Часть 4. Глава 10. Самый неудачный день Рона.
Над своим кольцом Гарри трудился гораздо дольше, но вот уже перед всеми стоит мелкий лохматый подросток в нелепых круглых очках-велосипедах. Возвращаться в люди решили по одному, ну, почти. Первыми умчались Уизли и Невилл. Следом убежала Гермиона. И только потом, уже поздно вечером, после ужина, разбежались по своим гостиным Малфой и Поттер, решив на завтрашнем завтраке оглушить общественность демонстративным пожатием друг другу рук. В гостиной Гриффиндора парня встретили вспышки колдокамеры Криви, фейерверки близнецов и попойка всех скопом. Гриффиндорцы праздновали возвращение в их пенаты Героя и Чемпиона. Но среди всего этого шума и улыбок уж слишком отчетливо выделялась обиженная на всех и вся моська Рональда, который, о, невероятно (!) демонстративно покинул гостиную, даже не притронувшись к халявному угощению, усладэлю и сливочному пиву*. Гарри, которому хотелось обдумать все, что он видел во сне за эти четыре, как оказалось, дня, быстро надоели вопли и шум, и он потихоньку поднялся в спальню, где его встретили демонстративно задернутые шторы полога на кровати Рона. Пожав плечами, парень хотел было улечься на свою кровать, когда споткнулся об немного торчащий угол своего сундука. Он вытащил его из-под кровати и присмотрелся. Все охранные заклинания в хлам, все содержимое перевернуто вверх дном, скомкано и переворошено. Перья и пергаменты смяты и сломаны, чернила пролились из чернильниц прямо на весь этот комок. Парень хмыкнул. Еще на первом курсе Гарри все самое ценное: мантию-невидимку, альбом с фотографиями родителей, еще несколько вещиц, а главное Книгу — переложил и носил всегда с собой в бездонной сумке. Тогда он носил в этой сумке все свои вещи, но после проверки в банке «Гринготтс», стал маскироваться, оставив в сундуке одежду, пергаменты, учебники, перья и все те безделицы, потеря или порча которых не принесет ему особых огорчений. Туда же складировались забавные, но по сути своей бесполезные подарки на дни рожденья и Рождество от «друзей» и знакомых. И вот теперь это все было раскурочено, что можно было сломать, то сломано, порвано, смято и полито огромным количеством чернил. Он захлопнул сундук и запнул его под кровать. Надоело! В башне до хрена комнат, а Устав не запрещает ему переселиться в одну из них. Вот этим он завтра и займется. Тут Рон не выдержал и откинул занавесь, уставившись злобным взглядом на Гарри. — Почему ты мне не сказал?! — набычился он. — Я тоже хотел участвовать в Турнире! Ты помог Фреду и Джорджу, но мне ни слова не сказал! Как ты мог!!! — Ну, во-первых, это видели все, и ты мог сам воспользоваться этим способом, если бы меньше храпел… — Я НЕ ХРАПЛЮ! — Храпишь! А во-вторых, я своей заявки в Кубок не бросал… В спальню зашли остальные их соседи. — Ха! А как же тогда твое имя оказалось в Кубке? — Магией клянусь, что не бросал свое имя в Кубок. «Люмос»! «Нокс»! — это уже стало привычно. Но видя лица своих соседей, Гарри вдруг понял, что только Невилл осознал, что сейчас произошло. — Не надо заливать! — продолжал яриться Рон. — А я просто рад, что ты будешь представлять наш факультет на Турнире, — бесхитростно заявил Симус. — Вот, если бы еще Кубок выбрал кого-нибудь другого гриффиндорца, а не Малфоя… — Вы идиоты?! — неверяще спросил Гарри. — Гарри, ну что ты хочешь от них, если они так и не осознали, что Турнир это не прогулка по парку, — обреченно выдохнул Невилл и направился к своей кровати, точно так же, как до этого Гарри, споткнувшись о свой сундук. — Хм… А почему мой сундук не под кроватью? — индифферентно поинтересовался Невилл, но его перебил Рон. — Ты знал, что я хочу участвовать в Турнире, но не сказал мне! — заорал Рон. — Тебе мало твоей славы? Тебе хочется еще больше?! На кой