Часть 6. Глава 7.
Дамблдор не стал мешать колдоведьме выполнять свои прямые обязанности. Пока она проводила всестороннюю диагностику, спаивала пациентам зелья и проводила кучу других процедур, он тихонько стоял в сторонке. Северуса и Люциуса Помфри выгнала ещё раньше, как только они уложили Гарри на койку. Естественно, они далеко не ушли, тем более что прямо под дверями Больничного Крыла столкнулись с небольшой толпой, состоявших из заинтересованных лиц, если судить по разговорам этих пришельцев. В кои-то веки Мародёры не задирали слизеринцев, а только взволнованно подпирали стенку коридора в ожидании, когда же они смогут удовлетворить свое жгучее любопытство. Тем временем Поппи успела провести все процедуры над Гарри, проверить остальных «пострадавших», в них тоже влить зелья, и только после этого строго обратилась к директору: — Директор Дамблдор, я очень надеюсь, что ваша беседа не затянется, потому что мои пациенты нуждаются в отдыхе! И отбыла в свой рабочий кабинет, оставив, тем не менее, дверь приоткрытой. Дамблдор, всё ещё размышлявший над этой внезапной головоломкой, строго посмотрел на пришельцев. POV Дамблдора. Что же теперь с ними делать? Они никак не вписываются в мой план! Но из них можно вытащить так нужные мне сведения о будущем! Это дети моих пешек. Судя по тому, что этот мальчик назвал своей мамой Лили Эванс, а отцом, судя по его фамилии, произнесенной блондином, является Джеймс Поттер, то мой план по сведению этих двоих, аристократа в надцатом поколении с грязнокровкой, в пару удачно завершился. Но что было дальше? Отрекся ли Поттер-старший от своего отпрыска в связи с его выбором жены, как он и планировал? Шебутника Блэка уже удачно Вальпурга выжгла с гобелена, тоже как и планировал директор. Теперь род Блэк имеет только Регулуса в наследниках, но и с этим директор уже придумал что делать. Регулус Арктурус Блэк сейчас учится на четвертом курсе и во всю восхищается идеями Темного Лорда! Ещё малость, и Блэк-младший открыто встанет на сторону Волдеморта. Как только ему исполнится семнадцать, а там уже можно будет и прихлопнуть всю эту семейку, не без помощи выжженого с гобелена Блэка! Сириус же, как и Джеймс, должны стать тупоголовыми аврорами, полностью и безоговорочно подчиненными ему, Альбусу. При таком раскладе Сириус никогда не сможет претендовать на Род Блэк, что и требовалось. А потом и от Блэка избавился бы, не велика беда. А у Поттеров Джеймс так вообще единственный. Старшую сестру Джеймса можно практически не принимать в расчет, она полностью вошла в Род своего мужа-испанца. Регулус Валенсий Блэк, учащийся сейчас на шестом курсе Слизерина? А что с ним? Ничего. Этот тоже уже списанный материал. А вот не надо было Блэкам тащить в Англию своего семнадцатиюродного кузена, оставшегося сиротой, из Испании. Дамблдору пришлось принять мальчишку на его пятый курс и уже год он пытается решить, что с этим неучтенным Блэком делать. Хотя что с ним делать? Как только выпустится из школы, налет Пожирателей — и нет у испанской ветви рода Блэк главы. Так что тут даже к лучшему, что мальчишка оказался в Англии, где до него сможет дотянуться директор. Всё было тщательно распланировано. Всё шло как по маслу, а тут… Неучтенный фактор в виде заглянувших на огонек проведать своих родителей во времена их учебы детки. И ладно бы один Поттер со своей сестрицей, так нет, они ещё и Малфоя прихватили и, судя по тому, как они активно общаются и подкалывают друг друга, то они там в будущем очень даже хорошо общаются между собой, а это не есть хорошо. По планам директора Поттеры должны сгинуть самое большее к 1983 году, а Малфой, который Люциус, да и Абрахас туда же, должны гнить в Азкабане. А уж это Малфоевское «Жена!» применительно к сестрице Поттера, вообще ни в какие ворота не лезет! Что же делать? Надо из них вытрясти о будущем по