Часть 3. Глава 6. Первый учебный день
— Ну, что? Куда ты ходил? — Да ещё и Гермиону утащил! Накинулись Драко и Невилл на парочку приключенцев, как только те появились в их уголке в библиотеке. — Я за весь день весь извёлся! — Драко спешно навешивал ту кучку чар, что и обычно. — В Тайную Комнату он меня утащил! Без предупреждения! — пожаловалась девочка. — А там, между прочим, ВАСИЛИСК! — Ну, Мио… Ну, всё же обошлось! — снова стал оправдываться Гарри. — Ничего бы она тебе не сделала. Не сделала ведь? Малфой и Лонгботтом только глаза вытаращили. Нет, они знали всю историю без купюр, но вот подумать, что Гарри снова сунется в пасть василиску, они не могли. — Кхе… кхе… И как прогулка? — осторожно поинтересовался Драко. — Мы нашли портрет Основателей и очень плодотворно пообщались. Вас тоже пригласили в гости, — беспечно высказался Гарри. — Этот год у нас будет насыщенным. Основатели возьмутся за наше обучение, — с восторгом подхватила Мио. — И чему будут учить? — робко поинтересовался Невилл. — Боевой магии! Меня лично, — Гарри чуть покраснел, — Артефакторике и Некромантии. Миону — Целительству и тоже Некромантии. А на вас им нужно посмотреть. Но боёвка даже не обсуждается. Анимагии. — Но почему их портреты там, а не в других залах Хогварта? — воскликнул Драко. — А им так захотелось, — пожала плечами девочка. — Эти портреты и есть тот сюрприз, который ожидает того, кто найдёт любую из тайных комнат. Но и сиднем они там не сидели. Иногда гуляли по другим портретам, но их никто не узнавал… — У них своя какая-то особая магия. Они даже из портретов, как фантомы могут выйти. — Что ж их раньше-то не видно было? — возмутился Невилл. — А они, как они сами выразились, спали! Последние лет так триста. А разбудили их Сая с Финистом после прошлогоднего происшествия. Так что послезавтра вы с нами в Тайную Комнату, благо, что воскресенье. Встречаемся у нашего «любимого» туалета. Вход в комнату находится именно там. Гарри уселся на свой, тоже горячо любимый, подоконник. — Очешуеть! — хором высказали парни свой «восторг» от дополнительных занятий. — А теперь, Мио, колись, чем тебя так наша кошка раздраконила? — Гарри пристально посмотрел на свою сестру. — Да ничем, если не считать, что она своими действиями пытается свести ученицу в могилу, и даже не задумывается об этом! — Ну?! — донеслось до девушки со всех сторон, когда она замолчала. — Не нукайте, не тестралы! Вот ответ на мой запрос по расписанию! И Гермиона сорвала с шеи какой-то артефакт, впрочем, Гарри опознал его сразу же. Ведь именно такой хроноворот они с Мио прихватили с собой из Блэк-Хаус. А рядом с хроноворотом девушка положила свой листок с расписанием. Две темноволосые головы и одна блондинистая склонились над пергаментом. — Офонареть! По девять-десять временных прыжков в день! — возмутился Гарри. — Да это же… — А ты ещё спрашиваешь, что меня так раздраконило? — А в чём, собственно, проблема? — заинтересовался Невилл. — Насколько я знаю, при пользовании хроноворотом есть только два правила: не показываться никому на глаза, и не менять ничего в прошлом… — А ещё то, что за каждое доказанное применение такого артефакта — это год Азкабана, Невилл, — Драко задумчиво повертел в руках опасную безделушку. — Но… раз администрация школы разрешила применение такого артефакта, то и разрешение должны были оформить в Министерстве, а этот из Отдела Тайн — зарегистрированный, как мы можем убедиться по клейму на донышке. Не понимаю, в чём проблема, ну кроме охренительной нагрузки? — упорствовал Лонгботтом. — Пф-ф… А что вы вообще знаете об этом? — фыркнул Гарри. — Кроме того, что уже сказали. Мальчики переглянулись и синхронно пожали плечами. — А тебе, Мио, кошка ничего не дала почитать в нагрузку? Не могла же она так просто выдать тебе ЭТО и на этом успокоится? — Да, вот посмотри! — Гермиона вытащила толстенную книгу и положила её перед братом. — А ещё с меня взяли слово, что я об этом никому не скажу! Слава Мерлину, что не Непреложный Обет. Гарри быстро пролистал, поданный сестрой