она тебе ляд? Ты и так Мальчик-Который-Выжил! Дал бы возможность и своему другу… — Умереть? — спокойно перебил Гарри. Дин и Симус осторожно прокрались к своим кроватям, продолжая слушать спор. Всю эту неделю Рон кипел праведным возмущением, как бы его ни осаживали остальные гриффиндорцы. Они не понимали сути претензий Уизли — ведь многие были свидетелями того, как Гарри забросил имена близнецов в Кубок, и многие воспользовались этой подсказкой, в том числе и они. Но Кубок выбрал Гарри. Так какие претензии имеет Уизли? А разговор в утро выбора Кубком хоть и заинтересовал их, но ненадолго, к вечеру они уже и думать об опасностях забыли, тем более, что Кубок сделал свой выбор, и их среди Чемпионов не оказалось. А Рональд, словно не услышал Гарри: — Тысяча! Целая тысяча галлеонов! Я бы… Мы всего на семь сотен всей семьей смогли съездить в Египет, — Гарри отчетливо хмыкнул, ну-ну. — Я бы… Я бы… Это же целое состояние! А ты! — Рон снова вперился ненавидящим взглядом в Гарри. — Мог бы мое имя туда закинуть! Я уверен, что Кубок бы выбрал МЕНЯ! Какой же ты после этого друг?! — Видимо, никакой, если ты позволяешь себе рыться в МОИХ вещах, — спокойно произнёс Гарри. — Что ты там искал, кстати? — Мне нужна была мантия-невидимка. Но ты же мой друг! Ты бы и так мне ее отдал, правда? А еще мне нужна была карта… — Кхм… — прервал его Гарри. — А тебя не смутило, что на сундуке стояли Охранные и Запирающие чары? Мальчики в комнате со все возрастающей тревогой наблюдали за развитием скандала, а Симус даже полез в свой сундук, чтобы удостоверится, что к нему в вещи никто не лазил. И как-то без особого удивления отметил, что у него пропали самопишущие перья и три коробки шоколада, который его мама варила сама и который выпускался под довольно известным брэндом и стоил достаточно дорого. — Да что я там не видел? — махнул рукой совершенно уверенный в себе Рон. — Я же знаю, какие ты применяешь чары. А мне была нужна мантия и карта, а тебя не было. Кстати, ты почему меня не позвал, когда отправился бить морду мерзкому слизню? А тем временем в комнате страсти накалялись. Убедившись, что в его вещах неоднократно кто-то лазил, Симус переглянулся с Дином, и тот тоже полез в свой сундук. Невилл не пошевелился. Он и так знал, что и его вещи регулярно подвергаются досмотру, и точно так же, как и Гарри, все самое ценное носил всегда с собой в бездонной сумке. — И тебя не смутило, что это мой сундук? — продолжил Гарри. — А что такого? — Рон. А где тот шоколад, что мне мама два дня назад прислала? — вдруг спросил Симус. Рональд захлопал ресницами. — Ну, ты хотел со мной поделиться? Вот я и взял, немного… Щеки Финнигана налились багровым цветом. Он решительно прошел в сторону Роновой кровати и вытащил его сундук и бесцеремонно его раскрыл. — Эй! — тут же взвился Уизли. — Ты чего? Это МОЙ сундук, а ну руки прочь! Да как ты смеешь? — А как смеешь ТЫ?! — завопил Симус. – Дин, это, кажется, твое? И Финиган ловко вытащил из сундука Уизли командирские часы, которые Томас потерял еще на втором курсе и горько об этом плакал. Часы — это все, что ему осталось от любимого дяди, погибшего в авиакатастрофе. Те самые часы, которые дядя подарил ему буквально перед вылетом злополучного рейса. Злые мальчишки схватили сундук Уизли и выволокли его в гостиную, за ними бежал и возмущался Рон. — Отдай! Это мое! Эль шкандаль набирал обороты. Вытрусив весь сундук прямо перед однофакультетниками, Финниган и Томас начали с упоением ворошить тот бардак, что всегда обретался в вещах рыжего. — О! — воскликнул кто-то из толпы. — А это мое! — А вот это мое! Слышалось с разных сторон. — Надо же, я думал потерял в Хогсмиде, — удивился Ли Джордан. — Оставьте! — пищал Рон, устраивая скачки вокруг тех, кто выхватывал из этой кучи свои