальше, используя остаточные силы воздействий завихрений…       И работа закипела с новой силой. Гарри с энтузиазмом воспринял эту мысль. Ему совсем не хотелось останавливаться в том не слишком гостеприимном мире, да и встречаться со своей бабулей он не планировал. Что-то ему подсказывало, что она ему рада не будет и уши надерет. Почему? Он и сам не знал, но было такое ощущение.       И вот — настал день и час «Х», 3 сентября.       С самого утра в Хоуворте царил переполох. Все были взволнованы и старались скрыть слезы. Обитатели замка уже привыкли к трем подросткам, а невысказанные ими, но угадываемые всеми мысли, что в будущем всё не так, чтобы очень хорошо, заставляли взрослых с болью смотреть на двух юношей и девушку, которых они сами отправят в этот «не хорошо». Однако все прекрасно понимали, что это не их время и отправки в будущее им не избежать. Молчали даже малыши, сосредоточенно сопя и потягивая в рот свои пяточки, по крайней мере очень стараясь этот трюк осуществить.       На лысой полянке, достаточной, чтобы вместить всех желающих, и при этом эти желающие не помешают ритуалу, была расчерчена гекадограмма. Расписан рунный круг, расставлены толстые магические свечи.       Последние приготовления.       Вдруг послышался загробный гул. Земля чуть дрогнула. На горизонте сгустилось неприятное глазу марево, а из этого марева стали вылетать черные тени. Очень характерные и знакомые подросткам тени.       «Только не Гарри!» — послышалось в голове у Гарри.       Он рвано выдохнул:       — Дементоры!       — И не только! Там и ещё есть твари — это прорыв! — послышалось со всех сторон.       Вмиг поляна превратилась в поле сражения. Со всех сторон сюда аппарировали маги-боевики и заклинатели. Одни с ходу пускались в бой, другие начинали чертить ритуальные пентаграммы для закрытия прорыва Завесы.       — «Экспекто Патронум»! — возопил Гарри, бросаясь в самую гущу сражения.       — «Экспекто Патронум»! — тут же отозвалась Мио.       Их олень и единорог, впечатляя почти полной материальностью, влились в стаю таких же патронусов, выпущенных остальными магами. Вокруг царил хаос. Летели проклятья, метательные ножи, слышался звон стали о сталь, взвивались вихри воздуха, огненные протуберанцы.       — Марш в круг! — вдруг заорал Игнотиус, поймав Гарри за рукав толстовки. — Мы здесь справимся! А вам тут не место!       — Но…       — Я сказал, марш в круг и начинайте ритуал!       И Певерелл зашвырнул своего потомка в круг, куда уже секундой раньше Антиох впихнул сопротивляющихся Драко и Мио. Ровэна, не размениваясь ни на что, одним взмахом руки единым порывом зажгла все свечи и сразу начала читать катрен.       Гарри засопел, но понимал, что ему из круга уже не выйти, но продолжал и продолжал посылать заклятия в цель, стараясь оказать как можно больше помощи остающимся в этом аду магам. Тоже самое за его спиной проделывали Драко с Мио.       — А, черт, — зашипел Гарри, почувствовав, как по его щеке потекла кровь, осколок чьей-то оторванной чешуи вонзился ему прямо в щёку.       В последний момент, когда подростков уже накрыл сияющий ослепительным светом купол, а Ровэна прекратила читать последний стих, её смело хвостом той самой твари, которая рвалась за вкусной добычей в круге. Гарри едва успел отреагировать, трансформировав из оторванного шнурка глефу и запулить её в тварь, которая, в свою очередь, выстрелила по ним чем-то напоминающим иглы.       Вспышка — и круг пуст. Подростки полетели вперед во времени, и никто не заметил, как при трансфигурации шнурка в оружие край мантии Поттера чуть задел линии гекадограммы, превратив временные руны из 16 496 в 16 476, всего лишь стерев небольшую перемычку в девятке, превратив ее в кривую семерку. ________________________________________ *не судите строго автора, цифры взяты наобум (почти), мне нужно, чтобы год, когда трио сигануло в Арку, совпадал двумя последними цифрами с предполагаемым годом, в который они ухнули. То есть 16 496 и 1996. Впоследствии это сыграло свою роль. **Лапта-Тройник — Три игрока (отсюда и название — «тройник») располагаются в таком порядке: один у линии города, другой — у кона. Третий же — бьющий — может начинать игру с любой линии. Если в «свечках» бьющий сам подбрасывал себе мяч под удар, то в этой игре ему помогает полевой игрок. «Тройник» — более динамичная игра, поэтому бьющий здесь должен не только сильно бить по мячу, но и быстро бегать: после удара, пока мяч летит по воздуху, он должен пробежать всю площадку и встать за противоположной чертой. В это время полевой игрок, стоящий у дальней линии, старается перехватить стремительно летящий мяч, чтобы осалить им бегущего. На удар бьющему отводились три попытки. Если он не уверен, что после несильного удара сумеет перебежать площадку неосаленным, то остаётся на месте. После третьего даже неудачного удара он обязан бежать к противоположной черте. Успех этой перебежки зависит от его ловкости, быстроты, смекалки. ***Март, апрель и прочее называю современными именами, так как не имею понятия о старинных календарях, как уже ранее упоминалось. ****Не знаю, получится ли где-нибудь далее по тексту объяснить, поэтому даю сноску. В случае если мужская пара решает завести ребёнка и рожать самим, а не использовать для этого суррогатную мать, то… Техника примерно такова: верхний доводит до оргазма нижнего, потом смазывает его спермой свой член и собственно доводит акт любви до логического конца, своего оргазма, или оргазма их обоих (повторного у нижнего). Естественно, такие попытки зачать малоэффективны, и может понадобиться их большое множество, прежде чем маг залетит. Ну, или специально ввести в анус нижнего его же сперму в большем объеме (шансов больше). А там образовавшаяся зигота вопреки всем естественным процессам с помощью магии поднимается в тонкую кишку, откуда и проникает в свободную полость в животе. А вот если у магов мужская триада, то залететь можно с полпинка и без всяких таких вот ухищрений. Так как вполне может быть, что одного нижнего пользуют два верхних, неважно вместе ли или по очереди. Только в нижнем смешивается семя двух его верхних и вполне может образовать зиготу. Но считать этого ребенка только двух верхних неразумно, потому что кокон прикрепляется к телу, к кровеносным сосудам и магии именно носящего и для своего дальнейшего развития использует ресурсы именно носящего, а потому и является и его полноправным ребенком по крови, плоти и магии.