Секс по дружбе или bad boy Oh Sehun

Я растерянно смотрю на Сехуна, Чанёля и учителя Кима. — Простите, но это не смешно, учитель, — я кланяюсь и борюсь с желанием прыгнуть в бассейн и уплыть куда-нибудь подальше. Еще парочка таких ситуаций — и плавать я научусь сама. — Я вас не прошу смеяться, Кан Сохи-ши, я прошу вас научиться плавать, — издевается дальше учитель, а я начинаю злиться. Какого вообще черта меня должны учить плавать однокурсники? Пусть этот старый таракан Ким натягивает плавки и идет со мной в бассейн, и вот тогда месть будет сладкой. Кто-то очень быстро пойдет ко дну. — Ну так что? — достает меня учитель, в то время как Сехун, нахмурившись, подозрительно смотрит на меня и Чанёля. Что-то подозревает? Неужели мой любимый блондин, наконец, начал шевелить извилинами? Сехун, голова — это не модный аксессуар (хотя ты красив безбожно), так уж и быть, открою секрет, у головы есть масса функций: например, думать. Чанёль тоже явно недоволен сложившейся ситуацией, он вопросительно смотрит на меня и как бы намекает, кого выбрать. Ёль, почему вы с Сехуном вечно создаете мне проблемы? Один слишком красив и я теряю всю бдительность, второй владеет магией, которая раздвигает мои ноги и заставляет меня делать вещи, которые я раньше видела только на порносайтах. Что происходит? Пусть вдвоем плавают, как раз узнаю, что будет дальше, если рука Чанеля окажется в шортах Сехуна. Это лучше, чем плавать с извращенцем Ёлем, который одним лишь взглядом заставит мой купальник упасть на пол. Сехун? Я всего лишь подруга? А как мне стать чем-то большим? Пойти с тобой поплавать? Это что-то изменит? Или ждать, пока мне стукнет 28, а всех твоих подружек давить машиной у алтаря, чтобы ты женился только на мне? Я жалкая, ударьте меня. — Наверное, я сам решу, что делать, — задумчиво тянет учитель Ким, — я не хочу, чтобы вы и Пак Чанёль-ши начали повышать рождаемость Кореи прямо в бассейне, поэтому вы идете с О Сехуном-ши, — сообщает мне учитель, и все взрываются смехом. Повышать рождаемость? Как насчет уменьшать плотность населения? Как вам идея, учитель Ким: я сейчас вас побью ногами? Что за шуточки в мой адрес? — Чанёль же ее парень, это жестоко, — крикнул кто-то из одногруппников, заставив меня вздрогнуть: еще один клиент психдиспансера, ну точно. Лицо Сехуна вытягивается, и я понимаю, что скоро вся правда выплывет наружу. Между ним и Чанёлем уже чувствуется напряжение, а учитывая, что они живут в одной комнате, рано или поздно эта бомба замедленного действия взорвется. Хотя чего я боюсь? Сехуну же все равно, я его ПОДРУГА. Лучшая притом, так что пусть желает мне лучшего, да побольше. А Чанёль большой во всех отношениях. — Ащщщ! — вскрикиваю я и пытаюсь высмотреть того шутника, который похуже желтой прессы коверкает мою личную жизнь. — Парень? — одна бровь Сехуна медленно ползет вверх, а глаза недовольно впиваются взглядом в мое красное и смущенное лицо. Чанёль довольно скалится, победоносно глядя то на меня, то на Сехуна: ну что ж, переросток, тебе повезло, что здесь свидетели, и я не могу убить тебя на людях. — Начнем занятие, — учитель Ким легонько подталкивает Сехуна ко мне, а Чанёль шепчет мне так, чтобы тот услышал: — Жду тебя потом в раздевалке, милая. Как обычно… — и идет к бассейну. Я закрываю лицо руками, пытаясь унять злость и стыд. Да что с тобой не так, Пак Чанёль? Почему ты пытаешься пометить территорию, как какой-то дворовой пес? Сехун впивается пальцами мне в локоть и тянет за собой к бассейну, попутно спрашивая: — Парень, говоришь? Раздевалка? Я что-то пропустил? — его голос немного хрипит — верный признак того, что он злится. Обычно с этого начинались самые интересные школьные приключения: избитый Лухан, драка Сехуна и наших мальчишек с футбольной командой другой школы. О да, Сехуну тогда крепко досталось — разбитая бровь и сломанные четыре пальца правой руки. Я каждый день завязывала ему шнурки, расчесывала столь