фолиант. — Бурда! Обычные предостережения для неосторожных магов, а о настоящих опасностях ни слова. — Так чем же он так опасен? — снова не вытерпел Невилл. — Во-первых, я сильно сомневаюсь, что разрешение на использование хроноворота ученицей было выдано. Ни один здравомыслящий маг из Отдела Тайн, а я надеюсь, что там всё же работают умные люди, такого разрешения бы не выдал. Получается, что используя этот хроноворот, Гермиона подвергает себя законному наказанию от Министерства, а при помощи вот этого самого расписания и снятия данных с вот этого хроноворота Отделом Тайн, а каждое его использование фиксируется, доказать его использование будет раз плюнуть. А теперь, исходя из закона, что за каждое доказанное применение по году в Азкабане, сами посчитаете, сколько Мио придётся в этом самом Азкабане куковать, как только вся эта история всплывёт на поверхность. — Фьють! — присвистнули мальчишки. — Ты хочешь сказать, что старик… — Да, именно это я и хочу сказать. Даже если у него нет цели засадить Мио, то шантажировать он её сможет только так! — А во-вторых? — А во-вторых… Само по себе применение таких артефактов не страшно, если соблюдать законы и понимать, что ты творишь, но… — Но? — Гермиона — подросток! Она сейчас, как и мы, переживает бурный рост не только организма, но и становление ядра к принятию первого наследия. А представьте, что будет с подростком, который проживает один день три раза, при этом питается человек, как всегда, отдыхает тоже только свои восемь часов, а вот расходует энергии в четыре раза больше, как физической, так и магической? Хорошо, если она к концу года выживет, но какие будут последствия? В фолиантах, которые мы прочли летом, разброс давался от сквибства и потери возможности иметь детей до летального исхода. — То есть… — То есть! Один-два применения никаких последствий здоровью не нанесут, хотя и рекомендуют использовать его не раньше двадцати пяти лет, а вот такое интенсивное использование, как предложила наша кошка-деканша — прямая дорога на два метра в землю! — воскликнула Гермиона. — И как ты собираешься решать этот вопрос? — Не знаю пока, — огорчённо пробормотала Гермиона. — Но уж точно не пользоваться хроноворотом. Попробую поговорить с профессорами по поводу посещений занятий. Допустим сегодня я была на Истории Магии, а на следующей неделе буду на Арифмантике… — Кстати, замечательный вопрос, — Гарри соскочил со своего насеста и вытащил своё расписание. — Мои пожелания тоже были игнорированы. Если вы помните, то я хотел изучать Арифмантику, Руны и Нумерологию, а что я вижу здесь? Полный ноль! Только УЗМС и Прорицания, которые я тогда отметил только для развивающего ознакомления! На какой х***й заставлять нас мучится с выбором, если тебе выбора-то и не оставляют? — Мдяяя… Классический вопрос: «Что делать?». — Попечительский Совет? — закусил губу Драко. — Думаешь, поможет? Что-то не очень, как я погляжу. Тем более, что Дамблдора с места директора Попечительский Совет турнуть не может. На несколько минут воцарилось молчание. — Слить воспоминания о разговоре с МакГонагалл о применении хроноворота, прикрепить расписание и написать обращение в Палату Лордов, а заверенную копию оставить у гоблинов. Копию обращения в Попечительский Совет тоже приложить — это что касается Гермионы. Драко усиленно тёр лоб. — Если Дамблдор опять замнёт дело с Попечительским, а он его замнёт, останется запрос в Палату… Но тут загвоздка… — Какая? — Глава Совета, лорд Норфолк, на которого, собственно, и будет оформляться запрос — пропал, но жив. Отец всё лето пытался с ним связаться. А без него Совет не соберёшь, и все обращения остаются без рассмотрения. — А если поподробнее, для чайников? — заинтересовался Гарри. — Ну, ты же знаешь, что кроме Министерства и Визенгамота, существует Совет Лордов. Ни Министерство, ни Визенгамот не могут игнорировать его Повеления, потому что это повеления самой магии. Но дело в том, что у Совета тоже есть Глава, который этим Советом распоряжается — назначенный самой Магией. Только он может созвать