Б.О.С.

Нодус Толленс - осознание того, что сюжет твоей жизни больше не имеет смысла для тебя. _______________________________________________________________________________________________________________ Складывается ощущение, что его высочество и Чондэ устроили негласное соревнование «кто окружит Бекхена большей заботой». Ким, как и говорил, теперь лично контролирует рацион омеги, готовит и приносит еду, следя за тем, чтобы тот съел все до крошки. Не слушает нытье Бена по поводу «ты меня на убой кормишь, изверг!», поит нужным лекарством и раз в три дня проводит полный осмотр. Лекарь говорит, что развитие зародыша происходит без отклонений, но все равно волнуется о здоровье младенца, когда тот появится на свет, ведь к тому, что сделал Бекхен, еще примешивается плохая наследственность. В те редкие часы, когда Чондэ оставляет омегу, одиночество Хену не светит, потому что Сэхун не отходит от него дальше, чем на метр. На прогулках не выпускает его руку из своей, крепко переплетая пальцы. По ночам прижимает к себе так, что повернуться почти не получается. Если Бек случайно будит принца своими копошениями в тисках, то Сэ испуганно дергается, широко распахивает глаза, сердце его слышно колотится, он успокаивается только когда убеждается, что муж – вот он, рядом, никуда не делся. Бекхена рвет на две части почти осязаемо. Он слышал, что у беременных просыпается зверский сексуальный аппетит, а с его любовью к постельным утехам ему кажется, что он готов сойти с ума! Получать удовольствие сейчас так легко – его тело невероятно чувствительно, а альфа, который обнимает каждую ночь, стал таким искусным любовником, что пальцы на ногах подворачиваются от одной мысли быть с ним в постели. Тегун каждый раз отдает себя без остатка, Бен видит, как изматывает альфу долгий секс, помнит о его плохом здоровье, но ему всегда будет мало этого нереального принца. Хен одновременно считает себя самым счастливым и неудачливым омегой, сам себе не может сказать, чего в нем больше. Привычка в любом случае выходить сухим из воды разбаловала нелегкий нрав генерального менеджера, и сейчас, когда решение его проблем никак не находится, он чувствует, что впадает в чернющую депрессию. Ему приятны заботы Сэхуна. Он видит, что Ким опекает его не только по долгу службы. Чанель и Минсон приходили на той неделе в гости. Ель искренне говорил, что скучает по временам, когда служил господину Бену, но рад видеть, что тот счастливо живет с его высочеством. Мин старался улыбаться, он тоже тепло относился к Бекхену, но было видно, что омегу печалят неудачи в зачатии ребенка, пусть он об этом не говорил вслух. Глядя на этого юного баристу, Бек сто раз мысленно просил всех богов поменяться с ним положением – Сон так мечтает о ребенке, а Бен страшится мысли, что в его чреве развивается глобальная катастрофа. Идет уже третий месяц беременности, Чондэ все чаще давит: «Вы должны сказать его высочеству!», но Бекхен понимает, что скоро тегун сам увидит… Живот еще не растет, но к четвертому-пятому месяцу будет сложно выдать пузико за «я налопался пирожных». Липкий страх не смывается водой, слезами или утешающими мыслями. Бекхен действительно стал плакать слишком часто, его самого это невероятно бесит. И бесит, что бесит. Он срывается то на Киме (который относится к истерикам с пониманием), то на супруге (получая порцию горячих ласк). Его высочество не боится пубуина в гневе, наоборот, он с такой любовью смотрит на его красное лицо и слушает высокий надрывный голос, словно тот баллады поет, а не матом кроет. Кстати, Бекхен снова разучился следить за языком, поэтому некоторые словечки то и дело соскакивают с острого языка. - Я же сказал, что не пойду!! – чуть ли не столпы пламени изо рта извергаются. – Мне похуй на этого министра! Пусть сам сюда топает, блять! Сколько у него ног?! Две? Вот и пусть переставляет ими! - Но это не дружеский визит. Мы должны явиться вместе. Это касается внутренних дел страны, - пытается уговорить Сэхун. - Да в курсе я, что там за дела!! – вякает омега и тут же прикусывает язык, заметно успокаиваясь. - Вы знаете? – поднимает бровь О. – Ах, да, я же имею дело с пришельцем из будущего. Но, я так понимаю, вы мне не расскажете, что нас ждет? - Не скажу. У меня двойка по истории всегда была. - Тогда почему вы так враждебно настроены к министру Ли*? - Потому что! - Неужели из-за событий четырехлетней давности? - Ниче не знаю! Отвянь... те! - Я к министру Ли тоже отношусь с холодом, но долг есть долг. Надеюсь, его связи с японцами помогут вернуть Чосон былое величие. Надеюсь также, министр зовет к себе затем, чтобы сообщить, что прошение об аннулировании договора было исполнено.** «Хуй. Большой и толстый» - Я вам одно скажу… Постарайтесь поддакивать японцам, если что. Его высочество недовольно хмурит брови, но молчит. Он не хочет вступать с супругом в новый спор. Принц давно понял, что о политике с пубуином лучше не говорить. В конечном итоге он идет к Ли один, извиняясь за внезапно прихворавшего мужа.