максимуму и уничтожить. План будет идти по своему сценарию! А для этого нужно их оставить в школе. Им, судя по их виду, как раз ещё учиться и учиться. Ну, а если не пойдут на контакт, то пригрозить заключением в Азкабан за использование запрещенных ритуалов. Да, так он и поступит. Еще нужно будет вытребовать у них непреложный обет, чтобы не трепали языком кому не надо. Конец POV Дамблдора. — Ну что, молодые люди, поговорим? — мягко улыбнулся старик и присел на стул для посетителей, навещающих болезных учеников. Молодые люди настороженно уставились на директора. И невдомек Дамблдору было, что под этой маской легкой настороженности и спокойствия скрываются бушующие эмоции и еле сдерживается гнев и желание прибить сволочь на месте. Но нельзяяяя. Этот паук должен без видимых «повреждений» дожить до 1996 года, когда они его поймали в ловушку. История должна идти своим чередом, а то им и возвращаться будет некуда. А как хотелось… — О чем, господин директор? — спокойно спросил Драко. — Начнем с главного, — продолжая елейно улыбаться проговорил Дамблдор. — Из какого года вы к нам прибыли? — Из 412-го до нашей эры, — ничтоже сумняшися хрипло проговорил Гарри. И как бы Дамблдор не пытался контролировать свои эмоции, глаза его, скрытые за половинками очков, все же расширились. — Ты шутишь, мальчик мой? — укоризненно покачал головой Альбус. — Нисколько, профессор, — спокойно произнёс Гарри. — К ВАМ мы прибыли, действительно, из года, когда был основан Хогвартс. — Кхм… Тогда поставлю вопрос по другому: а как вы оказались в 412 году до нашей эры? — Так вы нас сами туда отправили! — оскалился в сверкающей улыбке Поттер. И ведь не соврал! В Арку они действительно упали от ударной силы направленного на них заклинания. Заклинания, направленного рукой Дамблдора! «Харри! Что ты творишь?» — раздался в голове голос сестры. «Пытаюсь спасти наши шкурки, Мио, от однозначного упрятания их в Азкабан за использование якобы запрещенных ритуалов!» «Правильно, Харри, мы ему сейчас как кость в горле. И хочется, и колется! Вот как глазки сверкают. И будущее ему узнать хочется, и планы мы ему подорвать все можем одним своим присутствием!» — закончил Драко. «А у нас сейчас опять сил на проведение ритуала кот наплакал. Нам нужно восстановиться, прежде чем попытаться снова его провести, это раз. Понять, где была ошибка, и почему нас закинуло в 1976 год вместо 1996 — это два. Ну и…» «Только не говори мне, что ты собираешься менять прошлое, Харри!»— строго отчитала его Мио, с тревогой заглядывая в глаза брату. «Менять? Нет, ни в коей мере, а то так мы и сами можем не родиться, — грустно усмехнулся Харри. — Но кое-что допрояснить, что мне еще не совсем понятно, я могу. Да и… Что значит менять? Мио, ты помнишь, что наши родители «пропавшие без вести»? А может, это мы этому поспособствовали?» «Но, Харри! Их же похоронили в Годриковой лощине! Так Крохбор сказал!» — удивилась сестра. «Вот и я о том же! — воскликнул юноша. — Как тебе вариант того, что мы находясь здесь и зная, что в 1981 году на них будет совершено покушение, просто наложили на них защиту, которая не даст им умереть, но станет действовать на вроде «Напитка живой смерти»? Ты же помнишь, как действует это зелье?» «Хм… — засомневалась Мио. — И что же «мы» сделали?» «Пока не знаю, — вздохнул Харри. — Для этого нужно время, чтобы разобраться. А этот бородатый паук нам его не даст. Нужно сделать так, чтобы он к нам не приставал!» Сколь бы ни был содержательным мысленный разговор молодых магов, но мысль быстрее молнии, и все его содержимое не заняло и полминуты времени. Тем временем Дамблдор оправился от осознания только что вываленной на него новости, что это, оказывается, он сам отправил подростков в прошлое, да еще и такое далекое, осталось выяснить, а зачем он это сделал? «И самим удержаться от выдергивания ему его