Вслед

Она молча смотрела на возвышающийся над древним белокаменным акрополем и хвойными деревьями обелиск, служивший в качестве портала для путешествий по пяти реальностям. Она слушала звон тысяч душ, пришедших из тех самых реальностей, чтобы снова рождаться, проживать и умирать. И так раз за разом, проходить этот цикл, где всё зависит от случайных вариаций. Представить страшно было для неё, что если бы не случайность, то Фрэн бы не была тем, кем является в данный момент – девочкой, чьё сердце полно любви и доброты, которую вложили в неё родители. А они тоже проходили через эти ворота, фибры их душ вплетались в этот чистейший поток света и расщеплялись в Ультра-реальности, и души снова попадали в новые тела по чистой случайности. Кто–то сказал, что случайности не случайны – всё закономерно. Но Фрэн уже не хотела об этом думать – она была глупа по сравнению с теми, кто её окружал, её заключения могли быть ошибочными и абсурдными. Да, именно глупа, как ребёнок, эгоистичный и бессердечный, хотя таковой она себя не считала, потому что вышла из этого возраста восемь лет назад, когда потеряла почти всех, кому была дорога, кто мог бы о ней заботиться, кроме мистера Полночь, нуждавшийся в заботе больше, чем она сама. Котик заигрался с душой, которая то приближалась к нему, то отдалялась, и не замечал ничего кроме этой игры. — Только посмотри! Человек! – за спиной Фрэн услышала, как лепечет одна из душ. — Человек? Покажи! – за ней появилась другая, полыхающая синим пламенем. — Ах, не толпитесь! – вокруг девушки начали скапливаться эти тёплые жемчужины с голубоватыми ореолами вокруг, - можно посмотреть? «Они такие забавные!» - она улыбалась, позволяя себя обступить смышлёным шарам, как детям, увидевшим нечто интересное, скажем, редкого зверька. — Дайте и мне посмотреть! – душам так и не терпелось посмотреть на живого человека. Это было своего рода любопытство, когда видишь старую фотографию самого себя, на которой изображён совершенно чужой человек, а не ты. — Ты такая красивая! – они юлили вокруг неё, дотрагиваясь до неё и даря тепло. — Да! Просто чудесная! — Ахахаха! Человек! – одна из них радостно захохотала, и её голубоватый венец затрепетал. — Останься с нами! Эти бриллианты, чьи грани были такими гладкими и искрящимися чистым светом, обступили её справа, слева, спереди и сзади, а некоторым удавалось примоститься даже сверху. Фрэн просто не могла представить что-то более приятное и радостное, чем это. Она позволяла им ложиться на её плечи и голову, чтобы тепло коснулось её лба и уставших глаз. Эти мелкие поцелуи казались маленькими разрядами, похожими на уколы, но было не больно, а щекотно. — У нас столько историй! – они ластились, обвивали руки и ноги, лобзали языками своих синих венцов её солёную кожу, - столько прожитых жизней! — Посмотри! Тебе понравится. — Оставайся! Души начали поднимать девушку вверх, обволакивая своим голубым сиянием её тело. Фрэн мнила себя чем-то волшебным, сверхъестественным и лёгким – феей. — Оставайся с нами! — Оставайся с нами, Фрэн! – они смеялись, а девушка смеялась вместе с ними, не чувствуя под ногами земли – она воспарила вместе с ними, окружённая синим пламенем полыхающих душ. Они подняли её на два метра, они всё продолжали лепетать, заклиная девушку, попавшую в эти сверкающие сети. И не заметила та, как одна из сфер позволила её руке проникнуть внутрь себя. Мимо окутанных синим пламенем глаз стали проноситься эти странные картины и ощущения, щекочущие периферические отделы анализаторов. Её рецепторам боле не было щекотно – лёгкие ласковые прикосновения приобрели силу и теперь же сжимали каждую клеточку до такой степени, что те не выдерживали и стали просто вопить от боли. Души стали обволакивать её тело, словно околоплодные воды, перекрывая доступ к кислороду, вливая в её голову всё то, что видели за сотни прожитых жизней. Мир судорожно сокращался перед глазами, или это черепная коробка стала столь узкой для её переполненного впечатлениями разума? Она боролась с удушьем, её тело словно давили танком. Дыхательные пути обжигались пламенем, когда Фрэн пыталась закричать, но вместо этого из её горла выходили стоны захлёбывающегося утопленника. Она вся дрожала, хваталась руками за лапы лиственниц, чтобы выкарабкаться из капкана, но ничего не получалось. И в какой-то момент обступившие её души разлетелись в разные стороны, а Фрэн камнем упала на землю, она лишилась чувств. К ней подбежал мистер Полночь и поставил лапки ей на грудь, чтобы почувствовать её слабое дыхание. — Итворд! Палонтрас! – кричал он в темноту площади.

