Романс

Маруся хорошо запомнила тот день — казалось, что в Москву наконец-то пришла весна, и она была рада этому. Серая зима, серое небо, которое порой висело над планетой тяжёлым сводом, всё это наконец-то уходило, и ей казалось, что с наступлением весны жизнь непременно изменится в лучшую сторону. А уж тот факт, что светлый и тёплый день наступил именно тогда, когда они с Сергеем вышли из здания дворца брака-сочетания, окончательно укрепил веру Маруси в то, что она поступает правильно. В конце концов — её жизнь не кончилась, все живы, и почти здоровы. Возможно, если бы не то, что у Серёжи появились новые отношения, она бы не стала так торопиться с разводом, но Марии порядком надоел шёпот, который она слышала всякий раз, когда она подходила к кухне. — Ну, вот и всё, — проговорила она, развернувшись к Сергею, который шёл позади, — теперь мы с тобой официально свободные люди, — Мария поправила сумку на плече и внимательно посмотрела на бывшего мужа. Тот ощущал себя разбитым — Сергей до последнего надеялся, что Маруся передумает. Да, он уже успел что-то наговорить Алине относительно поездки в Питер, но в душе ещё теплилась надежда, что всё наладиться. В конце концов, они с Марусей прожили вместе почти шесть лет — их нельзя назвать чужими людьми, как не пытайся. — Да уж, — проговорил он, потом вздрогнул — понадеялся на слишком тёплую погоду и не подумал взять шарф, — я и не думал, что так быстро время пробежит… Он продолжал смотреть на Марусю. Та покачала головой, затем опустила взгляд в пол. Ветер трепал её тёмную чёлку — причёска так и не поменялось с того дня, когда Сергей увидел Марию в первый раз. Он тогда даже подумать не мог, что между ними что-то будет, потому что убежал из кабины, практически красный как рак, а Волоховское «шасси» ещё продолжало звенеть в ушах, когда он пробежал мимо девушки, на губах которой играла улыбка. — Серёж, ты же понимаешь, — Маруся сделала два шага вперёд, затем уложила ладонь на плечо Сергея и слегка сжала, — я всё знаю про тебя и Алину… и ты знаешь, правда, единственное, чего я хочу, чтобы мы с тобой были счастливы оба, — губы тронула улыбка, — да, мы не можем быть счастливы, когда мы вместе, когда мы рядом… но так тоже бывает. Мы по-прежнему будем общаться… — она умолчала про то, что Витя буквально позавчера спрашивал, где папа, но Мария не нашла слов, чтобы сказать, что родителей вместе её сын теперь будет видеть очень редко. Сергею показалось, будто по сердцу провели ржавым напильником. Он дёрнул губой, затем осторожно убрал руку Марии и одарил её тяжёлым взглядом, так как в голову закралась неприятная догадка. — Ты же не считаешь, что я изменил тебе с Алиной? — пытливо поинтересовался он, запустив руки в карманы брюк, — нет, юридически изменил, мы же развелись только сейчас, но… до твоего ухода я и подумать не могу смотреть на других девушек, Марусь. Та мягко улыбнулась, потом качнула головой, отвела взгляд, затем снова посмотрела на Сергея, прикусив губу. — Серёж, мы с тобой уже это обсуждали, и несколько раз. Я прекрасно знаю тебя. И, поверь, ничего плохого о тебе не думаю. Я знаю, что ты никогда бы не стал мне изменять, чтобы причинить боль, да и просто, ради развлечений тоже бы не стал, — Маруся говорила честно, сложив руки в замочек, — я понимаю, что… что тебе хорошо с Алиной. Честно, — она улыбнулась, — я буду рада, если у тебя с ней что-то получится, и вы будете счастливее, чем мы с тобой. Сергей почувствовал лёгкий всплеск ярости — да как она смеет говорить о том, что у него будет с Алиной? Какая ей разница, чёрт подери? Видимо, Маруся успела заметить и распознать эти эмоции, поэтому покачала головой и выпрямилась. Молчаливое соревнование продолжалось не долго — они обоюдно поняли, что дальше не стоит. Тем более, сейчас уже поздно — ничего не изменить. — Серёж, я правда желаю вам с Алиной счастья, — проговорила снова Маруся, потом опустила взгляд, а затем догадалась, каких же слов сейчас от неё ждёт бывший муж. Маруся подняла голову и широко распахнула глаза. — Серёж, ты же не думаешь, что я… Сергей приподнял брови — он поймал себя на мысли, что пока не хочет отпускать бывшую жену, хочет говорить с ней как можно дольше, ведь это последний разговор, который между ними будет… конечно, они будут встречаться и дальше, но это уже не будет иметь никакого значения, потому что к тому моменту Мария и Сергей уже привыкнут жить друг без друга. — Что? Ты о чём? — спросил он, посмотрев на Марусю. В эту секунду двери загса распахнулись, и бывшей чете Васильевых пришлось отойти подальше, потому что появились жених и невеста, точнее, муж и жена. Марусе показалось, будто крики гостей ударили по ушам, но из всех эмоций была дёрнувшаяся губа. — Я о том, Серёж, — проговорила она, покачав головой и наконец вновь посмотрев в его глаза, — что я ушла просто от тебя. Ни к кому-то другому, а просто ушла, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты думал, что я тебе изменила, потому что это не так, — проговорила Маруся и выдохнула, затем достала телефон и посмотрела на дисплей, желая узнать сколько время, — наверное, сейчас мне нужно уже пойти… — Постой, — Сергей говорил хрипло — он даже не смел подозревать свою жену в том, что она ушла к другому мужчине. Никто не спорит с тем, что сначала у него были всякие мысли, потому что он никак не мог понять, что же произошло, если совсем недавно всё было хорошо, и они с Марией даже задумывались о втором ребёнке, но чуть позже передумал. Убедил себя в том, что Маруся никогда не станет повторять судьбу своей матери, потому что понимала как это — когда твоя мама ушла к другому мужчине, порвав со прошлой жизнью. Маруся посмотрела на него и выдохнула — она не очень понимала, что сейчас от неё хочет бывший муж, если всё кончено. Но, где-то в глубине души что-то шевельнулось, и ей пришлось сделать глубокий вдох, а воздух показался ледяным мечом, который прошёл в её тело. — Да, Серёж? Что? — спросила она, внимательно посмотрела на бывшего мужа и снова схватилась за ремешок сумки, чтобы хоть как-то унять дрожь в пальцах. — Не воспринимай мою идею в штыки только, — проговорил он, затем покачал головой, — но, не хочешь сейчас посидеть где-нибудь, а? Ну так, — улыбнулся, — конечно, так не говорят, но отметить развод, почему нет? Маруся не выдержала и рассмеялась — надо же, он собрался отмечать развод. — Что, для тебя это такая хорошая новость, что не терпится отметить? — почему-то с болью спросила она, но затем сразу же взяла себя в руки — короткое наваждение, которое нашло на Марусю, когда она ждала слов уже бывшего мужа, снова растворилось, а сердце, которое вроде бы подало признаки жизни, снова замолчало, — ладно… мне, правда, нужно к маме приехать… но всё равно пока не приёмные часы, так что я могу провести с тобой несколько часов. Сергей облегченно выдохнул, улыбнулся и кивнул