Гены

Морти возвращался из школы задумчивым. Сегодня проводили вакцинацию: девочки охали и чуть не падали в обморок, мальчики храбрились, но идти первыми не спешили. Морти не хотел на историю, но тратить время, простаивая в нерешительной очереди, ему показалось ещё более бессмысленным занятием, поэтому он пошёл первым. Ребята из нового класса Морти были впечатлены, и, с одной стороны, он чувствовал себя польщённым, а с другой, его снова одолела эта снисходительная жалость (с недавнего времени куда более «снисходительная», чем «жалостливая»). А потом девочка по имени Джессика, улыбаясь, пригласила его на день Рождения. Морти озадачился и сказал, что ему нужно спросить у деда, чем вызвал смешки со стороны кучки парней. Джессика окинула их усталым взглядом и легко дала Морти свой номер телефона. — Деда Рик, над чем работаешь? Санчез был слишком поглощён своим занятием, чтобы заметить появление внука. Он встрепенулся и попробовал прикрыть рукой тетрадный лист, но Морти успел выхватить его. — «Мортизащитная система»? — Это, ыэ-э, рабочее название, я в поисках лучшей игры слов, — отозвался Рик и предпринял попытку вернуть себе листок, но не тут-то было, внук ловко вывернулся и оказался на недосягаемом со стула расстоянии. — Усилитель мозговых волн? Импульсный ретранслятор? Замкнутая цепь из Морти? Рик неловко откашлялся, указательным пальцем оттягивая воротничок пуловера. Он судорожно пытался подобрать слова для объяснения, а в особенности вылетевшее из головы «человечность», которая «превыше всего», но тут внук поднял взгляд и с живым интересом спросил: — Как это работает? Рик малость опешил, глядя на него, и тут же оживился: — Иди-ка сюда с листом. Смотри, у подавляющей части других Морти есть характерная… гхм… особенность мозговых волн… Рик увлечённо пустился в объяснение своей внезапной идеи о маскировке «Рико-волн». Внук слушал внимательно, иногда вставляя по делу вопросы и ремарки. — А реально обойтись и без усилителя: на такое количество Морти он должен быть громоздким и энергозатратным. Должен быть способ уменьшить потребление энергии, а лучше получать её за счёт индукции. Насчёт усилителя: а если не усиливать интенсивность трансляции, а заведомо использовать бета-волны мозгов Морти? Тогда Морти в цепи, испытывающие страх или боль, дадут лучшую защиту, если основываться на твоей идее, ведь верно? Рик изумлённо вскинул брови, к своему удивлению, не находя, что и ответить. — Чисто теоретически – да, но хрен его зн… ыэ-э!.. знает, с чем это столкнётся на практике. Херова туча факторов будет действовать на систему, и тут надо уже уходить в серьёзные расчёты. Это просто концепция. — Только ты мог до такого додуматься! — Бро-ось, М-Морти, — хмыкнул Рик, отмахиваясь, — те Рики, которые не откинули коней, ёбнувшись о раковину, когда падали с ванны, — он пощупал пластырь на лбу, — уже наверняка хотя бы набросали эту… эту… ы-ыэ!.. эту задумку, Морти. — Зачем ты полез на ванну? — прыснул внук. — Мини-клон кракена, которого мы с тобой вывели! — Санчез треснул кулаком по столешнице. — Прикинь, Морти, этот мелкий сучёныш проел к-контейнер, ыэ-э, и сбежал! Это у тебя, кстати, что? Морти отлепил кругляш пластыря со сгиба руки. — У нас проводили вакцинацию сегодня. Мальчик вдруг посерьёзнел. То, что не давало покоя ему уже неделю, снова всплыло в голове. Он никогда не стеснялся спрашивать что-либо у Рика: от него он узнал про секс, мастурбацию и ещё про некоторые вещи, о которых первоклассникам знать не обязательно, а лучше и вовсе никому не знать. С тех пор прошёл уже не один год, Морти узнал ещё больше и не переставал узнавать, но именно этот вопрос Морти упорно держал в себе который день. Его преследовало необъяснимое чувство, что иногда лучше чего-то не знать, а оставлять на веру. Вот только Рик всегда учил его обратному: «всякую неведомую херню нужно исследовать», «каждая неведомая херня — это потенциальный источник выгоды». И как бы то ни было, Морти привык верить Рику, а не «необъяснимому чувству». — Могу я тебя кое о чём спросить? — осторожно начал внук, когда дед встал и направился к холодильнику (а вернее, когда пропала необходимость в зрительном контакте). — Ты уже спросил. — Это… эт-то очень важно для меня. — Валяй. — Рик достал стакан и полез за формой для льда. — Скажи, что ты колешь мне? Раздался жуткий треск и частое бряцание льда по стеклу стакана, тумбе, паркету. — Витамины, Морти, — как ни в чём не бывало, отозвался Рик, откладывая в сторону две половинки, на которые разломилась форма. — Просто витамины, чтобы у