лохматой бороды!» — буркнула Мио. «Но пакостить нам ему никто не запрещал! Так… неприятно, но не смертельно!» — мысленно хохотнул Поттер. Девушка чуть повеселела. — И зачем я вас туда отправил? — вкрадчиво спросил директор, осматривая прямо лучащегося простодушием Поттера-будущего и непроницаемое лицо Малфоя-тоже-будущего. — И из какого года я это сделал? — снова повторил он начальный свой вопрос. — А-а-аа, — сделал глуповатое лицо Поттер. — Вы это имели в виду? Да? Из 1996 года, профессор. Гарри сделал вид, что не услышал первого вопроса профессора, ответив на последний. Дамблдор раздраженно фыркнул. Что за идиот? — И зачем я это сделал? — снова спросил он, но тут Гарри подкинулся на кровати и преданно заглядывая в глаза директору, зачастил. — Профессор! До меня же только что дошло! Вы же поможете нам вернуться в наше время? Ведь поможете? Такой сильный и умный волшебник просто обязан нам помочь! Тем более это все заварилось с Вашей подачи, профессор?! «Харри! Твой актерский талант впечатляет!» — высказался Драко. «Да ты в этом тоже неплох, пять лет оттачивали все-таки!» — хохотнул Гарри. «Смотри, он сейчас лопнет от досады!» «Эх, если бы!» Дамблдор мысленно сплюнул и внимательно посмотрел на подростков. К Малфою с легиллименцией лучше не лезть. Этот отпрыск чистокровного рода, скорее всего, просто увешан различными амулетами, защищающими сознание, а более глубокое сканирование может повредить связи директора и школы, приняв за нападение на ученика, а эти пришельцы были в мантиях Хогвартса, а значит, уже воспринимались замком как ученики. К девушке, если она и вправду жена этого белобрысого засраснца, тоже лезть не стоит, а вот Поттер как открытая книга, все мысли нараспашку, стоит попробовать. Альбус легко, как нож сквозь масло проник в мысли лежащего на больничной койке подростка. А там он увидел временную пентаграмму, и узнал ее, ведь сам когда-то воспользовался именно такой, когда еще не был в теле… Н-да, но это все отвлеченные мысли, не стоит отвлекаться, и Дамблдор копнул чуть глубже и увидел себя, направляющего палочку на подростков — вспышка. Слова этого Поттера подтвердились. Он сам отправил этих юнцов в прошлое, а это значит, что грозить Азкабаном за использование запрещенных ритуалов им бесполезно. Ведь этот случай на тормозах не спустишь, и члены Визенгамота просто заставят их применить «Веритасерум», а под его воздействием подростки скажут, КТО их отправил в прошлое, а это автоматически переведет стрелки на директора, и ответчиком будет выступать уже он, а это неприемлемо. Надо избавляться от них побыстрее, лучше просто отправить их в свое время, а там он уже с ними разберется. Тем более что он ТАМ знает, зачем он это сделал. — Да, да, мой мальчик, — немного рассеянно проговорил директор, поглаживая свою бороду. – Я конечно вам помогу… Сразу, как найду способ это сделать… Не говорить же этим неучам, что он прекрасно знает, как это можно сделать, но за счет силы этих детей у него сейчас ничего не выйдет, им надо восстанавливаться, а у него самого… Жаба душит, нужно подумать, как это сделать не за счет своих сил. — А пока вы не могли бы рассказать мне, как… — Но, профессор! — вслух возмутилась уже Мио. — Вы же сами говорили, что нельзя рассказывать о будущем, иначе оно может поменяться и… — Вы с нас взяли Непреложный Обет, профессор, — закончил Драко, — так что мы все равно ничего не сможем вам рассказать. — А как долго вы будете думать, профессор? — снова вклинился Гарри. — Нам бы очень хотелось вернуться домой, профессор, мы, видимо, что-то напутали в ритуале, мы же не такие умные, как Вы, профессор, — польстил юноша, — мы только ещё учимся. А там нам было не до раздумий, мы сделали все, как Вы велели, и постарались вернуться сразу, как только выполнили ваше задание по спасению Гелайна Рудстокского… Дамблдор вздрогнул. «Харри, кого? Что за бред?» — хором. «Не совсем бред, — повинился Гарри. — Скиттер очень рьяно принялась копать под Дамблдора и кое-что она таки накопала. Мне Шеклбот дал изучить все материалы. Вы же знаете, что Дамблдоры чистокровный род, но почему-то не отражается в «Первородной знати», хотя там отражаются ВСЕ рода, а не только имеющие титул. Даже Предатели крови. Так вот. До 1756 года был такой Род — Рудстоки. Род древний, но существовать он стал как раз в 412 году до нашей эры…» «И как это связанно с Дамблдором?