Твой голос слишком сладок

❧ ❧ ❧

— Куросаки, что случилось? — повторяет она, в надежде, что сможет всё-таки дозваться до него. Но Ичиго лишь беззвучно мотнул головой, продолжая стоять как стоял. Не выдержав, Орихиме встала к нему лицом к лицу. Ичиго не пытается отвернуться на этот раз, но закрывает глаза и стискивает зубы, что на скулах перекатываются желваки, когда он видит медную копну волос перед ним. Он еле сдерживался, чувствуя себя последней скотиной, когда очередная волна жара прокатилась по его телу, начиная от корней волос и заканчивая кончиками ступней, стоило только Орихиме произнести его фамилию. Чёрт! Даже не имя! Не имя, а он готов уже стиснуть её в кольце своих рук, так, чтобы она не смогла отвести от него взгляда. О, боги! Как же ему хотелось сказать всё невысказанное, как же ему хотелось услышать её ответ, но он не мог себе позволить этого. Ещё было не поздно всё вернуть между ними на прежние места и Куросаки отчаянно надеялся, что сможет это сделать, лишь бы она от него не отвернулась совсем. А она и не собиралась отворачиваться. Даже, напротив, сама пыталась попасть в поле его зрения. — Ичиго, пожалуйста, посмотри на меня, — тихо взмолилась Орихиме. Но не последовало никакой реакции. «Прошу, Орихиме, не мучай меня», — Ичиго был на грани совершения того, о чём он истово и мечтал, и чего не менее сильно боялся. И у него было два варианта: один, если она уйдёт и второй, если… Впрочем, ни одной мысли у него в голове не осталось, стоило только расхрабрившейся Орихиме прикоснуться к нему, положив руку на его плечо. Ичиго мгновенно распахнул удивлённые глаза и снова встретился взглядом с безмятежным осенним небом, в котором блестели искорки тревоги. За него. Куросаки почувствовал, что начинает терять остаточные крупицы самоконтроля. С отчаянием он решил, что сейчас возьмёт и просто отсюда… — Ичиго, ну что с тобой? — Орихиме вкладывала всё своё желание позаботиться о нём, в каждое слово. — Ичи. Ичиго почувствовал, как недавний недостаток крови троекратно вернулся к его лицу. Щёки его пылали, а здравый смысл был на грани отключения. И, наконец, он сдался. Сдался её взволнованному по нему взгляду, сдался её робкому прикосновению, сдался её персиковому аромату… Идя, наконец, на зов своих скрытых желаний, он взял её руку и прижался к ладони сухими горячими губами, не отрывая прямого взгляда от лица и глаз Орихиме. И теперь настала очередь её щёк полыхать румянцем. — Скажи ещё раз, — сипло сказал Ичиго. — Что? — Моё. Имя. Прошу, повтори ещё. Ичиго говорил и не слышал самого себя. Глухой стук крови в ушах его перекрывал. А когда Орихиме ему ответила, он услышал только её голос. Всё остальное на мгновение перестало доходить до его слуха. — Ичи. — Он продолжал на неё смотреть тем же пристальным и просящим взором, что она невольно начала вновь и вновь повторять его имя, — Ичи… Ичиго, Ичиго, Ичи. м-м-м! Потеряв, наконец, всё терпение, а заодно все существующие мысли из головы, Ичиго порывисто поддался вперёд. Сухие, как от долгой мучительной жажды, губы нашли драгоценный источник, которым он мог её утолить. Он зарылся пальцами в её медовые струящиеся волосы, накрывая своим ртом мягкие губы. Издав короткий тонкий стон от неожиданности, Орихиме даже поначалу не поверила, что с ней произошло то, о чём она сама грезила столько лет! Но быстро придя в себя она в долгожданном блаженстве прикрыла веки, чувствуя его упругие губы на своих. Ладонями она, пока ещё немного робко, прикоснулась к его груди, где неистово билось сердце воина. Теперь уже влюблённого. В неё. Теперь она это точно понимала. На прикосновение к своему телу Ичиго ответил незамедлительно, вздрогнув, и решившись на следующий шаг. Продолжая посасывать её губы, он медленно очертил кончиком языка их контуры, страстно желая большего, но стараясь не быть слишком напористым. Каково же было его изумление, когда эти два мягких и сладких лепестка открылись и ему навстречу скользнул её язычок! Ичиго на мгновение отстранился и тут же столкнулся с разочарованным вздохом девушки и её блестящими, потемневшими от манящего желания глазами. Он понял! Она тоже хочет. Она тоже ждала. Не успев вернуться к её немного покрасневшим губам, Ичиго снова был удивлён неожиданно смелым поступком Химе. Она встала на цыпочки, обвив руками его шею, и прижалась к нему так тесно, как только могла, ощущая нарастающий жар, исходящий от его тела. Куросаки издал короткий утробный стон, обнимая её в ответ и вторгаясь снова в её рот. Его горячий и влажный язык опять встретился с тёплой желанной нежностью её щёк и острого язычка, сплетаясь с ним, углубляя поцелуй как только было возможно. О, если бы можно было показать всю любовь одним лишь поцелуем, то Ичиго однозначно не требовалось спрашивать об этом Орихиме! Робкая и стеснительная целительница сейчас блаженно улыбалась уголками губ и смело продолжала ласкать язык Ичиго, стараясь быть к нему как можно ближе, хотя их тела сейчас разделяла лишь одежда. Ичиго попятился медленно назад, продолжая с прежней настойчивостью и жаждой изучать каждый потаённый уголок её сладостного рта, каждый изгиб её языка, а руками нежно водить по её спине и прижимать к себе. Когда ноги его упёрлись в диван, он со звонким причмокиванием разорвал поцелуй. Смутившаяся от такого явного сладострастного звука, Орихиме удивлённо взглянула на Ичиго, который, не мешкая, утянул её за собой. Поза смутила её ещё больше. Но Куросаки не дал ей возможности засомневаться и пробудить внутренние страхи. Он обнял её за талию, смотря на неё снизу вверх самым преданным и честным взглядом. Мгновенно сердце девушки растаяло, будто оно, как и его глаза, было сделано из сладкой-сладкой карамели. Она сама склонила голову к его губам и начала новый поцелуй. Орихиме подвигала, буквально одно мгновение, бёдрами, устраиваясь на его коленях удобнее и Куросаки в секунду лишился всех запасов воздуха, почувствовав, как его паха коснулся её сокровенный жар между ног. А она, в свою очередь, издала короткий тихий стон, когда сбившаяся ткань недлинной юбки задралась и этой одной преградой к его мужскому естеству стало меньше. Пока страсть и вожделение окончательно не замутили его сознание, Ичиго сделал над собой усилие и с великой неохотой снова прервал влажный и сладкий союз их губ. Химе по инерции потянулась следом, чтобы продолжить ласку, но парень прервал её. — Ори-химе, — голос и язык едва его слушались, он тяжело дышал. Но увидев немой вопрос и лёгкую обиду в её взгляде, глухо рассмеялся, — нет, Орихиме, мы продолжим, обязательно продолжим, — словно в доказательство, он рукой погладил её по оголённому бедру, — но я хочу, с тобой… В более удобной обстановке… Ичиго не договорил, но всё было понятно без слов. Орихиме невесомо чмокнула его в улыбающиеся губы и хотела было слезть с него, но не успела. Парень незаметно сглотнул, когда его руки надёжно обхватили её, как оказалось, мягкие и гладкие ягодицы, и, затем он рывком встал. А ей пришлось обхватить его ногами. Необъяснимым для себя образом, Ичиго взлетел со своей ношей на второй этаж по короткой, но крутой лестнице, безошибочно вошёл в нужную из трёх дверей и аккуратно пересадил девушку на кровать. Отойдя на шаг он начал было раздеваться, как тут ему снова его Принцесса преподнесла сюрприз. Приятный.