***

Чондэ ругается. Бекхен стал меньше есть, а ведь период беременности такой, что нужно больше питательных элементов в рационе. Омега пьет лекарства, но выглядит все хуже – щеки ввалились, под глазами синяки. Бен почти не спит. Подолгу смотрит на лицо мужа, даже во тьме комнаты угадывая его черты. Тегун все меньше времени проводит дома. Он стал дерганным и хмурым. Ким говорит, что сейчас самое время осчастливить альфу радостной новостью об отцовстве, но у Бекхена язык присох к небу. Ни за что он не скажет. Он не может подвергнуть слабое сердце тегуна такому испытанию – вдруг только он решится, как вернется в свое время? «Да за что мне все это? Неужели я настолько сволочь, что мне посланы все эти испытания? Да лучше бы меня вообще не было!» Последняя мысль прочно застревает в голове. Как бы ужасно с ним не обращались сверстники в приюте, школе, как бы тяжело не было, когда омега искал место работы, ночуя где попало и питаясь одним раменом, мыслей о суициде никогда не возникало. Но сейчас Бен так устал, что это кажется выходом. «Нет человека – нет проблем», - так ведь говорят? И уже не хочется думать о том, как отнесется Сэхун, когда узнает, что его не стало. Плевать на горе министра культуры, дважды лишившегося сына. Чанель, Минсон, Чондэ – друзья ли? Бек не знает. Он уже ни в чем не уверен. Ну, поплачут и забудут. Господин Тан вот тоже расстроится – у него явно был коварный план, который Бекхен мог помочь осуществить… Бек не может вернуться в свое время, а в этом он не имеет права находиться. Так может, чтобы вернуться, нужно совершить непоправимое? Ведь он перемещался на время, когда терял сознание. Тогда нужно лишь перекрыть путь назад в Чосон – убить свое тело здесь. «Это моя последняя надежда вернуться» - Вы стали так задумчивы в последнее время. - Разве? - Мне кажется, мыслями вы очень далеко, - озабоченно говорит Сэхун, - но ничего, я понимаю, вам нужно привыкнуть. Такое потрясение – попасть в прошлое! Главное, помните, что вас никто отсюда не гонит. Наоборот, я рад, что вы тут очутились… и теперь со мной. Омега не знает, можно ли влюбиться в собственного мужа спустя несколько месяцев после свадьбы, но сейчас готов выть в отчаянии. В глазах его высочества столько теплоты и любви, что словами выразить невозможно! И это пленяет, завораживает, выводит из и без того шаткого равновесия… И Бекхен чувствует в груди незнакомое доселе тепло. Он такого никогда не ощущал, но догадывается, что это может означать. Если такое чувство толкнется в груди во время страстной ночи, то неминуемо произойдет сцепка. И такую связь очень сложно разрушить, особенно когда ты с истинным. После сцепки вас будет постоянно тянуть друг к другу, стоит отойти далеко. Вы будете зависимы от голоса – вам будет жизненно необходимо слышать его постоянно, рядом, шепотом, громко… не важно как! Запах пары отпечатается на вас, смешается с вашим, станет неразделим на «альфин» и «омежьин». По коже будут проходить разряды, едва вы услышите имя пары. Ночью не сможете засыпать без объятий своего истинного… Это все люди привыкли называть Любовью. И это слово очень не нравится Бену. От него так же мучительно больно, как и тепло. И пока омега не признался себе в главном поражении, он решается на последнюю попытку вернуться в свое время.

***

«А вот и первый снег… Обычно на него загадывают желание. Стоит ли попытаться?» Бекхен закрывает глаза и вдыхает морозный воздух. Несколько снежинок падают на кончик носа и щекочут, так что чихнуть хочется. Но омега стоит, не шевелясь, и слушает, как шумит вода. Мысли таким же потоком обрушиваются на его голову. Бен думает, не заподозрил ли Сэхун неладное, когда прощался с ним утром? Бек легко оделся, сообщая, что отправляется на очередную пробежку. Чондэ уже порывался бежать вместе с ним, но Хен так выразительно взглянул на бету и покрутил пальцем у виска, что лекарь стушевался. «Снежок» Так спокойно тут. На краю обрыва. Брызги водопада летят высоко, но не задевают омегу. Рядом с водой холодно, Бекхена бьет крупной дрожью, он обнимает себя за плечи и вдыхает мелкие капельки воды. Не страшно. Жалко только. Себя, ребенка, Сэхуна… Но все пройдет, время лечит… А если не получится, что ж… такова Судьба. В Чосоне скептик стал фаталистом. Омега даже выдавливает смешок, понимая, насколько он изменился за последние полгода. «Хорошо тут» И прыгать совсем не хочется. Но беда в том, что вообще ничего не хочется. Бекхен решил, что нашел выход, не стоит сейчас трусить. Некстати всплывает в мыслях тот взгляд альфы, который перевернул внутри душу кверху тормашками. Омега осматривается вокруг, вспоминая, как следил за супругом из кустов, пока тот медитировал под водопадом. «Прости меня, Сэхун» Бекхен кладет руку на живот, чувствует, как мокрые дорожки холодят кожу щек на ветру. «Прости меня, маленький» И шагает вперед.