вещи. — Это мои вещи! Не троньте! — А как эти вещи оказались у тебя, Рональд? — спросил кто-то из близнецов, внимательно рассматривая какую-то штучку, ловко выуженную из груды вещей, в которой уже азартно рылись все остальные гриффиндорцы. — Ну, друзья же должны делиться! Вот я и взял… Отдайте, это мое! — А кто тебе разрешал? — Брать без спроса вещи… — …которые тебе не принадлежат? — Это мои вещи! Вы должны были отдать их мне! Гарри с Невиллом только слегка улыбались, глядя на то, как то тут, то там раздавались удивленные возгласы. Наконец! Как все удачно сложилось! — Это отвратительно! — заявила решительная Гермиона и отправилась к декану факультета. Это был второй случай на памяти Гарри, когда МакГонагалл посетила их гостиную. И опять по весьма неприятному поводу. Она только рот раскрывала, выслушивая лавину обвинений в воровстве, которая полилась в сторону Уизли. Но ни слова не сказала. — Что же вы, профессор МакГонагалл? — спросил Гарри. — Вам нечего сказать? Вы знаете, у меня нет желания жить в одной комнате с тем, кто может позволить себе такое поведение, я переезжаю! — решительно закончил Гарри и обернулся было к ступенькам в комнаты мальчиков, как декан отмерла: — Мистер Поттер! Все мальчики одного курса должны жить в одной комнате! — Да что вы говорите! — умилился парень. — Даже при столь вопиющих обстоятельствах? — он указал рукой на разбросанные вещи. — Мистер Поттер, как вы можете? Это же ваш друг! — Профессор МакГонагалл! То, что Рон считался моим другом, не дает ему права рыться в МОИХ вещах без спроса! Да и вещах других тоже! — Директор разберется с этим недоразумением, мистер Поттер, но это не дает вам право переселяться в другую комнату… — И где же это написано? — Гарри картинным жестом извлек из кармана мантии Устав Хогвартса, пролистал несколько страниц и зачитал: — Каждый ученик школы имеет право на личное пространство и собственные комнаты! В башне до фига пустых комнат, профессор, а вы нас как сельдей в бочку напихали. Зачем? Первокурсников в этом году поступило десять мальчиков, а вы их всех в одну комнату… В двадцать квадратных метров! Десятерых! Народ, вы как хотите, а я пошел занимать себе комнату! — Мистер Поттер! — возмущенно зашипела МакГонагалл. — Вы не имеете права! — Что не запрещено, то разрешено, профессор, — весело блеснул глазами Гарри и снова повернулся к лестнице. — А Устав Хогвартса писали Основатели! И не директору его править. Тем более, что я уверен, что директор не исключит мистера Уизли за его отвратительное поведение, а жить с вором в одной комнате я не собираюсь! И скрылся в подъеме коридора, только услышав, как шипит декан: — Мистер Уизли, пройдемте к директору! Выбрал парень быстро, тем более, что и выбора-то особого не было. Все комнаты, как одна. Так что не фиг заморачиваться. Он влетел в одну из ближайших комнат и тут же навесил на двери множество чар и заклинаний: Скрывающие, Оповещающие, Сигнальные, Запрещающие… — Шкверчёк! — позвал парень домовика Хогвартса. — Шкверчёк слушает, хозяин! — Приведи комнату в порядок и перетащите сюда мои вещи. С этого дня это мои покои. — Будет выполнено, хозяин. — И если еще кто-нибудь пожелает отселиться от своих однокурсников, то помогите им с порядком в комнатах, хорошо? — Как скажете, хозяин. — Приступайте, а я пойду, перемолвлюсь словечком с Гермионой. Кстати, ей тоже потребуется ваша помощь. — Хорошо, хозяин. И домовик скрылся, а Гарри наблюдал, как прямо на его глазах сметается пыль и паутина, исчезает одна лишняя кровать. Он улыбнулся и спустился в гостиную. А там кипели страсти. Весь Гриффиндор был шокирован последними событиями, а потому в гостиной бурлило и клокотало. В этом бушующем море разгневанных эмоций никто не обратил внимания на Гарри, который, подхватив под