Часть 3. Глава 13. Статья в "Ежедневном Пророке".
Покои декана Слизерина. Сопроводив двух шкод в Больничное Крыло, переговорив с мадам Помфри, выдержав лепетание Фаджа и скормив ему заготовленную легенду о зачарованности детей Блэком, он уже собирался покинуть помещение, как туда пришёл Дамблдор. А тут и Поттер, который ещё не отправился в прошлое, кинулся на защиту своего крёстного, ну, кто бы сомневался? Но как только в палате нарисовался — не сотрёшь — его светлейшество, мальчишку словно подменили. Глазки в пол, губы в струнку и молчок. Интересная реакция на его светлейшество. Н-да! Не понравилось Северусу и настойчивое желание остаться с детишками наедине. Остаться не получилось, поэтому, проходя мимо кровати Уизли, он незаметно подкинул тому в постель жука-кожееда. Ну, да с такой жизнью, как у него, в карманах всегда есть пара сюрпризов неприятелю, не считая полномасштабной аптечки. А Уизли, а что Уизли? Особенного вреда жучок не принесёт, тем более, что Помфри рядом, помощь будет оказана незамедлительно, а вот разговор с Великим не состоится — это он может гарантировать. И точно — не успел Снейп ступить на первую ступеньку лестницы, как из Больничного Крыла послышался ор. По его губам зазмеилась ухмылка. А через минуту его на всех парах обогнал Светлейший, даже не заметив. Северус спокойно добрался до своих комнат. Блэк по-прежнему валялся без сознания, но приводить его в себя Снейп и не собирался, пока не сдаст с рук на руки Нарциссе и Люциусу. Драко уже расправился и с шоколадом, и с какао, и теперь с любопытством юного исследователя рассматривал сквозь прутья корзинки попискивающего Петтигрю. — Как Гермиона и Гарри? — спросил он у вошедшего отца. — Успокоились, наконец, в постелях, другие отправились вершить дела. Северус увидел, как обиженно надулись губы его сына. — А меня не позвали… — Я тебе сейчас дам! Не позвали, скажите, пожалуйста! Тебе мало? — Снейп схватил за ухо своё непоседливое чадо. — Мало тебе того, что вы там чуть не окочурились на этом берегу? — Ой, пап, пусти, — заскулил Драко, пытаясь вырваться из хватки разгневанного отца. — Больно же! — Больно? Ах, тебе больно! А каково мне было наблюдать… за всем этим представлением, ты подумал? И ещё разок трепанув наследника за покрасневшее ухо, отпустил. Драко, потирая пострадавшее ухо, снова уселся на диванчик. — Ну, пап, ну кто же мог знать, что… — Молчи, отпрыск! Одно то, что Поттер каждый год умудряется вляпаться в приключения, должно было навести тебя на мысль… — Вот и навело, я ж сразу к тебе пошёл… Снейп пару раз вздохнул, успокаиваясь, и бросил щепотку летучего пороха в камин. — Малфой-Менор, кабинет главы рода! Люц? Люц, ты тут? Из раскалённых углей сформировалось лицо лорда Малфоя. — Что-то случилось Северус? — А часто я тебя по каминной сети в два часа ночи вызываю? — съехидничал профессор зелий. — Давай ко мне, и хорошо, если найдёшь Нарциссу, она тут как воздух нужна. Жду, — и отключился. — Иди-ка ты спать, Драко. Но тут же увидел, как на мордашке сына нарисовалось так хорошо ему знакомое выражение: «Силком не выставишь!» — Иди уже, Драко, рано вам ещё в это д***мо лезть! — Поздно! Нас и так там искупали. С самого первого курса купают! — воскликнул Драко. — Ты вот ругаешься, за уши треплешь, а как нам реагировать, если от нас всё скрывают? Как?! То, что нам всего четырнадцать, не говорит о том, что мы слепы, глухи и ни Мордреда не понимаем! — всё больше распалялся Драко. — По-твоему, кто-то спросил его, а хочет ли он лезть в пасть к Церберу? Ха! Накачали зельями по самые ушки и спихнули в яму — вперёд, на баррикады! А сдохнешь — так тебе туда и дорога! Типа, сам полез! Ты как узнал, что нас тут зельями пичкают, так втихушку противоядия и подливаешь, только о гриффах кто-нибудь подумал? О хаффлпаффцах? О магглорождённых рэйвекловцах? Подумал?! Вот ты! ТЫ, Лорд Магии! Целый год рядом с тобой прохлаждалась Тварь, а ты даже не заметил! А Гарри ЗНАЛ! Знал с самого первого дня в Хогвартсе! Но от него отмахивались, как