Вкусная книга

Royz - Paradox

      Расхаживая по кухне с крайне важным видом, Куина был удивительно красив в этот вечер. Не то чтобы в другое время случалось иначе, но сегодня аура загадочного превосходства не покидала его и на секунду, а белоснежное кимоно с крупными сочными вишнями, так похожими на капли крови, одаривало молодого человека ещё большим нереальным великолепием. И Куина мог бы покривить душой, соврать сказав, что это его естественный и привычный вид, но сейчас он не хотел лгать. Для такого гостя действительно не грешно было постараться и привести себя в порядок во всех смыслах: и внешне, и духовно. И пусть, этот вечер не предназначен был стать их первым свиданием, Куина всё равно нервничал, то и дело постукивая косточками худощавых пальцев о стол, смущённо отводя взгляд к окну. Руки его подрагивали, касаясь прохлады чужой приоткрытой наполовину ладони, что так уютно покоилась на столе; а в глазах плескался закат, алая полоска которого уже таяла на горизонте городского неизменного пейзажа.       — Субару, — имя нестерпимой жаждой проклокотало где-то в горле, и Куина вынужденно отстранился вновь, желая сделать пару глотков воды, унять томительное волнение и дрожь в срывающемся то и дело голосе. — Знаешь, я решил, что для первой такой встречи нам необходимо, просто крайне важно, испечь вместе печенье. И не какое-нибудь, а коричное. Пряности, знаешь, они… сближают.       Субару просто не мог знать подобного. Он вообще мало что понимал в кондитерских премудростях, но это только увеличивало пыл его собеседника, уже принявшегося просеивать муку сквозь цветастое сито. Дело легко спорилось в умелых руках, выдавая в Куине если не профессионала, то заядлого любителя всякого-рода домашней выпечки. Активно порхающий от стола к холодильнику он, для большего эффекта, лишь продуктами не жонглировал, но и без того оставался неподражаем, ловок и быстр.       — О, Субару, — он томно выдохнул и, не удержавшись, коснулся чужой руки уже щекой. От замысловатого действа волосы его, и без того светлые — пепельные, смели часть муки со стола на пол, подняли белёсое облачко и сами побелелись нечаянно. Но Куина не обращал на это никакого внимания, ему куда привлекательней казалось забываться в чужой близости и собственной нежности, что накрывала его подобно приливам и отливам крохотного внутреннего моря. — Знаешь, существует сотня различных специй, опробованных мной, но почему-то именно корица вяжется с тобой, с твоим сладким пряным голосом и дурманящей внешностью. Думал ли ты, что сведёшь меня с ума так сильно?       Не дожидаясь ответа мужчина принялся раскатывать уже приготовленное тесто по столу. Формочки в виде кленовых листочков, как нельзя к месту подходили и сочетались с удивительным ароматом сладостей, что уже сейчас перебивал прочие запахи, в избытке витавшие на кухне. Напевающий себе что-то под нос, безмерно и безнаказанно фальшивящий, Куина скользил к плите с грацией рыси. Облизывая исколотые губы, что и сейчас украшали многочисленные колечки, он шептал томно, точно бы повторно пытался очаровать своего гостя:       — Сейчас будет жарко, — соблазнительным рокотом нарушал он тишину кухни. Тонкие пальцы безошибочно находили нужный включатель, проворачивая, разогревая плиту до необходимой температуры. — Ты уже чувствуешь мой жар, Бару-кун?       Оставляя для печенья верхнюю половину духовки, Куина опускал взгляд ниже. Смущённо и будто бы чуть пристыжено, он заглядывал в глаза гостя, упиваясь застывшим в них ужасом. Всклоченные волосы и рот, приоткрытый теперь уже в немом крике, заставляли его ещё раз наполнить тишину томным выдохом.       — Так совершенен, так идеален, что… — для полноты картины не хватало лишь свежеиспечённого коричного печенья, которое Куина и поспешил положить в просящий сладости рот — благо, первую партию он успел подготовить заранее, до прихода Субару. — Теперь, действительно идеален.       С трепетным восторгом прижимая к своей груди прохладу чужой кисти, Куина закрыл дверку духовки вновь.