❧ ❧ ❧

❧ ❧ ❧

Увидев, как объект её пылающей страсти опять решил отдалиться, Орихиме не раздумывая вскочила с кровати. И когда Ичиго через голову снимал футболку, она собрала всю смелость которую только смогла в себе найти и потянулась к нему. От ключицы и до пульсирующей точки на шее она провела тонкую линию языком. Ичиго в миг сдёрнул с себя надоедливую ткань и взволнованно выдохнул, когда следом за языком она припала губами к его мочке, щекоча дыханием ухо. В плавящемся от удовольствия сознании выплыла мысль, что неплохо было бы уровнять их в количестве снятой одежды. Чем он и занялся, пока кончик её языка обводил контур его уха. Потянув за атласную ленту, он развязал маленький узел на поясе и мягкая юбка упала к ногам. Затем, он было потянулся к пуговицам на её блузе, но настойчивые руки заставили вновь замереть от новой горячей волны по всей спине: Орихиме, массируя неспешно одной рукой его мускулистую грудь, царапнула его сосок, а другой обняла за шею, безмолвно прося поцелуя. И желание её было сиюсекундно исполнено. Пока Ичиго обволакивал её своими объятиями, Орихиме потянулась к его поясу. Ичиго, пребывающий в полусознательном мареве, понял, что стоит в одних трусах со спущенными штанами, только когда застёжка ремня с весёлым звоном ударилась об пол. — Вот значит как? — он посмотрел на своего ангела, но увидел в глазах далеко не самый невинный блеск. — Хм, а я думал, что один такой из нас двоих, — он ухмыльнулся и начал намеренно медленно и лениво вышагивать из штанов, валяющихся на полу. И когда это сделал, резко шагнул к девушке и поднял её. — Ичиго! — удивлённо ахнула Орихиме, оказавшись в горизонтальном положении. Почти полностью голый Ичиго навис над ней и тут остановился. — Ичиго? — Орихиме, — эхом отозвался парень. — Ичиго… — она была взбудоражена приземлением на кровать; она не понимала, чего он захотел. И от этого всего первая волна возбуждения чуть откатила. — Не останавливайся, — он наклонился и медленно поцеловал её в немного опухшие губы, которые показались ему ещё вкуснее и слаще. Затем оторвался от них и начал покрывать лёгкими поцелуями её щёки, виски, нос, лоб… При этом не прекращая ласкать её не только своими прикосновениями, но и словами, — моя милая Орихиме, моя нежная Орихиме, моя ароматная и мягкая Орихиме… Не молчи же, повторяй моё имя. Я хочу его слышать из твоих уст. Прошу, повтори ещё раз… До девушки дошло, какое влияние оказывал на любимого её голос. Многое тут же… Да что там «многое»? Всё встало на свои места! Ичиго продолжал покрывать её лицо поцелуями, постоянно спускался лёгкой дорожкой по её шее к ключицам, затем нежно проводил одними губами по её маленьким и невероятно изящным ладоням, тонким пальчикам, на фоне которых его казались грубыми, корявыми и совсем не достойными её касаний. А Орихиме всё это время продолжала произносить его имя, меняя голос на все лады: от еле заметного шёпота, до внятного возгласа, чуть ли не со стонами, когда его губы снова находили самые чувствительные места на её шее и запечатывали их маленькой, но заметной влажной меткой. При этом Ичиго благородно сдерживался, не позволяя себе забираться руками под её блузу или спускаться вниз к ягодицам и бёдрам. Орихиме отвечала на каждый поцелуй дрожащим вздохом, на каждый влажный узор, который оставлял его язык, трепетным изгибом спины, стараясь быть к любимому и его губам ближе. Запах персиков, который словно источало само её тело, дурманил разум лучше любых восточных благовоний и получив, наконец, возможность утолить своё разгоравшееся желание, Ичиго испробовал на вкус её атласную кожу. И Орихиме незамедлительно отозвалась на его действия горячим, но по-прежнему тихим, стоном, запустив в его мягкие волосы свои пальчики и несильно сжав их. Прикрыв глаза он продолжал её ласкать, с упоением вдыхая еле заметный цветочный аромат шиповника и розы — теперь он точно знал, какими цветами она пахла, которыми веяло от её волос. Каких усилий ему стоила вся его, покамест, непоколебимая выдержка, только сам Король Душ мог знать, наверное. Но в девушке даже такая ласка, почти невинная, смогла разжечь огонь, ещё более жаркий и сильный, нежели раньше. Сгорая от нетерпения, она обвила руками шею Ичиго и притянула его к себе. Из разомкнувшихся губ сразу же в неё проник его язык, ещё более скользкий и влажный от копившейся жажды. Медленное сплетение быстро сменилось безумным танцем, граничащим с соперничеством — кто первее и больше завладеет ртом другого? Причмокивая, Ичиго углубил поцелуй, обхватив её одной рукой за спину и прижимая к себе. Теперь их тела практически полностью соприкасались друг с другом. Орихиме тихо застонала, когда почувствовала, как второй рукой Ичиго провёл по гладкому бедру и с наслаждением сжал её ягодицы. Она выгнулась и тут новая волна желания прокатилась по всему телу и сгустилась в сокровенном месте, куда так сладостно упёрся возбуждённый член Ичиго. Желание нарастало и девушка неосознанно двинула бёдрами и потёрлась о приятную твёрдость. Ичиго напрягся и убрал руки с её тела. И только она хотела недовольно вернуть его обратно, как перед её глазами начали расплываться тёмные круги — она почувствовала, что блуза с её тела, оказывается, испарилась, а Ичиго вожделенно накрыл её грудь, забравшись рукой под бюстгальтер, одновременно с этим зажав между пальцами её набухший сосок. Касаясь её лишь подушечками пальцев, Ичиго второй рукой прошёлся по её впалому животу, очертив кружок вокруг пупочной ямки. Спустившись ниже он погладил сквозь её трусики лобок и, не думая уже ни о чём, кроме как о её мягкости и стонах, которые он жадно глотал, нажал большим пальцем на набухшую вершину клитора и слегка помассировал. — Ма-а-ах! Почувствовав резкую нехватку кислорода, Орихиме мгновенно оторвалась от измученных губ парня, выгнулась навстречу его пальцам, и сладострастно вскрикнула, удивлённо распахнув свои глаза. Сознание её заполнили жаркие и, щекотливые между ног, импульсы, прошедшие сквозь её тело несколькими короткими волнами. Ичиго остановился и выгнул бровь, смотря на то, как его любимая пыталась отдышаться. — Ты?.. — смысла продолжать не было, как и ждать ответа — раскрасневшаяся пуще прежнего девушка достигла впервые пика наслаждения и сейчас тихо издавала полу стоны на каждом выдохе. — Какая же ты чувствительная, — мягко сказал Ичиго, а внутри у него от всего этого уже у самого готово всё было взорваться. Погладив бархатную кожу живота, Ичиго поцелуями вновь устремился вверх. Просунув снова руку ей под спину, он попытался нащупать крючки её бюстгальтера, попутно целуя уже её шею, пока она переводила дыхание. Проведя пальцами по всей ширине спины, он не обнаружил ничего, лишь непрерывную линию ткани. Удивленно взглянув в лицо Орихиме он встретился с неловкой улыбкой девушки: — Он спереди расстёгивается, — её невероятно умилило внезапно растерянное лицо любимого, который столкнулся с доселе невиданным элементом женского нижнего белья. Поняв, наверное, что выражение на лице у него не самое серьёзное, Ичиго сам прыснул. Легко чмокнув рыжую в нос, он расправился с предпоследним кусочком ткани, который разделял его от лицезрения её — самой