от надоедливой мухи. Ты думаешь, что просто так Гарри услышал, тот разговор в пабе? О том, что его крёстный — убийца его родителей? Да если бы он был тем, за кого его принимают, он уже в тот же день искал бы Блэка и не для того, чтобы поплакаться, а чтобы убить! Он же сирота! У него нет никого! А тут убийца родителей бродит, тот, кто ему своим поступком всю жизнь сломал! И рассчитывать ни на кого не приходится — это он уже усвоил за два прошедших года. Ты единственный, к кому он мог обратиться со своими проблемами, но твоё поведение заставило его шарахаться от тебя, как от огня! Ты же видишь, что он хочет довериться, иначе не оставил бы тут дядю Сириуса. Он бы бился за него до последнего. Он же его… — Драко закашлялся, но продолжил. — Он прекрасно видит, что ему все эти приключения тщательно организовывают! А что он может сделать? Что? Почему сегодня только ты пришёл к Иве? Почему МакГонагалл проигнорировала сообщение Невилла? Почему?!!! А теперь ты меня вытуриваешь спать, даже не дав узнать, что планируется сделать с этим отморозком? Опять?! Хватит, отец! Нам всем теперь из этого выплывать и утаивание от нас информации приведёт только к тому, что мы опять вляпаемся — по незнанию! Северус уже давно сидел на диване и ошарашенно слушал вопли сына. Как же быстро вырос его мальчик. Вот так с разгону отчитывать отца. И самое обидное — за дело отчитывать. Все попытки оградить, защитить теперь воспринимаются в штыки, просто потому, что эти попытки были направлены строго на него — сына, но не касались двух… Нет, трёх взбалмошных гриффиндорцев, которые, как оказалось, для сына уже давно не просто однокурсники. И сразу вспоминается, что совсем недавно ему исполнилось четырнадцать, и до наследия осталось рукой подать. За спиной послышались редкие хлопки. Снейп обернулся, но не насторожился, ему стало интересно, как много успел выслушать Люциус и сделает ли из этого выводы? О, там ещё и Нарцисса как-то подозрительно прикрывает рот ладошкой, но глаза… Глаза не спрячешь, а в них танцуют джигу огромные черти. Вот и сказалась огненная блэковская кровь в Драко. Драко же, только сейчас заметив второго отца и мать, хмыкнул и обратился уже к нему: — А сами? Вам самим сколько лет было, когда вы с головой в омут прыгнули? А? — Ну… Уж побольше, чем тебе, сын, — миротворчески улыбнулся Люциус. — По крайней мере, наследие мы принять успели. Но ты прав, мы в это сунулись сами, а Поттера туда старательно запихивают. Я так понимаю, что запихнут Поттера, ты полезешь за ним? — Да, отец! — Почему? Неужели только из-за мисс Грэйнджер? Так разлучить их… Драко так глянул на своего папА, что у того язык отнялся. Зрачки сузились до крохотной точки, радужка полыхнула серебром — наследие. «Рано ж оно начало себя проявлять, — с тоской подумал батюшка. — Такие признаки у меня только за полгода до принятия проявились, а у него же ещё целых два года впереди!» — Не выйдет, папА, — вдруг солнечно улыбнулся мальчик, — не выйдет… — Почему? — полюбопытствовал Северус, а сам подумал: «Неужели триада? Как и у нас с Люцем?». — Кхе… кхе… кхе… Это могут объяснить только они… — Непреложный, сын? — Люциус уселся рядом со Снейпом. — Конфиденциалка, отец… — Серьёзно. Драко только пожал плечами. — Так зачем ты нас вызвал, Север, как я понимаю, вот тот безжизненный кусок хомомагикус не единственная причина? — Не единственная. Цисси, милая, ваши семейные тараканы, тебе и приводить его в чувство… — А что такое, ну, кроме того, что он, скорее всего, «двинулся» в Азкабане и истощения? — Боевое безумие берсерков, ваша наследная черта, а судя по тому, что я услышал в Хижине… Да, Драко, я туда не сразу сунулся, надо же было обстановку изучить. У него сорвало стопора, — это уже к Нарциссе. — Как у Беллы. Нарцисса, переменившись в лице, метнулась к лежащему Блэку, принявшись водить над ним палочкой. — А ещё? — снова потребовал объяснений Малфой-старший. — А вон… корзинку видишь? — Ц-ц-ц-ц, это кто ж его так, бедный крыс! — но корзинку не открывал, понимая, что