“ «Напрямую, Мио. В 1756 году они стали Предателями крови…» «Что-о-оо-ооо?» — глаза Драко чуть расширились, но директор этого не заметил, он был весь в своих думах. «Ка-а-аак?! Ведь в Первородной знати отражаются только три рода…» — Мио. «А вот так. Ты сама сказала — три рода. Так вот, родоначальник Фатолли, это был последний из Рудстоков. Так и перестал существовать род Рудсток, став Фатолли, а уже потом Фатолли, как предатели крови, стали Флэтчерами. А вот тут и кроется ответ на вопрос, почему Дамблдоры не отображаются к книге Первородных. Один из Флэтчеров, в надежде сбросить с себя ярмо Предателя Крови, женился на маглорожденной ведьме Дамблдор и взял ее фамилию, ритуально отрекшись от своего рода. А Дамблдор, как ни крути, была магглорожденная и в Первородной знати не отображалась. В последствии их дети женились и выходили замуж за чистокровных, таких же безродных, но чистокровных. Однако Печать с их семьи никуда не делась, магия не посчитала поступок отречения от рода достойным, наоборот, еще больше обозлилась — второе предательство рода вместо искупления, отречение и попытка уйти от наказания. И у Дамблдоров сияют уже две печати…» «Погоди, я что-то не понимаю. У директора не видно печатей!» — вскинулся Драко. «Угумс, и на этот вопрос нам и предстоит найти ответ, пока мы тут. Почему у Дамблдора не видно печатей Предателя Крови, тогда как на его родном брате, Аберфорде, который содержит «Кабанью Голову» в Хогсмиде, эти самые печати разве что не полыхают!» «Значит, я отправил этих детей в прошлое, чтобы спасти своего родоначальника? — думал директор. — Ладно, пусть пока живут, всё равно при первой же возможности, как только найду где взять сил, выкину этих в их время, а там уже я-будущий с ними разберется. Главное, чтобы они не болтали о будущем… Но судя по тому, что я сам взял с них Непреложный Обет там, в будущем, они болтать не будут. Не смогут, но я подстрахуюсь!» — Хорошо, дети, хорошо. Пока вы будете в школе, продолжать учиться… — снова добродушно улыбнулся старик. — Я ведь правильно понимаю, что вы на пятом курсе? — Нам уже исполнилось шестнадцать, директор, мы можем учится на шестом. — Как же я вас на шестой приму без С.О.В.? — А мы их можем и повторно сдать, — пожал плечами Гарри. — Экстерном. — Хорошо, только вы мне дадите ещё один Непреложный Обет, что не будете рассказывать своим родителям и прочим ученикам о будущем! — строго закончил профессор. — А мы уже дали… — заикнулся было Малфой. — Я ещё раз его с вас возьму, на всякий случай, — улыбнулся старик. Дети не сопротивлялись и повторили слова клятвы, после чего довольный директор покинул Больничное Крыло — организовывать для своих новых учеников головную боль в виде сдачи СОВ. Естественно, никакой Министерской комиссии, незачем тревожить почтенных мэтров таким вопиющим событием как пришельцы из будущего, но учителя должны потрепать им нервы сильно. Да и с распределением надо будет что-то делать. Мантии-то значок Хогвартса имеют, а вот принадлежность к факультету не проявилась. А раз он сам запретил им говорить про будущее, то и на каких факультетах они учились, он не знал, и уже не узнает. Хотя юный Малфой, скорее всего, был на Слизерине, а вот с Поттерами… Даже несмотря на то, что оба их родителя учились на Гриффиндоре, но директор ещё помнил, что Эванс Шляпа