желанной и самой прекрасной, почти что полностью нагой. Выпрямившись, он посмотрел на девушку, которая лежала перед ним. Которую он любил, которую он сейчас хотел, которую он готов был осыпать поцелуями каждый божий день до самой смерти, если она ему позволит это сделать… Орихиме лежала нетронутой, но вся трепетала от явного, но нежного вожделения в его глазах, с которым он рассматривал её обнажённое тело и опустила взгляд. Но тут же густо покраснела, когда глаза её приковались к внушительно выпирающему достоинству парня. Она смутилась, но взгляда не отвела. Орихиме подумала, что испытав сейчас краткий, но пронизывающий через всё тело, оргазм, она сейчас переносила ожидание кульминации их близости наверняка легче, чем Ичиго. Страсть и вожделение уступили в ней, чуть-чуть, любопытству неопытной девственницы, знавшей о мужских половых органах и сексе в лучшем случае из книжек или кино, а так же тёплому и искреннему желанию сделать что-нибудь для него, как он делал только что для неё… Напоследок глубоко вздохнув, для храбрости, она двинулась к Ичиго. Тот лишь, словно под гипнозом, не сводил глаз с её соблазнительных раскрасневшихся пухлых губ, которые она от волнения начала покусывать. И когда она прижалась к нему грудью, он вышел из лёгкого оцепенения: — О-орихиме, — не то вопрос, не то утверждение. На большее его не хватило. — Я тоже хочу… — Что? — голос Ичиго мгновенно охрип, стоило ему только подумать о смысле сказанных только что ею слов. — Ичиго, я тоже хочу, чтобы… тебе было. тоже х-хорошо, — голос её невесомо дрожал, а щёки пылали. Не дожидаясь его ответа она запустила свои тонкие пальцы в его волосы, поцеловав. Ичиго только было захотел её обнять, но поцелуй был безжалостно ею же прерван. Парень не успевал переваривать информацию и понимать, что же его пылкая возлюбленная, на пике импульсивности, будет делать дальше. А Орихиме уже спускалась языком по его шее и дальше, ниже, попеременно оставляя то лёгкие, то горячие поцелуи, при последнем смачно причмокивая губами. Когда спускаться ниже в том же положении стало ей неудобно, она мягко надавила на его грудь, беззвучно прося его либо лечь, либо откинуться как-то назад. Ичиго повиновался и сейчас разглядывал рыжую макушку девушки, её длинные опущенные ресницы, красные щёчки, блестящий тонкий язычок, который рисовал немыслимые линии на его коже… В нагревающийся воздух вылетел низкий, протяжный, томный стон и Ичиго только через секунду понял, что он принадлежал ему. Он смущённо посмотрел на Орихиме, которая к его удивлению хоть тоже была смущена с виду, но глаза у неё торжествующе блестели. Догадавшись, наконец, к чему и зачем она может ползти, Ичиго дёрнулся, чтобы её остановить. Не передать словами как он жаждал сам этого, но он нисколько не хотел заставлять или как-то принуждать её делать это: — Орихиме, стой, ты же не… Ха-ах! — пока он непослушным ртом выговаривал несколько слов, Орихиме положила свою ладонь на его член, пусть и под тканью боксёров, и сжала. Ичиго упал на спину, оглушённый её действиями. — Ори. Орихиме! Ты не обязана. — и тут осёкся, — тьфу, опять грёбаная манга! — с досадой проворчал Ичиго, поняв, что штампами делу не поможешь. На это Орихиме лишь рассмеялась, снимая нервное напряжение в них обоих. — Ичиго, — сказала она, — я хочу, чтобы тебе было так же приятно, как и мне. И ещё. — она запнулась, — я. Мне интересно, — тихо закончила она. Ичиго поднялся на локтях и встретился взглядом с серыми глазами самой Честности во плоти. «И невинной наивности», — тут же услужливо мысли дорисовали картину. Вздохнув, он молча кивнул ей, с трудом сглатывая скопившуюся слюну. Орихиме склонилась к паху Ичиго, напоследок оставив несколько лёгких поцелуев на животе под пупком, и начала, затаив дыхание, медленно стягивать с его бёдер последнее бельё. «Вот уж не думал, что первым из нас окажусь совсем без одежды», — пронеслось в мыслях Ичиго. Которые мгновение спустя улетучились все и сразу. Тихо ахнув, Орихиме, раскрасневшаяся до предела, уставилась на обнажённый, наконец-то, член Ичиго, и, от возбуждённого в себе интереса и волнения даже задержала дыхание. Переборов первый «культурный шок» девственницы, она опустила глаза к основанию пениса. На подходе к нему на лобке мелко вились чёрные короткие волосики. «Ага, значит он тоже бреет это место себе», — несколько отстранённо, но с каким-то облегчением промелькнула мысль в её сознании. Орган его не был каким-то гигантским, толстым и длинным-предлинным, как рисуют обычно в развратной манге, но девушка с трудом представляла, как он сможет в неё войти. Но не отвела всё равно взгляда, продолжая изучать член, пока что без рук. Края его пухлой розовой головки были скрыты нежной с виду кожей; на вершине из маленькой и узкой дырочки блестели остатки естественной смазки, которая немного стёрлась, когда она стягивала бельё с него. По всей длине выделялись редкие тонкие вены. Не выдержав долго без кислорода, она наконец вздохнула, опалив горячим дыханием возбуждённый орган. Ичиго засопел — видимо, не она одна сейчас была чувствительна. Облизнув мгновенно пересохшие губы, Орихиме решилась на следующее действие и протянула руку и коснулась наконец его плоти. Сначала кончиками пальцев. Было тепло под кожей и немного мягко, не смотря на видимую каменную твёрдость. Но девушка не удовлетворилась такой скудной новой информацией и решилась на следующий шаг, перескакивая мысленно таких же «шажочков» штук десять, и сжала всей ладонью его член. Ичиго судорожно выдохнул, продолжая наблюдать за её действиями. Услышав, что точно делает ему приятно, Орихиме провела по всей длине органа пару раз вверх-вниз, на сей раз точно поняв, насколько он был мягким прямо под кожей и твёрдым в сердцевине. Мельком посмотрев на Ичиго она увидела его лицо, почти что всё красное и блестевшее от проступившего пота. Вернувшись к члену, Орихиме продолжила его массировать, наблюдая, как набухали сильнее венки и подрагивали небольшие тугие яички у основания. Движимая одновременно любопытством, желанием доставить удовольствие Ичиго и собственным, потихоньку нарастающим томлением внизу живота, девушка решилась на отчаянный, по её мнению шаг: оставив прежнюю ласку, она прикрыла глаза и прижалась губами к головке его члена. Услышав, как Ичиго с шумом вдохнул воздух, она открыла глаза и вновь посмотрела не него. Ичиго задержал дыхание, сжимая простынь в руке. Глаза его странно блестели, а член в её руке начал еле заметно пульсировать. Догадавшись, к чему она его подвела, Орихиме почувствовала за саму себя некоторую мимолётную, чисто-женскую гордость. Не выпуская его орган из рук, она привстала и потянулась к губам своего мучившегося от страсти воина. Молниеносно в её рот вторгся его горячий язык, кажется, ещё горячее, чем был, а на поверх её руки, сжимающей его член легла его, направляя и задавая более ровный темп. Он начал неистово втягивать её слюну, её воздух в себя; окольцовывая её язык вновь и вновь; сам изгибаясь и изгибая её язык заходил дальше и дальше. Рукой же он начал подгонять движения Орихиме. Когда девушка оторвалась от чужих любимых губ на секунду, чтобы глотнуть новую порцию