не просто так животное в таком состоянии да на запоре. — Твой сын, мистер Поттер и мисс Грэйнджер постарались. Очень сильно постарались, ну, и я отметился. Это Петтигрю, Люциус. Малфой отшатнулся от корзинки, как будто в ней была особо ядовитая змея. — Прелестно, правда? — скривился Снейп. Старший блондин посмотрел на Блэка, на корзинку, снова на Блэка и снова на корзинку, потом на сына. Что-то прикинул в уме и поинтересовался: — Моя задача организовать передачу этой мрази в Аврорат и организация оправдания Блэка, я прав? — В точку! Только это всё нужно делать быстро, — подтвердил Снейп. — Желательно, чтобы уже с утра об этом трезвонили газеты… — Почему? — Мне не понравилось, что наш Светлейший так настойчиво хотел сегодня поговорить с проказниками в больничной койке! Надо ему организовать отвлечение… хм… внимания от Поттера и Грэйнджер. Ну, и заодно сделать Мерлиноугодное дело. — Ясно. Что с ним, Цисси? Нарцисса уже просто стояла над кузеном, задумчиво хмурясь. — Надо, чтобы посмотрел Таль или эльфийские целители. Северус прав — у него сорвало стопора, но как-то странно, словно обрывком за что-то цепляется. У Белл сорвало после гибели ребёнка, даже мужья не удержали. А здесь… Но… у него же не было никого… или… — Или были, но мы об этом не знаем. Драко спрятал светлую улыбку. Он как никто знал, что за стопора, о которых говорит мать. Ему, как привязанному по крови к Блэкам, уже давно всё разъяснили по поводу наследного то ли дара, то ли проклятия, который имел, пусть и мизерный, но шанс проснуться и в нём. А раз мама говорит, что сорвало, да не совсем, значит надежда на излечение есть, и у его друзей всё-же будет отец. А если за аврорат возьмётся папа Люциус, то и оправданный.***
— Вот старикашка маразматичный, — высказался Гарри, как только их «младшие» копии растворились во временных потоках. — Не знаю, чего он так хотел, но обезопасить себя надо. Гарри взял с прикроватного столика какой-то флакон, что остался от зелий, очистил его магией и стал сливать туда свои воспоминания. — А зачем ты это делаешь? — спросила Мио. — Как объяснил мне в том году Финист, воспоминания останутся при мне, но при этом их уже никто не сможет прочитать ни легиллименцией, ни допросить с Веритасерумом. Просто не сработает, но об этом способе как-то все забыли. Конечно, у меня в голове они потускнеют, как будто прошло много-много лет, потеряют краски, но я их не забуду. — Хороший способ, надо и мне озаботиться, не хочу, чтобы информация о хроновороте всплыла. Как это сделать? Девочка потянулась к другому фиалу и проделала те же очистительные процедуры, что и брат. — Тут лучше палочкой пользоваться. Приставляешь палочку к виску, думаешь о событии и вытягиваешь их в фиал. Помнишь, как Драко в думосброс мысли скидывал? А как он снимал твой разговор с МакКошкой, чтобы отправить всё это в Попечительский Совет и Совет Лордов? Тоже самое и здесь, только эти воспоминания помещаются не в думосброс для просмотра. Проделав все необходимые манипуляции и спрятав флаконы, дети поудобней устроились на больничных кроватях. — Хи-хи, — тихо захихикала Мио. — Ты чего? — Да, подумала тут… Сколько раз ты попадал в Больничное Крыло за эти три года? — Много, а что? — Да просто заметила, что ты всегда оказываешься именно на этой кровати, Харри. Мадам Помфри специально для тебя её придерживает? И подростки расхохотались, всячески пытаясь заглушить смех: Гермиона уткнулась в подушку, а Гарри закусил краешек покрывала. До слёз. В палате незамедлительно появилась медиведьма, одетая в халат. — Вы почему ещё не спите? А? Третий час ночи… – но приглядевшись к подросткам, она метнулась к шкафчику с зельями. — Вот, выпейте Успокоительное. Это стресс выходит. Что творится в этом мире? Что творится? — причитала медиведьма, пока дети опорожняли флаконы. Она дождалась, когда зелье подействует, а дети снова устроятся в кроватях, заботливо подоткнула им одеяла, мимолётной лаской коснулась каждого рукой по голове и снова скрылась за дверью