***
В паланкине Бекхен делает вид, что уснул. Он кладет голову на плечо Сэхуна и думает, думает, думает… Он представляет себя древним ученым, который совершает опыты с разными непонятными веществами на свой страх и риск – он не знает, к чему приведут его действия, но сидеть, сложа руки, больше не может. Не в такой ситуации, когда прямая времени громко треснула. Бену кажется, что там, в будущем, рушатся города, реки меняют русла, а ветер гонит грозовые тучи, нацию охватывает неизлечимая эпидемия, а планета вскоре взрывается… Омега прогоняет мысли об апокалипсисе, надеясь, что его личность не такого крупного масштаба для всей вселенной… Да-да, когда-то он верил в совершенно противоположное. Но теперь появился другой очень важный человек, который значимее самого Бекхена. Этот человек – бомба с часовым механизмом, таймер уже запущен, но радиус поражения неизвестен. А, как говорится, неизвестность страшит более всего. И сейчас господин Бен ступает наугад. Вслепую идет по неведанной тропке, не зная, что его ждет в конце пути. Фатальные мысли вроде «так и должно было случиться» скептик внутри омеги гонит прочь, аппелируя: «Это полный бред». Попасть в прошлое, встретить своего истинного, забеременеть от него и… Что дальше? Бекхен раньше пытался соотносить свою жизнь с сагык, но дырамы обычно кончаются на свадьбе, потому что после нее все живут долго и счастливо, а это уже никому не интересно. У пубуина уже пройден этап хонрэ, так сейчас, в лучших традициях мировых сценариев, он должен быть счастлив. Что мешает? Время. Если не получается вернуться самому, возможно, альфа поспособствует. Бек уверен, что Сэхун все поймет. В этом веке все линии сходятся на его высочестве – именно он должен быть разгадкой невероятного путешествия генерального менеджера в Чосон. - Приехали! – слышится снаружи. Слуги аккуратно опускают паланкин на землю и помогают господам выйти. - Что это за место? – тегун осматривается. За всю дорогу он так и не проронил ни слова, хотя понял, что муж не спит. - Деревня Хванче*, - говорит Бен, - я здесь впервые. - Я тоже. Но как вы узнали о ней? И зачем мы сюда прибыли? От Хансон деревня располагалась в получасе езды на машине, но на паланкине дорога заняла гораздо больше времени. Это даже деревней-то назвать можно было с натяжкой: десять крупных ханоков вдоль извилистой горной тропинки и несколько крохотных домиков. Жителей почти не видно, так пара-тройка прохожих, таращащихся на богато одетых господ, встретилась по пути. Бекхен идет, кусая губы, и пытается составить речь, но все слова толкаются в голове, мешаются в кашу. Он решает начать издалека: - Я просил своего бывшего личного слугу найти кое-что. Чанель с трудом отыскал это место… - Правда, мне кажется, я даже не встречал эту деревню на карте окрестностей. Супруги все выше поднимаются в гору. Домики исчезают. Пара идет мимо искусственных холмов. Бек считает их, прикидывая что-то в уме, и постоянно оглядывается. - Чанель отлично описал мне все. С его слов я хорошо здесь ориентируюсь. - Мы ищем что-то конкретное? Знаете… это место напоминает мне… - Кладбище. Мы пришли. Омега часто дышит, запыхавшись от подъема. Принц недоуменно смотрит то на него, то на холмик, возле которого он остановился. На самом верху промерзлой земли лежит деревянная табличка, почти вросшая в грунт от времени и потрескавшаяся от ветра. На ней написано: «Бекчхи»**. Бен отряхивает часть земли и трясущимися руками гладит надпись. - Вы замерзли? – обеспокоенно спрашивает Сэхун. – Кто здесь похоронен? Ваш знакомый? Бекхен выпрямляется и подходит к могиле ближе, обнимает себя за плечи и пытается унять дрожь. «Мы уже здесь. Давай, решайся, скажи ему все, как есть!» - В этой деревне… Двадцать пять лет назад местный охотник нашел в лесу мальчика. Охотник жил один и был уже достаточно стар. Он увидел, что дикий кабан терзает нечто на земле. Охотник застрелил животное и подбежал посмотреть, что же это было… Старик испугался, потому что увидел труп… Так ему сначала показалось. Он ощупал тело и понял, что ребенок еще жив. Он побежал домой с мальчиком на руках, вымыл его и обработал раны. Обнаружил очень большую на его голове – был пробит череп. Видимо, это случилось, когда малыш упал с лошади и ударился головой о камень, - Бекхен замолкает, сглатывая сухой ком в горле, - охотник сделал все, что смог, чтобы спасти мальчика. Через два дня тот очнулся. Он плакал от боли и страха. Самое ужасное – он не помнил ничего из своей жизни. Даже свое