***

Первое, что ощущает гоподин Бен, это тошнота. Желчь подкатывает к горлу, но Бек с неимоверным усилием сдерживается, потому что почти сразу приходит удивление. Он стоит у памятника королю Сэджону. Рядом группа туристов фотографирует все, что видит. Поток машин курсирует вдоль площади, корейцы-пешеходы двигаются чуть ли не бегом, кто-то говорит по телефону, кто-то на ходу дожевывает хот-дог, - явно разгар обеденного перерыва. Бекхен морщится от шума и суеты. Как он мог раньше спокойно существовать в этой какофонии? Омега зажимает уши и понимает, что стоит в шапке. Стягивает, чтобы посмотреть бренд и ужасается – вещь явно куплена на рынке. Он опускает глаза и испытывает новый шок - куртка на нем застирана на сотни раз, манжеты чуть продраны, в кармане дыра, в другом кармане связка ключей, которую Бен видит впервые. Хен чувствует, что спину оттягивает рюкзак. «С каких пор я ношу рюкзаки?!» Кривится, когда стаскивает его с плеч и видит, что одна лямка грубо пришита нитками другого цвета. «Ну, бля-а-а!» Лезет внутрь, решая изучить содержимое. Ноль деловых документов, только фантики от конфет, потрепанный кошелек и контейнер с едой. «Я что САМ себе еду готовлю? Пиздец» Кошелек вгоняет генерального менеджера(?) в еще большую тоску – там лежит помятая десятка тысяч вон, ни одной кредитки, исчезли его золотые скидочные карты, визитки с номерами партнеров, пропуск в ИС Билдинг*** тоже отсутствует. Стараясь не поддаваться панике (ведь все, что ни делается – к лучшему!), омега нашаривает в боковом кармане дешевый смартфон (такие продают за копейки при подключении к определенному тарифу) с потрескавшимся в углу экраном. «Не выжил-таки мой айфончик» Интернет работает очень медленно, Бекхен вбивает в поисковик имя О Сэхуна, но браузер выдает лишь ссылки на социальные страницы. В разделе истории искомое имя находится далеко не сразу. Всего одно предложение, в котором говорится, что у короля Сунджона был кузен, который активно выступал за независимость Чосон от Японии, но был убит вскоре после заключения договора о присоединении. Вот теперь становится очень страшно. Господин Бен жадно вычитывает строки о последних годах династии Чосон и не замечает, как из переулка выруливает курьер на скутере. Водитель пугается больше него, когда тормозит на развороте. Скутер заваливается набок, Бек хлопается на попу, телефон отлетает на несколько шагов. - Глаза разуй! Ты куда прешь-то?! – курьер подбегает к остолбеневшему омеге, присаживается на колено и снимает шлем. – Ты как? Цел? - Чанни? – отвешивает челюсть Бен. - А… эм… Мы знакомы? – тушуется лопоухий водитель. - Надо же, как получилось… - Бекхен задумчиво кусает губу. Бан Чансоль – а это несомненно он – отходит, чтобы подобрать телефон, стягивает перчатки, жмет на кнопку и снимает блок скользящим движением. - Вроде работает. - А где кольцо? – Бен смотрит на его длинные узловатые пальцы. - Что? Ты еще и кольцо обронил? - Ты что, не женат? Чансоль закатывает глаза: - Чувак, если это у тебя подкаты такие, то зря. Ты, конечно, омега смазливый, но не в моем вкусе. И если тебе не надо в больницу, то я поеду, не то начальник меня покарает – этот пакет уже должен был быть у заказчика. Поднимай уже свой тощий зад – заморозишь же. - Да нужен ты мне, оглобля ушастая! Я вообще-то замужем, ушлепок! – закипает горделивый омега. – Сначала ездить научись, смерд придурашный! - Раз так орешь – значит, в норме. Вот и ладушки. Бывай! Бан поднимает скутер, надевает шлем и газует, заставив Бекхена закашляться от выхлопов. Эта встреча немного отвлекла от гнетущих мыслей по поводу тегуна. Чансоль хоть и не работает в компании и не с Минсоком, но хоть жив-здоров. Интересно, а что с Минни? Бекхен залезает в список контактов, в котором всего десяток имен. Причем незнакомых и включающих такие как «мастер по ремонту компов» и «с работы». Ким Минсока среди них нет. Лухана тоже. Навер не выдает информации об актере Лу Хане. Вместо этого идут ссылки на статьи