своего кабинета. Там за неприметным шкафчиком скрывалась дверь в личные покои. На какое-то время в палате воцарилась тишина. Вдруг Гарри засопел и сел в постели. — Что опять? — поинтересовалась Мио. — Да… не знаю… Целый год прошёл, а я только сейчас об этом подумал. — О чём? Гарри тихонько встал с кровати и направился к Рону. Тот вроде спал, но как-то непривычно тихо он спал. Не было слышно ни сопения, ни тем более обычного храпа. Но Гарри всё же решил подстраховаться. Он бросил в рыжего заклятье Сна и Заглушающее на его кровать, как уже давно навострились делать все в их мальчишеской спальне. И вернулся в свою кровать. — Карта Мародёров, Мио. — А что карта, она же сейчас у профессора Люпина? — Ага… Только я не об этом. Мне эту карту подарили близнецы в канун Рождества… — И что? Ты же её проверил с помощью дедушек и бабушек, так в чём проблема? — А в том, Мио, что карта была у них с первого курса. Не знаю точно, с какого времени, но с первого, а сейчас они на пятом. Получается, как минимум четыре года… а крыс… — Был всё это время то с Перси, а потом и с Роном, — протянула девочка. — Вот это-то и странно. Не могли они не заметить такого громкого имени… — Тсс, ты прав, странно. Хотя, и ты его заметил только весной… — Но, Мио, он уже к тому моменту скрывался от Блэка, и Рон обвинял твоего кота в том, что тот его сожрал! А он просто жил где-то в Запретном Лесу. А первый и второй курс крыс был всегда с Роном, а если не с ним, то в гриффиндоркой башне. — Неужели и они замешаны во всю эту грязь? — расстроилась Гермиона. Среди всего выводка Уизли они подружились именно с близнецами. — Кстати, у Перси тоже не проявилась печать… — задумчиво произнесла она в потолок. — Ну, тут может быть два варианта: он принял искупление, а второй… — Магия дала ему время на осмысление и принятие решения? — Ага. — Ладно, с этим уже ничего не поделаешь, главное, что, в конце концов, мы вычислили этого гада и даже поймали, — усмехнулась девочка. — Интересно, что сейчас происходит у Снейпа? — Предлагаешь рвануть и проверить? Так мы вряд ли сможем преодолеть защитные плетения на его двери, ты же видел, как там всё сверкает! А если он нас поймает… Мальчик поёжился. — Будем надеяться, что Драко донесёт до них мысль, что нам нужно поговорить и что не стоит вредить нашему папе. В палате снова воцарилась тишина. — Спокойной ночи, Мио, — вдруг пожелал Гарри. — Утро уже! Спи, давай.***
А утром Хедвиг прямо в палату принесла выпуск «Ежедневного Пророка». На огромной фотографии, на первой странице, Петтигрю, замурзанного, без ещё двух пальцев, болезненно кривящегося и жмущегося в антимагических наручниках, проводят по атриуму Министерства на допрос. «БЛЭК НЕВИНОВЕН? Дорогие мои читатели, спешу сообщить вам потрясающую новость! Как стало известно из надёжного источника в Аврорате, сегодня ночью произошло беспрецедентное событие, которое может перевернуть все наши представления о недавно сбежавшем из Азкабана Сириусе Блэке. Продолжение на стр. 2». Гарри резко перелистнул страницу. «Как стало известно вашей покорной слуге, сегодня ночью на пороге своего дома Глава Аврората Руфус Скримджоер обнаружил презент. И всё бы ничего, да только презент оказался с сюрпризом. В заговорённой против анимагического превращения корзинке лежала крыса. Когда же уважаемый Глава Аврората применил к несчастному животному «Анима Регро», то каково же, наверное, было его изумление увидеть перед собой почившего почти тринадцать лет назад небезызвестного вам Питера Петтигрю. Да-да, дорогие мои читатели. Того самого Питера Петтигрю, обладателя ордена Мерлина I-ой степени, выданного ему посмертно, и которого якобы убил небезызвестный вам маньяк и убийца Сириус Блэк, который и был пойман на месте преступления и осужден на пожизненный срок в Азкабане. Но, подождите, дорогие мои читатели, а суда-то над Сириусом Блэком никакого и не было! Как сообщил мне всё тот же источник в Аврорате. И расследования как такового не проводилось тоже. Все обвинения против Сириуса Блэка