совет и открыть двери Зала Совета. Назначение, как ты понимаешь — пожизненное. В данный момент главой совета является герцог Норфолк, да вот беда — последние известия о Норфолке приходили из Мексики, и больше о нём никто ничего не слышал. Папа Люциус всё это лето пытался его найти и продолжает поиски. Как я вам уже писал, — Драко покраснел, — мои папочки не знают всего, что с нами происходит, но догадываются, я был слегка неосторожен после празднования ваших дней рождений, и кое-что сболтнул спросонья, но меня не тормошили. Наверное, надеются на добровольную сдачу, но так как мы тут под чарами Конфиденциальности, то… Сами понимаете, рассказать я всё равно без вашего согласия не смогу. А вообще, они в ужасе от того, что происходит в школе. — Так что там с Залом Совета и Норфолком? — Гермиона не теряла мысли. — Чары на замке Зала однозначно говорят, что Норфолк жив и его просто надо найти и растормошить. Если бы глава был мёртв, то в таком случае нужно было бы созвать полный анклав Лордов, участников совета на переизбрание. Собственно, этим папА тоже начал заниматься. Но, ёпть, собрать более пятисот магов, большая половина которых смылась из Англии ещё в первую войну с Гриндевальдом, ещё часть глав сидит в Азкабане… И есть такие, как вы и Невилл, т.е. несовершеннолетние Лорды и Леди, но не главы родов… Последнему Гарри не удивился. Он уже из рассмотренных бумаг родов знал, что ему уже принадлежат три голоса в совете: Певерелл, Гриффиндор и Поттер, а есть ещё наследие Слизерина и Блэк. Гермиона уже сейчас имеет два голоса — Корф и Волчак. Кто представляет фамилию Мракс, Гарри не знал, но предполагал, что это осталось на долю прадеда, а тот то ли жив, то ли мёртв. — Писец! Короче, получается, что сейчас ни на Министерство, ни на Визенгамот управы нет, и они творят, что заблагорассудится их задней левой пятке? — в потрясении воскликнул Гарри. Драко пожал плечами. — Получается, что так. Но если всё-таки получится организовать Совет, т.е. найти Норфолка, а при наличии Главы можно созвать и имеющихся Лордов, то все жалобы и обращения будут рассмотрены… А там… — Полетят головы, — усмехнулся Гарри. — Мать тя за капусту! Мне всё сильнее хочется знать, почему разгорелась Вторая Магическая с нашим дедушкой во главе! — А вот за это и возникла, как я теперь думаю. После Первой Магической с Гринденвальдом стало невозможно собрать полный анклав. Во время Второй Норфолк не признал Волдеморта и демонстративно ушёл в нейтралитет, а теперь и вовсе исчез. — Тудыть твою катушку! — Ага, — грустно вздохнул Малфой. Гарри стал метаться вдоль подоконника. — Так. Сейчас мы все расходимся и отдыхаем, завтра учимся, как ни в чём не бывало, а послезавтра поговорим с Основателями. Не весть что, они не знают современных реалий, но хоть что-то они нам посоветовать смогут? На этом «военный» совет был распущен, и детишки разбежались по своим гостиным.***
На следующий день первым уроком стояло ЗоТС. Когда ребята пришли на первый урок по Защите от темных сил, профессора Люпина ещё не было. Они сели, достали учебники, перья и пергаменты и принялись мирно болтать. Наконец, учитель прибыл. Он неуверенно улыбнулся и положил на учительский стол старый потрёпанный портфель. Одет он был так же бедно, как и всегда, однако имел более здоровый вид, чем в поезде, похоже школьная еда шла ему на пользу. — Добрый день, — поприветствовал он класс. — Спрячьте, пожалуйста, ваши вещи обратно в рюкзаки. Сегодня у нас будет практическое занятие. Вам потребуются только волшебные палочки. Убирая вещи, ребята обменялись любопытными взглядами. У них ещё ни разу не было практического занятия по Защите от темных сил, если не считать того незабываемого урока, когда прошлогодний учитель принёс в класс клетку с пикси и выпустил их на свободу. — Прекрасно, — сказал профессор Люпин, когда все приготовились. — Не последуете ли за мной. Озадаченные и заинтригованные, ребята встали из-за парт и направились следом за профессором Люпином. Он повёл их по безлюдному коридору за угол. Первым, кого они