локоток сестренку, тихонько утащил ее в свою новую комнату. — Мио, солнце мое, я надеюсь, ты понимаешь, что тебе нужна отдельная комната? Девушка слегка покраснела. — Я знаю, вы подождете до твоего… хотя бы шестнадцатилетия, но Драко без тебя будет очень плохо… — Да, я знаю, Харри, но как?.. — Я сделаю порталы между вашими и моей комнатами, и мы сможем без всяких лишних… общаться. Замок мне только поможет в этом. Гермиона улыбнулась и порывисто обняла брата. Они не видели, каким понурым и злым вернулся в опустевшую комнату Рональд Уизли после разговора с директором, который отчитал его, как нашкодившего школяра, за то, что он не сумел достать и принести ему палочку Поттера и так по-глупому спалился. В наказание ему урезали содержание. У него зрел план.***
POV Дамблдора. Так. Барти лечит Петтигрю. Надо же, как его эта блохастая псина потрепала. Как же ему это удалось? Не отвечает на письма, гад. Появился, как черт из-под земли, уволок Поттера на чемпионат и снова смылся. И Люпин пропал… Ну, и Моргана с ними. Хоть мешать не будут. Как только Питер в себя придет, так ритуал и проведем. А там года два-три, пошинкуем этих аристократов Мордредовых и опять можно выходить на сцену в роли всеобщего спасителя. Поводок прочный, хрен скинешь, так что будет как миленький выполнять мои приказы. А вот с мальчишкой… Надо торопиться. Этот щенок начал показывать не только зубки, но и гонор. Ему уже четырнадцать. Еще два года — и завещание этих наглых аристократишек вступит в силу, а завещание, которое он сумел выправить на первом курсе, когда у него еще была возможность добраться до палочки Поттера, утратит свою силу. Чем быстрее он сдохнет, тем лучше. Как же не вовремя его шпиона разоблачили! Ведь даже он понимает, что после такого никто из гриффиндорцев и близко к себе Уизли не подпустит, но этот рыжий дурень еще может пригодиться, так что из школы его исключать не стоит, да и отработками не стоит наказывать. Это еще больше отвратит от него остальных и озлобит, а там глядишь, он и задействует свои мозги для мести. О том, чтобы внушить ему, кто виноват, я уже позаботился! Конец POV Дамблдора. И только одного не предполагал директор. Того, что то самое завещание, на которое он так рассчитывает после смерти Поттера, уже давным-давно не имеет силы, просто потому, что Гарри Джеймса Поттера не существует в природе. А у гоблинов бережно хранится совсем другое завещание Лорда Певерелла, по которому, в случае смерти Харальда-Норда Певерелла и при отсутствии прямых наследников, все его состояние и титулы переходят к его сестре, а рода Поттер и Блэк поглощаются родом Певерелл. Но старик в своей самоуверенности был непоколебим. Ведь Поттер продолжал жить у Дурслей, ходить в обносках, хотя и привел их в порядок, и еще ни разу не был в «Гринготтсе» без должного сопровождения, а значит, и узнать о себе не мог.***
Утром на завтраке весь Гриффиндор дружно проигнорировал Рональда Уизли. И не только проигнорировали, но и оттеснили его на самый край длинного стола, образовав вокруг него пустое пространство метра в три. Остальные факультеты на это только покосили взглядом и приступили к завтраку, когда двери Большого Зала отворились, и в зал вошли извечные соперники Малфой и Поттер. — Ну что, Драко, договорились? — спросил Гарри. Малфой скривил свой аристократический носик и окинул надменным взглядом зал. — Договорились — на время Турнира друг друга не задеваем и не пакостничаем. И два непримиримых до этого врага всея Хогвартс на глазах у всех факультетов скрепили свой договор рукопожатием и разошлись по своим столам. — Да как ты можешь!!! — взревел раненным вывертнем** Уизли номер шесть. — Ты! И этот… Хорек! — Уизли, заткнись и не отсвечивай, а лучше почитай книжку по этикету, а то, я смотрю, от тебя