строились на его словах «Я виноват, я виноват!». Свидетелей-магглов, как оказалось, тоже не допрашивали, а просто группа зачистки магических проявлений стёрла всем магглам-свидетелям память, не подвергнув их предварительному допросу о произошедшем! Рассматривая стенограмму того заседания, ваша покорная слуга просто диву давалась! Сириуса Блэка посадили в Азкабан даже не по приговору суда, а только на основании слов Главы Визенгамота, также известного всем как Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор! Вот его точные слова: «Это совершенно очевидно, что Сириус Блэк виноват!». Так в чём виноват Сириус Блэк, если его якобы покойная жертва Питтер Петтигрю сегодня оказался на пороге нынешнего Главы Аврората Руфуса Скримджоера? За что один из лучших авроров того времени, Сириус Блэк, оказался засажен в Азкабан? Вы только подумайте, мои дорогие читатели, Сириус Блэк — аврор! А это значит, что к нему, согласно уставу Аврората, при обвинении в нарушении закона должны были быть применены определённые процедуры как-то: обязательный допрос под сывороткой правды — «Веритасерумом»! А из копий документов предоставленных вашей покорной слуге пресс-консультом Аврората видно, что такого допроса не проводилось! Мы уже с вами вспоминали дела минувших дней, когда ваша покорная слуга освещала беспрецедентный побег из Азкабана. Так что мы помним, что Сириус Блэк был одним из лучших друзей аврора Джеймса Поттера. В предательстве и последующей смерти которого от руки Того-Кого-Нельзя-Называть,тоже обвинили С. Блэка, поскольку он был якобы хранителем «Фиделиуса» на доме Поттеров и привёл туда Того-Кого-Нельзя-Называть. И якобы Блэк помчался за Петтигрю, ещё одним закадычным другом Дж. Поттера, в надежде отомстить за смерть своего хозяина! Но подождите, подождите! А что это такое виднеется на руке внезапно ожившего Питера Петтигрю? Неужели это Метка? Так кто из этих двоих был предателем и убийцей? В скором времени вы узнаете это! Ибо за дело берётся Рита Скиттер!» Перевернув страницу «ЕП», мальчик стал всматриваться в огромную фотографию и, действительно, в разрезе рукава на левом предплечье Петтигрю виднелось что-то, очень похожее на черную татуировку. А точнее Метку, которую он успел хорошо изучить, пока копался в архивных залежах, ища информацию о своих родителях и читая статьи о судах над Пожирателями Смерти. — Ну, вот! Теперь старик не отвертится… — Ты думаешь? — В любом случае, теперь вся общественность в курсе, что Петтигрю жив, и мне не посмеют снова отказать в пересмотре дела отца! Но, надеюсь, до этого не дойдёт. В палату вошла мадам Помфри. — Ну, как вы? Вас двоих я могу отпустить, а вот вам, мистер Уизли, придётся задержаться ещё на один день. Подростки синхронно повернулись в сторону кровати, на которой лежал Рон, и увидели, что он что-то пытается сказать. — Что ещё такое? — подскочила медиведьма. — Ой, простите, мадам Помфри, — Гарри снял Заглушающее. — Просто Рон всегда так храпит, что в нашей спальне на его кровать уже на автомате Заглушающее ставят! — Да как вы можете? Я не храплю… — Храпишь, и ещё как! — подтвердил Невилл появляясь в палате.— Ну что, готовы на выход? Скоро уже и обед начнётся.***
Кабинет директора Хогвартса. Старик в ярости метался по своему кабинету, то и дело хватая с рабочего стола уже изрядно измочаленную газету. Он вглядывался в строки и фотографию на первой странице, цедил сквозь зубы ругательства, отбрасывал газету и снова начинал метаться по кабинету. За его метаниями безразлично следили портреты почивших директоров. Но один из портретов, впрочем, ничем не выделяясь, пристально следил и старательно пытался уловить, о чём же это бормочет нынешний директор. Увы, с его места было не видно газеты, что валялась на директорском столе, а переместиться сейчас на портрет директора Диппета, с места, которого можно было бы прочитать статью, пока нет возможности. POV Дамблдора. Опять! Опять все планы псу под хвост! Как? Как этой шавке удалось поймать Петтигрю? А дементоры? Как