о китайской мафии под предводительством некоего Лу. Ни одного фото, естественно. Так же в разделах о балетных знаменитостях не находится Ко Чонсу. Господин Бен не имеет ни малейшего представления, как искать Ким Минсока. Он может только надеяться, что все эти вышеперечисленные люди, которых он когда-то знал, сейчас существуют и живут неплохо. Бекхен ныряет в метро и выходит на нужной станции, от которой до офиса рукой подать. Омега идет, глядя себе под ноги и скрестив пальцы в карманах куртки. Холодный ветер лезет за шиворот, но Бен ершится не из-за него. Ему так страшно увидеть, что ИС Билдинг не окажется вдруг на знакомом перекрестке. Ведь это бред? Не может же из-за него исчезнуть целый небоскреб?.. Бек зажмуривается и вскидывает подбородок, по очереди приоткрывает глаза до узких щелочек, но тут же широко распахивает их и горестно охает на весь квартал, что некоторые прохожие испуганно дергаются. - Какого хрена? – вслух произносит бывший генеральный менеджер, разглядывая пеструю рекламу в витринах огромного торгового центра, раскинувшегося на месте его офиса. Он проходит через автоматические крутящиеся двери внутрь, повторяя ежесекундно: «Пизде-е-ец», останавливается возле мини-ларька с мылом ручной работы. Консультант за прилавком оживает и начинает тараторить о полезных свойствах натурального продукта, но Бен перебивает его: - Кто владелец этого здания? - …и вот масло ши… Что? - Владелец. Кто? Господин Кан?! - А… Э-э-э… Кан? Нет… Вроде бы господин Ли, но могу ошибаться. Извините, я здесь первую неделю. - Так, ладно… В капопе**** шаришь? - Что? - Любимая группа какая?! - Да я в общем-то… Ну, наверное, Дзенбу. - Звучит по-японски, - сощуривается Бен. - Так они из агентства Джапан Стар! - А ПРИЧЕМ ТУТ КАПОП? - Притом, что ДжейСи – лучшее агентство в Корее! Пусть и владельцами являются японцы!.. Вы мыло брать будете? - Да запихай себе это мыло знаешь куда… Бекхен не дожидается проклятий от продавца, выбегает на улицу и беспомощно озирается по сторонам. Соседние здания все те же, забегаловка с топпоки стоит на своем месте, светофоры исправно работают, люди спешат по личным делам. Жизнь такая обычная и вроде бы правильная, но Бен-то знает, что все совсем не так. Омега яростно срывает шапку, комкает в руках и еле сдерживает слезы. Снег крупными хлопьями тихо ложится на столицу Кореи. Пальцы рук мерзнут и трясутся. «Господи… Что же я наделал?» __________________________________________________________________________________________________________ *Список корейских министров, подписавших Японо-корейский договор о протекторате 17 ноября 1905 года. Этот договор превращал Корею в протекторат Японии. В стране учреждался пост японского генерал-резидента, который получал значительные полномочия в управлении страной. • Министр образования Ли Ванён (이완용;李完用) • Министр обороны Ли Гынтхэк (이근택;李根澤) • Министр внутренних дел Ли Джиён (이지용;李址鎔) • Министр иностранных дел Пак Джесун (박제순;朴齊純) • Министр сельского хозяйства, торговли и промышленности Квон Джунхён ** 1907 году император Коджон послал трех человек на Гаагскую конференцию о мире, чтобы попытаться представить Договор о протекторате как несправедливый и аннулировать его. Однако страны-участницы конференции отказались предоставить корейцам право голоса. Позднее между Японией и Кореей были заключены Японо-корейский договор (1907 года) и Договор о присоединении Кореи к Японии (1910, о котором волнуется Бек больше всего, ибо на носу уже). Договор о протекторате был официально аннулирован в 1965 году японо-южнокорейским соглашением. ***ИС Билдинг – не сложно догадаться, что это «Здание Империи Славы». ****перековеркано из «кей-поп» для комичности ситуации… если что :3 Хотя там не до смеха >_> Арт: http://twitter.com/OniGa_Kawaii/status/747450120317210628 (остался на работе, я хотела прикрепить его к прошлой главе ._.) Запахи: http://twitter.com/OniGa_Kawaii/status/748776710825398273 но ващет мои герои пахнут, как люди)))