Вдыхая дым наших призраков

Мы лежим на земле, на мягких сосновых иголках, которые так хорошо заглушают ваши шаги, если идти осторожно, не наступая на тонкие хрусткие ветки. Лидия лежит совсем рядом — мы просто смотрим на серое тоскливое небо. Гадаем, сколько же нам осталось.  — Лидс, — бездумно зову ее и она вопросительно косится на меня, но я лишь качаю головой и осторожно переплетаю наши пальцы. — Лидия, Рыжик… Нараспев зову ее — терять нечего, оставшийся трибут и так рано или поздно на нас набредет.  — Мне нравится, — она тепло улыбается. — Нравится, когда ты так называешь меня. Не могу сдержать улыбку.  — Знаю. Мы молча лежим и небо над нами медленно темнеет. Скоро покажут убитых, я снова не буду на них смотреть — воспоминания слишком свежи. Но тут понинаю, что не знаю, кто именно умер кроме Мередит и Эрики — пушка ведь пробила ещё дважды. Кто-то один кроме нас ещё здесь, на арене. Звучит гимн, потом начинается стандартный показ фотографий. Помимо тех, о ком мы уже знает, умерли Джексон и близнец из двенадцатого. Интересно, как именно они погибли? .. - Спи, — голос Лидии тихо шелестит у меня над ухом, когда она перебирается к дереву, чтобы сесть у ствола и не заснуть.  — Но…  — Тише, — она прижимает указательный палец к губам. Ее глаза поблескивают в темноте. — Вряд ли я смогу сегодня уснуть, да и не сильно хочу — ты знаешь, что будут кошмары. В груди тоскливо сжимается, когда я вспоминаю о Дереке, Эрике и Мередит. Об их ужасных смертях.  — Пожалуй, ты права, — возможно я бы настоял, но у меня не было сил — прошлой ночью хорошо если вздремнул на несколько минут. У меня бы просто физически не хватило сил продержаться без сна ещё несколько часов. - Спи, Стайлз, — тихо напевает девушка, перебирая мои волосы, зарываясь в них пальцами, поглаживая. Приятно. - Спи, котенок… И я действительно засыпаю.