уже даже гриффы отвернулись. Ой, прости! — мерзко ухмыльнулся Малфой. — Я забыл, ты же читать не умеешь! — А-а-аа… И рыжий кинулся на Малфоя с явным намерением почесать кулаки. После того, как ему ночью устроили «темную», когда узнали, что Уизли отделался только укоризненной лекцией, ему не терпелось хоть на ком-то отыграться. — Ещё один шаг, мистер Уизли, — послышался издевающийся голос Ужаса Подземелий. — И вы до конца года будете драить полы в питомниках Хагрида! Без магии! Все как-то сбледнули с лица. Филч, конечно, не подарок и всегда мог придумать для провинившихся что-нибудь этакое, но питомники Хагрида! Туда никогда никого из учеников не отправляли. И дело даже не в том, что некоторые питомцы учителя УЗМС были попросту опасны, а в том, что очистить всю эту грязь без магии просто невозможно. Экскременты некоторых его любимцев очень и очень… специфические, и даже в драконьих перчатках к ним прикасаться опасно, а уж запах и вид… — Профессор Снейп, — добродушно улыбнулся Дамблдор. — Я думаю, это лишнее. Мистер Уизли, присядьте за ваш стол, мистер Поттер, я хотел бы увидеть вас у себя в кабинете после завтрака. — Простите, сэр! Но я не вижу причин для моего вызова к вам в кабинет! — нагло улыбнулся Гарри, начиная потихоньку снимать с себя до ужаса надоевшую маску. — Я правил школы еще не нарушал, а первым уроком у меня стоит Зельеварение, и мне не хотелось бы пропускать уроки. Гарри отчетливо услышал скрип зубов старика. — Хорошо, мистер Поттер, пройдите на свое место. Но после уроков я жду вас в своем кабинете, чтобы поговорить о вашем вчерашнем поведении… — Простите, сээээр! Но если мое вчерашнее поведение, — сделав акцент на слове «вчерашнее», проговорил Поттер, — вас не устроило, то об этом нужно было говорить ВЧЕРА, тем более, что с моим поведением разбиралась декан Гриффиндора. И она не нашла в моем вчерашнем поведении чего-либо предосудительного, раз к Вам, сэр, был вызван только мистер Рональд Уизли! Простите, но мне хотелось бы позавтракать перед уроками. И больше не обращая внимания на скрипевшего зубами Дамблдора, Гарри все-таки уселся за свой стол рядом с беззвучно хохочущим Невиллом и уткнувшейся в книгу Гермионой. Но ее подрагивающие плечи ясно говорили, что содержимое фолианта ее совершенно не затрагивает. — Мистер Поттер, — возмущенно зашипела МакГонагалл. — Десять баллов с Грифиндора! — За что?! — возмутился староста Гриффиндора. — Поттер правил не нарушал и логично разъяснил, почему он не может присутствовать в кабинете уважаемого директора! Снятие баллов неправомочно! — Действительно, Минерва, — вдруг вступил позабытый всеми Ужас. — Мистер Поттер Вам не грубил, не хамил. За что вы сняли баллы с собственного факультета? В зале воцарилась потрясенная тишина — Северус Снейп защищает… Нет, вы только вслушайтесь! Защищает гриффиндорцев! Поттера! — За устроенную сцену с Уизли, — нашлась МакГонагалл. — А, по-моему, сцену тут устроил как раз мистер Уизли, — усмехнулся Снейп и в своей летящей манере прошел к своему столу. Дальнейший завтрак проходил в жужжащем гуле голосов. Все обсуждали случившееся. Когда, после получения почты, вдруг: — Рональд БИЛЛИУС УИЗЛИ! — разнесся по всему залу уже привычный визг Молли Уизли. А дальнейшее содержимое громогласного послания ошарашило учеников факультетов Слизерин, Хаффлпафф и Рэйвенкло, которые еще были не в курсе происходившего вчера в Гриффиндорской башне. Зато теперь были в курсе ВСЕ. Гарри только погладил по оперению Хедвиг, которая ничего ему не принесла, но, как обычно, прилетела пообщаться со своим хозяином за завтраком. — Я не понимаю, миссис Уизли что — совсем дура? — тихо-тихо спросил Денис Криви. — Ведь теперь все в курсе, что произошло вчера в нашей гостиной… Гарри только плечами пожал. Его не волновало, что мать Рона своими вопиллерами уже не первый год опускает репутацию своего сына все ниже и ниже. Сегодняшний был последним гвоздем.***