***

«Я же никогда не была скакуном благородного рыцаря, никогда не рубила голов, никогда не сидела на троне, никогда не открывала прекрасное для своего народа, никогда не горела на костре, никогда не была распята. Но почему в моей голове весь этот опыт? Будто это я летела, я рыдала над телом растерзанного сына, я горела, я хохотала, я была раздавлена врагом, как насекомое. Это я построила все эти грандиозные храмы, я написала все эти чудесные поэмы, я рождалась и умирала бессчётное количество раз» - Фрэн смотрела на собственную руку, которая ранее была охвачена пламенем, тело ласкал приятный летний ветер, только он растрепал её волосы по лицу, но тонкая костлявая рука убрала их назад. — Почему мне кажется, что всё это я? – еле слышно прошептала она, запуская пальцы в длинную шерсть аксолотля, которая трепетала от того, что земноводное пронзало собой густой воздух. И, кажется, эти слова услышал тот, на чьих коленях покоилась голова девушки и кому принадлежала рука. Он положил легкую костлявую ладонь ей на висок и погладил по щеке пальцем. — Я снова забыл тебя предупредить, моя дорогая, - Итворд держал Фрэн одной рукой за талию, чтобы та не свалилась со спины Палонтраса во время полёта, - они очень любопытные, особенно им интересны живые. — Всё в порядке, - девушка прикрыла глаза и глубоко выдохнула, повернувшись лицом вверх, глаза её были направлены на статичные звёзды, повисшие в нескольких миллиардах световых лет. — Я рад, но мне всё равно стыдно, - в её зрительный радиус попала скуловая дуга Итворда, сонного и печального. — Это не твоя вина, просто я была беспечна, особенно, когда они начали говорить о своих прошлых жизнях. — Они любят об этом говорить. Да. — Неужели, мы тоже были такими? Кажется, Итворд не услышал данного вопроса, озабоченный тем, что они были близки к летательному аппарату – оставалось только решить, через какой вход им туда пролетать. Вопрос, заданный Фрэн, остался риторическим, и девушка осталась лежать на спине, глядя на далёкие холодные звёзды. Фрэн всё также смотрела на поблёскивающий высокий потолок каюты. Здесь было так тихо, только эту тишину нарушало свистящее дыхание мистера Полночь. Хотя, как показывала практика, абсолютной тишины не было – она была совокупностью монотонных еле слышных звуков. Такими были дребезжание счётчиков и движение воды по трубам. Она не ощущала усталости, укрывшись по самое горло тёплым одеялом. В последний раз бессонница посещала её только перед экзаменом, когда страх и волнение перебивали все остальные чувства, и отгоняли все основные потребности на второй план. Нежели сейчас. Бессонница посетила её, словно незваный гость: было неловко и неприятно. Было тяжело от тех впечатлений, оставленных этими хитрыми жемчужинами. Она явственно помнила себя на месте одного правителя, чья голова покатилась по ступеням во время революции, как в