***

На следующее утро над нами все то же хмурое серое небо. Мартин не спала всю ночь — это было хорошо видно по ее покрасневшим от недосыпа глазам и глубоким кругам под глазами. Девушка выглядела уставшей и я поспешил отчитать ее за то, что она не разбудила меня через пару часов.  — Я не хотела спать, честно, — она спокойно смотрела на меня своими невероятными глазами. — И потом, тебе надо было отдохнуть, ты не спал всю прошлую ночь… Недовольно мотаю головой.  — Тебе тоже надо было поспать.  — Я не хотела видеть во сне призраков… прошлого, — выдавив это, она поднялась на ноги и уставилась куда-то в сторону поляны, где мы были вчера. Я поднялся, разминая затекшее ото сна тело и начал копаться в рюкзаке в поисках оставшейся еды.  — Знаешь, нам следует поохотиться…  — Мне нравится лес, — Лидия внезапно перебила меня своей немного нелепой фразой. Мысли о завтраке мгновенно улетучились, я судорожно пытаюсь понять, что она хочет сказать этой фразой. - И? .. — тяну в надежде на продолжение.  — Ничего, — она повернулась ко мне и солнечно улыбнулась — мое личное солнце. Не смог сдержать порыв и быстро провел пальцами по ее щеке. Она вздрогнула от такого легкого и нежного касания. — Знаешь, я ведь люблю тебя, Стайлз. - Да, — моя очередь счастливо и глупо улыбаться. Какими же странными чудиками мы выглядим — стоим на собственном кладбище в шаге от смерти и, скорее всего, сегодня один из нас умрет, — я знаю. Позавтракав оставшимся куском мяса мы медленно побрели сначала на поиски воды, затем — на поиски лучшего места для ловушек. Мне показалось, что среди деревьев мелькнул серебристый мех, но он тут же исчез. Я отвел глаза, не в силах вспоминать о лисицах — накатывало ставшее уже привычным чувство вины, на этот раз перед Айзеком, с его разбросанными по поляне внутренностями. Довольно скоро мы наткнулись на небольшой родник — судя по всему их здесь была масса.  — Кто остался из трибутов? — я наклонился к ручейку, подставив бутылку в поток. Глотнув воды я опять обратился к Лидии. — Как ты думаешь?  — Эллисон, — каким-то пустым голосом сказала Лидия и я мгновенно обернулся увидев, что она смотрит куда-то левее меня. В этот момент Лидии в грудь летит стрела. Она видела лучницу, которая тут же побежала прочь, к поляне, дальше от места преступления.  — Лидия! — сорвавшимся голосом кричу я, подхватывая ее и не давая упасть. — Лидия?! Пытаюсь убрать панику из голоса, но ни хрена не получается.  — Все будет хорошо, слышишь? Рыжик, я тебя вытащу отсюда, — получается почти хорошо, вот только внутренности сжимаются при взгляде на то, как кровавое пятно разрастается на ее куртке. Боюсь трогать ее, чтобы не причинить ещё большую боль. Девушка не кричит и даже не плачет, просто лежит у меня на руках и старается дышать. — Лидс, все будет хорошо…  — Все в порядке, — она приподнимает руку, но у нее нет сил чтобы дотронуться до моего лица, поэтому я ловлю ее ладонь и прижимаю к своей щеке.  — Ничего не в порядке, — нервно улыбаюсь и покачиваюсь из стороны в сторону, словно укачивая ее, чтобы она уснула. — Я люблю тебя, Лидс, ты знаешь…  — Знаю, — беззвучно выдыхает она и на ее лице появляется подобие улыбки. Я чувствую, как ее рука окончательно слабеет. - Нет, Лидс, нет, — лихорадочно шепчу и оглаживаю ее лицо, убирая выбившиеся волосы. — Не смей бросать меня здесь, слышишь? Лидия? Черт, Лидия! Из уголка ее такого-идеально-рта выливается маленькая темно-красная капля и скользит вбок, по щеке. Гремит пушка.  — Лидс… — встряхиваю ее, словно девушка просто тряпичная кукла. Она безвольно мотает головой, ее ставшие теперь пустыми глаза устремлены куда-то сквозь меня — в серое хмурое небо. А Лидия любила солнце. Они испортили даже это. Я не позволю испортить хоть что-то ещё. Вскидываю голову, уставившись в такое страшное и молчаливое небо и ору в надежде, что на это смотрят все распорядители.  — Ублюдки, как же я вас ненавижу! — грудь разрывает вой, рвущийся наружу, картинка плывет перед глазами. Ощущение, что у меня просто разом выдернули все внутренность и прокрутили через мясорубку. Я надеюсь, что с воем выйдет боль, но это не помогает. Ни-чер-та-не-по-мо-га-ет. Осторожно кладу Лидию на землю и закрываю ей глаза дрожащей рукой. Потом начинаю рыть землю. Голыми руками. Она любила лес. Она останется в лесу. Я не позволю им забрать ее. Продолжаю копать, тихо подвывая, земля забивается под ногти, скоро все руки выпачканы в земле. Так копать слишком долго. Поднимаюсь и шатающейся походкой брожу вокруг тела в поисках какой-нибудь крупной палки.  — Я не отдам тебя им, — сам не замечаю, когда именно начинаю хрипеть это себе под нос. Не отхожу от девушки далеко, чтобы ее у меня не отняли. Нахожу подходящий крупный сук и возвращаюсь на старое место. Это очень глупая затея. Мне очень хочется просто съесть морник и лечь рядом с Лидией, смотреть на небо также, как и она. Наблюдать за неподвижными облаками и быть там, где находится сейчас мое солнце. Мое личное солнце, которое погасло. Разве так бывает? Разве может гигантский раскаленный шар за какую-то секунду потухнуть? Оказывается — может. Вспарываю землю найденной палкой снова и снова, к груди пульсирует от боли. Папаша говорил, что надо закапывать на глубине шести футов? Сделаем. Мне кажется, что я медленно схожу с ума. Во мне по мере разрастания и углубления могилы разрастается ненависть — к распорядителям, к той девушке, Эллисон. Она отняла у меня свет, сделала невозможное. Я убью ее собственными руками — сверну тонкую шею, разделаю заживо — ненависть пожирает, убивает изнутри. Она. Убила. Лидию. Эти слова стучат у меня в голове в то же время, когда ветка вгрызается в землю и я вываливаю ее прочь. Поэтому. Я. Должен. Убить. Ее. К концу работы я уже не могу говорить — из-за воя голос сорван подчистую. Удивлен, что эта сука ещё не вернулась и не прикончила меня из своего ебанного лука. Наверняка боится. И правильно делает — я не промахнусь. Она умрет. Умрет. Умерет. С каждым утверждением ненависть понемногу утихает. Начинается дождь и первые капли падают мне за шиворот. Холодная морось свешивается с тонкой струей крови изо рта Мартин, разбавляя ее и делая светлее, прозрачнее, смывая. Яма подо мной становится все глубже, принимая очертания глубокого прямоугольника. То и дело я подхожу к Лидии и плюхаюсь рядом на колени, осторожно поглаживая по лицу словно в надежде, что вот-вот она распахнет свои потрясающие глаза. Обнимет и снова соврет, что все в порядке.  — Лидс… — прикусываю губу, ей на щеку капает соленая капля. — Зачем ты оставила меня здесь. Грудь разрывает, и когда становится слишком больно смотреть на такую идеальную и остывающую девушку, я поднимаюсь и иду рыть дальше. Пополам с дождем и слезами, с меня течет пот, физический труд отвлекает от произошедшего и того, что я делаю в целом. После нескольких часов работы я устало опускаюсь возле Лидии. Она лежит здесь, совсем рядом. Нерешительно ложусь рядом с ней.  — Я убью ее, обещаю, — почти неслышно выдыхаю я. — Прости, что не вернул тебя домой.