так получилось, что этим созданиям бездны не удалось поцеловать ни Блэка, ни мальчишку. Да, вообще, какой был великолепный шанс избавиться от всех заноз в заднице одним ударом! А они его просрали! Все! Все лежали кучкой! Блэк, Поттер, Грэйнджер — целуй, не хочу. Как они посмели разлететься? Неужели Снейп настолько силён, что от его Патронуса разбежались триста азкабанских стражников? И не надо мне говорить, что их всего сотня была откомандирована для охраны школы, я лично пригласил ещё пару сотен — пообещав им и охоту, и души. А они даже троих не смогли отправить за чертог! Надо бы напоить Снейпа блокиратором. Ну и что, что зельевар? То, что он зельевар, ещё не говорит о том, что его невозможно угостить зельем! Всю малину испортил, сволочь слизеринская. С шавками мелкими «поговорить» не удалось, да это уже и неважно, раз Петтигрю в Аврорате. А Помфри ещё поплатится за наглость свою. Кого бы на неё натравить? Кто там у нас в Мунго по квалификациям? Стэкмор? Нет. Марч? Не помню, надо со Сметвиком потолковать. Что теперь делать? Надо отправляться в Министерство. Блэка, скорее всего, оправдают, Руфус — это не Кевин, который выполнял свои обязанности спустя рукава, да только Блэк мне не помеха. Хотя найти его нужно. Он сейчас внушаем как ребёнок, получится его на свою сторону зазвать, ради блага Гарри, хорошо, не получится — пара зелий и нет Блэка. Но найти его надо обязательно. Видимо, перестарался я с убеждением в Азкабане, слишком сильную установку дал шавке подзаборной. Ах ты ж, Мордред и все его неблаговидные предки! Теперь и в ученический сейф не сунешься! Блэка надо искать и приручать, и быстро! Это мы поручим волку недобитому. Как он мне на руку сыграл! А то уж я всю голову изломал, как его прогуляться при луне заставить, а потом обвинить в том, что он Блэка в школу протаскивал. Слухи я уже организовал. Делов-то! Поговорить с зловредным зельеваром чуть громче да при открытой двери, а там слизеринцы сработали. Репутацию Люпину я добил. Теперь эта шавка от меня точно никуда не денется. Вот притащит Блэка на заклание и можно его в стаю к Сивому отправлять, там его задерут без разговоров. Что дальше? Питера надо вытягивать, все привязки на него завязаны. Без него возродить Риддла не получится. Переигрывать уже поздно. А там, возродит — и концы в воду. Был Питер, и нет Питера, а поводок у меня в руках останется. Как я заметил, Барти Крауч-старший уже полгода как Барти Крауч-младший под Обороткой. Да, хорошо тогда получилось намекнуть жене Крауча-старшего, как можно вытащить сына из Азкабана, да подмогнуть чуток. А там уже мальчик и сам справился. Этот садист — моя самая удачная пешка, только думает, что им руководит Тёмный Лорд. Нужно намекнуть ему, что Петтигрю — это тот, кто может помочь ему вернуть своего кумира. Что ещё? Надо общество занять приятными вещами, чтоб им некогда было думать о газетёнках, и что в них написано. Вот стерва рыжая. Пара фраз, и мне приходится соловьём разливаться. А разборки будут. Руфус весь Аврорат перешерстит. Кто ж ей информацию-то слил? И на клевету подавать бесполезно. Эта грязнокровка хуже пираньи, грязью поливает только при железных доказательствах, а, значит, документы у неё есть. А чем занять Министерство, чтоб не совало нос не свои дела? Что там вещали на последнем собрании МКМ? Чемпионат кубка по квиддичу провести негде? Так мы это организуем. Фадж будет мне благодарен — это ж престиж страны! И его престиж в частности. А если ещё и подать это как то, что я с таким трудом эту честь из МКМ выбил… Так, с Министерством разобрались. Заодно и прессу в то же русло! Нефиг копанием под меня любимого заниматься. Намекну Флаусу, редактору Пророка, что Скиттер лучше будет освещать чемпионат, а не заниматься частными поисками. А то, глядишь, и Флаус своего тёпленького местечка лишится, пусть лучше своих подчинённых работой нагружает и подальше, подальше от моей персоны! О! А ещё на сём торжестве можно и народ попугать, а то что-то расслабились, мои заверения, что Волдеморт рано или поздно возродится, мимо ушей пропускать стали. Конец POV Дамблдора.***