последние минуты она лежала в кровати и держалась изо всех сил за руку дочери, с чьего лица катились градом слёзы. Фрэн словно стала другим человеком. Её мысли не покидало то, о чём думали те перед тем, как уйти из жизни. Их мысли целиком и полностью занимало сожаление. Первым до зубокрошения было жаль, что им не хватило смелости прожить жизнь так, как на самом деле им хотелось, а не так, как того хотели родители, друзья, семья, правительство и так далее. Вторым же было горько от того, что жизнь была потрачена на однообразное и монотонное зарабатывание средств на жизнь. Третьи страдали от осознания того, что всю жизнь трусили, как полёвка, поджимали хвост и бежали в свой укромный уголок, в ужасе сотрясаясь от того, что не могут выразить свои эмоции, чувства и сделать что-то такое… Четвертых просто раздирало от того, что они не смогли принести хоть какую-то пользу другим, оставшимся живыми. Пятым было тошнотворно от того, что не позволили себе быть счастливыми. «Что значит не позволили? Нам же решать, как прожить жизнь, ведь так?» - Фрэн встала с кровати и села на её краешек, прислушиваясь – вдруг она разбудила котика. Убедившись, что тот сладко спит, она пошла к выходной двери и нажала на кнопку «Ванная». «Быть может, мне станет легче, если я промочу горло или ополосну ноги в тёплой воде» - девушка пожала плечами и пошлёпала босыми ногами по кафельному полу. Она подошла к ванне, завешанной непромокаемой занавеской, и отодвинула ткань в сторону. И Фрэн чуть не отпрыгнула назад, когда увидела то, что ей определённо не следовало видеть. Это был Итворд. Он полусидел в ванной, уткнувшись лбом в стену, похожий на убитого Марата. Девушка думала, что её спутник просто ходячий суп-набор, но глаза ей говорили совершенно другое. Фрэн прикрыла в смятенном ужасе рот ладошкой и пулей выскочила из ванной комнаты, и дверь за ней свистнула, огородив её от противоречивого зрелища. Девушка свалилась на стену, вперив глаза в сумерки комнаты, не убирая руки ото рта. «Как такое вообще может быть?! - она вцепилась в волосы пальцами, сжимая их в кулачках – Ужас!» Теперь она однозначно не могла заснуть этой ночью. Возможно, ваш верный слуга поторопился с выводами, когда сказал, что Фрэн не заснёт этой ночью. Недолго поразмыслив, девушка решила спуститься в оранжерею и забрать со стола оставленный иверсианский букварь и попытаться подучить хотя бы алфавит, пусть и плохо его помнила. Она забралась в облюбленное кресло с ногами и открыла книжку на первой странице. За ночь мало что изменилось – Фрэн закончила на той же странице, заснув в неудобном положении. Корпус её с головой были откинуты на подлокотник, рука свисала и почти касалась пола, другая же рука была прижата телом к спинке кресла. — Нашла же себе занятие на ночь, - кто-то посмеялся над ухом и отнёс девушку к себе в комнату, оставив букварь на прикроватном столике.