кислорода, Ичиго крепко обнял её другой рукой, вынуждая плотно, как никогда доселе, соединиться в поцелуе вновь. Чувствуя скорое приближение разрядки, Ичиго попытался предупредить Орихиме. — Ори. химе, — почти прохрипел он, — я с-сейчас… Вместо слов в ответ Орихиме прижалась к нему грудью так плотно как могла, снова поцеловала его и, почувствовав уже явную пульсацию под рукой, сжала его пенис. Ичиго с низким стоном выдохнул в губы Орихиме, смотря прямо в её серые блестящие глаза. Невообразимый фейерверк затмил его взор, заглушил его слух и лишил дара речи, не оставив ему ничего кроме расширенных зрачков в серебряном обрамлении, её тихого: «Ичиго.» и терпкого цветочно-персикового аромата. В ту же секунду они оба почувствовали как выплёскивается горячее семя, попадая на их руки и тела. Когда последняя сладостная судорога прошла, Ичиго обессиленно упал на спину, утянув на себя Орихиме. Пальцы их сами собой сплелись и не собирались разъединяться. Девушка лежала на его груди, тяжело вздымающейся, и хоть она сама уже испытала блаженство и сейчас ей не требовалась такая передышка как Ичиго, физическая и эмоциональная, она всё равно ощущала приятную лёгкость и почти полное отсутствие мыслей в голове, будто она получила частично вместе с ним второй оргазм. Улыбаясь, непонятно кому и чему, она вдруг подумала, что у рыжика нет подушки под головой. Зацепив позади себя ногами одну из них, она притянула её поближе и свободной рукой взяла. — Ичиго, — позвала она. — М-м? — Подушка. — Орихиме, — приподнял голову парень, самым серьёзным видом смотря ей в глаза, — поверь мне, я сейчас могу и готов лежать хоть на камнях, — его голова устало опустилась на ровную кровать обратно, — лишь бы ты была рядом. Последние его слова дошли до Орихиме через секунду… И она от радости была готова распасться на десятки, нет, на сотни маленьких Орихиме и начать скакать и прыгать везде и всюду от радости. Огромной-огромной, пушистой-пушистой, мягкой-мягкой, как кучевое облако, оно расплывалось по её телу и сознанию. Но ничто не длится вечно и медленно нарастающая прохлада неприятно заставила её вынырнуть из эйфорического состояния. Решив сначала укутаться одеялом Орихиме собралась встать с Ичиго, но почувствовала липкую влагу на животе. — Ичиго, — вновь позвала она его. — Да, согласен, — даже не спрашивая, Ичиго сел и, не отпуская её пальчиков, которые до сих пор были сплетены с его, притянул свободной рукой Орихиме к себе. Встав с кровати он обнял её и взял на руки. — Хи-хи, третий, — рассмеялась тихонько под нос собственным мыслям девушка, но её услышали. — Что «третий»? — не понял Ичиго. А Орихиме растянула губы в улыбке и поцеловала своего любимого воина в щёку. — Третий раз ты меня несёшь куда-то на руках, Ичиго. — Вот оно значит что, — сказал Ичиго и с напускной серьёзностью во взгляде и голосе хмыкнул, — ты считать разы брось, — Орихиме удивлённо захлопала ресницами. — Потому что я буду тебя носить на руках так часто, что ты быстро собьёшься со счёта. — Не собьюсь! — радостно пообещала девушка и они вышли из комнаты. Зайдя в ванную, соседствующую со спальней, Ичиго опустил Орихиме на краешек небольшой ванной и включил тёплый душ. Найдя взглядом крючок с мочалками он снял первую же. Ею оказалась мягкая перчатка, усыпанная со всех сторон маленькими изображениями клубники. — Орихиме? — повернулся он с двусмысленной мочалкой в руках с недвусмысленным вопросом к девушке. Та зарумянилась. — Это… Не поверишь, но это совпадение! — на это Ичиго только ухмыльнулся. Следующим шагом был поиск мыла. И сразу же в его руке оказалась баночка с гелем для душа с ароматом персика и сливками. — Ха! Секрет раскрыт! — довольно лыбился сам не зная чему Ичиго, выдавливая на «клубничную» мочалку прозрачный гель. — Ичиго? — передразнивая его недавнюю манеру спросила Орихиме, вставая с края ванны. — Это не то о чём ты подумала! — поддержал игру рыжик и рассмеялся. Но притянув к себе под приятные струи воды девушку он сказал со всей серьёзностью, — а если серьёзно, то я последнее время постоянно ощущал исходящий от тебя запах персика и медленно сходил с ума, — склонившись, от невесомо коснулся её губ и затем начал аккуратно растирать гель по её телу одной рукой, второй помогая ей выбраться из трусиков, в которых она до сих пор пребывала. — А я и не знала, что в этой прошлогодней банке ещё сохранился какой-то запах, — задумчиво протянула рыжая. — Что? — У меня эта баночка давно лежит. У неё удобный объём и крышка, и я в неё постоянно переливаю гель из другой огромной банки, — она показала на объёмную бутылку, не меньше литра точно, и добавила, немного смутившись собственного положения, — эконом-вариант. Лучше, чем много маленьких. Ичиго нисколько не отталкивало её скромное положение, ведь он всё знал и прекрасно её понимал. Но новые мысли заставили его снова улыбнуться ещё шире и продолжить намыливать её тело с удвоенным рвением. — Что ж, раз в моём помешательстве виновато не какое-то там бездушное мыло, значит ты и правда неземная. Орихиме удивилась последним словам и хотела спросить, что он имел в виду, но не успела — притянув её себе, Ичиго снова погрузил её в блаженство поцелуя. Намылив ей вместе с этим спину, он, так же не разрывая объятий, повернул её спиной к водным струям душа, смывая пену. — Ты неземная, Орихиме, — повторил Ичиго, полностью вымыв её тело и отдавая ей мочалку. — Неземная персиковая Принцесса. Потому что обычные девушки не пахнут фруктами просто так. Орихиме беспрестанно улыбалась. Каждому его слову, каждому жесту и действию, потому что всё это было наполнено искренним порывом сделать ей приятно, с чем Куросаки впервые за время их знакомства справился на все сто из возможных десяти. И ей хотелось ответить ему тем же. Всегда хотелось. И теперь она может это делать сколько угодно. Намылив по новой мочалку она с готовностью встала перед парнем. Который, кажется, не ожидал ответной помывки от любимой. — Орихиме? — Теперь очередь Ичиго! — подозрительно хитро улыбаясь, возвестила девушка. Но Ичиго почему-то был уверен, что она просто играет и веселиться и спокойно дал ей себя вымыть, попутно даря ей поцелуи украдкой. Быстро закончив с водными процедурами, Ичиго насухо вытер тело Орихиме и вытерся сам, пока она возилась со своими волосами и феном. Не дожидаясь конца воздушных процедур, Ичиго на минуту присвоил себе фен и наскоро подсушил свой яркий ёжик на голове. Не дав закончить Орихиме с сушкой волос, он достал пушистое сухое банное полотенце, завернул её в него и понёс на руках обратно в комнату. — Это уже четвёртый, верно? — шутливо спросил он её, укладывая уже в комнате на кровать. Отвернув одеяло он уже собрался лечь с ней рядом, но она его остановила. — Подожди, надо вещи поднять. — Потом. Они никуда не ускачут, а спать я хочу сейчас, — возразил Ичиго и лёг, прижав к себе девушку, которая нисколько не собиралась сопротивляться данной идее. Проваливаясь в сон, Ичиго уже на пороге мира грёз услышал тихие слова Орихиме. Засыпая, на его губах поселилась улыбка. И пусть внутри, где-то на самом-самом дне дрожала не очень приятная мысль, но он уже не понимал и не помнил, что же это было такое.