На уроке Зелий точно так же, как и за завтраком, все гриффиндорцы демонстративно дистанцировались от Рона, которого издевками и откровенными нападками вынудили сесть за первую парту в одиночестве. — Ну, Уизли, ты даешь, — послышался ехидный голос Малфоя. — Я всегда знал, что в вашей семье слишком много детей, чтобы их прокормить на министерскую зарплату, но не думал, что ты докатишься до откровенного воровства! Твой отец должен быть тебе благодарен — ты так повысил ему репутацию, ха-ха-ха… — Заткнись, Хорек! — буркнул Рон, который все еще не понимал, за что его возненавидел собственный факультет. Они же его друзья! И должны делиться своими вещами и сладостями. Ну и что, что брал без спроса? Им что, жалко? Это все Поттер виноват, мантию пожалел! Какая ему разница, рано или поздно он все равно бы отдал ее ему, Рональду! — А то что? Ты и у меня что-нибудь украдешь? — продолжал ехидничать Малфой. — Ну да, ну да… Тебе ведь скоро вообще кушать нечего будет, ведь твоего папочку турнут даже с его паршивого отдела. — Да мой отец… — начал было вскипать Уизли, но тут в класс влетел Снейп. — На вашем месте я бы не рассчитывал на вашего отца, мистер Уизли. До министра уже дошли слухи о ваших проделках, и вашему отцу грозит увольнение. Так что сядьте и замолчите, мистер Уизли, пока баллы не потеряли. Я вообще не понимаю, почему вы еще в школе, мистер Уизли. Сегодня мы занимаемся противоядиями, — без перехода Снейп начал урок. — На доске вы видите названия самых распространенных ядов, ваша задача написать вот на этих пергаментах, — со стола учителя сорвалась стопочка пергаментов и распределилась между учениками, — симптомы каждого из них и способы противодействия. На второй паре вы попытаетесь сварить самое распространенное противоядие, страница пятьдесят два… В дверь класса нерешительно постучали, а в образовавшуюся щель робко просунулась голова Колина Криви. — Простите, профессор, но мистера Малфоя и мистера Поттера ждут в классе Чар для совместного фотографирования Чемпионов. Северус скривился. Опять этот Турнир. И хоть мальчики теперь не обязаны в нем участвовать, но Гарри настоял, аргументируя тем, что им, принявшим Наследие, теперь мало что может действительно угрожать, а в самом крайнем случае они его покинут. Зато принимая участие в Турнире — у них будет возможность подергать старика за бороду и пошатать трон светлейшего. Гарри уверен, что таких моментов будет предостаточно. — Идите, — кивнул он парням. — Вечером жду вас обоих для зачета по сегодняшней теме. А в кабинете Чар их ждали не только остальные чемпионы, учителя, организаторы, но и та самая Рита Скиттер, которая клещом вцепилась в Гарри и попыталась уволочь его для дачи интервью. Только парень уперся и ни в какую не хотел с ней идти. Он уже наслышан, как эта милая леди с удовольствием коверкает все, что ей только удается вытянуть из «допрашиваемых». Откровенного вранья в ее статьях не было, но вот передергивание фактов всегда было на лицо. Гарри не горел желанием общаться с этой акулой пера. Его спасло появление Олливандера для проверки палочек. Людо Бэгмен, вытерев большим платком пот, непрестанно катившийся со лба, решил сказать несколько слов. — Прежде, чем вы пройдете проверку палочек… — Простите, сэр, а зачем это нужно? — поинтересовался Драко. — Чтобы убедиться, что ваши палочки не повреждены, мистер Малфой, ведь это самый важный инструмент в Турнире. Именно палочками и вашими знаниями вы будете орудовать, проходя все испытания. Ах! На чем я остановился? Так… Да! Прежде, чем вы пройдете проверку палочек, которую проведет мистер Олливандер, хочу сказать вам несколько слов