на небольшое кафе, которое стояло не вдалеке. — Пойдём туда? Или тебе хочется чего-нибудь особенного? — спросил он, внимательно посмотрев в глаза бывшей жене. Несколько секунд назад Сергею казалось, будто он увидел там те самые искорки, из-за которых и влюбился в Марию, но сейчас они исчезли опять. Маруся повела плечом, потом пожала ими и кивнула. — Серёж, ты же знаешь, мне без разницы, — проговорила она и направилась к нужному кафе. Сергей сразу же пошёл за бывшей супругой, не желая отставать. Всю дорогу, которую они шли молча, он раздумывал, как сейчас помягче сказать Марусе о том, что планирует уехать в Питер. И, желательно, сделать это так, чтобы она не решила, что он делает это из-за Алины. Сергей понимал, что речь уже не идёт о какой-то ревности, скорее о том, что если Маруся посчитает Алину… какой-то не такой, то может и встать против общения Сергея с сыном, а тому этого не хотелось. Они устроились за столом возле окна, по иронии судьбы достаточно далеко от остальных посетителей. Если бы не обстоятельства, то можно было подумать, что они сидят здесь как пара. — Ты хочешь выпить? — спросил Сергей, листая меню и подзывая официантку. Первой мыслью Маруси было то, что, возможно правда стоит немного выпить — в конце концов, они действительно сюда пришли за разводом, но… во-первых, она вспомнила своё вопиющее поведение в ночном клубе, когда Наташе пришлось её откачивать от огромного количества алкоголя. И слушать снова нотации ей не хотелось. Во-вторых, Мария правда собиралась съездить в тот день к матери. Она ещё ни разу не была в больнице и очень корила себя за это, но пока нужно было разобраться с Сергеем, потому что это всё очень затянулось. — Нет, спасибо… говорю же, — Мария заказала себе мороженое, затем откинулась на стул, — хочу съездить к маме… а как на меня посмотрят врачи, если я возьму и приду пьяной? Сергей кивнул, сделал свой заказ, затем внимательно посмотрел на уже бывшую супругу. — Как там Елена Викторовна? — поинтересовался он. Вовсе не из вежливости — да, сейчас Волохова уже стала Сергею чужим человеком, но тот продолжал немного за неё переживать, потому что Елена никогда не была против их отношений и во многом поддержала его, когда были проблемы с Игорем. Маруся сразу же помрачнела, но разговор почему-то не свернула. То ли от того, что Сергей по-прежнему оставался для неё близким человеком (как-никак, прожили столько лет вместе), то ли от того, что она устала держать в себе столько боли, столько переживаний и столько страха. — Я не знаю, Серёж, — проговорила она, отведя взгляд и сфокусировав его на своём маникюре, — врачи ничего конкретного не говорят, а я понимаю только одно… что скоро снова лишусь мамы, — Маруся посмотрела ему в глаза, скрестила руки на груди, — и как мне нужно с этим смириться, Серёж? Я просто не понимаю… Да, мы не были близки, но я уже тысячу лет как простила ей всё, что она сделала и мне и папе… потому что что толку на неё злиться? Да и, — Мария горько улыбнулась, ощущая, как глаза намокли, — ты знаешь, не знаю, как папа… а я считаю, что вину за все свои поступки мама искупила сполна, вот так. Сергей дождался, когда она замолчит, но первые несколько минут смотрел в окно, не зная, что тут стоит сказать. По факту было нечего — да, Марусе сейчас было плохо, но что он мог с этим сделать? Он же не врач, более того, он не до конца знает, что произошло, от чего Елена снова списалась, да ещё и попала в больницу. — Марусь, — наконец проговорил он и вновь посмотрел на супругу, чей пустой взгляд был устремлён куда-то в сторону, на искусственные цветы, которыми было заставлено помещение, — ты же знаешь, что твоя мама сильная женщина. Всё будет… — Всё будет хорошо, Серёж? — поинтересовалась она, резко дёрнувшись, от чего её чёлка заколыхалась, — ты же именно это хотел мне сказать, да? Тот кивнул — догадывался, что реакция будет примерно такой, но всё равно решил стоять на своём. — Послушай, помнишь, как несколько лет назад она попала под машину? А пару месяцев назад отравилась? Да, мы все тогда ужасно переживали, — Сергей выдохнул, — но Елена смогла выжить, смогла показать всем вокруг, что её так просто ничего не возьмёт. Так почему ты перестала верить в неё снова, а? — Я не перестала верить, Серёж, — Маруся взяла пакетик с сахаром и начала крутить между пальцев, читая надпись на двух языках, — просто сейчас я чувствую, понимаешь? Я здесь, в груди, в сердце понимаю, что это конец. И как я могу с этим смириться? Как можно смириться с тем, что моя мама скоро… — Так, так, — Сергей не выдержал и осторожно накрыл ладони Маруси своими, слегка сжав, а она не стала вырываться, всё-таки желая хоть какой-то поддержки, — с чего в твоей голове такие мысли? Ты сейчас переживаешь по поводу нас, по поводу Вити, отсюда и нервы про маму… кстати, — Сергей кашлянул — разумеется, он понимал, что сейчас не лучшее время, но если не скажет сейчас, то потом Мария поймёт это совершенно иначе, — мне нужно тебе кое-что сказать. Маруся помотала головой, потом сделала глоток воды, подняла глаза к потолку, чтобы отогнать раздражающие слёзы, наконец более-менее пришла в себя и посмотрела на Сергея. — Да, я внимательно тебя слушаю, — проговорила она и даже улыбнулась. Сергей кашлянул, потом посмотрел ей в глаза. — Марусь, я увольняюсь из компании и уезжаю в Питер, — на одном дыхании выпалил он, потому что времени на подготовку уже не было, — прости, но… я должен тебе об этом сказать, прости, что сейчас. Маруся непонимающе посмотрела на него. Ведь Серёга так пытался удержаться в этой компании, но… — И… это из-за меня? — проговорила она, моргнув, — а как же Витя? Как же наш сын, а? Что… что с ним? — Марусь, я не в коем случае не бросаю нашего сына, что ты, — быстро проговорил Сергей, видя растерянность в её глазах, — я обязательно буду прилетать, мы с Витей будем видеться… ухожу я не из-за тебя… да что там, и из-за тебя тоже. Но кто-то из нас должен это сделать, понимаешь? Потому что иначе уже никак, — он покачал головой, — дальше мы только измучаем друг друга больше, если будем видеть… я уже даже подал документы в одну компанию, меня приняли, — Сергей продолжал рассказывать всё, что мучало его душу, — мне только нужно было сказать своё решающие слово, и я ждал, когда… — Я поняла, Серёж, — Маруся ощутила, как дёрнулась кожа возле глаза, затем покачала головой и выдохнула, — послушай, я… мне нужно принять это у себя в голове. Можно я пойду, ладно? Она выдернула свои руки из рук Сергея, поднялась, потянулась за пальто. Сергей поднялся, чтобы помочь супруге надеть верхнюю одежду, но ничего не сказал. Из сумки Маруси раздалась мелодия, и та сразу же бросилась искать телефон. — Да, пап, я уже… — проговорила она, а затем резко побледнела, стиснув в руке трубку, — ч… Сергей вздрогнул, затем успел подхватить свою супругу, которая не удержалась на ногах.