Поскольку вчера был последний экзамен у большинства учащихся, а сегодня досдают свои П.А.У.К. семикурсники, то завтра им уже предстояло отправляться по домам. — Харри, я думаю, ты понимаешь, что нам необходимо поговорить с профессором Снейпом? Дети, как и основное население Хогвартса, сидели на берегу Чёрного озера под раскидистой ивой, благо, что не дракучей. — Да, Мио, конечно, понимаю, осталось уговорить Невилла… — грустно улыбнулся Гарри. — Сама понимаешь без присутствия всех четверых… — Чары конфиденциальности, помню. Гермиона кинула взгляд на Драко, который мелькал в зоне видимости, но со своими друзьями, слишком много лишних глаз, чтобы присоединиться к гриффиндорцам. — О, Невилл! А ты не расскажешь о вчерашних событиях? — поинтересовался Гарри. Им было интересно, что же происходило со всех точек зрения. Драко ещё вчера в двух словах описал, почему он оказался у Ивы, а вот Невилл ушёл к МакГонагалл. — А что тут рассказывать, — вздохнул Невилл. — Когда я к ней пришёл и сказал, что вы ещё не появлялись в гриффиндорской гостиной, а время уже к одиннадцати подбирается, она только отмахнулась, мол, не впервой. Я попытался высказать мысль, что вообще-то где-то тут Блэк бродит, она только грозно на меня посмотрела и пригрозила снятием баллов, если я, цитирую: «…сейчас же не проследуете в гостиную, мистер Лонгботтом!». Ах да, и сняла десять баллов с вас за прогулки в неположенное время. И ещё десять с меня за, цитирую: «…ябедничать нехорошо, мистер Лонгботтом». — Грымза старая! — выругался Гарри. — И это после всего случившегося за эти два года. Она же сама верещала о том, что мне нельзя никуда ходить! Невилл только развёл руками. Все взглянули на большие песочные часы, выставленные на всеобщее обозрение во дворе замка, и которые хорошо было видно с их места. В каждых часах были свои «песчинки»: рубины, сапфиры, топазы и изумруды. И даже сейчас, когда до прощального ужина оставалось всего полдня времени, в этих часах камни то падали в нижнюю чашу, то наоборот, поднимались в верхнюю, наглядно показывая, что кто-то из преподавателей или наградил кого-то баллами или оштрафовал. Нижняя же чаша с начисленными баллами ещё и фосфоресцировала цифрой, которая, так же наглядно, демонстрировала у кого и сколько баллов. Гриффиндор пока лидировал, но с едва различимым отрывом от Слизерина. — А ещё Снейп ночью оторвался, стряхнув с нас пятьдесят баллов. — Ну, профессор Люпин эту потерю немного компенсировал, — улыбнулась Гермиона. — Кстати, извините, ребята, но я хочу поговорить с крёстным. — Ничего, Харри, — понимающе улыбнулся Невилл. — Я с тобой! — тут же поднялась Гермиона. — Ну, куда же я без тебя! Дети зашагали к замку, Малфой проводил их обеспокоенным взглядом, но Невилл сделал неопределённый жест рукой, мол, потом отловишь. Дверь в кабинет Люпина была открыта. Когда они вошли в кабинет, то застыли в потрясении. Крёстный уже почти упаковал все свои вещи. Рядом с потрёпанным чемоданом, открытым и заполненным доверху, стоял пустой аквариум, в котором раньше жил гриндилоу. Люпин сосредоточенно склонился над своим столом и поднял голову только тогда, когда Гарри постучал. — Я видел, что вы идёте ко мне, — улыбнулся он и показал на Карту. — Что вы делаете? — воскликнула Гермиона. — Я уволился, Гермиона, — спокойно констатировал Люпин. — Но почему? — спросил Гарри. Люпин подошёл к двери и плотно прикрыл её. — По школе уже пошли гулять слухи, я их слышал, за завтраком, — он показал на свои уши, — что я оборотень. — Вы не можете уволиться только из-за этого! — выпалил Гарри. Люпин криво усмехнулся. — Завтра в это же время начнут приходить совы от встревоженных родителей… Гарри, никто не захочет, чтобы учителем у его ребёнка был оборотень. И после вчерашней ночи я с ними согласен. Я мог укусить любого из вас… Такое не должно повториться. — Но вы же… вы же принимаете зелья! Без тебя, — мальчик не замечал, что