по организационным моментам этого Турнира, — Бэгмен опять вытер со лба пот. — Поскольку Чемпионов было выбрано гораздо больше, чем планировалось… Но так удачно… по трое от каждой школы, то организационная комиссия решила, что выступать вы будете командами. То есть будет три команды, по одной от каждой школы. — А как же вознаграждение, сэр? — протянул один из болгар на довольно чистом английском. — Было объявлено, что победитель получит приз в тысячу галеонов, но как теперь, когда мы будем выступать командой? — Ах, да… Конечно, конечно… Призовой фонд увеличивается, по тысяче на каждого Чемпиона. Три тысячи галеонов, по одной тысяче каждому участнику. А теперь прошу, мистер Олливандер? Процедура освидетельствования палочек затянулась надолго. Олливандер внимательно осматривал каждую, про палочки заграничных гостей говорил уверенным тоном, расхваливая работу своих конкурентов, также проверял палочки заклятием «Приори Инкантатем», которое вытаскивало из палочек последние десять из сотворенных ею чар. И обязательно наколдовывал палочкой какое-нибудь волшебство, для проверки ее работы. Судя по возмущенному сопению за спиной, Гарри понял, что Чемпионам не нравится такое вольное распоряжение их инструментами, а еще больше не нравится вмешательство в их «личную» жизнь. Ведь заклятье «Приори Инкантатем» по международному законодательству к палочкам имеют право применять только сотрудники Аврората при предъявленном обвинении. Щеки у Гарри немного покраснели, впрочем, как и у Драко, когда у всех болгарских участников из палочек, при применении к ним этого специфического заклятия, вылетели такие смущающие чары, которые каждый уважающий себя джентльмен обязан знать, если он собирается хорошо провести ночь или утро. Краем глаза Поттер отметил порхание прыткопишущего пера Риты Скиттер и представил себе, что завтра напечатают в «Ежедневном Пророке». Ему стало искренне жаль этих парней, которые ни в чем не виноваты, но ославят их на всю Британию. А то, что эта акула это сделает, у него не было никаких сомнений, слишком уж подозрительно заблестели ее глаза за огромными очками, а язык облизнул накрашенные в ярко-красный цвет губы. У репортерши даже дыханье на мгновение сбилось. Его палочку мистер Олливандер изучал дольше всех. Наконец, пустил из нее фонтан вина и возвестил, что палочка по-прежнему пребывает в безупречном состоянии. — Благодарю всех, — сказал стоящий за преподавательским столом Дамблдор. — Возвращайтесь на занятия. Хотя, пожалуй, можете идти обедать, урок вот-вот кончится. Тут встрепенулся еще один не представленный маг. Толстяк с камерой вскочил и прокашлялся. — А снимки, Дамблдор, снимки! — заволновался Бэгмен. — Всех судей и участников! Что вы скажете, Рита? — Да, конечно. Сначала всех вместе, — она опять впилась взглядом в Гарри, — а потом по отдельности. Фотографу пришлось-таки изрядно потрудиться. Мадам Максим заслоняла всех, какой ракурс ни возьми, а ему отойти некуда, чтобы великанша попала в кадр. В конце концов, ей пришлось сесть, а все остальные встали вокруг. Каркаров наматывал на палец козлиную бородку, чтобы получился еще один завиток. Крам, привыкший фотографироваться, занял место позади, не хотел выпячиваться. Фотограф желал выдвинуть на первый план Флер, но Рита опередила его, поместив в центр Гарри. Остальные расположились полукругом. А когда снимок был готов, настояла, чтобы участников Турнира сняли еще и по отдельности. Наконец все были отпущены. ________________________________________ * Да, я в курсе, что это одно и то же, но пусть будет хоть какое-то разнообразие. ** Вывертень навозный — п/а сама придумала, мерзкое склизкое существо питающееся навозом и в моменты пережёрства выворачивающий сам себя наружу, имеет очень громкий и противный голос.