любимые мною белокурые волосы, надевала ему галстук и кормила ланчем в столовой. Правда, потом оказалось, что гипс ему нужно было носить месяц, а он носил два, симулянт. Вошел во вкус, имея такую заботливую подругу, как я. Я улыбнулась, думая о школьных временах и той беззаботности, что была им присуща. Кан Сохи — наивная и скромная девочка, и О Сехун — красавчик и хулиган, но в то же время — самый милый и заботливый друг на свете. Чунмён прав, нужно ценить то, что он со мной просто как друг. Спасибо, Сехун, ты мой любимый друг, ты подарил мне прекрасное время в школе, ты всегда был рядом, ты всегда меня защищал, даже если я была не права. Поэтому спа… — Эй, что за улыбка? — прерывает мои блаженные мысли хриплый голос Сехуна прямо у меня надо ухом, а рукой он приобнимет плечи. — Думаешь о Чанёле, поэтому улыбаешься как идиотка, Кан Сохи? Тебе мало было Лухана? Ты помнишь, чем все кончилось, если не слушать своего друга? Чем? Сексом в гостинице? Давай побьем Чанёля и кинем на стол с едой, потом ты меня закинешь к себе на плечи и поедем в гостиницу. Я все еще помню ту ночь, я помню твои стоны и я помню, что делал твой язык в моем рту и на моей коже. Я помню, где были твои руки, я помню, как ты хрипло шептал мое имя, ускоряя темп и впиваясь губами в мою шею. Как крепко ты сжимал мои запястья, перед тем, как кончить, и хрипел: «Моя Сохи, моя…» Сехун, ради такого, я готова убить Чанёля, Лухана и в придачу — учителя Кима. Попробуем? — Опять лыбишься, как идиотка? — продолжал злиться Сехун, рукой сжимая мое плечо. — Послушай меня, Сохи, я твой друг и желаю тебе добра. Чанёль тебе не пара, поверь мне. — А кто мне пара? — я невинно заглядываю в глаза Сехуна. Давай, Сехунни, скажи, что ты моя пара, встань на одно колено и надень мне кольцо на палец. Да, Сохи, тебе пора лечиться, однозначно… — Не Пак Чанёль, так точно, — Сехун тащит меня за собой к бассейну и что-то недовольно бубнит. — Если ты и дальше будешь носить шапочку с Рилаккумой, единственный, кто тебе светит — это какой-нибудь второклассник из начальной школы. Где ты ее откопала? Мечта педофила. Давай, залазь в воду, Сохи, не бойся, держись за бортик, а я спущусь за тобой. Я осторожно спускаюсь в бассейн, вода теплая и приятная, здесь есть даже подогрев. Сехун через минуту оказывается рядом и говорит: — Пробуй держаться на воде и плыть, а я буду тебя страховать, — я пытаюсь плыть вперед, а он сильными руками поддерживает меня снизу под живот. Как же мне учиться плавать, если мои мысли явно не о плавании? Сехун довольно улыбается и помогает мне двигаться вперед в воде, а я готова пойти ко дну, лишь бы он меня спасал и не отходил ни на шаг. Я готова сидеть в этой хлорированной воде сутками, если рядом будет О Сехун. — Ты завтра вечером занята? — как бы невзначай интересуется парень, а мое сердце замирает — пригласит погулять? — Ну есть делишки, а что? — я усиленно перебираю руками и ногами в воде, делая вид, что мне все равно, а на самом деле я готова выпрыгнуть из купальника от радости. Делишки? Какие, на самом-то деле? Написать гейский фанфик и поиздеваться над парнями? Прятаться от Чанёля? Наматывать круги вокруг кампуса? Делать домашку? Еще чего. Разорять Чунмёна в кофейне? Действительно, я безумно занятая деловая женщина… — Не хочешь погулять, как в старые добрые времена? Соджу? Пьяные купания в реке Хан? Исследовать коленями асфальт? Папе скажешь, что ночуешь у подружки? И что насчет кимбапа? — улыбается Сехун, а я завороженно смотрю на его милые ямочки и довольные глаза. Уверена, у меня лицо сейчас, как у ненормальной фанючки. Сехун через пару минут сам решит меня утопить, заметив такой кошмар. Потеряв бдительность, я резко дернулась и хлебнула воды. Ну действительно… До вечера я не доживу: или получу расстройство желудка от хлорки, или получу разрыв сердца от обаяния Сехуна. — Хкхкххмхм, — я плююсь водой во все стороны и отчаянно кашляю, а Сехун подхватывает