❧ ❧ ❧

❧ ❧ ❧

Лязгающий неприятный стук заставил Ичиго поморщиться. Оставаясь одной ногой ещё во сне, он попытался отмахнуться от чего-то, что норовило его разбудить. Но попытка вышла такой неудачной, что окончательное пробуждение пришло к нему после падения с кровати и соответствующего грохота. Выругавшись, парень потёр ушибленный бок и к своему крайнему неудовольствию обнаружил, что из тёплой постели его выдернула ворона, наглейшим образом царапая своим клювом оконное стекло и стуча о железный подоконник. Рядом зашелестели простыни. — Ичиго, ты чего? — Да ворона, гадина… — недовольно пробурчал парень. — Ворона? Он повернулся и встретился с немного удивлённым и сонным взглядом серебряных глаз. — Прости, — Ичиго виновато улыбнулся, — я тебя разбудил, малыш? — Да, — Орихиме приподнялась на локте и подпёрла голову, — и знаешь, я хочу компенсации, — она поправила съехавшую завязочку своей розовой ночной сорочки и похлопала ладонью рядом с собой. — Я жду тебя, мой «клубничный» воин, — и она растянула губы в одну из тех своих новых соблазняющих улыбок, перед которыми невозможно было устоять. «Бьюсь об заклад, что тут свою кошачью лапу приложила Йоруичи», — всегда думал Ичиго, но никогда не противился перспективе быть соблазнённым первым, особенно, если это делала его «персиковая» Принцесса. Дважды упрашивать не пришлось и уже через секунду он снова был в постели, притягивая мягкое пышное тело к себе. — И что же тебе такое снилось, что ты умудрился упасть с кровати? — всё-таки спросила между поцелуями Орихиме, окончательно избавившись от сонного состояния. — Ничего серьёзного. Уже не помню, — быстрее, чем нужно ответил Ичиго, потянувшись вновь к манящим пухлым губам. — Нет, помнишь! — поцелуй был безжалостно остановлен её ладошкой. — Я знаю, что ты никогда не забываешь свои сны сразу. Скажи, что тебя потревожило, — в миг от игривой Орихиме не осталось и следа. Глаза её всё ещё блестели в предвосхищении всего того, что её могло ждать после поцелуев, но она как никто умела ставить Ичиго и любые, даже самые незначительные, его проблемы превыше своих желаний и капризов, что делало её в глазах всего семейства Куросаки настоящим ангелом самопожертвования. Уж не говоря о её способностях видеть Ичиго насквозь, словно он для неё был открытой книгой. — Говорю же, ничего серьёзного, — начал заверять её Ичиго, успокаивающе погладив её по спине. — И это не был один из кошмаров из прошлого? — уже немного мягче, но с теми же по-матерински требовательными нотками спросила Орихиме. — Нет, — он начал губами мягко пощипывать изгиб её шеи. — И не из детства? — сама того не подозревая, она начала поощрять его ласку, запустив свои пальчики в его яркие волосы на затылке, которые он отрастил до плеч. — Это тоже относится к прошлому, — уточнил Ичиго, опускаясь медленно к плечу, зубами нежно прикусывая её кожу. — Тогда объясни мне, с каких это пор ты завел традицию падать с кровати без помощи своего отца? — сжав несильно в кулаке его волосы, она потянула их, безмолвно требуя, чтобы Ичиго посмотрел ей в глаза. — Куросаки Ичиго, ты — никудышный врун. И никакие поцелуи тебя не спасут от ответа. Чуть было не издав стон разочарования, когда Орихиме от него отодвинулась и прикрылась одеялом, Ичиго немного покраснел, вспоминая подробности своего сна. Вместе с тем, он ощутил усилившуюся потребность возобновить начатое, но когда дело касалось малейших проблем с ним и его семьёй, то Орихиме невозможно было остановить или переубедить в чём-либо. Даже если проблема в итоге оказывалась сущим пустяком. — Если я скажу, мы продолжим? — Я подумаю. Ну же, — нетерпеливо подгоняла к ответу девушка. Ичиго прочистил голос, вспоминая детали сна о недалёком прошлом. — Мне приснилась ты. — И от этого ты упал с кровати? — она выразительно выгнула свою прелестную тонкую бровь. — Ну, спасибо. Если это был комплимент, он тебе не удался. Орихиме собралась было встать с кровати, но Ичиго её опередил, опрокинув обратно и осторожно разместившись сверху. Стягивая с её тела одеяло, которое она безуспешно пыталась оставить на своём месте, он хитро улыбнулся, не давая ей выбраться из-под его тела: — О, моя милая Принцесса, это был не просто сон. Это были воспоминания четырёхлетней давности, — он наклонился к ней так, что девушка ощутила на своей коже исходящее от него тепло. И начал перечислять, — это был наш первый поцелуй, — от удивления Орихиме перестала сопротивляться, после чего тут же заработала упомянутое. Ичиго мягко, но по-мальчишески быстро и даже целомудренно поцеловал её и отстранился. Их глаза встретились и он продолжил, — это было наше первое объятие без одежды, конечно же, с ещё одним поцелуем, — на этот раз Ичиго не просто прикоснулся к её губам своими — он нежно прошёлся своим языком по её губам, в точности повторяя свои действия в прошлом. А когда с нетерпением скользнул внутрь, то почти зарычал от удовольствия, ощутив её сладость. И взаимное желание. Чувствуя, как контроль начал потихоньку давать слабину, Ичиго, тем не менее, хотел ещё подразнить любимую и для начала, он откинул подальше надоевшее одеяло и оглядел тело Орихиме перед ним. Нарочито пристально, не спеша. Он наблюдал, как она только из-за этого задышала чаще и наконец, наклонился к ней. Смотря неотрывно в серебро её глаз, он медленно-медленно потянул за завязки на плечах. Когда она приподнялась, чтобы самой его поцеловать, он резко дёрнул вверх её коротенькую сорочку. Почти сняв её, Ичиго воспользовался моментом и зажал её руки через ткань над головой. — Попалась! — Ичиго весело улыбнулся, потёрся носом о её щёчку и чмокнул в нос, отчего девушка засмеялась — то, как парень сочетал нежность, страсть и веселье всегда её радовало и одновременно интриговало, ведь если сама Орихиме в принципе по жизни вела себя часто непредсказуемо, то у Ичиго момент «сюрприза» включался только в постели. Собственно, она была совсем не против. Орихиме быстро забыла все обиды, лишь немного напоминая о том, как она не любит когда от неё Ичиго пытается что-то скрыть, то прерывая поцелуи, то подставляя щёку, продолжая хихикать, когда он промахивался мимо её губ. — Орихиме, не вертись, — с небольшой досадой попросил Ичиго. — Я могу лежать неподвижно, но для этого тебе нужно меня не касаться и отойти, как минимум, за дверь, — она лукаво улыбнулась. — Расценивать ли мне это, как приглашение к дальнейшим и более серьёзным действиям? — прошептал Ичиго ей на ушко, вызывая волны мурашек и освобождая наконец её руки из мягкого захвата и закидывая сорочку к одеялу. Вместо ответа Орихиме прижалась к нему, обвив его шею руками и призывно выгибая спину. — Кстати, так что же ещё там тебе снилось? Ты так и не рассказал. Ичиго вновь улыбнулся и поцеловал самые сладкие по его мнению губы. — Твой запах, — он погладил её живот, — твои стоны, — подняв руку, он несильно сжал её грудь, зажимая между пальцами затвердевший сосок, — твоё лицо, раскрасневшееся, одновременно от смущения и возбуждения, — на последних словах он легко чмокнул её в щёку и стал опускаться ниже. Ичиго провёл по шее Орихиме губами и вдохнул её сладкий запах, на секунду уткнувшись носом в её изгиб шеи. Затем начал осыпать её кожу поцелуями, двигаясь ниже и ниже, не переставая поглаживать её бёдра и живот. — А как сам краснел под помидор, запинался или не знал, куда руки девать — тоже снилось? — спросила всё-таки Орихиме, не сдержавшись. — И как ты заговаривалась, запиналась, случайно царапалась и многое другое тоже, — Ичиго ехидно ухмыльнулся и заговорил высоким голоском, — «Ичиго, я тоже хочу… Тоже чтобы тебе было»… — Ладно, ладно! — запротестовала Орихиме, покраснев. — И я совсем не таким писклявым голосом говорю! — Ты просто не слышала себя, когда сильно смущена, Химе. — Дурачок, — буркнула Орихиме, но в итоге всё равно улыбнулась. — Знаю, но когда ты краснеешь, мне очень хочется с тобой сделать что-то неприличное, чтобы ты смутилась ещё сильнее. А когда ты в этот момент ещё и обнажена, то мне начинает сносить крышу. Словно в подтверждение своих слов, Ичиго рывком снял через голову свою любимую футболку, которую ему подарила недавно Орихиме, с черепом, как на его удостоверении шинигами и числом «пятнадцать» под ним. Футболка полетела в общую кучу к одеялу и сорочке. Нагнувшись обратно, он опустился к груди Орихиме. Поцеловав сначала каждую, он губами обхватил её левый вздёрнутый сосок, неспешно то дразня его языком, то посасывая, обязательно причмокивая погромче. Звуки эти пробуждали у обоих воспоминание их первой близости, пусть она и не закончилась в тот же день тем, чем заканчивалась в дальнейшем. На то, чтобы перейти к серьёзным «движениям» у них ушло почти полгода, даже не смотря на то, что спать и принимать душ вместе они начали сразу и без особого стеснения. Пока Ичиго распалял Орихиме языком и мягко поглаживал её тело, то опускаясь до бёдер и несильно их сжимая, то поднимаясь обратно, она перебирала его волосы на затылке своими тонкими пальчиками и тихонько постанывала, сквозь сжатые губы — привычка, оставшаяся ещё с тех времён, когда Ичиго рассказал отцу и сёстрам, что теперь они встречаются. Никто не был против, когда Орихиме оставалась ночевать у него в комнате, только приходилось иногда сильно сдерживаться. Обоим… — Я уже теряю хватку? — Ичиго усмехнулся, когда заметил сдержанность Орихиме. В ответ та густо покраснела. Не дав ей по ещё одной привычке извиниться, он стиснул на секунду её груди в ладонях посильнее, пощипав напряжённые вершинки и начал опускаться ниже, — ничего, Рыжая Шапочка, от волка не уйдёшь. Оставляя замысловатый след поцелуями и языком на её животе, Ичиго пальцами поддел тонкие края её розовых, в тон бывшей сорочке, трусиков и начал их снимать. — Ох, Ичи, не стоит… — Цыц! Сняв последний кусочек ткани с девушки и поудобней расположившись меж её раздвинутых мягких бёдер, Ичиго игнорировал слабые протесты в свою сторону, прекрасно зная, как сильно подобное нравилось и одновременно смущало Орихиме. Прочертив языком влажную линию на внутренней стороне её бедра, он посмотрел на неё. Раскрасневшаяся Орихиме наблюдала за всеми его действиями из-под полуопущенных ресниц, закусив при этом припухшие от долгих поцелуев губы. Зная себя, она уже ухватилась за простынь, чтобы ненароком не схватить Ичиго за волосы, как обычно — то ли в порыве страсти, то ли в порыве смущения, чтобы его оттолкнуть. Ухмыльнувшись воспоминаниям и действиям девушки, он раздвинул её бёдра чуть шире и опустился к её средоточию женственности. Горячее и всё влажное от копившегося желания, её лоно источало такой возбуждающий аромат, что Ичиго чувствовал себя диким животным во время сезона спаривания, у которого напрочь отключен мозг и тормоза. Было только желание. Орихиме зашипела, когда почувствовала прикосновение горячего языка Ичиго, выписывающего немыслимые узоры вокруг её напряжённого клитора. Он вынуждал её забывать напрочь о контроле, кружа по набухшей бусине, вылизывая влажные складочки и мимолётно проникая языком внутрь лона. Вцепившись намертво в простыни Орихиме стонала, громче и громче по мере наступления кульминации. Её бедра задрожали и когда она была уже готова взорваться на миллион искр он отстранился. — Ичиго, пожалуйста… — дрожащим голосом взмолилась о продолжении Орихиме. Он поднял на неё глаза. Девушка вся раскраснелась и тяжело дышала. Её серебряные глаза увлажнились и стали похожими на переливающийся турмалин. Для Ичиго не было ничего в мире эротичнее возбуждённой и смущённой Орихиме, которая к тому же жаждала продолжения и он невольно облизнулся. — Пожалуйста — что? — нахально поддразнил он её. — О, не издевайся! Довольный от своей выходки, как кот, слопавший кувшин сметаны, Ичиго ухмыльнулся и погрузил в её горячую глубину палец, вызвав новый прилив дрожи и стонов Орихиме. Немного подвигав им внутри он добавил ещё один и подтянулся выше к её вишнёвым, покусанным губам. Начав ласкать интенсивней он подложил вторую руку ей под голову и когда почувствовал сжимающиеся вокруг пальцев мышцы, согнул их, надавив при этом большим пальцем на её клитор. Разряд оргазма прошёлся по телу Орихиме. Финальный стон был украден поцелуем. Ичиго не без удовольствия накрыл опять её губы своими и продолжал целовать, пока мелкие сладостные конвульсии перестали сотрясать её бёдра. Когда он отстранился, то Орихиме ещё некоторое время лежала, восстанавливая дыхание. — Издевательство прощено? — Ичиго изобразил раскаяние, пытаясь не улыбаться от уха до уха — настолько он был доволен собой. На что Орихиме сузила глаза, копируя его ухмылку. — Только после твоего наказания.