встретили, оказался полтергейст Пивз. Он висел вверх ногами в воздухе и залеплял замочную скважину жвачкой. Пивз никого не замечал до тех пор, пока профессор Люпин не приблизился на расстояние двух футов, тогда полтергейст засучил ножками с загнутыми кверху пальцами и разразился песней. — Глюпый, глюпый Люпин, — распевал он. — Глюпый, глюпый Люпин, глюпый, глюпый Люпин… Пивз, каким уж он ни был грубым и неуправляемым, обычно всё-таки выказывал некоторое уважение преподавателям. Все с интересом поглядели на профессора Люпина — как он отреагирует на оскорбление. Ко всеобщему удивлению, учитель по-прежнему улыбался. — На твоём месте я бы вытащил жвачку из замка, Пивз, — заметил он любезно, — иначе мистер Филч не сможет добраться до мётел. Филч вёл нескончаемую войну с учениками, а также и с Пивзом. Полтергейст между тем не обратил ни малейшего внимания на слова профессора Люпина, разве что громко выдул большой малиновый пузырь. Профессор Люпин легонько вздохнул и достал волшебную палочку. — Небольшое, но полезное заклинание, — через плечо сказал он ребятам. — Следите внимательно. — Он поднял палочку на уровень плеча, произнёс «Ваддивази!» и указал на Пивза. Со скоростью пули комочек жевательной резинки вылетел из замочной скважины и попал прямиком в левую ноздрю полтергейсту. Тот, крутанувшись, принял правильное положение и с проклятиями унёсся прочь. — Клёво, сэр! — восхитился Дин Томас. — Спасибо, Дин, — поблагодарил профессор Люпин, пряча палочку. — Пойдём дальше? И они отправились дальше. Класс взирал на оборванного профессора Люпина с возросшим уважением. Преподаватель провёл ребят по ещё одному коридору и остановился напротив учительской. — Заходите, пожалуйста, — пригласил профессор Люпин, открывая дверь и отступая в сторону. Учительская — длинная, обшитая панелями, комната, полная старых, разрозненных стульев — была практически пуста. В ней находился лишь один человек. В низком кресле сидел профессор Снейп. Он повернулся навстречу входящим. Его глаза сверкнули, а на лице заиграла недобрая ухмылка. Когда вошедший последним профессор Люпин собрался было закрыть за собой дверь, Снейп обратился к нему: — Не закрывайте, Люпин. Я не хочу принимать участия в ваших забавах. Он встал и прошёл через комнату. Полы его чёрной мантии колыхались. На пороге Снейп развернулся на каблуках и сказал: — Возможно, вас не предупредили, Люпин, но в этом классе учится некто Невилл Лонгботтом. Настоятельно рекомендую не поручать ему ничего сложного. Во всяком случае, если рядом не будет мисс Грэйнджер. Невилл побагровел. Гарри задумчиво уставился на Снейпа, обдумывая его поведение. У мальчика всё чаще складывалось такое ощущение, что поведение профессора такая же игра на публику, как и их с Малфоем «разборки». Профессор Люпин поднял брови. — А я как раз надеялся, что Невилл поможет мне на первом этапе задания, — ответил он. — И я не сомневаюсь, что он превосходно с этим справится. Насколько это было возможно, лицо Невилла покраснело сильнее. Губы Снейпа изогнулись в усмешке, но он тем не менее удалился, с силой захлопнув за собой дверь. — Что ж, начнём, — сказал профессор Люпин и поманил ребят в дальний конец комнаты. Там не было ничего, кроме старого шкафа, в котором учителя хранили сменные мантии. Когда профессор Люпин встал рядом с этим шкафом, тот вдруг заходил ходуном и застучал об стену. — Ничего страшного, — успокоил профессор Люпин тех, кто испуганно отшатнулся. — Внутри боггарт. Большинство, судя по всему, считало, что это как раз очень даже страшно. Невилл обратил на профессора Люпина взор, полный неприкрытого ужаса, а Симус Финниган не отрывал подозрительного взгляда от содрогающейся дверной ручки. — Боггарты любят тёмные, замкнутые пространства, — принялся рассказывать профессор Люпин, — гардеробы, места под кроватями, шкафчики под раковинами — а однажды я встретил такого боггарта, который устроился в напольных часах. Этот поселился здесь вчера днём, и я спросил разрешения у директора оставить его до поры до времени, чтобы