***

Наталье уже стало казаться, что она забыла о том, какого это, быть в шумной и дружной бригаде бортпроводников, потому что последние рейсы проходили в какой-то бесконечной тоске. Не было Маруси, потому что она сегодня должна была развестись с Сергеем, а Наташа в глубине души надеялась на то, что Мария не совершит глупости, уже когда-то сделанной её матерью. Разумеется, это было не её дело, но ведь Наталья Марусе не чужой человек, верно? По крайней мере, она старалась успокоить себя таким образом. Из бригады исчезла Алина — Наталья была рада такому исходу, потому что понимала, что у неё нет никаких сил и никакого желания видеть новую «девушку» Сергея, потому что… потому что она так сильно напоминала Наталье ей саму себя в годы знакомства с Игорем, что становилось страшно. И ведь она пыталась предупредить Алину, что если она продолжит отношения с Сергеем, то ничего хорошего не будет — ей только причинят такую боль, о которой она даже думать не может. Но та не стала её слушать. Наталья разозлилась, они обе наговорили друг другу много гадостей и лишнего, но она понимала: если бы кто-то тогда ей сказал, что не следует трогать Игоря, Наталья бы не стала противится. Уж слишком… слишком хорошо всё было. А где сейчас Игорь? Она знала, что, скорее всего, у постели умирающей супруги, и от этого Наталья… она не знала, что чувствовала. Знала только, со слов Маруси, что лучше Елене так и не стало. Да и, наверное, уже не станет, потому что слишком большой урон психике. Наталья и мысли о своём отце ни на секунду не отпускала из головы, понимая, что… что даже в фильмах таких жутких и странных ситуаций просто не может быть. Когда она наконец смогла собраться с силами и представить в голове, как это было, то поняла только одно — много лет назад Елена разрушила не только свою семью, оставив Игоря с маленькой дочерью. Она сделала тоже самое с семьей Натальи, и та никогда, до событий последних дней, не видела своего отца, а мама ей про него практически ничего не рассказывала, и сейчас Наталья понимала, почему же так происходит. Сначала Елена разбила сердце её матери… да, Наталья знала, что нельзя винить только Елену, ведь её отец тоже бросил свою семью, но… но ведь она не должна была быть с человеком, который был уже женат, у которого была семья, у которого, чёрт подери, была маленькая дочь. И что получилось потом? Потом получилось так, что сама Наталья отбила у Елены мужа… если конечно её отношения с Игорем можно было так окрестить. Отбила… да никого она не отбила. Как только Елена появилась, ещё только пять лет назад, Наталья, едва завидев нового второго пилота компании, поняла одну вещь — она никогда не будет конкуренткой Елене. Раскладывая обеды, Наталья снова находилась не на этом рейсе — мысленно она опять вернулась в прошлое и наблюдала на себя со стороны, пытаясь понять, а могло ли всё быть иначе… а говорил ли ей Игорь правду в отношении того, какие у него были отношения с Еленой. Да, Наталья уже потом всё-таки узнала, что отношений не было ровно до того момента, пока Елену не сбила машина, и тогда Игорю пришлось сделать выбор. А Наталья поняла, что не хочет больше в этом участвовать и быть рядом с человеком, который в любой момент может от неё уйти и оставить её одну, без какой-либо поддержки, без всего вообще. Наталья ненавидела себя за то, что всё-таки решила послушать Елену, которая плакала у неё на диване и клялась в том, что скоро умрёт и хочет лишь одного — чтобы люди, которым она успела разбить жизни, снова залечили свои раны. А сейчас Наталья понимала, что большая часть жизни прошла мимо, и что она сейчас получила? То, что до сих пор работает старшим бортпроводником в маленькой российской авиакомпании? То, что она одна и воспитывает дочь, в которой дурацкий характер её отца всё чаще и чаще проявляется в Ане? Наталья понимала, что не имеет права судить свою дочь, потому что… потому что если она опустится до такого, то грош ей цена, как матери. — Наталья Александровна, я готова, — на кухне появилась Олеся и отвела в сторону прядку волос, которая всё время выбивалась из её идеального каре. Наталья вынырнула из своих мыслей и посмотрела на коллегу. — Что, прости? — она выдохнула, потом зажмурилась, покрутила головой и наконец улыбнулась, — задумалась… вообще в последнее время как будто в облаках витаю. Олеся сочувственно кивнула — она тоже порой подвисала, когда находилась в самолёте. Она работала уже полгода, но порой всё равно не могла поверить в то, что сейчас находится на такой высоте. — Да нет, что вы, всё нормально, — с улыбкой проговорила Олеся, потом выдохнула и покачала головой, — я хотела спросить, мы можем уже разносить рацион? — Да, можем, — кивнула Наталья, — прости… уже, наверное… — Нет-нет, что вы, — Олеся быстро посмотрела на часы, затем улыбнулась, — если вы о времени, то мы пока всё успеваем… — Это хорошо, — Наталья кивнула. Они шли по салону с тележкой, опрашивали пассажиров, кто что хочет, а Наталья понимала, что её мысли всё чаще и чаще обращаются к тому времени, когда они с Марусей вместе обслуживали пассажиров, когда всё было так легко и беззаботно… у неё правда на тот момент уже была Аня, Наталья никогда в жизни даже не смела не жалеть о том, что родила дочь. Это было единственное позитивное, что Игорь оставил в её жизни. Наталье казалось, что она всё время видит, Марусю на месте Олесе — возможно дело было в том, что они обе были брюнетки, а может быть в молодости, но так или иначе — сходство было, и Наталье было даже легче вспоминать какие-то моменты жизни, вспоминать то, что было раньше… наверное, то время было лучшим. Разумеется, они даже представить не могли, чем это всё в итоге закончится, что… что Наталье так и не удастся за счёт Сергея как-то отомстить Игорю, скорее всё было наоборот: они снова начали встречаться, а вот Маруся как раз приметила Васильева, и началась история, которая казалась Наталье настоящим романом. До появления Елены всё было замечательно, даже несмотря на то, что Игорь поставил себе цель: сжить несчастного Сергея со свету, убрать его, в первую очередь, из жизни своей дочери. И вот тут женщина, которая давно бросила свою семью, и, что хуже, маленького ребёнка, сыграла ключевую роль. Наталья не знала, что было — тогда они с Игорем были в ужасной ссоре, потому что наговорили… он ей наговорил лишнего, когда был на взводе. И, видимо, Елена воспользовалась моментом. Наталья делала свою работу монотонно: отдавала пассажирам нужные подносы, не забыв перед этим спросить, какое именно блюдо они хотят, периодически оборачивалась, чтобы не упустить эту чёртову тележку, потому что спереди стояла Олеся. Она улыбалась, раздавала еду, болтала с пассажирами, и Наталья поняла, что уже не видит в ней Марусю. Она видит в ней саму себя много лет назад, когда только пришла в компанию, когда только хотела одного: летать, путешествовать, посетить как можно больше стран, стать кем-то другим. Изменить свою жизнь. Да, её жизнь действительно поменялась, только в какую сторону? В лучшую, или… — Пожалуйста, ваша курица, — проговорила Наталья с улыбкой, но пассажирка посмотрела на неё с лёгким