❧ ❧ ❧

❧ ❧ ❧

— Издевательство прощено? — Только после твоего наказания. Ичиго продолжал улыбаться, до тех пор, пока Орихиме не повалила его на спину. — И почему я тебя так люблю? — наклонившись над ним, вдруг спросила Орихиме, отчего Ичиго немного опешил. Несколько прядей её медных волос скользнули щекотливо по его лицу, и он машинально протянул руку, чтобы заправить их за ухо. «Это риторический вопрос или она серьёзно?» — его Принцесса никогда раньше не поднимала подобную тему. Она его просто любила. Он это знал, хотя и сам не раз задавался подобным вопросом. Но ему всегда хватало просто того, что он её тоже любил всем сердцем, они были вместе, он терпел её кулинарные «шедевры» и она никогда ни на что не жаловалась. Кроме того, он сегодня собирался… — Не могу перестать думать о том, как сильно я хочу быть с тобой, Ичиго. Особенно в последнее время, — она рассмеялась, — ой, это так по-девчачьи вышло, — и тут же серьёзно нахмурилась, — наверное, мне надо меньше читать Джамп или это просто… Девушка ещё хотела что-то сказать, но, только открыв рот, тут же его закрыла, лучезарно улыбнулась и поцеловала Ичиго. И он тут же забыл все мысли, не успев отреагировать хоть как-то на Орихиме с её сверхбыстрой сменой настроения, которая в последнее время просто зашкаливала. Её мягкий язык сводил его с ума, неважно, что она им делала — целовала его, лизала его кожу… Поцелуй кончился так же внезапно, как начался. Мягко клюнув напоследок его в нос, Орихиме легонько царапнула зубами его за подбородок и начала медленно целовать горло. Найдя чувствительную точку над ключицей, она провела языком по ней, вызвав лёгкую дрожь по телу Ичиго, и медленно спустилась к ярёмной ямочке. Словно по некоему безмолвному уговору она действовала сейчас как Ичиго — повторяла почти что один в один то, что они пережили несколько лет назад впервые. Только на сей раз она двигалась более уверенно, а её язык и руки давали более сладостные ощущения, чем раньше, когда она была ещё совсем неопытна и слишком сильно смущалась любых более смелых действий. Опускаясь ниже и ниже Орихиме не переставала легонько скользить своими ноготками по его коже, невесомо её царапая и на сей раз специально задевая за его соски, уже зная, как ему эта дразнящая ласка нравится. Попробовав на вкус каждый из них она покрыла поцелуями его живот. Натренированные многими годами мышцы напрягались под её пальчиками и губами при каждом касании, а дыхание Ичиго стало более поверхностным. Орихиме зацепила кончиками пальцев резинку на его чёрных боксёрах и остановилась. Приподнявшись, она посмотрела в любимые карие глаза, которые потемнели и стали похожими на тёмный тягучий мёд. Закусив нижнюю губу, Орихиме лишь подушечками пальцев прошлась по напряжённому бугру под тканью вверх-вниз, пустив новую волну дрожи по его телу. Ичиго сглотнул и облизал пересохшие губы. — Ч-что? — хриплым голосом спросил он. ― Милая, ты решила меня помучить? ― Нет. Я просто хочу, чтобы тебе тоже было хорошо, ― она улыбнулась, вспомнив собственные давние слова. Вспоминая тот день, Орихиме решила всё-таки ещё немного подразнить Ичиго. Наклонившись, она начала нарочито медленно стягивать с него боксёры. Освободив полностью его член от ненужной ткани она склонилась к нему и начала рассматривать, будто впервые подобное видела. Усмехнувшись про себя, когда Ичиго от нетерпения глубоко вздохнул, она погладила пальчиком головку, размазывая капельку естественной смазки, и провела им по всей длине. Взяв мягко его твёрдую плоть в руку, Орихиме начала не спеша её массировать и поглаживать, из-под опущенных ресниц поглядывая на Ичиго. Решив в какой-то момент, что надо переходить к более серьёзным действиям, она облизала губы, изящным движением заправила непослушную прядку за ухо и склонилась вплотную к бархатной головке. Орихиме действовала медленно-медленно, рисуя круги кончиком языка по головке и не спеша спускаясь и поднимаясь по всей длине его плоти. По нетерпеливому тихому ворчанию Ичиго было ясно, что она скоро заиграется, поэтому она больше не стала мучить бедного парня. — Как ты хочешь, чтобы я это сделала? — вдруг спросила Орихиме. — Милая, просто открой рот и действуй, иначе ты рискуешь убить меня, — просипел Ичиго. — Что бы ты не делала, мне всё нравится. Дважды повторять не пришлось — раскрыв губы, девушка сразу взяла его на всю длину, на какую смогла, вызвав тем самым довольный стон Ичиго. Орихиме не часто делала минет ему, но каждый раз для неё был как впервые — лёгкая неуверенность и смущение поначалу (которое, впрочем, быстро испарялось), желание сделать приятное любимому и в самом конце странная гордость за то, до какого состояния она смогла его довести. Это чувство никогда никуда не пропадало. Ещё немного поиграв кончиком языка с головкой, Орихиме снова начала проводить им по всей длине, возвращаясь обратно к головке и погружая его в рот до конца, обхватывая плотно губами и прижимая язык к нёбу. Чувствуя его мужской вкус, ощущая его запах, Орихиме и сама начала возбуждаться. И без того влажная, она чувствовала, как влага стала медленно стекать по её бедру, а груди снова налились и заныли, настойчиво требуя к себе внимания. Ичиго снова издал короткий стон и зажал её волосы в руке. Но не сделал ничего более того, в отличие от некоторых парней, на которых ей время от времени жаловались подруги Химе, находя в ней благодарного слушателя и утешителя. Бедных девушек их бойфренды иногда чуть ли не душили, заставляя брать больше того, что они могли. А Ичиго же просто придерживал её длинные волосы и максимум сжимал их в кулак, когда подходил к наивысшей точке наслаждения, но никогда не причиняя ей боли этим, никогда не двигал бёдрами навстречу ей. Это в нём ей очень нравилось. Посасывая, Орихиме начала двигаться резче, постепенно ускоряясь. Одной рукой она придерживала его член у основания. Другой взяла его яички и начала нежно их поглаживать и массировать, от чего Ичиго снова издал стон полный наслаждения, откинув голову. Чувствуя, как его орган начал немного увеличиваться в размерах, а яички напряглись, Орихиме захотела дойти до конца, но Ичиго потянул мягко за её волосы, отстраняя от себя. Стоило только Орихиме отстраниться, как Ичиго буквально набросился на неё, повалив на спину, с утробным рыком, словно на секунду превратился в рогатого Белого. Он прижался к ней грудью, вызывая у неё странное ощущение удовольствия от того, как её вздёрнутые соски потёрлись о него. — Осторожнее, девочка моя, — прорычал он ей в самые губы, — я хочу быть в тебе в этот момент, а не… Охм!.. Улыбаясь с невиннейшем видом, Орихиме протянула руку вниз и схватила член Ичиго, тут же начав быстро его массировать. Не ожидая такой подлянки, это буквально выбило воздух из его лёгких и он застыл, не в силах пошевелиться. Уткнувшись в её грудь, ему лишь оставалось содрогаться, изливая своё семя ей на бёдра. Когда всё закончилось, он вдохнул сквозь зубы, с недовольством, но некоторым удовлетворением