переходит то на «вы», то на «ты», — директор снова наймёт на должность профессора ЗОТИ какого-нибудь идиота! — воскликнул Гарри. — Гарри, Гарри… Мы уже говорили на эту тему, помнишь, когда ты спросил, почему я не забрал тебя от Дурслей? — Ты был опасен, а потом, когда появилось зелье, ты уже не смог меня найти… — Да, Гарри, я был опасен, как опасен и сейчас. Я забыл выпить зелье, увидев на карте Петтигрю, и вас с Бродягой, и это чуть не привело к трагедии… — Это был всего один раз! За весь год! Не уходите! — всхлипнула Гермиона. Люпин покачал головой и промолчал. Он продолжал опустошать ящики. Гарри пытался придумать аргумент, который заставил бы его остаться в школе, а Люпин вдруг сказал: — Меня радует одно, Гарри, что вчера ночью тебе удалось поймать Петтигрю, и теперь Сириуса оправдают. А там, глядишь, и видеться чаще будем, — ласково улыбнулся Люпин. — Но в школе мне оставаться нельзя. И вот ещё что, я тут посмотрел на часы… Так что, сто баллов Гриффиндору за поимку опасного преступника! Измождённое событиями прошлой ночи лицо крёстного осветилось счастливой улыбкой. Он закрыл свой чемодан, с бесконечной нежностью погладил пергамент, а потом протянул Карту. — С завтрашнего дня я больше не учитель, поэтому не буду чувствовать себя виноватым, что отдал тебе её обратно. Мне она вряд ли понадобится, а вы с Гермионой, осмелюсь предположить, найдёте ей применение. Гарри взял карту и улыбнулся. — Карета у ворот, Ремус, — сказал вошедший Флитвик. — Спасибо, Филиус. Проводите меня? — Конечно, профессор, — грустно сказал Гермиона, а Гарри подхватил аквариум. Дети грустными взглядами проводили карету от ворот замка до первого поворота. — Ну что, пошли на ужин и сдаваться? — улыбнулась Гермиона. Гарри поёжился. — Вот даже не представляю, о чём говорить. Честно. Совсем не представляю. Хотя узнать, что с папой, нужно. А за ужином было совиное нашествие с экстренным выпуском «Ежедневного Пророка». «СИРИУС БЛЭК НЕВИНОВЕН!» — кричал заголовок, и всё та же Рита Скиттер поведала читателям о прошедшем допросе Питера Петтигрю, который подтвердил, что Сириус Блэк отсидел в Азкабане ни за что двенадцать лет. В этой же статье Скиттер изящно проехалась и по министерским служащим, досталось и конкретно мистеру Уизли, в семье которого, как оказалось, и прижился анимаг — Пожиратель Смерти, и Министерству в целом, и танком проехалась по Визенгамоту, а особенно по его Главе. — Ты глянь, — Невилл наклонился к уху Гарри, — как нашего Светлейшего перекосило! А Рон! Конфетка! Гарри взглянул на стол преподавателей, Дамблдор разве что свою бороду не жевал, всё ещё пытаясь строить из себя благодушного и немного чокнутого старика. МакГонагалл гневно раздувала ноздри, вцепившись в газету. Спраут, Вектор и Помфри приглушённо шептались, прикрывшись страницами «Пророка». Флитвик чему-то загадочно улыбался. Снейп, как всегда, был бесстрастен. Только Трелани, в своих стрекозиных очках и закутавшаяся в ворох шалей, бережно прижимала к себе бутылку с хересом и ни на что не реагировала. Гермиона толкнула локтем брата и слегка кивнула на всех Уизли. Тоже было посмотреть на что. Перси сжимал газету побелевшими пальцами, сам удачно имитируя инфери, Рон, которого, наконец, выпустили из Больничного Крыла, наоборот, напоминал свеклу. А близнецы как-то загадочно переглядывались между собой и удовлетворённо улыбались. Гарри, Гермиона и Невилл переглянулись — с рыжиками нужно поговорить. А ещё им предстоит разговор со Снейпом. И Невилл ещё не в курсе ВСЕХ событий. Как снежный ком. — Разгребаем по мере важности, — вздохнула Мио. — Ты о чём? — поинтересовался Невилл. Гермиона слегка кивнула головой на Уизли, а потом одними губами сказала: — Вечером у Снейпа. У Невилла округлились глаза, и, пару минут подумав, он обречённо кивнул. Но с профессором Снейпом поговорить не вышло, его срочно вызвали в Аврорат, как сообщил ребятам Драко, в связи с делом Петтигрю. А на следующее утро «Хогвартс-экспресс» увозил детей в Лондон на два летних месяца каникул.