предлагала Рэйвенкло, а Поттеру Хаффлпафф. Как только директор покинул больничное крыло, Гарри тотчас задрал рукав мантии и стал шипеть на парселтанге. Что-то, что Мио разобрала как: — Я, рождённый в 1980 году, никому и ничем не обязан в 1976 году, да будет так. И нити Непреложного Обета стали стекать с руки, как вода сквозь пальцы. Потом он тоже самое проделал с Мио и Драко. Чем вызвал новые вопросы у своих друзей-родственников. — Харри, как? — только и спросила Мио. — Как, как… Просто как тапок, Мио. Мы ещё с Салазаром выяснили, что мы, — он выделил это «МЫ» интонацией, — не можем давать никакие обеты никому из прошлого, для нас прошлого. Никаких обетов. Они не закрепляются, просто потому, что мы ещё не родились. Да, мы тут присутствуем физически, но в магическом плане нас ещё нет, магия этого времени нас, так сказать, не видит. — Слушай, Мио, какая разница, почему да как? Помогло и хорошо, не хочу быть ничем связанным с этим акромантулом недоделанным. Кстати, ты в курсе, что тут бегает наш третий? Или настолько злилась на меня, что не заметила очень характерного ощущения? — свернул он разговор в сторону. — Ой. — Вот тебе и «ой», Мио, — расхохотался Харри, а потом нахмурился. — Это значит, что и с этим нам тоже что-то надо делать. Я совсем не хочу, чтобы в будущем вы были несчастны без своего третьего, кстати, это кто? — Регулус Валенсий Блэк, — ответил Драко. — Должен был стать будущим главой испанской ветви Блэков. Английским Блэкам он приходится родней в надцатом колене, только Вальпурге чуть больше, чем в восьмом, так как она сама из этой ветви — младшей испанской ветви. — А так же в этом времени ещё бегает по подземельям и Регулус Арктурус Блэк, который младший братишка нашего папочки Сириуса, то есть дядюшка, и который точно так же исчез при непонятных обстоятельствах в 1979 году. Тело его так и не было найдено. Мио запустила пальцы в волосы. — Что же это получается? Мы и тут свои лапки приложили, и это всё продолжение той самой петли? — Вполне может быть, — задумчиво протянул Гарри. — Полный атас, — тихо простонала Мио. — Вот это повеселились! — Не то слово, — улыбнулся Гарри. — Осталось дело за малым, понять, что же мы такое учудили здесь и как? — Ню-ню… — издевательски улыбнулся Драко. — И снова это всё провернуть, да так, чтобы исходники к 1996 году остались на прежнем месте. — Писец! — уже хором воскликнули подростки и попадали на свои кровати.***
Тем временем в коридоре у Больничного Крыла. — А вы все что тут делаете? — сурово поинтересовался директор Хогвартса, узрев толпу школьников. Люциус Малфой, Северус Снейп, Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин, Питер Петтигрю, Лили Эванс, Регулус, который Валенсий, и Регулус, который Арктурус Блэки. — Марш на занятия! — Но, директор, — попыталась вставить своё слово Лили. — О будущем они все равно ничего не скажут, — резко оборвал её старик, — они дали мне Непреложный Обет, а об остальном узнаете за ужином. — Так они действительно из будущего? — осторожно вклинился Джеймс. Слизеринцы предпочли помолчать, им бы директор и этого не сказал. — Да, — коротко. — И это действительно мой сын? — снова Джеймс. — Да, но больше вы ничего не узнаете, — оборвал его директор и снова строго сказал, — а сейчас на занятия, быстро! Школьников как ветром сдуло из коридора, ведущего к Больничному Крылу. Но занятия в этот день все равно были безнадежно сорваны. Ученики, взбудораженные случившимся за завтраком и подслушанными фразами, не могли сосредоточиться и совершенно не слушали учителей.***