и поднял голову. Глаза его сначала приковала к себе озорная улыбка, в которую растянулись самые соблазнительные во всём мире губы. Потом он взглянул в серебряные глаза и всё его недовольство улетучилось вмиг. Но виду он не подал. — Маленькая моя феечка, ты же понимаешь, что этим только разбудила голодного и большого зверя? — Это которого я только что усмирила своей рукой? — подколола его Орихиме. — Нет, — Ичиго расплылся в коварной и широкой ухмылке, — который гораздо больше и страшнее, который давно дремал и ждал своего часа. — Аж со вчерашнего вечера! — притворно удивилась Орихиме. — Ах, ты, маленькая! — довольно зарычал Ичиго, подхватывая девушку и закидывая её на плечо, от чего та вскрикнула. — Ичиго. Ичиго! Куда ты меня несёшь? Ай! — слабая попытка сопротивления была мгновенно пресечена звонким шлепком по ягодице. Но, тем не менее, не очень болезненным. — В душ, моя Принцесса! Раз уж мы, не сговариваясь, решили повторить наш первый раз от начала до конца. — Тогда не было никакого «первого раза», — Орихиме дотянулась до его задницы и попыталась ущипнуть его, пока её несли в сторону ванной. Но Ичиго, словно зная о таком намерении, снова хлопнул ладонью по её попке, пресекая окончательно дальнейшее сопротивление. Включив душ и отрегулировав температуру воды до комфортной, Ичиго наконец опустил девушку на кафельный пол ванной комнаты. Он взял с полки потёртую старую мочалку-перчатку с выцветшими клубничками, выдавил на неё немного геля с ароматом персика и начал намыливать тело Орихиме. Когда он закончил, девушка была вся покрыта пеной. Но вместо того, чтобы смыть водой мыло, она обняла парня за шею и притянула к себе. Целуя Ичиго, Орихиме тёрлась своим скользким телом о его и тихонько постанывала, выгибая спину навстречу его рукам, которые уже блуждали по её спине и бёдрам. С каждым новым касанием, движением языка, стоном, поцелуем Ичиго вновь возбуждался и становился твёрже. Когда его член упёрся в живот Орихиме, Ичиго перевернул её к себе спиной и подставил под тёплые струи душа. Руки его блуждали по её телу, смывая мыльную пену. Он сжал её груди и услышал одобряющих вздох. Каждое движения отзывалось сладостной волной по всему телу, скатываясь вниз и усиливая заново томление между её ног. Орихиме начала постанывать от его движений, а Ичиго прикусил её за шею, одновременно сжав сильнее грудь. Вздёрнутые затвердевшие соски тёрлись о его ладони, покрытые мозолями, которые усиливали ощущения, вызывая более громкие стоны из её горла и подводя Ичиго к следующему шагу. Опустив одну руку вниз он раздвинул её нежные складки, мокрые от воды и новой волны возбуждения, и погрузил внутрь сразу два пальца. Ахнув, Орихиме теснее прижалась к спине Ичиго, положив на его руку свою. — Ичиго… — выдохнула Орихиме. — Хватит меня дразнить, Ичиго. — Поговори ещё со мной, милая, — низким голосом пророкотал Ичиго. Девушка хихикнула. — Неужели тебе так нравится мой писклявый голос? Ичиго вынул из Орихиме пальцы, чем вызвал её немного разочарованное «Оу». Но тут же развернул лицом к себе и поцеловал, настойчиво и глубоко. Чувствуя, как от движений его языка ноги становятся ватными, Орихиме вцепилась в плечи Ичиго, но он не дал ей упасть, подхватив за ягодицы и прижимая к противоположной стене душевой. По его спине продолжала литься вода. Орихиме пришлось скрестить ноги на его поясе, чтобы не сползать, но казалось, что ему не доставляет серьёзного труда удерживать её в таком положении. Отстранившись от губ, Ичиго уткнулся носом в изгиб её шеи и несколько раз глубоко вдохнул. — Я очень люблю твой запах, Орихиме, — прошептал он, наконец. — Я чувствую себя словно какое-то животное, пёс, готовый радостно вилять своим хвостом, стоит только учуять твой аромат. — Он несильно укусил её за плечо, провёл нежно языком по оставленной розоватой метке, что вызвало у Орихиме улыбку — она чуть-чуть, но боялась щекотки. Потом он вновь вернулся к её губам. Коротко поцеловав их, он посмотрел ей в глаза, — я люблю твой вкус. А твой голос… Не договорив, Ичиго приподнял немного Орихиме и в следующую секунду опустил, почти полностью войдя в неё. Девушка выкрикнула от неожиданности его имя и застонала. Он начал двигаться в ней, вдавливая в кафельную стену. И ей наверное было бы немного больно… Если бы не было так хорошо. Все сладостные ощущения целиком и полностью её затопили, мысли выветрились. Осталась во всей Вселенной только она, он и бесконечное удовольствие, которое рождалось только между ними двоими. Которое только они могли друг другу дать. Как будто были друг другу предназначены. С самого начала. И до самого конца. Узкая и горячая, Орихиме сводила Ичиго с ума, заставляя желать её мягко, нежно, страстно, неистово, жёстко… Как угодно, сколько угодно, пока ноги сам не подогнуться от изнеможения. Сильнее, сильнее, ещё сильнее. Пока фейерверки не зацветут всеми оттенками перед глазами. Слушая только её дыхание, её голос, её сердцебиение. Орихиме царапала его спину и плечи, двигалась ему навстречу, выгибала спину… И стонала. Выкрикивала его имя. Снова и снова. Громче и громче. Сжимаясь до самой сладкой на свете боли вокруг его плоти тесным кольцом мышц. — Не останавливайся, — почти охрипшим от возбуждения голосом молил Ичиго. — Я хочу ещё слушать твой голос. Он так сладок. — Слаще моего любимого анко? — умудрилась пошутить Орихиме, улыбнувшись. Ичиго тут же с упоением накрыл её рот своим, втянул в себя её губы и скользнул внутрь языком, в очередной раз наслаждаясь её вкусом. Но чувствуя скорую разрядку он отстранился и посмотрел в её глаза. — Моя Принцесса, твой голос слишком сладок. Слаще чего угодно. Я его так люблю. Я так тебя люблю… Ичиго ускорился и несколькими сильными толчками довёл до оргазма и Орихиме. Изливаясь горячо и интенсивно в неё, он прижал её к себе как можно плотнее, соединяясь вновь в поцелуе с ней. Когда последние спазмы утихли, Ичиго вышел из Орихиме. Обессиленная, она могла только цепляться за его руки и плечи, стараясь на осесть на пол, так как ноги отказались её слушаться. Надёжно удерживая её, Ичиго быстро омыл её, выключил воду и усадил на край маленькой ванной. Схватив полотенце, он хорошо её обтёр и высушил наскоро длинные волосы, затем вытерся сам. После чего подхватил на руки, будто она была весом с ребёнка. Он отнёс её обратно в постель и сам устроился рядом, обнимая и согревая своим теплом. — Ичиго… — расслабленно через некоторое время протянула Орихиме, — а нам разве никуда не нужно было идти сегодня? — Куда надо, там перебесятся, — не менее расслабленно признался тот. — Насколько я помню, там ничего экстренного. — Там Исида был… — Ну вот, говорю же — перебесится. Ещё на некоторое время наступила между ними тишина. Но снова Орихиме её нарушила. — Ичиго… — Перебесится, — повторил ворчливо тот, обняв Орихиме чуть сильнее. — Я тебя тоже люблю. Очень. И знаешь, я… Ичиго не дал ей договорить, в миллионный, наверное, раз целуя мягкие и такие желанные губы.

❧ ❧ ❧

Эпилог.