недоумением. — Простите, я же чётко сказала, что хочу рыбу, — проговорила она, затем бросила взгляд на Олесю, а та в свою очередь на Наталью. Старший бортпроводник не должен ошибаться. — Да, конечно, извините, — сразу же проговорила Наталья, протянула нужный поднос и усилием воли выгнала куда подальше мысли об Игоре, чтобы не путаться. Но, разумеется, они никуда не ушли, только утихли ровно до того момента, как Наталья закончила с раздачей. — Так, пока едят… помнишь, что потом торговля? — поинтересовалась она у Олеси, которая хвостиком зашла к ней на кухню. — Да, — она кивнула, потом присела на сидение, выдохнула и вновь посмотрела на Наталью, — знаете, я разговаривала с Эмилией… она собирается возвращаться, уже прошла всех врачей… сказали, что может без проблем вернуться. Наталья покачала головой — она в деталях помнила, что произошло с Эмилией, но ведь и ей тоже можно дать второй шанс? Каждый в этой жизни заслуживает второй шанс. А вот третий — уже никто. — Я не против, если она хочет вернуться в эту бригаду, — проговорила Наталья и улыбнулась. Олеся покачала головой, потом выдохнула. — Эмма боится, что… что против будет Елена Викторовна. Вы же помните… Наталья покачала головой — надо же, Елена спасла этой девушке жизнь, и что получила? Сплетни в ответ? — Послушай… я не думаю, что Елена Викторовна в ближайшее время вернётся на работу… а даже если и вернётся, то вряд ли стоит увольнять Эмилию. Ты можешь не переживать за свою подругу, — Наталья тепло улыбнулась, — Елена больше никогда не будет в этой бригаде, даже если и восстановится на работе. — В каком смысле? — непонимающе спросила Олеся и приподняла брови, — что случилось? Она больше не в компании? Наталья покачала головой — каким образом она могла сейчас объяснить что-то Олесе… Да и не стала ничего говорить, потому что это её не касалось, и девушка должна была это понять. — Послушай, работай спокойно. Дела Елены — это только её дела и ничьи больше, хорошо? Олеся сразу же кивнула и покачала головой. Сразу же пропало настроение. — Наталья Александровна, простите… я не должна никуда лезть, я прекрасно это понимаю. Я… Наталья дёрнулась. — Олесь, я уже тебе всё сказала. Если Эмилия хочет вернуться, то она вернётся, никаких проблем у неё не будет, хорошо? Так ей и передай, пожалуйста. — Конечно, — было видно, что Олеся обрадовалась — в конце концов, ей Эмилия не понравилась сразу, но с ней можно было нормально пообщаться, да и Эмилия предпочитала общаться спокойнее, даже в чём-то мило, явно желая произвести впечатление, а вот Алина… Алина была грубоватой для бортпроводницы. — Вот и молодец, — проговорила Наталья, потом посмотрела на часы, — пойду проверю бизнес… до посадки уже два часа, так что… времени осталось не так уж много, спасибо, что разбудила, — Наталья улыбнулась, затем, слегка подвинув девушку, пошла в сторону бизнеса. Ей было интересно — было ли что-то у Елены с бортпроводником Дмитрием или нет, потому что Игорь на это отреагировал как-то… как-то совершенно не в своём стиле, и для Натальи это означало только одно: или Елена смогла каким-то образом выпутаться и снова что-то придумать, приврать, перевернуть взгляд Игоря, ведь она прекрасно умела это делать. Или же, что, Наталья понимала сейчас, более вероятно, Эмилия знала что-то не то, или же специально оболгала Елену, только вот в чём был смысл — портить жизнь человеку, который спас твою? Да и Елена не дура — так подставляться перед мужем, с которым только недавно всё стало налаживаться. — Да пошло оно всё к чёрту, — пробормотала Наталья, только очень тихо, ещё не хватало, чтобы её услышали люди, которые были пассажирами бизнес-класса, ведь они специально покупают такие билеты, чтобы их никто не тревожил, чтобы не было никаких проблем. Наталья ни разу в жизни не летала этим классом, но понимала, что порой ей хочется такого в жизни — спокойствия, чтобы её никто не трогал, ничем не грузил и, что не мало важно, ни о чём её не просил. — К чёрту, — прошептала она, затем помотала головой и пошла дальше по салону, спрашивая у пассажиров, как проходит полёт, не нужно ли им что-нибудь. Наталья заставляла себя улыбаться, потому что прекрасно понимала — только с помощью работы она сможет хоть как-то вытравить из своего сердца всё это. Почему-то у неё было стойкое ощущение, что скоро всё кончится. Наталья не знала, откуда взялась такая стойкая уверенность, но почему-то понимала, что скоро что-то произойдёт… и, если честно, её это пугало, поэтому решила больше не думать в эту сторону. По крайней мере, пока самолёт не остановиться возле аэропорта. Старший бортпроводник всегда должен быть сосредоточен. Тем более, Наталья понимала, что должна быть хорошим примером для Олеси и остальных. К концу рейса она поняла, что терапия более-менее подействовала. — Наталья Александровна, с вами всё в порядке? — поинтересовалась Олеся, когда они шли по аэропорту в сторону паспортного контроля. Наталья обернулась. — В каком смысле? — спросила она и посмотрела на Олесю, — да, всё нормально… — Просто там, на рейсе… может быть, к врачу? — Олеся правда была обеспокоена. — Да нет, ты чего, — Наталья улыбнулась, покачала головой, — со мной всё нормально, я бы не полетела, если бы что-то было не так. — Простите меня, — пробормотала Олеся, — я, наверное, выгляжу как параноик в ваших глазах, просто… — Это нормально — переживать за коллег, переживать за пассажиров, — проговорила Наталья, наблюдая за людьми, которые сновали туда-сюда по аэропорту, им с Алиной пришлось даже отойти подальше, чтобы их не сбили с ног, — только я тебя очень прошу, не потеряй это качество, хорошо? Потому что… если ты сейчас будешь так сильно распыляться, то тебя просто не хватит потом, дальше, понимаешь? Ты только начала работать… — Да я понимаю, мне уже столько людей об этом говорили, — Олеся поправила волосы, потом улыбнулась, — знаете, а это не только в небе работает… так везде, в каждой профессии. — Конечно, — Наталья кивнула — ей на секунду показалось, будто она разговаривает не со своей сотрудницей, а с младшей сестрой, — но, ты же знаешь, от наших действий зависят чужие жизни. И быть сосредоточенной… — Да, конечно. Обещаю, — Олеся засмеялась — у неё было хорошее настроение по возвращении домой, хотелось погулять, тем более, был ещё день, — что стану немного посдержаннее, хорошо? — Конечно. Беги, я, — Наталье нужно было позвонить дочери, потому что самолёт прилетел немного раньше, чем все рассчитывали, — сделаю один звонок и тоже пойду проходить контроль, хорошо? — Хорошо. До свидания, — проговорила Олеся, затем пошла дальше. Наталья посмотрела ей в след, потом выдохнула — и почему рядом с ней, когда нужно, нет такого человека, который расскажет ей о профессиональном выгорании да и об обычном тоже? — В жизни так всегда, мы можем помочь всем, но не можем помочь себе, — констатировала Наталья, и телефон, который она держала в руках, завибрировал. — Анечка, я уже прилетела, да, — проговорила она, так и не взглянув на дисплей. Однако, на той стороне трубки была не дочь Натальи. Она тяжело выдохнула и крепко сжала ручку чемодана, чтобы не упасть. Лицо побелело.