После окончания учебного дня все вышеозначенные, не сговариваясь и не ругаясь, в кои-то веки, слаженно рванули в Больничное Крыло, где их встретила мадам Помфри. — Что-то случилось? — как-то обреченно спросила она, разглядывая её самых частых пациентов: Северуса Снейпа и четверку гриффиндорцев. — Ничего, мадам Помфри, нам просто хотелось… Женщина понимающе усмехнулась. О, да! Появись сейчас перед ней её будущий сын, которого ещё даже в проекте нет, она бы тоже возжелала бы с ним познакомиться. — Ничем не могу помочь, господа студенты. Все прибывшие утром сейчас находятся у директора. Лица присутствующих скуксились на удивление синхронно и одинаково. — Думаю, что на ужине вы все узнаете и сможете, наконец, с ними поговорить после ужина. А теперь бегите, ужин скоро наступит. Делать было нечего, и, тоскливо переглянувшись между собой, «враги» мирно направились в Большой Зал. Перед ужином в кабинете директора Хогвартса собралась компания, состоявшая из самого хозяина кабинета, четырех деканов и троицы пришельцев. Альбус нервно осмотрел деканов факультетов. Он не планировал их присутствия при этом разговоре, но деканы настояли на своём. Конечно, это были Слагхорн, который всегда стремился окружить выгодными для себя и интересными личностями, а то, что эти пришельцы были интересны… А вам бы не было интересно? Спраут, которой было просто интересно. И Флитвик, который всегда стремился поддержать справедливость, и он нутром чувствовал, что этой троице пришельцев нужна поддержка. В связи с этим пришлось пригласить и МакГонагалл, которая, попав под полное влияние Дамблдора, совершенно не интересовалась этим происшествием, но если будут присутствовать остальные деканы, то её отсутствие вызовет множество вопросов у других. Ну, и сами пришельцы, пришедшие прямо из Больничного Крыла. «Ладно, — подумал Альбус, — поговорить можно будет и позже. Надо все-таки попробовать вытащить из них сведения о будущем, но это можно будет сделать и позже. Наедине». — Итак, — начал директор. — Мы собрались здесь, чтобы решить на каких факультетах будут учиться эти подростки, пока мы не найдем способ отправить их в их время, — сладкоречиво продолжил Дамблдор. — А так же решить, как они сдадут вам С.О.В. — Альбус? Нам? — встряла декан Хаффлпафф. — Да, именно вам. Им уже есть шестнадцать и они утверждают, что окончили пятый курс, но в связи с их «нелегальным», — выделил он, — положением в этом времени мы не можем заставлять их сдавать С.О.В. министерской комиссии. Поэтому вы сами их проэкзаменуете. А учиться они будут на шестом курсе, как и положено в их возрасте. Итак, дети, какие С.О.В. вы сдавали? — Основные предметы, Арифмантику, Нумерологию, Руны, — бойко отрапортовал Малфой. — А ты, мой мальчик? — обратился Альбус к Поттеру, зная, что Джеймс, в свое время выбрал УЗМС и Прорицания, так, неужели он позволил своему сыну заниматься такими сложными предметами? Гарри пожал плечами и слегка улыбнулся, от чего багровый шрам, рассекающий щеку от уголка губы до самого уха, покраснел ещё больше. Мадам Помфри ничего не смогла сделать, только залечить, но не свести полностью. — То же самое, — тихо сказал парень, застенчиво прикрывая глаза. Директор едва видно передернулся: лучше было бы, не занимайся Поттер этими науками. Значит, он учился не в Гриффиндоре. На этом факультете, где директор нежно выпестовывал отвращение к знаниям и лень, эти предметы популярностью не пользовались, если не сказать, что в этом году из гриффиндорцев на Арифмантику, Нумерологию и Руны не записался никто вообще. — А ты, девочка моя? Мио скривилась, но едва заметно — нужно себя сдерживать, как бы ни хотелось выцарапать глаза этому… этому… — Тоже, — коротко сказала она. — Хорошо, — «ничего хорошего», подумалось директору, умные детки, а это плохо. — В течение следующей недели учителя организуют вам экзамены по программе СОВ, а потом уже вы будете учиться со всеми, до тех пор… — А под какими именами они будут учиться? — вдруг весело поинтересовался Флитвик, перебивая директорскую речь. Директор пожевал губу, что, впрочем, почти не было заметно из-за бороды. — Дети были так неосторожны, что