меня на руки в воде и идет по дорожке бассейна. Продолжая кашлять, я обвиваю его шею руками и прижимаюсь к мокрой коже, носом размазывая капли на его груди. На соседней дорожке кто-то присвистнул, но мне было все равно. Единственное, меня волновало спокойствие Чанёля — это как затишье перед бурей. Я оглянулась и чуть не выпала из рук Сехуна: из другого конца бассейна на нас хмуро таращился этот ненормальный человек по имени Пак Чанёль. Сгинь, мне страшно, не смотри так. Твой бойфренд Сехун занят, забудь о шортах, забудь о слэше. Берем курс на гет, Чанёль. Но если серьезно, то в голове почему-то всплыли слова Чанеля той ночью в гостинице: «Давай встречаться». А что, если он не шутил? В последнее время он довольно-таки поменялся: стал мягче и добрее ко мне, а я замечаю, что мне все сложнее на него злиться. Я старею и становлюсь доброй? Или как это объяснить? И почему Чанёль так себя ведет? Я ему нравлюсь по-настоящему? — Куда ты смотришь, — рявкает Сехун, продолжая двигаться в воде, держа меня на руках. Мой друг смотрит в том же направлении, что и я, и натыкается на довольно недружелюбный взгляд Чанёля, который скрестил руки и неотрывно следит за мной и Сехуном. — Что-то твой парень недоволен. Сехунни, ты язвишь? — Он не мой парень, идиот, хватит уже меня доставать! Сейчас получишь локтем в живот, понял? — я пытаюсь вырваться из рук Сехуна, но тот злобно меня тряхнул и не отпустил. — Не дергайся, — хрипло прошептал он и провел рукой по моему лицу, убирая выбившиеся из-под шапочки мокрые пряди с лица. Я никогда не обладала телепатическими способностями, но почему-то я уверена, что Чанёль хочет сейчас сломать Сехуну пальцы? Медленно, один за одним. А я просто хочу трахнуть его в бассейне, давайте будем откровенными. Надеюсь, Чанёль не читает мои мысли: групповуха в мои планы не входила, прости, Ёль. Сехун опускает меня на ноги и говорит: — А теперь по новой, пытайся плыть… Какое плаванье, Сехун, когда у меня перед глазами твой пресс и соски, твои полуоткрытые губы и влажные волосы, а твои пальцы трогают мое лицо? Из мыслей эротического характера меня вырывает совершенно не эротический голос учителя Кима: — Как успехи? — старый таракан хитро смотрит на меня и Сехуна, скрестив морщинистые лапки на груди.  — Что же вы плаваете, как моллюск, Кан Сохи-ши? Сехун не выдерживает и начинает ржать, а я обдумываю, что ответить, когда тебя называют моллюском? Что, блин? У моллюска не бывает третьего размера груди. Вымученно улыбнувшись, я киваю: — Как умею, учитель Ким, -я пожимаю плечами и борюсь с желанием дернуть старикашку за ногу и затянуть в бассейн. Посмотрим тогда, кто тут медуза, а кто — моллюск. Поклонник морепродуктов, твою мать. *** Мы договорились встретиться с Сехуном у торгового центра и пойти в нашу любимую забегаловку. Сехун провожал отца в аэропорт, поэтому задерживался. Пока я поглядывала на часы и неспешно потягивала баббл ти с лимоном, на улице начался сильный дождь. «Сехунни, на улице ливень, что делать? Мы не сможем посидеть в палатке с соджу и токпокки» — быстро строчу смс-ку я, зажав зубами трубочку от баббл ти. Ну да, облом полный, а утром погода была прекрасной. «Бери такси и едь ко мне домой, я тоже туда подъеду», — ответ пришел очень быстро, я чуть не подавилась баббл ти.  Домой? Хотя… я сто раз там ночевала в школе, его квартира мне как своя уже. И, конечно же, меня ожидает прекрасный кимбап. Главное, желудок потом не промывать бы, надеюсь, повезет. Я быстренько втянула в себя весь лимонный чай и вызвала такси, пока дождь не стал еще сильнее и не смыл меня с улицы. Через полчаса я была у квартиры Сехуна. — Привет, — открывается дверь и он за руку затаскивает меня вовнутрь, не давая мне поздороваться в ответ. Парень тащит меня в комнату и усаживает на диван. Сехун садится рядом и молча на меня смотрит, светлые волосы небрежно спадают прядями на лоб, порождая во мне желание пальцами пригладить