третьеклассники могли немного попрактиковаться. Первый вопрос, который мы должны задать сами себе, следующий: что такое боггарт? Гермиона подняла руку. — Это сменобраз, — сказала она. — Он принимает такой образ, который, по его мнению, должен больше всего напугать того, кто его видит. — Пожалуй, я и сам не ответил бы лучше, — похвалил профессор Люпин, и Гермиона просияла. — Следовательно, сидящий в темноте боггарт не может заранее решить, какую форму ему предстоит принять. Он ещё не понял, чего больше всего боится тот, кто стоит по другую сторону двери. Никто не знает, как выглядит боггарт наедине сам с собой, но стоит только его выпустить, как он сразу же примет вид того, чего больше всего боится каждый из нас. Это означает, — продолжил профессор Люпин, который предпочёл не заметить короткий вопль ужаса, вырвавшийся у Невилла, — что у нас есть огромное преимущество перед боггартом, пока он ещё не выпущен на свободу. Понятно какое, Гарри? — Э-э-э… раз нас так много, то он не сможет решить, какой вид принять? — Совершенно верно, — сказал профессор Люпин. — Иметь дело с боггартом лучше всего в компании. Тогда боггарт впадает в замешательство. Кем ему становиться — трупом без головы или плотоядным слизнем? Мне довелось видеть, как боггарт совершил именно такую ошибку — хотел напугать двух людей одновременно и превратился в половинку слизняка. Что ни капельки не страшно. Заклинание, отпугивающее боггарта, очень простое, однако оно требует некоторого напряжения мысли. Понимаете, то, что действительно способно прикончить боггарта, это — смех. Поэтому вам надо заставить его принять наиболее потешный для вас вид. Давайте сначала потренируемся без палочек. Повторяйте за мной, пожалуйста…. «Риддикулюс»! — «Риддикулюс»! — хором прокричал класс. — Хорошо, — одобрил профессор Люпин. — Очень хорошо. Боюсь только, что это самая простая часть работы. Понимаете, одного лишь слова недостаточно. И вот тут наступает твой черёд, Невилл. Шкаф снова задрожал, правда, не так сильно, как сам Невилл, сделавший пару шагов вперёд с таким видом, словно отправлялся на эшафот. — Итак, Невилл, — сказал профессор Люпин. — Начнём сначала: чего, по твоему мнению, ты боишься больше всего на свете? Невилл пошевелил губами, но не произнёс ни звука. — Прости, Невилл, но я не расслышал, — весело признался профессор Люпин. Невилл обвел класс одичавшим взором, словно моля о помощи, а затем прошептал еле слышно: — Профессора Снейпа. Раздался дружный смех. Даже сам Невилл робко улыбнулся с извиняющимся видом. Профессор Люпин, напротив, задумался. — Профессора Снейпа… хммм… Невилл, насколько я знаю, ты живёшь с бабушкой? — Э-э-э… да, — нервно ответил Невилл. — Но… чтобы боггарт превратился в неё, мне тоже не хотелось бы. — Нет, нет, ты меня не так понял, — улыбнулся профессор Люпин. — Скажи, пожалуйста, а не мог бы ты рассказать нам, как одевается твоя бабушка? Невилл явно не ожидал такого вопроса, но ответил: — Ну… она всегда носит одну и ту же шляпу. Такую высокую, с чучелом ястреба. Длинное платье… обычно зелёное… иногда лисье боа. — И дамская сумочка? — подсказал профессор Люпин. — Да, большая красная, — подтвердил Невилл. — Отлично, — сказал профессор Люпин. — Ты можешь ясно представить себе эту одежду, Невилл? Увидеть мысленным взором? — Да, — неуверенно произнёс Невилл, совершенно не понимавший, к чему идёт дело. — Когда боггарт вырвется из шкафа, Невилл, и увидит тебя, он станет профессором Снейпом, — объяснил Люпин. — Тогда ты должен поднять волшебную палочку — вот так — крикнуть: «Риддикулюс!» — и изо всех сил сосредоточиться на одежде твоей бабушки. Если всё пройдёт как надо, то профессор Боггарт Снейп предстанет перед нами в шляпе с чучелом, зелёном платье и с красной сумкой в руке. Раздался взрыв хохота. Шкаф затрясся сильнее. — Если у Невилла всё получится, то боггарт, скорее всего, переключится на других, по очереди, — предупредил профессор Люпин. — Я бы хотел, чтобы вы все представили себе то, чего вы больше всего боитесь, и подумали, как сделать образ комичным… В учительской стало тихо. Гарри задумался… Чего же он боится больше всего на свете? Первой мыслью было: Дамблдора, старого паука, вертевшего его жизнью, как захочет. Н-да-а-а. Не хотелось бы, чтобы это увидели все. Тогда конец игре, или очередной «Обливиэйт» от Доброго Дедушки. Однако раньше, чем он начал обдумывать план возможного не прохождения испытания, другой кошмарный образ всплыл на поверхности сознания… Отвратительная, поблескивающая рука, как будто засасываемая под чёрную рясу… долгий спазматический скрежещущий выдох из невидимого рта… и холод, такой пронзительный, такой обволакивающий, что в нём можно утонуть…. Гарри содрогнулся, а затем осмотрелся вокруг в надежде, что никто не заметил его состояния. У большинства ребят глаза были закрыты. Рон бормотал про себя: «Ноги пообрывать!» У Гарри не было сомнений, к чему это относится. Рон больше всего на свете боялся пауков. — Все готовы? — спросил профессор Люпин. Гарри обдало волной страха. Он не был готов. Каким образом можно сделать дементора не таким страшным? Но он не хотел просить дополнительного времени на размышления; все остальные закивали и стали засучивать рукава. — Невилл, мы отойдём подальше, — предупредил профессор Люпин. — Чтобы расчистить поле битвы, хорошо? Я сам буду вызывать каждого следующего… Давайте, ребята, отойдите назад, чтобы Невиллу ничто не мешало… Все отступили, встали по стенкам, оставив Невилла одного перед шкафом. Бедняга был бледен и напуган, но, тем не менее, засучил рукава робы и держал палочку наготове. — На счёт «три», Невилл, — сказал профессор Люпин, сам прицелившийся в дверную ручку кончиком волшебной палочки. — Раз — два — три — пошёл! Поток искр выстрелил из палочки профессора Люпина и ударил по ручке двери. Шкаф с силой распахнулся. Оттуда вырвался профессор Снейп, крючконосый и зловещий. Он вперил в Невилла горящий взор. Подросток отшатнулся. Он бессмысленно держал палочку над головой и что-то беззвучно бормотал. Снейп надвигался на него, шаря в складках своей робы. — Р… р… «Риддикулюс»! — пискнул Невилл. Раздался звук, похожий на щёлканье кнута. Снейп споткнулся, внезапно оказавшись в длинном, отороченном кружевами, платье и высокой шляпе с объеденным молью ястребом. Он угрожающе махал красной дамской сумкой. Класс заревел от смеха, боггарт замер в замешательстве, а профессор Люпин закричал: — Парватти! Вперёд! Парватти с решительным выражением лица выскочила вперёд. Снейп повернулся к ней. Снова щёлкнул кнут, и вот уже на месте профессора зельеваренья возникла забинтованная, покрытая кровавыми пятнами, мумия, её безглазое лицо обратилось к Парватти, и мумия медленно направилась к девочке, волоча ноги, занося загипсованную руку… — «Риддикулюс»! — выкрикнула Парватти. Тряпки на ногах у мумии размотались, она запуталась в них, упала лицом вниз, и её голова откатилась в сторону. — Симус! — взревел профессор Люпин. Симус выскочил перед Парватти. Щёлк! Мумию сменила женщина с длинными до полу чёрными волосами и обглоданным, с прозеленью лицом-черепом — банши. Она широко разинула рот, и потусторонние завывания наполнили комнату, протяжные, стонущие крики, из-за которых волосы встали дыбом у Гарри на голове… — «Риддикулюс»! — крикнул Симус. Банши охнула и схватилась за горло; она потеряла голос. Щёлк! Банши стала крысой, гоняющейся за собственным хвостом, потом — щёлк! — гремучей змеей, шипящей и извивающейся, которая — щёлк! — превратилась в окровавленное глазное яблоко. — Он запутался! — закричал Люпин. — Мы у цели! Дин! Дин поспешил вперёд. Щёлк! Глазное яблоко сделалось отрубленной рукой, которая принялась слепо хлопать по полу, а потом побежала по комнате как краб. — «Риддикулюс»! — заорал Дин. Что-то хрустнуло, и рука попалась в мышеловку. — Отлично! Рон, ты следующий! Выскочил Рон. Щёлк! Многие завизжали. Гигантский паук шести футов в высоту, покрытый шерстью, надвигался на Рона, угрожающе клацая жвалами. Гарри сначала показалось, что Рон замер от страха. Но потом… — «Риддикулюс»! — прогремел голос Рона, и у паука отвалились