имя. Все время повторял только «Бек, Бек, Бек…». Со временем охотник понял, что травма сделала из мальчика инвалида: он плохо запоминал слова, невнятно говорил и мог забыть дорогу домой из леса… Но старик все равно заботился о нем, любя назвав Бекчхи. Он растил ребенка, как своего собственного, ругал соседских детишек, которые дразнили Бекчхи, мальчишки задирали его из-за того, что тот был безродным омегой и притом глупым. Когда ему исполнилось тринадцать… в тот год была лютая зима. Бекчхи подхватил тяжелую простуду и умер… Старик очень горевал, он привязался к приемышу. Охотник скончался на следующий год. Бекхен замолкает. Его высочество немного ждет, но все еще не понимает, зачем они здесь, поэтому торопит: - Откуда вы все это узнали и зачем мне рассказываете? - Чанель каким-то чудом разыскал это место и выспросил детали произошедшего у местных жителей. – омега неосознанно гладит себя по животу, собирает крупицы мужественности. – Я хотел, чтобы вы это знали. Я считаю, вы имеете право, - он смотрит прямо в глаза альфе, - потому что… Это могила Бен Беккена. Настоящего. Вашего мужа. А я самозванец. «Ну, вот и все…» Тихо. Сэхун просто стоит и молчит, только лицо его вытягивается от удивления. Бек больше не может выносить его взгляда и отворачивается, становясь лицом к могиле. По щеке скатывается крупная слеза, падая на деревянную табличку. Проходит две вечности или больше. - Но министр культуры вас признал… И я видел портрет его супруга… Вы же правда вылитый господин Бен. Бекхен закусывает костяшки пальцев и невнятно отвечает, все еще боясь повернуться: - Это совпадение. Случайное. Я уже встречал в этом времени такое. Несколько моих знакомых оказались очень похожими на здешних людей. - Здешних?.. В этом вре… О чем вы говорите?! Омегу посещает чувство, что он сам подписывает себе приговор, но молчать уже нет смысла: - Вы сочтете меня сумасшедшим, но постарайтесь все же поверить… Я пришелец из будущего. Правда. Вспомните нашу первую встречу: во что я был одет, и какие вы нашли вещи в моих карманах. Вспомните, что я вам давал лекарство, когда вы болели, которого не было у Чондэ… А его и не могло быть. Его еще не изобрели… - Подождите! – прерывает тегун. – Дайте пару минут… Я не могу сосредоточиться. Бен послушно замолкает. Он не слышит никаких шевелений за спиной, видимо, альфа тоже бездвижен. - Так вы говорите что… Попали в прошлое? И заняли место сына министра культуры? Бекхен опускает руки вдоль тела и чуть поворачивает голову, но с мужем так и не встречается взглядом – боится увидеть недоверие или насмешку. - Вы что… Вы мне верите?! - Я же говорил, что доверяю вам, - шагов не слышно, но по голосу омега понимает, что принц стал к нему ближе, - но мне интересно, почему вы мне все рассказали? И почему именно сейчас. - Потому что я в Чосон уже пять месяцев. Это почти полгода. Слишком много для путешествия в прошлое… Я думал, что если открою вам свою тайну, то смогу вернуться… другие способы не действуют, я что только уже не… Бекхен вскрикивает от испуга, когда его резко прижимают спиной к груди. Сэхун очень крепко обвивает его руками – за плечи и талию, прямо-таки впечатывает в себя. Альфа утыкается носом в шею, зарывается в растрепавшиеся от ветра волосы, глубоко вдыхает волшебный запах своего истинного. Шепчет что-то в ухо, но дыхание опаляет кожу, а звуки не хотят складываться в слова в кружащейся голове Бекхена. Он накрывает руки мужа своими и закрывает глаза, понимая, что роняет слезы. Так странно. Он никогда раньше так часто не плакал. - Не… пущу, - вдруг доходит до сознания омеги. Сэхун целует его в щеку, пытаясь повернуть к себе лицом, но Бен упирается, - не отпущу… Если надо, привяжу к себе… Останьтесь… люблю вас… не отпущу… «Этот альфа ужасен! Господи, да за что?» Бек сам разворачивается и ловит лицо супруга ладонями, с недоверием глядя в черные омуты: - Вы понимаете, что говорите? Вы же поверили мне. - Да… да… Руки О скользят по бокам омеги. - Вы осознаете, что меня еще не существует? - Как же… вы здесь. Со мной. - Это неправильно. Я должен… - Останьтесь. Я вас не отпущу. - Из-за меня в будущем меняется история! - Плевать. - Вы принц Кореи!! - Чего? - А я из другого времени! Понимаете? – пытается достучаться пубуин. - Мне все равно. Да хоть с луны. Я же говорил, что вы – самый необычный омега, которого я встречал. Вы кажетесь неприступным, колючим, но на самом деле очень заботливы и добры. Вы спасли мне жизнь. Заботились о слугах, как о равных. Вы умеете вести дела, вы интересный собеседник… и вы очень красивы. Бекхен вытирает рукавом слезы. Он ожидал, что тегун высмеет его или снова отправит на пытки, чтобы выбить дурь из головы. Как Сэхун мог поверить в то, что услышал? Да никто на его месте бы не поверил. Этот альфа либо непроходимо доверчив и глуп, либо… - Я люблю вас. И не говорите всяких глупостей вроде того, что вы самозванец. Мой муж – ВЫ. «Да чтоб тебя, гадский альфа!» - И я не позволю вам исчезнуть. Мы живем здесь и сейчас. Что будет через сто лет – не важно. «А для меня это очень важно. Это мое время» Господин Бен ничего не отвечает – его губы заняты нежным поцелуем.***