тебя мозги работали лучше. — Какие витамины колют одиннадцать лет подряд раз в месяц в один и тот же день и сразу же после начинают обучение? Вчера ты учил меня водить твою летающую машину, деда Рик! — в ломающемся голосе Морти особенно отчётливо звенело теми же кусочками льда напряжение. – Последнее обследование, на которое мы ходили с классом, показало, что я полностью здоров: ни отклонений, ни хронических болезней, ни дефицита веществ. Ты сам только что рассказывал мне, что другие Морти… другие. Рик молча подбирал рассыпавшиеся кусочки льда. — Деда, ты ведь не врал мне. Никогда не врал. Почему сейчас врёшь? — Мелкий писклявый ублюдок, когда же ты успел стать таким проницательным? — пробормотал тот себе под нос, выкинул лёд в раковину и только тогда обернулся. Рику захотелось поёжиться — внук глядел большими глазами прямо на него. Рику нужно срочно было справиться со смесью болезненной нежности и сожаления, охватившей его так, что ею, наверняка, сквозил бы даже взгляд. — Вот ты ж срань, — потирая лоб ладонью, резюмировал Санчез. — Я ведь знал, что этот разг-ыэ-э-вор состоится. Я просто… Мать! Понимаешь, думал, что это будет позже. — Я пойму. — Морти упрямо поджал губы, сжал кулаки и сделал шаг к деду, всем своим видом выражая решимость. Рик хмыкнул: да кто бы сомневался. — Это стимулятор, Морти. Он не отсюда, здесь такие штуки-ы-ыэ официально считаются негуманными, так что отрасль развивается не хрен весть как. Похож на ноотропы, да. С помощью этого космоширева для нас реально добиться искусственной гениальности, разгоняя мозг понемногу. Он у людей устроен примитивно, а с теми… с теми ребятами, которые его изобрели, это не работает. Тебе… тебе… тебе проще, Морти, у тебя есть мои гены, пусть и засрали их вбросы твоей бабки и папаши. Но… но знаешь, чтобы сделать из тебя то, что ты есть, мне пришлось реально постараться. — Я… я ведь гениален теперь? Мне достаточно, я уверен: я умнее старшеклассников в школе, Голденфольд, — Морти изломил губы в деланно беззаботной улыбке, — да Голденфольд сосёт! Теперь ведь можно прекратить инъекции? — Он попытался заглянуть деду в глаза, но тот их отводил. Чёрт подери, Рик, оказывается, был готов к этому разговору ещё меньше, чем предполагал. Нескрываемая надежда в голосе, во всём существе его внука просто выкручивала яйца. Короткие ногти добела впились в столешницу кухонной тумбы, Санчез заскрежетал зубами. — Морти… Этот, ы-ыэ, этот препарат он… он расширяет границы твоего интеллекта. Он, знаешь, как елдак негра для маленькой японской девственницы… Он против твоей природы прокачивает коэффициент мозговой деятельности, делает из твоей башки растраханную дыру, готовую пожирать и усваивать знания. Это стимулятор, Морти. Он раб-ы-ы-отает до тех пор, пока ты колешься, пока твой организм получает дозу, Морти. А если ты перестаёшь, то наступает синдром отмены. Сразу отрубать тебя или постепенно — это не ебёт. Он не вызывает привыкания — сн… снижение дозы не играет роли. Твой мозг… он будет деградировать, возвращаться к старту. Ты… ты понимаешь меня, Морти? К моменту до первой ы-ыэ-нъекции. Внук молчал, а у Рика раскалывалась голова от напряжения и ломило между рёбрами. Он смотрел в пол и слышал прерывистое дыхание в давящей тишине с тиканьем часов на стене, которые Рику хотелось от души разъебать об угол. Он был готов к тому, что Морти устроит истерику, начнёт проклинать деда, к тому, что возненавидит и прогонит прочь. Был готов даже оскорбиться в лучших чувствах и с гордо поднятой головой свалить из дома неблагодарных уёбков, ведь он хотел как лучше. Он морально не был готов к тому, что Морти будет молчать. Хотелось пукнуть или самому заорать, чтобы снять напряжение, сдавливающее кости. — С… сп… спасибо. — Что? — Рик был так удивлён, что забыл о своём малодушном страхе и вперил взгляд во внука. Мальчик стоял, опустив голову. Руки его были сжаты в кулаки и подрагивали от напряжения. — Спасибо, что сделал это для меня, д… деда. Если бы не ты, мне никогда не стать тем, кто я есть. Рику давно так не хотелось, чтобы ему вмазали между ног. Вырвали ногти. Просверлили коленную чашечку. Пропустили двести двадцать вольт через локтевой нерв. Когда Морти поднял голову, он… улыбался. И пусть уголки губ дрожали, лоб покрывала испарина, а глаза прошила сеть капилляров. Он улыбался Рику. — Знаешь, деда, сегодня одна девочка пригласила меня на день Рождения. Рыжая такая, Джессика. — Это охерительно, Морти! Туса с рыжухами! Ты должен там быть. Рик давно не испытывал физической нужды напиться до потери чувств.