***

Елена потянулась, а её тёмные волосы коснулись спины и слегка пощекотали. Она улыбнулась, затем упала снова на кровать и прикрыла глаза. — Ты на работу собираешься? — Игорь заглянул в спальню — на нём были форменная рубашка и брюки, а в руках кружка с кофе. Он опёрся корпусом о дверной косяк и внимательно посмотрел на Елену. Та распахнула глаза, будто бы только сейчас проснулась, потом нехотя посмотрела на часы и покачала головой. — А можно я совру, что я болею, чтобы меня никто не тащил в рейс, а? — пробормотала она и внимательно посмотрела на Игоря, потом всё-таки поднялась, поправила лямку светло-голубой ночной и подошла к нему ближе, — ну ты же можешь сказать, что мне плохо, а? Мне правда, кстати говоря, не очень хорошо. Я хочу спать. Игорь усмехнулся, затем покачал головой, посмотрев поверх головы Елены — они были вместе практически полгода, но он так и не смог до конца разгадать её натуру. — Лен, с каких пор ты готова прогулять работу, а? Тебя правда что-то беспокоит? — он поставил кофе на небольшую полку, которая находилась неподалёку и сощурился. Елена тяжело вздохнула, затем посмотрела на Игоря, как на врага народа — она и сама не понимала, с чего вдруг решила прогулять работу, потому что никогда такого не было. Она внимательно смотрела на него несколько минут, а потом выдохнула и начала собирать тёмные, словно смоль волосы, в незатейливый пучок на макушке. — Ну хорошо, хорошо, сейчас я схожу в душ, и поедем. Просто у меня какое-то предчувствие нехорошее, понимаешь? — её передёрнуло, затем Елена обняла себя руками. Игорь приподнял брови, затем нахмурился и скрестил руки на груди. — Лен, ну ты ещё начни причитать, что самолёт упадёт. Елена улыбнулась, потом пожала плечами — вот уж что точно она никогда не станет делать, так превращаться в истеричку. Но лететь почему-то не хотелось. — Или у тебя кто-то есть? — внезапно спросил Игорь, посмотрев в её глаза, — Лена. Елена, мозг которой по-прежнему работал в сторону того, как бы уговорить своего любовника оставить её дома, посмотрела на Игоря с удивлением, а потом и вовсе — задохнулась от возмущения. — Ты с ума сошёл?! — рявкнула она, затем вздёрнула носик и направилась в сторону ванной, — какая к чёрту измена? Ты серьёзно думаешь, что после того, как изменили мне, я изменю кому-то?! Игорь усмехнулся, наблюдая за тем, как Елена агрессивно выискивает на полке нужную баночку с шампунем. — Зато у тебя появилось желание работать. — И не видеть тебя какое-то время, — проворчала Елена, затем захлопнула дверь практически перед носом Игоря, а через секунду он услышал шум воды. Игорь усмехнулся, затем постучал в дверь. — Давай быстрее, самолёт тебя ждать не будет. Однако Елена в ответ на это только открыла кран, нанося шампунь на волосы. В голове по-прежнему стоял сумбур. Она была слишком умной, для того чтобы верить во всякую чертовщину, однако не могла понять, что с ней сейчас происходит. Через полчаса они с Игорем уже ехали в сторону аэропорта. Елена сидела на пассажирском сидении — у неё не было никакого желания садиться за руль в этот день. Она в сотый раз вытащила из сумки косметичку, чтобы подправить макияж — ведь бортпроводники должны всегда выглядеть хорошо. — У тебя тик нервный или что? — поинтересовался Игорь, бросив взгляд на любовницу, — Лен, я тебя не узнаю сегодня, честное слово. — Всё со мной в порядке, — пробурчала она, потом выдохнула, — я красивая? — Красивая. — Волохов, ты даже не посмотрел на меня, дурак, — рассмеялась Елена, затем уже придвинулась к нему поближе, чтобы поцеловать, однако вовремя вспомнила про красную помаду. Игорь усмехнулся. — Это аксиома. Ты очень красивая, Лен, я же тебе про это говорил. И мне вообще не нравится то, что с тобой происходит сегодня. — Да ничего не происходит, — пробормотала Елена — она и сама не знала, с чего вдруг её начало трясти, — слушай… а женщин в лётчицы берут? Игорь кашлянул, затем выпрямился, чуть снизил скорость, а его пальцы увеличили музыку. Елена приподняла брови и внимательно посмотрела на него. — Я не слышу ответа. — А ты про себя спрашиваешь? — поинтересовался он и бросил взгляд на Елену. — А что если и про себя? Или ты думаешь, что предел моих мечтаний — поднос и спасательные жилеты? — проворчала она, затем схватилась за кончик косички и продолжила сверлить его взглядом, — я умная, между прочим. Физику знаю, математику… я золотая медалистка, если ты вдруг об этом забыл! — Правда? — Игорь был изумлён — разумеется, они с Еленой не делились друг с другом такими подробностями (некогда было), — подожди, а куда ты после школы пошла? — Летать, — буркнула Елена, затем тяжело вздохнула, — вообще, хотели меня замуж отдать, но у меня же любовь была безумная. Короче, решила, что нужно летать. Английский знаю, — она засмеялась, затем со слабым акцентом проговорила, — English is a capital of Great Britain, — с подносом не особо нравится по салону бегать, но, что иначе делать? Я больше и не умею ничего… и не хочу! Игорь, ну правда, — Елена была взбудоражена и ёрзала на сидении, — я же знаю физику, математику… в войну девушки летали же! А почему сейчас всё иначе, а? Ну Игорь! — она протянула руку и осторожно погладила Игоря по волосам. Игорь тяжело вздохнул, потом посмотрел на Елену и пожал плечами. — Лен, ну… всё в твоих руках. Попробуй в какое-нибудь гражданское училище, м? В военное тебя вряд ли возьмут. — А ты оттуда, да? — с таящей надеждой поинтересовалась Елена — не то, чтобы она собиралась поступать куда-то по блату, но всё-таки… Игорь кивнул, затем слегка увеличил скорость — они немного опаздывали. Он не знал, что ответить своей девушке — с одной стороны, она действительно права, ведь раньше девушки летали на самолётах, сидели за штурвалом… но за последний год, который Игорь работал в гражданке (Сам он это ненавидел и надеялся рано или поздно уйти обратно в испытатели, и ему оставалось совсем немного — пережить следующую лётную комиссию и узнать, сможет ли вернуться), он не видел ни одной девушки в кабине. Да и на войне… — Да, оттуда, — сухо проговорил он, потом покачал головой, — Лен, стюардессой ты долго не продержишься, попробуй в диспетчера, а? Раз уже тебе… — Нет уж, — Елена тряхнула головой, затем отвернулась от него и скрестила руки на груди, — если я говорю, что хочу летать, значит я хочу летать. Пускай даже стюардессой! Пускай на меня смотрят мужчины, пускай намекают… зато я мир повидаю это раз! И… и в конце концов, а как же ощущение полёта, а? Когда на взлёте самолёт отрывается, у меня сердце замирает, веришь? Игорь усмехнулся, а затем сразу же нахмурился. — Не понял сейчас, и часто к тебе пристают? — Да не чаще, чем к остальным. Я хотела найти себе какого-нибудь пассажира в бизнес классе, чтобы обеспечить себе будущее, но… но пока я с тобой, а значит мне никто не нужен. — Я не про это, — проговорил Игорь и покачал головой, — слушай, может быть… — Осторожнее, — повысила голос Елена, а Игорь успел вовремя нажать на тормоз — впереди образовалась пробка. Он выдохнул, затем кивнул, продолжая движение на низкой скорости. Елена замолчала — на секунду ей стало неловко, потому что если бы не её глупые разговоры… — Извини, — проговорила она, когда они почти приехали в аэропорт, — я больше не буду… — Ты о чём? — Игорь посмотрел на Елену и покачал головой, — Лен, давай быстрее, ладно? Мы уже немного опаздываем… — Ну, без нас не улетят, — с улыбкой проговорила она, затем быстро поцеловала его в губы, а потом усмехнулась и начала стирать помаду. Игорь стойко выдержал эту пытку, затем усмехнулся. — Если ты будешь так дальше, то рано или поздно без тебя всё-таки улетят… — Ну, ты же мой командир, ты этого не допустишь, ведь так? — пробормотала Елена — у неё всё-таки повысилось настроение, затем улыбнулась и вышла из машины. Они с Игорем