Всю дорогу до дома принц не выпускает омегу из объятий, шепчет на ухо какие-то нежные банальности, от которых сердце предательски екает. Бекхен ненадолго впадает в дрему: навалилось слишком много переживаний, сказалась беспокойная ночь, за которую он обдумал десятки вариаций развития событий, когда скажет тегуну правду. Бекхен думает, что самым желанным исходом был бы громкий хлопок и сноп искр, в котором он пропадет навсегда, сказав: «Я пришелец из будущего»… Но ничего не произошло. Стало лишь немного легче: одной тайной меньше. Хотя Бекхен не верит в то, что его высочество проглотил небылицу о перемещении во времени. О Сэхун кажется рациональным альфой, который ставит логику превыше интуиции. Не верится, что такой, как он, может пойти на поводу чувств. Чувства. Омега вошкается, устраиваясь удобнее на плече мужа. Сэхун несколько раз говорил, что любит его. Бекхен слышал эти слова и раньше, но те альфы не выглядели убедительно. Почему-то тегуну хочется верить. Может, виноват тембр его голоса? Он располагает. Приятно. Бену действительно впервые в жизни приятно быть под опекой и позволять кому-то другому (не самолично!) распоряжаться собственным бытом. Другие альфы могли диктовать Бекхену свои условия, но были бы посланы в далекие дали, а вот если О скажет ему подойти (просто попросит, улыбнется слегка и раскроет объятья), пубуин даже передумать не успеет, как кинется альфе навстречу. Поэтому язык омеги не ворочается, когда по приезде во двор Сэхун приказывает подать ужин в его спальне и не выпускает Бекхена до самой ночи. Перед сном приходит Чондэ и забирает пустую флягу, с подозрением вглядываясь в Бена, тот заверяет, что выпил лекарство. Сэхун подтверждает его слова. Ким все еще не собирается уходить. - Не сегодня, Чен-Чен, - тихо говорит Бекхен, пока тегун переодевается за ширмой. Лекарь поджимает губы, но переубеждать господина не смеет. Он желает хозяевам доброй ночи и выходит. Бекхен быстро раздевается и юркает под одеяло. Яро считает барашков, слонов и даже крокодилов, но сон не идет. Альфа ложится рядом и прижимается со спины, забирается руками под одежду и гладит нежную кожу супруга. Когда задевает мышцы пресса, Бек дергается сильнее обычного. Понимает, что может себя выдать, поэтому решает отвлечь супруга: он переворачивается на другой бок и влажно целует пухлую нижнюю губу альфы, посасывает и сильно втягивает. Сэхун стонет, и движения его рук становятся больше не ласковыми, а требовательными. Его высочество запускает ладони под пояс тансуккут и сжимает ягодицы через ткань дари-суккут, проводит по увлажнившейся ложбинке между ними. Теперь стонет уже Бекхен, он выгибается под ласками и спешит избавить их обоих от одежды. В эту ночь Сэхун очень неспешен, он сводит изнывающего Бена с ума своими трепетными касаниями. Альфа любуется сменой выражения на лице супруга, глубоко целует, когда тот просит взять его скорее, двигаться резче. Бекхен забывается и сжимает ногами принца за талию, когда тот толкается быстрее, задыхаясь от экстаза, не дает выйти, когда Сэхун кончает, содрогается, чувствуя горячее семя внутри. «Какая теперь разница?» Его высочество пытается скрыть удивление, но все равно разомлевший омега ничего не отражает. Он чувствует только удовлетворение и негу, в которую погружается по макушку. - У меня самый необычный муж на свете, - шепчет Сэхун и целует Бекхена в щеку, тот уже почти провалился в сон. – Останьтесь со мной… не ищите путь в свое время. Тэгун тоже почти спит. - Нет, я так не могу, - язык складывает звуки в какие-то дурацкие слова. Альфа кладет голову на грудь пубуина и ровно сопит, остаток сознания выдает: - Но вы же хотите… - Домой, - глаза уже не открываются. «…наверное» ________________________________________________________________________________________ *Хванче – выдуманное название. **백치- дурак, кретин.