— Ты ЧТО?! — девушка аж вскочила со своего места за столиком маленького уличного кафе в центре Каракуры. — Тише, Тацки, тише! — шикнула на подругу рыжая. — Мы же не у себя дома! — Нет, ну ты можешь мне объяснить, что я сейчас только что услышала? По выражению лица Арисавы Тацки, боевой брюнетки и самой сильной девушки Японии в возрасте до двадцати пяти, было сложно понять, что же она чувствовала сильнее — возмущение, удивление, недоверие, шок или вообще ярость. — Почему я об этом узнаю последняя?! — почти взвизгнула Тацки, преисполненная, как ей казалось, праведным гневом, а на деле простым негодованием, и тем, что она привыкла слушать от своей подруги детства обычно разговоры про её любимого рыжего шинигами, странные эксперименты в кулинарии или на крайняк про очередной визит маленькой брюнетки в чёрном шихакушо, под ручку с татуированной пожарной каланчой. Но это обычно, а сейчас… — Бу-у, Тацки-чан, ты первая. Клянусь! — демонстративно надула губы от обиды Орихиме. Подобный жест, её последнее признание и то, что она назвала её по-старому, с суффиксом «чан», остудили голову каратистки. — Ладно, — она перевела дух и окончательно успокоилась. — Куросаки-сан об этом знает? — Э? Почему ты его первого вспомнила? — удивилась Орихиме, забыв на секунду о ложке с мороженым, остановленной в нескольких сантиметрах от её рта. — Ичиго тупой, — просто констатировала Тацки. На сердито сдвинутые вмиг брови Орихиме, та подняла капитулирующе руки, — не, ну согласись же, он тот ещё тугодум. — Тугодум и тупой — большая разница, Тацки. — Близкие по значению, — махнула рукой брюнетка. — В любом случае, Ичиго если узнает, то будет как рыба треснутая головой об лёд молчать, только рот разевать. Потом заорёт как бабуин, стиснет тебя в объятиях, что дух весь вышибет из лёгких, и потом будет скакать на месте или вокруг тебя, снова изображая бабуина. — Это не смешно, — сухо прокомментировала Орихиме тираду Тацки. Положа руку на сердце, Орихиме уже устала за четыре года, что они с Ичиго вместе, выслушивать ото всех, и даже от своей лучшей подруги, то, какой Ичиго тормоз. Или недалёкий, или грубый, или тупой, или, или, или… Много «или». Её Ичиго был ответственным, весёлым, любящим, надёжным и очень даже умным. И многое, многое другое. Был бы тупым, то не закончил с отличием школу и не поступил бы со стипендией в Токийский медицинский. Вместе с ней. — Можешь кредит под мои слова брать, — пожала Тацки плечами. — Ну, скажи мне, сколько он лет в упор не замечал тебя? Как девушку, с грудью, бёдрами и задницей? — Тацки! — Я двадцать три раза как Тацки уже. А вы, юная леди, между прочим двадцать два. — Скоро будет двадцать три. — Это ещё через месяц! И не перебивай. Так вот, тебе, милая моя, двадцать два и ты даже не замужем. Ты ещё даже не работаешь! — Я параллельно прохожу стажировку в клинике Куросаки сейчас, а в Токио в университетской больнице. Когда выпущусь, то буду уже с опытом и легко устроюсь… — Куда? К Куросаки-сану? При всём моём уважении к нему, Химе, сейчас твоё положение не самое удачное… — КХМ! И чем же я и моя клиника так плохи для моей любимой малышки Орихиме, Тацки-кун? Столик и сидящих за ним девушек накрыла большая тень. Папа-медведь, как его ласково называла Орихиме (что Иссину очень нравилось, почему-то), навис над столиком и поочерёдно бросал взгляд, наполненный удивлением, недовольством и любопытством, то на Тацки, то на Орихиме. — А-а-а… Э-э-э… — стушевалась вмиг Тацки. — Сидели на трубе. «А» упала, а Тацки всё мне сейчас объяснила, — закончил за неё Иссин. — П-просто… Орихиме, не молчи, ну же! — Я тебе говорила быть потише, — пожала плечами рыжая, делая вид, что её совсем не беспокоит стоящий рядом человек-шкаф, от которого она не знала чего можно было ожидать, расскажи она ему о своём положении. Ну, или точнее так: она не знала, что тот сделал бы с Ичиго, а не с ней. Она в первую очередь о нём волновалась. — Девочки, я жду. — Орихиме? Тацки?.. ПАПА? К ним подошёл Ичиго. Орихиме, от нахлынувшей волны паники, закрыла лицо руками и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов «Нырять в прорубь, так с головой! Божечки, меня сейчас стошнит…» — Химе, в чём дело? Тебе плохо? Тебя действительно тошнит? — забеспокоился Ичиго. — Ой… Я это вслух?.. — синхронный кивок трёх голов был ей ответом. — Ты заболела? Может, тебе надо к врачу? Давай я словлю такси и мы поедем к нам в клинику, она близко, — за секунды всё недовольство испарилось из Иссина, уступив заботе о девушке, которую он полюбил как свою дочь. — О, да-а, — не удержалась от сарказма Тацки, — врач скоро понадобится нам всем! Оба Куросаки — старший и младший, уставились на неё. А Орихиме подскочила, как ужаленная и побежала во внутреннее помещение кафе, в туалет. — Ты ведь не собираешься как-то нам помогать, верно? — скрестил руки на груди Ичиго, хмуро смотря на Тацки, которая приняла самый невинный вид, на который только была способна. — Ни капли, — и демонстративно захлюпала своим коктейлем, втягивая его через соломинку. — В чём дело, по какой причине собрание? — раздалось удивлённо со стороны. К Обоим Куросаки и Тацки приблизились Рукия и Ренджи, держась за руки. На руках у обоих на солнце блестели новые кольца, которые они наконец-то смогли друг другу надеть всего лишь три месяца назад. — Химе, кажется заболела, — несколько растерянно произнёс Ичиго. На это Рукия и Ренджи ответили изумлёнными взглядами. Но, через минуту Рукия как-то хитро ухмыльнулась и прислонившись вплотную к Тацки что-то тихо-тихо ей начала нашёптывать. Каратистка хмурилась, затем выражение её просветлело и она кивнула, с чем-то соглашаясь. После этого Рукия притянула к себе Ренджи и точно так же начала что-то ему шептать. Красноволосый шинигами аналогично хмурился, но затем засмеялся и обнял любимую брюнетку-колючку, как он её иногда называл. С любовью, конечно же. Обоим Куросаки оставалось только недоумённо переглядываться. Через некоторое время вернулась Орихиме, немного бледная, неуверенная и вяло опустилась на свой стул. ― Орихиме, так что с тобой случилось? ― спросил ещё раз Ичиго. Орихиме встала, резко, будто бы снова собралась бежать в туалет, что Иссин отступил в сторону, чтобы не помешать побегу. Но девушка никуда не собиралась бежать. ― Со мной что? Да ничего особенного, ― она как-то странно заулыбалась и начала мять в руках юбку. ― Просто я… ― Просто ты… ― подгонял её Ичиго. ― О небеса, ― немного раздраженно от нетерпения выдохнул Иссин, ― детка моя, ты что, беременна? Или ты вылетела из университета, а нам… ― Ой, а как вы угадали? ― искренне удивилась Орихиме и… Так и застыла. Наступило молчание. Ичиго выпялился на Орихиме, та смотрела поочерёдно на каждого, Тацки уткнулась взглядом в свои стакан, Иссин буравил взглядом Ичиго, а Рукия и Ренджи смотрели на Орихиме и Ичиго и ухмылялись как парочка Чеширских котов. ― Химе, ― севшим голосом очень неуверенно начал Ичиго, нарушив, наконец, общее молчание, ― что из произнесённого бородачом правда? От такого неуверенного тона, такого несвойственного ему, Орихиме и сама засомневалась, а будет ли её новость всем в радость? «Прорубь. Помни о проруби.» Орихиме перевела дыхание, успокаиваясь и унимая дрожь в коленках. ― П-первое. Ичиго, я берем-менна…

❧ ❧ ❧

― Я говорила тебе, что под мои слова ты можешь брать кредит в банке? ― довольно улыбаясь во все тридцать два, спрашивала Тацки, оглядывая весьма скромное кремовое платье невесты на Орихиме, которое подарил ей Иссин. В этом же платье за него когда-то выходила Масаки, разве что только пришлось немного распустить нитки на поясе, чтобы ткань не сдавливала уже немного округлившийся живот. ― Если бы мне давали по миллиону йен за каждый раз, то мои внуки до старости могли бы не работать, ― пожала плечами Орихиме. ― Но согласись, когда Ичиго узнал о твоей беременности, то он действовал в точности, как я описывала. ― Только ты не предугадала, что Куросаки-сан повторит всё за ним, ― она рассмеялась. ― Это было очень мило, хотя меня вновь затошнило и пришлось ещё раз бежать в туалет. ― Ну, тошнотный период пройден, так что можно не бояться за церемонию. ― Угу, ― кивнула Орихиме. ― А клубника у нас есть ещё? ― Есть, есть. Урахара КАМАЗ клубники тебе привёз, не переживай, ― успокоила подругу Тацки. ― Кто бы мог подумать, что беременность сделает из тебя нормального едока, с обычными вкусовыми пристрастиями, а Рукия, наоборот, полюбит пломбир с кетчупом? ― пробормотала последнее брюнетка, смотря вслед уходящей Орихиме. Всё-таки, рыжая могла на неё за такое и обидиться. Минут на пять, не больше.

❧ ❧ ❧