***

Утром Фрэн обнаружила себя укрытой одеялом, солнечные лучи давно грели металлический пол каюты, а мистера Полночь здесь не было. Часы показывали без пятнадцати двенадцать. С главной палубы доносились странные звуки. Девушка крепко нажала тенорами ладоней на заспанные глазные яблоки и пошла узнавать, что же происходит в гостиной. На главной палубе царил первоклассный порядок, словно здесь всё ночь поработала целая бригада уборщиков. Фрэн не верилось, что даже воздух в гостиной стал чище, и легче дышалось. По полу не валялись разбросанными тома и горы разношёрстного хлама, стол был чист и застелен белой скатертью, на нём стояли приборы для трапезы. А из дальнего угла доносился блюз, воспроизводимый граммофоном, около которого развалился на кушетке доктор Палонтрас. — Эй, народ, вот история о попрошайке Минни: это была падшая вертихвостка, это была неприятнейшая грубейшая женщина, но сердце Минни было большое, как кит, - аксолотль подпевал исходившему из рупора граммофона и шлёпал перепончатым хвостом о железный пол, - Хайди-хайди-хайди-хо. Мохнатое земноводное забавно гримасничало, пока подпевало, и когда, припев закончился, то остановило пластинку, нажав на крохотный переключатель длинным мизинцем. — Ты знаешь, Итворд, я не могу отделаться от ощущения, что я мог лучше относиться к этой песне, если бы знал, что означают слова, - Палонтрас полу-повернул корпус к сидевшему в высоком кресле скелету, который был одет в длинный плюшевый халат и ночной колпак с забавной кисточкой на конце, ниспадавшей на высокий лоб. — Я сомневаюсь, - хмыкнул он, размешивая ложечкой в кофе сахар. — Что означают эти «хайди-хайди-хайди», понятно, но вот «хучи-хучи-хучи». — Трудно сказать, - Итворд развёл руки в стороны, отставив чашку с напитком на стол, - по-моему, это связано с американским словом, обозначающим спиртные напитки. А «хучи», это слово эскимосского происхождения, - он сложил руки в замок, опёршись локтями о плюшевые подлокотники. — Ты очень много знаешь, Итворд. Если не всё. — Я знаю, что ничего не знаю, - Итворд покачал головой, взяв со стола свою чашечку с кофе, - Сократ, - он деловито подмигнул товарищу. А Палонтрас снова завёл граммофон, и из рупора полилась музыка. — Ей приснился сон про Короля Швеции: он дарил ей всё, что она просила. Он подарил ей дом из золота и стали и алмазное авто с платиновыми колёсами. Хайди-хайди-хайди-хо. — Хайди-хайди-хайди- хайди-хайди-хайди -хо! – пропела с площадки Фрэн, опёршись о перила, чем немного ошарашила собравшихся внизу. — Худи-худи-худи-худи-худи-худи-хо! – как бы с вызовом пропел Палонтрас. — Худи-худи-худи-худи-худи-худи–хо! – но Фрэн непринуждённо повторила за ним. — Скурливу-скурливу-скурли-вули-вули-ву! – стараясь не расхохотаться, пропел Итворд, повернувшись к девушке. — Скурливу-скурливу-скурли-вули-вули-ву! – а Фрэн, перевалившись через перила, пела, как бы дразня скелета. — Зит-дит-дит-дит-дитл-бат-бат-датлу-скит-дит-скитл-бат-дит-зой – на стол взобрался мистер Полночь и выдал эту сложную строчку. В этот раз Фрэн не могла пропеть эту строчку, так как разразилась громким звонким смехом, заглушившим даже песню. — Спускайся, ты пропустишь ланч! – Итворд прервал её смех, громко подозвав девушку вниз, где все уже давно собрались. — Это вы все убрались? – Фрэн сбежала с лестницы и буквально выпрыгнула из прохода перед котиком, который опасливо выгнулся, когда хозяйка чуть не прищемила ему хвост. — Вообще-то, убирался только я, а эти два разгильдяя только к завтраку подошли, - Итворд, бодрый и выспавшийся, как бы указал на своё главенство и ответственность здесь. — Сколько же ты спал? – девушка поглядела на его забавный головной убор, - Как себя чувствуешь? — Мне и пяти часов хватает для полноценного отдыха, - скелет откинулся на спинку кресла, закинув одну ногу на другую, - поэтому я словно заново родился. — А что на завтрак? — Ланч, Фрэн, мы давно позавтракали, - мистер Полночь нежно потёрся о её ногу. — Ладно, что у нас есть на ланч? — Итак, - скелет поставил опустевшую чашку на стол и открыл два подноса с яствами, - отбивная котлета с острыми приправами, консоме и лимонад со льдом.

***

После вкусного ланча Фрэн умылась, расчесалась и переоделась в то же самое белое платье, подпоясанное кожаным ремешком. — Осталась самая малость перед тем, как мы полетим, - Итворд тоже переоделся, только не надел фрака с цилиндром. Наверное, они были в единственном экземпляре у него, - Нам для топлива понадобятся вода и огне-ягоды. Второе я возьму на себя, а для воды в машинном отсеке будет лежать шланг.

***

Они вышли из корабля через машинное отделение. Итворд был вооружён секатором и корзиной, перевешанной через плечо, а шланг тянулся из самого шлюза, скрученный на спине у Палонтраса. — Там в двухстах метрах будет озеро, там и наберёте воду, - скелет показал направление троице и ушёл в заросли, раздвигая перед собой ветви низкорослых кустарников. Аксолотль позволил Фрэн и мистеру Полночь залезть себе на спину, пусть ему и было тяжело. — Пока я буду прокладывать нам путь, ты разматывай его, хорошо? – Палонтрас медленно плыл среди лап и ветвей росших хвойных деревьев и кустарников. — Хорошо, - девушка взяла шланг и постепенно разворачивала его, укладывая на мягкой траве. Они пару минут плыли меж деревьев, которые так и норовили поцарапать её лицо или плечи, и оказались в обширном овраге, в центре его располагалось огромное озеро чистой, почти прозрачной, как стекло, воды. — Какая красота! – она спрыгнула со спины Палонтраса и немедля побежала к озеру, чтобы посмотреть на это чудо природы. Она кинула вентиль шланга на траву и упала на колени, глядя на стоячую воду. Было такое чувство, что озеро пустое, что это просто дыра, уходившая на сотни километров вниз, что нельзя было увидеть её дна. Но, когда девушка опустила вентиль шланга в озеро, и вода в том пошла кругами, то её поразила, как маленького ребёнка, эта чистота. — Я сейчас! – она чуть не нарушила равновесие Палонтраса, пробежав у него прямо под брюхом к кораблю, чтобы включить насос. Сбегая обратно с оврага, Фрэн ухватилась за толстую плеть дикого винограда, свисающую с лапы пихты, и, оттолкнувшись от скалы ногами, качнулась далеко вперёд. Земля ушла у неё из-под ног, она вдыхала наполненный прохладой воздух, сладкий и пьянящий, как домашний джинн, и закричала от восторга, и шальной ветер подхватил её грузные мысли и унёс их прочь, позволив девушке стать лёгкой, как пёрышко. Девушка воспарила над водной гладью, как те птицы, свистевшие ей такую же лёгкую песенку, в ветвях соседних деревьев туда-сюда сновали белки – будто ветер носил эти бурые комочки коричневого пуха. Она набрала нужную высоту, раскачивая ногами взад-вперёд, и когда больше её руки не могли держать её, прыгнула в воду с грохотом и брызгами, обмочив спокойно устроившихся на тёплом берегу Палонтраса и мистера Полночь. Котик зашипел и отбежал подальше от воды, отряхиваясь от попавших на него капель. А аксолотль флегматично приподнялся на передних лапах, выискивая Фрэн, упавшую в воду. — Фрэн? – позвал её Палонтрас, бегая глазами по воде, по которой разносились круги, - Фрэн! — Да! – девушка появилась прямо перед ним. Она буквально выскочила из воды перед ничего не предвидевшим аксолотлем, который прогнулся в спине, отползая от девушки, как от кикиморы. — Фрэн?! – глаза его округлились, он был напуган. И если с первого взгляда Фрэн напоминала кикимору с прилипшими к лицу волосами, то сейчас же, когда он узнал её, она казалась похожей на озорную русалку, - о, Мать Мабука, Фрэн, - Палонтрас выдохнул, пытаясь успокоиться, и прикрыл глаза. — Неужто я тебя напугала? – девушка убрала с лица волосы за уши и опёрлась локотками о каменистый берег, чтобы не отплывать от него далеко. Платье её промокло и прилипло к телу, просвечивая бюстгальтер, сквозь который проглядывались соски. — Ты очень неожиданно выскочила, - аксолотль подполз на облюбленное место, - я просто не знал, как реагировать. — Палонтрас? — Что такое? - мохнатое земноводное приблизилось к Фрэн. — Ну, ближе, - девушка подманивала рукой, наверное, желая рассказать какой-то секрет. Палонтрас недоверчиво подползал к