на время расстались — пошли сначала к своим экипажам, затем на медосмотр. Тревога Елены, которая вроде бы заснула, когда она села в машину, снова появилась. Не сказать, что она очень сильно нервничала, но почему-то надеялась, что рейс внезапно отменят, хотя такое происходило достаточно редко. Однако когда она оказалась на кухне в самолёте, то пришло осознание — рейс всё-таки состоится, а значит нужно перестать ныть самой себе и заняться делом. — У тебя всё в порядке? — поинтересовалась коллега Елены, девушка с забавным именем Липа — то есть Олимпиада. — Да, как всегда, — Елена приклеила на лицо улыбку, затем выглянула из салона и посмотрела в сторону кабины — хотела уже поскорее увидеть Игоря, ведь он не допустит, чтобы с самолётом что-то случилось, ведь так? — Дёрганная ты сегодня… ну да ладно. Представляешь, — начала стрекотать Липа, когда поняла, что коллега в принципе не против принять на себя поток информации, — мне кажется, я замуж выхожу… — Кажется? — рассмеялась Елена — может быть, не стоило так неприлично реагировать, но нервы были напряжены, а такие дурацкие формулировки только сильнее раздражали, — слушай, в этом вопросе не может быть понятия «кажется». Тут или выходишь или не выходишь! — Да мой мне сегодня сказал, что сразу как только я вернусь, меня ждёт серьёзный разговор! — не обратила никакого внимания на раздражительность Липа, — и сказал, что я должна приехать в ресторан… — Ага, — продолжила злиться Елена, пересчитывая еду, — тебе не кажется, что это глупо? Если бы хотел сделать тебе предложение, встретил бы у аэропорта! А так тебе ехать в ресторан. Может быть, и на колено тоже ты встанешь? Олимпиада нахмурилась, затем скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на Елену, забыв про работу. — Зависть — плохое чувство. Тебе когда-нибудь говорили об этом? — Причём тут зависть? — опешила Елена и тоже уставилась на коллегу, — я говорю о том, что он ведёт себя странно для человека, который собрался делать предложение! — Напомни, ты замужем? — Нет. — Тебе предложение делали?! — налетела на подругу Липа, не желая слушать оскорбления своей мечты. Елена стушевалась, затем вернулась к документам и пожала плечами. — Ну… — Вот именно «ну», — восторжествовала Липа, — ты даже не знаешь, как мужчины себя в таком случае ведут! — Может быть и не знаю, — пробурчала Елена, затем пожала плечами и развернулась, а чёрная косичка хлестнула её саму по щеке, — зато точно знаю, что не стала бы выходить замуж за человека, который не способен забрать меня из аэропорта после тяжелого рейса! — Так он и не тяжёлый, так, туда-сюда смотаться, — проговорила Липа, которая была настроена на спор, — он же это понимает! — Так вот мне не нужен тот, кто будет меня понимать! — рявкнула Елена, — нужен тот, кто возьмёт и решит все мои проблемы и сделает всё так, как я хочу, неужели непонятно?! Муж должен любить, муж должен волноваться и переживать! Скажи мне, а если что случится, то что он будет делать? Вдруг ты не приедешь в ресторан? — Да что со мной может случиться, а? — А это не важно! Муж должен проявлять своё участие. А то ты вот так возьмёшь, сорвёшься внезапно в рейс, а он и не заметит. Скажи мне, Липа, ты — мебель? Девушка хлопнула глазами, затем вздохнула — во всём этом словесном водопаде доля правды всё-таки была, поэтому она сначала посмотрела в пол, затем вернулась к документам. — Может быть, ты и… нет, Ленка, ты же сама ещё не замужем! — Ну так мне и не сто лет, чтобы волноваться по этому поводу, — рассмеялась Елена, затем пожала плечами, — да и всё, чего я хочу от жизни — летать. А после Лёши, — она сразу же нахмурилась, как только вспомнила про своего бывшего молодого человека, который обнаглел настолько, что изменил ей в их общей постели, — я вообще не уверена, что хочу сейчас всю эту ерунду… — А Игорь? — шёпотом спросила Липа, перед этим посмотрела в проход самолёта — но никого там не было, а кабина стояла открытой. Елена посмотрела на неё, затем выдохнула — разумеется, им с Игорем не удалось скрыть свои отношения. Конечно, они ничего себе не позволяли на работе, но и не видели смысла шифроваться так, будто они кгбшники на задании — уезжали с работы вместе, ночевали, если появлялась такая возможность, тоже вместе, Игорь часто держал её за руку. Однако в самолёте кофе пилотам всегда относила старшая, а Елена тактично испарялась с кухни, если там появлялся Игорь. — Игорь… — задумчиво проговорила она, потом поправила свою пилотку, в который раз за сегодняшний день посмотрев в зеркало, — а я пока не хочу заморачиваться и становиться той стервой, которая каждый божий день капает мужику на мозг вопросом «Когда поженимся?». Хотя ты знаешь, — Елена улыбнулась и посмотрела на подругу, потом пожала плечами и прикусила губу — несмотря на напускную грубость, она умела быть откровенной и спокойной, — я с ним себя какой-то другой чувствую. Конечно, оно и понятно — Лёша был мой ровесник, мы вместе были столько лет, я даже и подумать не могла, что скоро уже расстанемся… да ещё и как! Его изменой, — Елена хмыкнула, затем пожала плечами, — а Игорь… Игорь взрослый, и… Тут уже настала улыбаться очередь Липы. Та усмехнулась, затем отодвинула Елену от зеркала, чтобы тоже посмотреть на себя и покачала головой. — Да не особо он и взрослый, — болтала она, поправляя пробор на волосах, — сколько ему? Кажется даже тридцати нет, вы почти ровесники! — Не скажи, — проговорила Елена, которая всегда чувствовала себя младше — и ведь дело было не только в этих пяти годах по паспорту. Игорь производил впечатление серьёзного мужчины. Может быть, дело было в войне, которую успел пройти, может быть в профессии. Конечно, при более близком знакомстве он раскрывался с другой стороны, но даже сейчас… когда они вместе продолжительное время, Елене казалось, что Игорь сильно старше. И ей это нравилось. — Ну, слушай, с другой стороны, — на этот раз настал черёд Липы строить из себя праведника, — непонятно, как в будущем сложиться! Ты всегда кричишь, что тебе не нужна семья, дети не нужны, только летать хочешь. А вот сделает он тебе прямо сейчас предложение, как тогда поступишь? Елена кашлянула, затем замолчала и посмотрела в пол — что-то о таком исходе ситуации она и не думала. Они не так давно вместе. Она — только ушла из серьёзных отношений, он — меняет девушек, словно перчатки. Елена удивлялась, как ей до сих пор не нашлась замена. Хотя, если ей комфортно с ним, почему это не может работать наоборот? Отметить ей помешала остальная бригада бортпроводников, которая появилась на кухне. Елена вышла в салон, чтобы сделать дела здесь, да и немного проветрить голову — Игорь кажется не собирался на ней жениться, но кто знает, что ему сейчас придёт в голову? «А что мне сказать? Наверное, «да»? Мне же нравится с ним… или «нет», потому что мы не так давно общаемся… или «да», потому что пошло всё к чёрту, мне никто не нужен?» — мысли Елены разрывались и создавали собой настоящий водоворот, и она не знала, что с этим сейчас делать. Наверное, поэтому ей и не хотелось лететь сегодня — подсознание каким-то образом смогла предугадать встречу с Липой, а значит… — Ленка, аккуратнее! — Елена в своих мыслях оказалась возле кабины и столкнулась с Игорем, — прийди в себя уже! — Давай поужинаем? — внезапно спросила Елена и разозлилась на себя — спрашивается, какого чёрта только провоцирует! Однако Игорь согласился почти сразу же. — Я буду ждать тебя после рейса в машине… — проговорил он, а через секунду его уже позвали в кабину. Они оба не знали, что вечером станут женихом и невестой. Но изменили бы свой ответ и вопрос, если бы знали, что будет дальше? Игорь остановился на парковке у больницы, заглушил мотор, затем откинулся на сидении и через призму лобового стекла посмотрел на высокое здание, отделанное