уже вся школа в курсе, что они Малфой и Поттер, да и в «Книге Душ»… Альбус взял с пюпитра огромный талмуд, на который, затаив дыхание посмотрели подростки, слишком ещё было живо воспоминание, как они этот самый артефакт ваяли. Директор открыл «Книгу Душ» на середине, она теперь всегда открывалась на середине, сколько бы имен не было в неё вписано, но новые всегда проявлялись в середине талмуда. — Вот и тут: Драко Малфой, Гарри Поттер и… Гермиона Малфой-Поттер? — немного удивленно прочитал директор. Все трое незаметно облегченно вздохнули: чары самоопределения действуют и им не грозило разоблачение. Какими бы ни были их фамилии по рождению, но сами себя они идентифицировали именно с этими именами и фамилиями, так было привычнее, а «Книга Душ» настроена именно так, что вписывает не настоящее имя, а имя, с которым ребенок привык жить. И не их вина в том, что некоторые волшебники оказались, на поверку, не теми, кем были на самом деле. Именно поэтому директор в свое время не распознал Лили Мракс-Риддл, ведь девочка всю свою сознательную жизнь жила с именем Лили Эванс и только, а на сегодняшний день она ещё не знает, что она совсем не Эванс. Хотя может и подозревать. Там в зале они видели, что их мама скрывается под мощными чарами, а это говорит о том, что магическое наследие девушка приняла. И просто не могла, как самая умная ведьма этого времени, как им вдалбливали в голову ещё в их времени, когда Гарри пытался узнать хоть что-то о родителях, не сложить два и два. Ведь магглорожденные магического наследия не принимают. — Гермиона моя жена, профессор, — спокойно, чуть растягивая слова, проинформировал преподавательский состав Драко. — Полным магическим браком, — добил он директора, чтобы тот даже думать не смел о заселении их в разные комнаты. — Я тоже «женат», профессор, — улыбнулся Гарри, чтобы тоже сразу отбить все попытки этого старика как-то на этом сыграть. — И тоже полным магическим браком, только «моя супруга», — Гарри не стал информировать директора, что он не женат, а состоит, мало того, что в супружестве, так ещё и в триаде, — осталась дожидаться меня там. Я очень надеюсь, что вы как можно быстрее найдете способ отправить нас домой, профессор, — жалостливо закончил он свою речь, выдавив из себя пару слезинок. Профессор Спраут тоже сразу прослезилась. Как же — разлученный со своей женой, да ещё и магической, какое испытание для подростка! — Как же так? — вспыхнул Дамблдор, кусая губу и злясь, что придется селить Малфоя и его жену вместе, против магического брака не попрешь. — Вы же ещё слишком молоды! — Любовь, — мечтательно поднял глаза Гарри к потолку, — творит чудеса, профессор. Это Ваши слова. Да и вы сами поспособствовали тому, что мы так рано попереженились. Вы так радовались за нас, профессор. Даже обряд провели… — вдохновенно врал Гарри. — Вы так были этому рады, так переживали за нас, когда лорд Малфой резко отрицательно отнесся к увлечению своего сына! Его выжгли с гобелена, представляете? Да и мою жену сразу после нашей свадьбы выжгли из рода… Прям, как с Уизли получилось, вы же тоже поспособствовали Молли в её любви, правда, директор? Они сейчас так счастливы, так счастливы… «Мордред! — ругнулся про себя директор. — Это получается, что я сам?.. Ну, хоть одно радует, значит, ни Малфой, ни Поттер о лордстве мечтать не смеют. Поттера… Джеймса, скорее всего, ещё Карлус вышиб… вышибет из рода, за женитьбу на грязнокровке, а Малфой выкинул… эммм… выкинет своего сына…» — Кхем… хорошо, — засуетился директор, заметив недобрые переглядывания деканов Спраут и Флитвика, услышавшие про Молли, теперь уже Уизли, тогда разгорелся знатный скандал, но никто не знал, кто соединил эту пару магическим браком. — Значит, супружеская пара, как и положено, по правилам Хогвартса будет проживать вместе, вне зависимости от того, на какой факультет