ней и в какой-то момент, сверкнув глазами, сам резко навалился прямо на неё, утащив под воду. Сначала Фрэн тоже испугалась, когда аксолотль нёс её ко дну, удерживая за талию в лапах. Но страх отступил, когда в прозрачной воде земноводное начало выполнять самые разные фигуры: он то заворачивался по спирали, унося её к поверхности, то камнем падал ко дну, которое казалось недосягаемым, то крутил бочку, проплывая параллельно дну. Фрэн же не могла долго находиться под водой, и в какой-то момент начала задыхаться. В приступе паники она стала бить Палонтраса по груди, чтобы он на неё обратил внимание и отпустил на поверхность. Аксолотль заметил её действия, но не отпустил. Он, конечно, выпустил её талию из лап, но тут же схватил за щиколотку, не позволяя всплыть. Фрэн было страшно – вдруг Палонтрас хочет её утопить, вдруг он прикидывался хорошим и скромным, чтобы втереться в доверие и убить девушку. Она смотрела на мохнатое земноводное круглыми, полными ужаса глазами, а он спокойно наблюдал за ней, выпуская из-под жаберных дуг пузырьки воздуха. Фрэн умоляюще смотрела на него, вцепилась в его морду, трясла её, чтобы он отпустил, но тот лишь спокойно моргал. Паника завладела ей, она уже была готова расстаться с жизнью. Она плакала, но под водой не было видно её слёз. Плонтрас приблизил к ней свою морду, чуть приоткрыв широкую пасть так, чтобы там осталась воздушная подушка. Он взял второй рукой Фрэн за подбородок, буквально вжимая пальцы в её височно-нижнечелюстные суставы, чтобы та тоже приоткрыла рот, и поцеловал её. Однако это был не просто поцелуй – Палонтрас вдыхал Фрэн кислород, чтобы та могла пополнить запасы своего. Сначала девушка не поняла, чего хочет добиться аксолотль, но, когда почувствовала на дёснах поток выдыхаемого воздуха, стала судорожно вдыхать, вцепившись пальцами в трепещущую в воде шерсть земноводного и закрыв глаза в некотором… наслаждении. Да! Фрэн поняла, что Палонтрас шутил, что он не способен на такие страшные вещи, как убийство. Фрэн понимала, что неравнодушна к этому созданию. Она корила себя за то, что он ей нравится и является представителем совершенно другого вида. Ах, никогда раньше она не могла даже предположить, что она будет уличена в ксенофилии самой собой. Но как бы это было не постыдно для неё самой, Фрэн продолжала вжиматься в губы Палонтраса с такой силой, что могла чувствовать прохладу его цианозных дёсен. Это продолжалось так долго, что аксолотль стал аккуратно как бы отталкивать от себя девушку, прекратив держать её за лодыжки и лицо. Осознав то, в какое положение она себя выставила, Фрэн разко оторвалась от холодных губ Палонтраса, поплыв пулей вверх. Но Палонтрас не был бы Палонтрасом, если бы снова не подхватил её под грудь и не потянул вверх, используя хвост, как ласту. Они выплыли почти одновременно, увидев на сидевшего на берегу Итворда с полной корзинкой ярко-красных ягод, которые, видимо, как раз и были теми огонь-ягодами. — Развлекаетесь? – он сидел, приведя ноги к груди и опёршись подбородком о колени. — Ну, есть такое, - смущённо захихикала Фрэн, глядя на оставленный на берегу шланг, вентиль которого был опущен в прозрачную воду. — Ладно, тогда я тут присоединюсь к вам, - скелет сбросил с ног туфли и кинул в них полосатые носки, оставшись совершенно босым. Он закатил штанины и опустил костлявые ноги в воду, болтая ими в стороны, чтобы расслабить. Очередные минуты покоя были потревожены тем, что вода в озере стала дребезжать, как во время землетрясения, и Фрэн от этого забеспокоилась, вылезая на берег и выжимая подол платья. — Нечего