ноги, а тело покатилось как шар. Лаванда Браун с воплем отскочила в сторону, и шар подкатился к Гарриным ногам. Он поднял палочку и приготовился, но… — Сюда! — вдруг громко позвал профессор Люпин, торопливо выбежав вперёд. Щёлк! Паук-инвалид исчез. Примерно секунду все дико озирались, не находя боггарта. Затем увидели серебристо-белый шар, зависший в воздухе перед Люпином. Преподаватель довольно лениво произнёс: «Риддикулюс!». Щёлк! — Давай, Невилл, прикончи его! — воскликнул Люпин, когда боггарт в виде таракана упал на пол к его ногам. Щёлк! Вернулся Снейп. На этот раз Невилл ринулся к нему очень решительно. — «Риддикулюс»! — завопил он, и Снейп в платье с кружевами предстал ребятам лишь на долю секунды, потому что Невилл сразу же издал издевательское «Ха!», и боггарт взорвался, распался на тысячу крошечных клубочков дыма. Скоро дым рассеялся. — Замечательно! — закричал профессор Люпин, а класс зааплодировал. — Великолепно, Невилл! Все молодцы!.. Так, дайте-ка подумать… Назначаю по пять баллов Гриффиндору за каждого, кто справился с боггартом — за Невилла десять, он сделал это дважды… и по пять за Гарри и за Гермиону. — Я же ничего не сделал, — сказал Гарри. — Вы с Гермионой правильно ответили на мои вопросы в начале урока, — беззаботным тоном ответил Люпин. — Очень хорошо, все молодцы, отличное занятие. Домашнее задание — будьте добры, прочитайте главу о боггартах и составьте краткий конспект… это к понедельнику. Вот и всё. Оживлённо галдя, класс покинул учительскую. Гарри, однако, не мог разделить общего веселья. Крёстный намеренно предотвратил его встречу с боггартом. Почему? Из-за того, что видел, как Гарри упал в обморок в поезде, и думал, что ему не выдержать? Он считал, что Гарри снова потеряет сознание? Никто, однако, ничего не заметил. — Видели, как я управился с банши? — кричал Симус. — А я с рукой? — перебивал его Дин, размахивая своей собственной кистью. — А Снейп в этой шляпе! — А моя мумия! — Интересно, а почему профессор Люпин боится хрустальных шаров? — задумчиво протянула Лаванда. — Это самый лучший урок по Защите от темных сил за всё время, правда? — воскликнул Рон, когда они направились обратно в кабинет забирать вещи. А Гарри в кои-то веки был благодарен рыжему за его своевременное замечание. Очень уж не хотелось, чтобы одноклассники зациклились на том образе, который принимает боггарт при крёстном. — Похоже, он очень хороший преподаватель, — одобрительно отозвалась Гермиона. — Жалко только, что мне не дали встретиться с боггартом… — Кем бы он стал для тебя? — ухмыльнулся Рон. — Домашней работой, за которую тебе поставили девять, а не десять? На следующем уроке — Трансфигурации профессор МакГонагалл еле усмирила возбуждённых учеников. День пролетел, как не бывало. После ужина Гарри даже не подумал о домашних заданиях, едва коснувшись подушки — уснул. За две недели в «Дырявом Котле» мальчик уже отвык от больших физических нагрузок, и сегодняшняя Гербология с бесконечным перетаскиванием тяжеленных ящиков с каким-то крутым удобрением по теплицам и мадам Спраут, задержавшая класс после урока, чтобы перенести все ящики, доконала мальчика.***
А утром в воскресенье он поблагодарил всех Мерлинов, Морган и Мордредов скопом за то, что Рон в эти дни предпочитал спать, а не ходить на завтрак, хотя и ныл после этого до самого обеда, что он голоден. Он дождался в гостиной сестру, и они вместе пошли на завтрак, а потом, быстро перекусив, и к туалету плаксы Миртл. По дороге их нагнал Невилл, а там их уже ждал Драко. — Так. Спуск крутой и там ужасно грязно. Драко, чистюля ты наш, это я тебе, так что озаботься… Откройсся! — А другого хода нет? — поинтересовался Малфой, брезгливо заглядывая в бездну за раковиной. Гарри только пожал плечами и сиганул в дыру. Гермиона, которая уже знала, что их там ждёт, не отставала от брата. А вот Невилл и кривящийся Драко чуть замялись. — Ну, сколько вас ждать! — глухо послышалось из трубы. Делать нечего, пришлось прыгать. Вскоре дети уже входили в ритуальный зал, где «памятником» лежала