их распределит Шляпа… — А чего их распределять? — вдруг встряхнулась эта самая Шляпа, которая еще была на самом верху книжного стеллажа. — В Слизерин их всех — и точка. Директор в шоке смотрел на своевольный артефакт Хогвартса. Он-то надеялся, что хотя бы Поттеры попадут, если не прямым ходом в Гриффиндор, где их можно будет спокойно держать под контролем, то в Рэйвенкло, он бы там на них управу нашел, а там глядишь и Малфой бы за женой пошёл. — Это почему же, уважаемая? — с досадой спросил директор. Но Шляпа больше не сказала ни слова. СЛОВО уже было сказано и засвидетельствовано Хогвартсом, на мантиях троицы стремительно стали проявляться факультетские регалии. Директор досадливо фыркнул. Потом чуть подумал и хитро улыбнулся. «Ничего, их не примут на факультете этих аристократишек, а я постараюсь и доведу до их сведения только что узнанные новости. Одно то, что они безродные, сделает их париями и сразу рассорит новоявленного папашу Малфоя с сыном! Ха!» — Значит, решено. Профессор Слагхорн, проводите своих новых подопечных после ужина в слизеринские подземелья. А теперь пора на ужин. Слагхорн с интересом посмотрел на своих новых подопечных и с мысленным смешком констатировал про себя: «Обломаешь зубки, Альбус. Эти не так уж и просты, как хотят показаться!» Юные маги встали и направились к двери. Рука Гарри потянулась к распущенным волосам, но Мио зорко следила за его движениями и вовремя прекратила диверсию. Ретроспектива. Когда мадам Помфри констатировала, что больше ничего не может сделать для юного Поттера с его шрамом, кроме как срастить его края, она их отпустила. Гарри стал собирать свои прилично отросшие волосы в хвост и тут услышал судорожный вздох Драко. — Харри, что-то не так с твоим амулетом, скрывающим твою истинную суть. — М? — У тебя уши — эльфийские! — Н-да? Гарри ощупал свои ушки, которые, действительно, были слишком остренькими для обычного человека. Он снял кольцо-амулет, поколдовал над ним, снова надел. — Не-а, — отрицательно качнул головой Драко. Ещё несколько минут Гарри бился над артефактом, но всё оставалось по-прежнему. Уши не скрывались. — Что ж, в остальном порядок, — со вздохом констатировала Мио. — Придется тебе ходить с распущенными волосами, чтобы прикрыть это «безобразие», — усмехнулась она. Конец ретроспективы. В Большом Зале царила всегдашняя атмосфера. Может, только было чуть больше разговоров. Утреннее происшествие всё ещё занимало юные пытливые умы. Директор встал со своего места, на которое он только что присел, незаметно появившись в зале из неприметной дверцы за спинами учителей, и, постучав вилкой по хрустальному бокалу, привлек к себе внимание, давая понять, что сейчас последует объявление. — Дорогие студенты! Вы, несомненно, помните, что сегодня утром… В зале раздались смешки, такое забудешь. — …произошло нечто необыкновенное. Да, в будущем, в Хогвартсе произошла небольшая авария, в связи с чем несколько учеников решили навестить своих родителей во времена их учёбы, — добро улыбнулся старик, посверкивая своими глазами из-под очков. — Навестить? Профессор, вы не совсем правы… — кто-то из рэйвенкловцев. — Конечно, конечно, мистер Спимел, но раз уж они здесь, то и продолжат пока свое обучение вместе с ними, пока мы не найдем способ отправить их обратно. Зал взорвался гулом обсуждений, но директор еще не закончил, и, снова постучав по бокалу, продолжил: — Узнать о будущем вы не сможете, так как они дали мне Непреложный Обет! — зал разочарованно загудел. — Итак, встречайте! Мистер Гарри Джеймс Поттер, мистер Драко Люциус Малфой и его жена, которая является сестрой мистера Поттера, Гермиона Малфой-Поттер! Учиться они будут на факультете Слизерин, на шестом курсе! Двери Большого Зала растворились, и в проеме показались три эти загадочные фигуры, которые будоражили сознание учеников с самого утра.