кирпичом. Казалось, что оно старое, но он прекрасно знал — внутри сделан ремонт, палаты оснащены по последнему слову техники, врачи профессионалы, а обслуживание пациентов стоит ой как дорого. И именно здесь последние несколько дней лежала его жена. Игорь до последнего не соглашался на госпитализацию, он спустил Александра с лестницы, когда тот снова пришёл, чтобы спросить, что происходит с Еленой и в который раз сказать, что ей нужна помощь. В итоге, после разговора с врачом, Игорь согласился. Он ненавидел себя и злился за то, что проявил слабину — следовало оставить жену дома, но с другой стороны… от Елены оставалась одна лишь тень. Игорь изо всех сил пытался вернуть её к нормальной жизни: сначала ласково, потом жёстко, периодически от его крика сотрясались книжные полки, однако Елена не реагировала. Не реагировала на него, не реагировала на дочь и внука. Игорю всё это казалось каким-то ужасным кошмарным сном. Словно вот-вот он проснётся, и всё будет иначе. Видимо, несколько месяцев, прошедшие с нового года, когда у них с Еленой более-менее всё наладилось, были для того, чтобы… чтобы понять, что они упустили целые семнадцать лет жизни? Игорь сжал руль, затем прикрыл глаза — ему не хотелось признаваться себе в этом, но почему-то откуда-то взялась стойкая уверенность: Елена уже не выкарабкается. По крайней мере, ни сегодня, ни завтра. Да и он тоже подлил масла в огонь. Ведь если бы он рассказал тогда правду, то Елене не пришлось бы мучаться, пытаясь вспомнить. Ведь в тот вечер она вовсе не напилась, водку ей влила Сазонова. А то, что он скрыл от неё убийство? Из благих намерений, но всё-таки. — Прости меня, Ленка, — тихо проговорил Игорь, затем вздохнул и посмотрел на часы — он прекрасно знал, что врач его уже ждёт, да и Лена тоже. Он не приезжал к ней после того, как привёз в эту клинику. Нет, это не означало, что он просто сдал Елену в больницу… да и со временем всё было в порядке. Игорь не мог себя заставить, потому что понимал, что виноват. Понимал, что Елена его не простит. Понимал, что нужно было тогда сразу сказать, что Александр жив. Так нет же! Если бы не его ревность и желание оставить Елену… что он ей, хозяин что ли? Разумеется, сейчас Игорь вспоминал всё, что говорила ему жена, когда у них уже всё было не слава Богу — тогда, почти двадцать пять лет назад, когда она желала развестись к чёртовой матери, когда кричала на него за каждую провинность. Игорь реагировал жёстко — тоже криками, тоже нежеланием разбираться в проблеме. И часто ревновал её, вот только не понимал, что только уничтожает их отношения. То, что они так тщательно строили целых шесть лет. Разумеется, Игорь даже не понимал, что угроза совсем рядом. Он даже подумать не мог, когда знакомил Елену с Александром, чем это в итоге обернётся. Хотя, когда та сбежала, он даже… не успокоился, нет, но скорее для себя Игорь решил, что так будет лучше. Он перестанет сходить с ума от ревности, а Елена будет счастлива, хоть и не с ним. Может быть, всё было зря? Брак, сожительство, годы отношений… не зря была только Маруся — дочь для Игоря была самым близким человеком. И только сейчас, спустя столько лет, после того, как они с Еленой вместе съездили в отпуск, после того, как они научились вместе засыпать в спальне, а не приходить друг к другу среди ночи, под дурацким предлогом «холодно, отопления не работает, одеяло дурацкое». Однако судьба снова жёстко указала на ошибку — не смогли сохранить отношения несколько лет назад? Так кто сказал, что можно это сделать сейчас, когда столько воды утекло? Игорь вышел из машины, закрыл дверь, затем снова нервно посмотрел сначала на часы, затем на вывеску, которая украшала главный вход больницы. Он продолжал оттягивать момент. Разрывался — с одной стороны, Елена, возможно, хотела послать его к чёрту. С другой — хотела его видеть… а может быть, хотела видеть Александра… хотя, пожалуй, его точно не хотела видеть. Ведь чуть не пристрелила его месяц назад, когда увидела в первый раз. Та сцена, когда Елена обернулась и посмотрела на него глазами, полными недопонимания, страха, боли, стояла перед Игорем до сих пор. И то, как Елена отреагировала на его слова. А потом, когда она слушала исповедь, так и не дёрнулась, не заплакала, не закричала. Елену словно выключили, словно высосали всю душу и не дали возможности вернуться обратно. Она будто бы потерялась во тьме и сейчас пыталась найти выход, однако с каждым днём голоса родных и любимых всё отдалялись, становились нечёткими, и звезда, которая должна была стать путеводной, меркла. Игорь не знал, что сейчас чувствовала жена — врачи говорили, что ей не больно, что она… просто не может прийти в себя после шока. Однако ни один психолог не мог ей помочь. Игорь беспокоился, как бы не вернулась её болезнь — ещё один факт, который наложил свой отпечаток на их отношения. А потом, после отпуска, была ведь Наташа… ну вот какого чёрта он так и не смог определиться? Ведь знал же… только сейчас Игорь понимал, что Елена осознавала — ей осталось недолго. Да, она старалась выглядеть так, будто ничего не происходит, убеждала Игоря, что болезнь прошла… но ведь призналась, рассказав о последней ампуле. И упала на его руки в ванной. Игорь вытащил сигарету — Ленка снова подсадила его на эту идиотскую заразу. Да и уже было плевать, он скуривал её пачку. Игорь понимал, что в доме еще есть несколько таких, потому что Елена делала хорошие запасы — он периодически заставлял её бросить, только разве кто-то собирался его слушать? Хорошо, что она бросила пить, потому что алкогольная зависимость скорее всего только ухудшила бы состояние Елены. Если конечно было что ухудшать. Игорь затянулся, а ему стало казаться, что весь этот разговор с самим собой, попытка воззвать к собственной совести и желание разобраться — его прощание с женой. Игорь разозлился на себя — да кто он такой, чтобы сейчас отмерять, сколько ей осталось?! Лена жива, ей обязательно помогут врачи, и может быть не завтра, но через пару месяцев она уже выйдет из больницы. Что он тогда будет делать? Для начала как следует извиниться, объясниться, скажет, что никогда не хотел причинить ей столько боли, и это будет чистой правдой. Конечно, Елена разозлится, возненавидит, скорее всего съедет к чёртовой матери, уволиться… но ведь вернётся, и Игорь это прекрасно знал. Она обязательно вернётся, нагло потребует яблочный пирог… а что делать с Наташей? От этих мыслей у него заболела голова, и Игорь двинулся в сторону входа. Да что-нибудь придумает, что-нибудь решит. — Ты всё-таки приехал, — с удивлением в голосе проговорил Александр, когда Игорь появился в вестибюле больницы, — Лена спит. Игорь дёрнул губой, затем ощутил, как разгорается раздражение. Он покачал головой, затем встал напротив. — Я только сейчас смог освободиться, — проговорил он, нервно оглянувшись, а пальцы мяли пачку сигарет, которая осталась в кармане брюк, — и переставай делать из меня монстра! Это тебя в её жизни не было столько лет, что даже подумать страшно. А сейчас ты приехал, весь такой, и пытаешься… — Игорь, перестань уже, — сочувственно проговорил Александр, затем нервно кашлянул — издержки профессии, — сколько можно меня во всём обвинять? И потом, я пытался разобраться, что происходит с Еленой! Игорь снова ощутил себя предателем — да, он смог донести до бывшего второго пилота про то, что Елена больна. Разумеется, не при личной встрече, но… Игорь всё время чувствовал его присутствие, с момента, как Елена вернулась. Ему казалось, что есть кто-то еще, кто в курсе их планов. — Не разобрался? — ехидно поинтересовался он, затем начал ходить туда-сюда, потому что нервы начали сдавать, — кто тебя просил возвращаться, а?! — снова рявкнул Игорь и в секунду оказался рядом, однако старался сдержаться, чтобы не ввязаться в драку