бояться, дорогая, - Итворд похрустел позвонками, разворачивая корпус, - это всего лишь местный охранник. Он держит в строгом порядке постройки, - он спокойно откинулся на траву, заложив руки под голову, - пытается их охранять и лишний раз сам не разрушать. — Тролли? – Палонтрас вылетел из озера, отряхиваясь от воды и обрызгав тем самым пробежавшего мимо котика. — Ай! Прекратите! – мистер Полночь подбежал к Итворду, расположившись у него под боком, чтобы больше на него не лилась вода. — А ничего, что он направляется прямо к нам? – обеспокоенно спросила Фрэн. — Вроде нет, - Итворд, пожал плечами, не придавая значения происходящему. — А ничего, что он разносит деревья в щепки? – Фрэн смотрела в сторону источника шума. — Погоди, - глаза скелета округлились в недоумении, - обычно они ходят своими тропами. Он обернулся. Итворд увидел показавшуюся из-за макушек деревьев уродливую грязную голову с проросшими прямо в волосах травами и мхом. Тролль отвратительно скалился, смотря грозными очами прямо на собравшихся на берегу озера. Он указал шершавым, словно ствол дерева, пальцем на них и рычал. Фрэн рванула из озера вентиль и прямо босиком побежала к Итворду. — Быстрей, надо бежать! – скелет схватил кота, корзину и туфли в охапку, ринувшись от замахнувшейся на него громадной лапы, похожей на кусок земли к тому месту, куда шёл шланг, - Палонтрас! Итворд кинул кота прямо во влажные лапы аксолотля, отчего шерсть у бедного мистера Полночь встала дыбом. — Фрэн! Прыгай на меня! – земноводное подставило спину девушке, и та быстро села на него, как наездница. — Когда прибудете, включите барьер! – Итворд остановился прямо у опушки и встал в защитную стойку, расправив руки так, будто готовился нанести удар. — Да, Итворд! – Фрэн перехватила из его руки корзину и прижалась всем телом к Палонтрасу, готовая ощутить на себе ряд ветвей, которые могли больно расцарапать ей голову и руки. Кажется, когда они летели, то девушка слышала крик Итворда, но вслед за ним раздался вой тролля и тяжёлый грохот. Она повернулась в ту сторону, откуда они летели, и не заметила, что ветка была прямо на уровне её головы. Ветка наградила девушку болезненной оплеухой и вырвала из уха серёжку, и Фрэн зажала образовавшуюся рану рукой, боясь уронить корзину с ягодами. Они достаточно быстро прилетели к летательному аппарату и включили барьер, о котором говорил Итворд. Но не успели они закрыть выходной шлюз, как сам капитан корабля, растрёпанный и побитый, прибежал прямо к ним и запрыгнул на борт в самый последний момент. — Нужно спешить, - не успев отдышаться, скелет вбежал из моторного отсека на лестничную площадку, а с неё на ходовой мостик. — Быстрее! – Фрэн увидела, как сквозь хвойные деревья продирается огромная рука тролля, а вслед за ней показалась и уродливая голова, из виска у которой хлестала зеленоватая кровь. — Сейчас! – лоб у скелета покрылся испариной от волнения и страха за тех, кто был рядом с ним и нуждался в защите, - такого просто не могло случиться! Он молил Мабуку о том, чтобы это старое корыто взлетело без проблем. — Держитесь! – скелет, теряя разум от давления обстоятельств, наконец, заставил аппарат оторваться от земли и улететь далеко от враждебно настроенного на них создания. — Ах, что же с ним случилось? Обычно тролли не нападают без видимых причин, - Палонтрас поставил трясшегося от страха и от попавшей на шкурку воды мистера Полночь, который тут же убежал под кресло вылизываться и высыхать. — Причина, возможно, была, - Итворд сполз под приборную доску, потирая ушибленный в схватке череп, - но я не знаю, какая конкретно.