туша. — Ого! — хоровой возглас тех, кто ещё не был знаком с этим зрелищем. — Млин, Гарри, как ты с этим справился? — Драко обходил тушу по кругу. — Я был не один, но вспоминать до сих пор жутко. — Сколько ингредиентов пропадает. Редчайших! Эх, папочку бы сюда… — мечтательно закатил глаза Малфой. — Хм, — Гарри по-новому взглянул на свой трофей. — А это идея… Надо подумать. — Нассследникиссс? — О! А вот и Сая! — Какая красивая! — восхищённо прошептал Невилл. Дети с удивлением посмотрели на друга и кузена, как-то раньше они не замечали за Невиллом такой любви к чудовищам, хотя… У него же жаба в питомцах. Однако василиск и в самом деле была красива. Они споро забрались на спину змеи и вскоре оказались действительно в тайной комнате, где их уже ждали уплотнившиеся фантомы Основателей. — Ну, что ж, — подвёл итог Салазар, когда все перезнакомились. — Заниматься мы будем в том дуэльном зале, там есть всё необходимое. Драко, как ты и хотел, с тобой будем дополнительно заниматься Целительством и Зельями. Невилл — Гербология и Уход за магическими существами. — И когда мы всё будем успевать? — ехидно поинтересовался Драко. — Будете приходить три раза в неделю перед ужином… — А как же время? Хроноворот? Это же опасно! — прикусила губку Гермиона. — Нет, хроноворотом мы действительно пользоваться не будем. Незачем. Тут есть один артефакт, тоже связанный с временными потоками, но он не наносит вреда здоровью, как магическому, так и физическому. «Статик» замедляет течение естественного времени на определённой площади. То есть вы прозанимаетесь под пологом три часа, а в естественном потоке пройдёт только три минуты, понятно? Дети кивнули. — Просто на ужине вам нужно будет кушать более плотно, ну, или на завтраке, и спать чуть больше, так что домашние задания лучше делать здесь под куполом, чтобы сразу после ужина — отдыхать. — А что значит «Боевая магия»? Это разве не ЗоТИ? — поинтересовался Невилл. — Ха, — Годрик тряхнул своей призрачной, но плотной и цветной шевелюрой. Фантомы все имели некоторую плотность и цвет, не жемчужно-туманные призраки, а именно фантомы. Если пройти сквозь них, можно было ощутить даже небольшое сопротивление. — ЗоТИ! Какое пафосное название для огрызка Боевой магии. В сегодняшнем исполнении — это скорее бестиарий! Как я понял из монолога Финиста, вас учат скорее защищаться от различных порождений Хаоса, но не ведению и тактике боя. Здесь мы будем изучать тактику и стратегию. Ведение боя одновременно холодным оружием и магией. Ведь многих порождений Хаоса можно уничтожить только реальным оружием, заговорённым — да, но оружием, а не заклинанием. Вообще, бой — это не только выкрики заклинаний, но и умение виртуозно применять в деле и другие знания, ту же Транфигурацию и Зелья. Например… — Годрик! Годрик! — воскликнула Хельга. — А? — Ты уже вошёл во вкус? — её глаза улыбались, а остальные Основатели даже похихикивали. — Вот со следующей недели и начнём. А пока пусть дети идут. — Кхм… Кхм… Ладно, действительно нам ещё расписание составить нужно… — смутился Гриффиндор. — Нам бы ещё консультацию получить, — аккуратно начал Гарри. — Мы понимаем, что вы не владеете информацией на сегодняшний день, но… Следующие несколько часов подростки излагали свои проблемы, описывали политическую ситуацию в стране, как они её понимали. — Ну, что же. Думаю, ваш вариант хорош, по крайне мере, хуже от этого не будет. Напишите жалобу в Попечительский Совет, а потом и в Совет Лордов, приложив копию жалобы в Попечительский Совет, Маховик и воспоминания. По поводу уроков Харальда. Если будет возможность достать тот пергамент, который ты заполнял в прошлом году, то можно приложить и его вкупе с твоим расписанием, где ясно выражено, что твоё мнение абсолютно не учитывалось при построении твоего обучения на этом курсе. Учиться ты можешь и без этих уроков, а тут уж мы подсобим. А вот как быть дальше… увы, мы подсказать не можем. Мы не знаем, что творится «там», да и повлиять мы ни на что не можем, только чуть-чуть и лишь в пределах Хогвартса.