их. Карие глаза внимательно исследуют мое лицо, а небольшие губы растянулись в милой улыбке. — Что? — мне не по себе, когда Сехун такой задумчивый и непонятный. — Ничего, просто соскучился, — он пожимает плечами и продолжает мило улыбаться, а мое сердце готово выпрыгнуть на ламинат. Мне почему-то становится больно внутри и дышать все сложнее, когда он так смотрит или говорит. Он уже не один раз давал мне понять, что нельзя больше переступать грань дружбы, но почему же ты сам балансируешь по этому опасному канату? Почему ты играешься со мной, словно я мышь, а ты – кот, Сехун? Не думал ли ты о том, что мышь иногда может обойти мышеловки? Как я не пытаюсь себя убедить, что он лишь друг, я просто нагло вру сама себе в лицо. — Ммм, — это единственное, что я могу промычать в ответ. Сказать ему, что я тоже скучаю? Постоянно. Стоит ли ему знать, что он мне иногда снится? А как насчет того, что я просто хочу обнять Сехунни и, закрыв глаза, сжать как можно сильнее? И сказать: «Ты мой, да? Да… » Нет. Сехун продолжает с улыбкой на меня смотреть и смешно морщит свой нос, немного смущаясь. Я щелкаю его пальцами по лбу, а он смеется, глаза похожи на щелочки, а на щеках — самые прекрасные ямочки на свете. Почему я в тебя влюбилась? И как мне тебя забыть? И почему ты так близко, я могу дотронуться до тебя пальцами, но в то же время — ты безумно далеко, Сехунни. — Ты самый милый моллюск, — внезапно выдает Сехун, и мы вдвоем начинаем ржать, как ненормальные. Я беру подушку и с размаху бью его в бок. — Мой руки и на кухню, — отпихивает меня Сехун и показывает пальцем на дверь, всем своим видом давая понять, что повар Сехунни старался как мог, чтобы отравить меня сегодня вечером. Я вприпрыжку скачу в ванную, потом — на кухню. — Вкусненько? — напротив меня сидит это белокурое чудо и выжидающе заглядывает мне в глаза, ожидая похвалы за приготовленный ужин. «Вкусненько»? Что за словечки, Сехунни? Еще скажи «нямка«… Твою мать, меня сейчас стошнит. — Безумненько, — в тон ему отвечаю я и тут же получаю пинок ногой под столом, заставивший подавиться меня столь невероятной нямкой. Тебе повезло, что руки заняты, или бы ты сейчас не досчитался клока своих крашенных волос, повар недоделанный! — Тебе не нравится моя еда? — мой друг сверлит меня взглядом и, злобно звякая железными палочками, подкладывает мне роллы в тарелку. Я, походу, наказана и обязана съесть это все. Я тяжело вздыхаю: — Мне все нравится, но сколько можно? Ты меня годами этим кормишь, — я обреченно смотрю на кимбап, потом — на Сехунни, великого повара всея Корея. — Не нравится, ешь в ресторане, — блондин недовольно надувает ноздри и пытается взглядом испепелить меня. — Я бы с удовольствием, — пробурчала я, надеясь, что он не услышит. За визитку службы доставки «нормальной еды» можно и еще пинка получить. Кимбап, кимбап.. Сехунни, иди в ад. *** — Чего ты зеваешь? — возмущается Сехун, когда я в очередной раз борюсь с зевотой. — Тебе не нравится фильм? Я пытаюсь делать вид, что все мне нравится, но почему Сехун так любит дорамы про бедных девушек и богатых чеболей? Почему он комментирует и подсказывает героям, как себя вести? И почему мне хочется убиться головой об стену, когда Сехун общается через экран с Гу Чжунпё из «Цветочков после ягодок»?! Я устало кладу голову ему на плечо и злобно дышу в шею, а он пальцем стучит мне по лбу. — Не спи, — возмущается Сехун, а я кидаю взгляд на часы у телевизора: двенадцать ночи. Ну да, не спи, полночь вообще-то! — Нормальные люди спят в это время, а не смотрят дорамы с чуваком- чеболем, чья прическа напоминает мне пуделя. Сехунни, пощади меня, — жалобно заныла я, толкая друга в бок кулаком. — Не пихайся, — Сехун недовольно смотрит то на меня, то на Гу Чжунпё. — Я спать, — надоел ты мне Сехун! Я ногами спихиваю Сехуна с кровати и ныряю под одеяло, благо, я уже была в пижаме. — Я тоже, — Сехун быстро выключает телевизор и прыгает под одеяло за мной.