в больнице, — ты что, не знал, что она есть на этом рейсе? Она в Германию хотела! — слова у Игоря закончились — он отчетливо помнил, как Елена подошла к нему, а потом отправила к Наталье. Игорь мог только гадать о чувствах, которые были в её душе в тот момент. — Игорь, я тебе уже тысячу раз говорил, — Александр выглядел усталым: ему надоело вечно оправдываться, надоело говорить Игорю, что он не имеет никакого отношения к тому рейсу, который перевернул его привычную жизнь с ног на голову, — я не знал. Я не собирался вообще открываться Лене. Игорю показалось, что на него вылили как минимум ушат воды. Он моргнул, затем вдохнул-выдохнул и нахмурился. — Объясни мне, пожалуйста… зачем тогда ты… — Да не зачем! — взревел тот, — не знал я тогда, как дела через столько лет будут обстоять! Я думал, что обо мне все забудут, и я как-нибудь… — Как-нибудь снова появишься в жизни женщины, которую искалечил? — уточнил Игорь, забыв о том, что искалечил Ленку морально — сколько было скандалов, сколько было её пролитых слёз, он даже один раз позволил себе перейти грань и ударить её, — скажи, а то, что с тобой — это лечится вообще или как? Ты понимаешь, что… — Что мы оба её уничтожили, — тяжело вздохнул тот, — ведь ты тоже не сказал, что она сделала с Валей. — Для её же блага, — внезапно Игорь понял, что он уже где-то это слышал: разговор пошёл по кругу. Несколько минут они сидели в полной тишине: Игорь сел напротив, в удобное кресло. У него в голове уже не было мыслей, только тупая боль стала появляться в самых дальних уголках сознания. — Ты любил её? — раздался голос Александра — тот смотрел на бывшего командира. Игорь цокнул языком — его начало раздражать это слово. Почему люди вкладывают в него столько смысла? Зачем? К чему? Почему именно это слово должно перечеркнуть все его поступки и действия? Почему оно, чёрт подери, важнее всего? — Думаю да, — наконец выговорил он, — только не тогда, в молодости, — добавил Игорь через пару минут раздумий, — а сейчас. Сейчас, когда мы были на гране развода, когда она в шутку уговаривала меня остаться в Америке. Я тогда решил, что это фигура речи, но ведь останься мы там… много чего не случилось бы. — Но ты сейчас, кажется, вместе с моей дочерью? — хмыкнул Александр — ему было непривычно называть так Наталью, но у них с Игорем выходил достаточно откровенный разговор. — Я бы не называл это так, — проговорил Игорь и покачал головой, — это сложная и запутанная история. — И ты так быстро разлюбил Лену? Вы были в Америке совсем недавно. — А ты?! — рявкнул Игорь, — ты ее так сильно любил, что позволил искалечиться? Ты знаешь, что ей пришлось перенести, когда ты изображал из себя мёртвого? И заметь, — продолжал тот гнуть своё, — у тебя в итоге все сложилось очень удачно! А Лена несколько лет просыпалась в кошмарах… — Да она от жизни с тобой просыпалась в кошмарах, — мгновенно отбил подачу Александр, которому не очень нравилось быть виноватым во всём, — в конце концов, она от тебя убежала ко мне. Значит была причина? Может быть, твои бабы бесконечные? — Да что ты говоришь, — Игорь был готов кинуться в драку, но пока ещё сдерживался, — а может быть то, что она никак не могла понять, чего хочет от жизни? То ей хотелось летать, то рожать детей, то вдруг захотела семью с примерным мужем! Я не изменял ей, я зашивался на работе! Меня вернули в испытатели, я что должен был делать?! Я ей говорил, что нужно уходить в диспетчера, только вот меня кто-нибудь послушал? — у Игоря кончился запал, и он откинулся на спинку кресла. Снова стало тихо. — Мы просто ищем виноватых кругом, но не можем понять, что мы оба в равной степени искалечили её, — через несколько минут проговорил Александр, смотря на Игоря, — ты в моральном, я в физическом. Разумеется, когда она придёт в себя, между нами ничего не будет. Я сделаю всё, — зашипел тот, — чтобы Лена пришла в себя. Любые деньги, любые лекарства, любые доктора! Но я уже давно не испытываю к ней тех чувств, которые были раньше. Мы чужие люди. — Мы тоже были чужими людьми, — проговорил Игорь, а в его голове свербела догадка, которую он совсем недавно высказал в разговоре — только сейчас полюбил её. И сразу же, испугавшись этого чувства и принятия, вспомнил про Наталью. Ведь Игорь столько лет убеждал себя, что именно с ней ему надо быть, и что? — Значит нет. Значит прошли проверку, — усмехнулся Александр, затем проговорил нормальным тоном, — Игорь, ты ведь понимаешь, кто тебе нужен. А в таком случае зачем мучить кого-то одного? Игорь тяжело вздохнул, затем охнул и резко стиснул зубы — появилась боль в сердце. В последнее время она стала его постоянной спутницей и, казалось, давно можно к ней привыкнуть, но только не в случае Игоря. Ему было страшно от мысли, что кроме жены он потеряет ещё и работу. И что тогда делать? Как быть? Переходить в отдел планирования или уезжать на пенсию куда-нибудь за город? А он вообще без неба сможет жить? А без Лены? А без Наташи? Мысли пошли по кругу, и он понял, что сил нет. Игорь прикрыл глаза, пытаясь понять, что делать дальше. Небо, Лена, Наташа. Небо, Наташа, Лена. Лена, небо… и всё? — Здравствуйте, господа, — раздался громкий голос, и оба лётчика посмотрели на солидного главврача, вышедшего в коридор, — вы по поводу Елены Викторовны Волоховой, ведь так? Игорь поднялся и кивнул — сердце стучало как ненормальное. К чёрту всё, он вытащит жену из этого ада. Обязательно. Он согласится и уедет с ней в Германию, раз уж всё равно спишут. А Наташа… — Да, мы приехали узнать, есть ли изменения в её состоянии, — проговорил Александр и бросил взгляд на часы — он уже потратил слишком много времени. Врач уже открыл рот, но тут из бокового коридора больницы выскочила медсестра. Та была растрепанна, немного напугана — странно, ведь она привыкла видеть всякое в больницах. Врач посмотрел на неё, затем нагнулся, и взволнованная девушка начала шептать на ухо. Игорь нервно подошёл ближе, ощутил дрожь в пальцах. К чёрту всех, что с Леной? — Простите, — проговорил он, теряя терпение, — я уже итак тут торчу… что с моей женой?! Я хочу её увидеть, — чуть громче проговорил Игорь, как будто сам себя убеждал в этом, — сейчас же! Медсестра замолчала, как показалось, на полуслове, замерла и посмотрела на мужчин. Доктор сделал ей знак, чтобы шла к себе, затем посмотрел в глаза Игорю и с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд. — Елена Викторовна только что скончалась, — проговорил он не дрогнувшим голосом. — Чего?! — рявкнул Александр, сразу подскочив, — ты чего мне тут городишь! Я утром звонил — она в отключке была! Игоря накрыло странное ощущение — будто бы всё вокруг в вате. Он с трудом слышал слова врача, с трудом слышал то, что говорил Александр. — Подождите, это опять её дурацкая идея? — проговорил он наконец, — Ленка опять решила меня бросить и уйти?! — у Игоря дёрнулся глаз, — Королёва, я тебя люблю! — заорал он, смотря при этом в глаза врачу, чувствуя, как его колотит, как израненное сердце бьется, вновь обливаясь кровью, — слышишь?! Мы вернём всё обратно, вернём! — Игорь продолжал звать жену, однако от холодного и несколько растерянного взгляда доктора становилось не по себе, — это же её план? — наконец проговорил он растеряно — ну не могла Елена вот так вот тихо уйти, ну всё же, кроме легкого помутнения, было в порядке, она прекрасно себя чувствовала… да, снова шла кровь, но она должна была кашлять в больнице… а Игорю не сообщали… — Мне очень жаль, — проговорил врач, смотря то на Игоря, то на Александра, — но это правда. Причину смерти пока труд… Игорь не слышал — его взгляд был устремлен вперёд, в сторону коридора, откуда выбежала медсестра. Он был уверен — сейчас оттуда выйдет притворно недовольная Ленка, скажет, что он даже с того света ухитряется её доставать… но никого не было.