Вслед

Они устроились в небольшом закутке между двумя валами, усевшись прямо на металлическом полу, хотя Итворд сначала предложил юной компаньонше подстелить себе его жилетку, та всё же отказалась, сев по-турецки перед ним. Фрэн убрала салфетку с подноса и сложила её вчетверо, раскрыв перед капитаном корабля тарелку с приготовленной Палонтрасом едой, небольшим блюдцем с печеньем, которое следовало пить с горячим кофе и парой фарфоровых чашек. Скелет выдохнул в безобидном смешке, наблюдая за её деловитыми действиями, и вытер руки о грязный жилет, который бросил на пол. — Угощайся, - Фрэн улыбнулась, глядя на то, как скелет пошатывался на месте. — Мне только кофе, дорогая, - выдохнул мертвец, потирая дистальными фалангами утомлённые глаза, - я не голоден, - сказал он это, широко раскрыв зубастую пасть в сладком зевке. «А лучше тебе поспать» - подумала девушка, наливая в одну из двух чашек чёрный кофе, аромат которого растворился в пропитанном техническими маслами воздухе. Она смотрела на Итворда с неким укором, в голове не укладывалось, что есть же на свете подобные чудаки, готовые так надругаться над собой. Он сел напротив девушки, расставив длинные худые ноги в разные стороны. — Так сколько вы не спали? – Фрэн протянула скелету чашечку, и тот её покорно принял, только иногда она гремела из-за тряски рук. — Я, вообще, ночное существо, но благодаря нынешним обстоятельствам, мои ритмы стали сбиваться. После того, как Итворд сделал первый глоток горячего кофе, его кошачьи зрачки немедля расширились, и сам он стал гораздо бодрее, даже его руки перестали трястить. — Ах! – выдохнул он, сделав новый глоток, - ты знаешь, что нужно Итворду, моя дорогая, - скелет опрокинулся на частые перекладины, отгораживающие площадку от остальной конструкции, и блаженно улыбнулся, клацнув языком о нёбо. — Может, это интуиция? – отхлебнув немного из своей чашки, предположила Фрэн. Ей показалось, что напиток имеет какой-то странный вкус, неспецифичный именно для него. — Вот как? – усмехнулся мертвец, - … интересно… — На самом деле, мне просто стало жалко… тебя. Ты не спал, занимаясь починкой, и я принесла тебе, - хоть убей, но Фрэн было очень трудно называть Итворда на «Ты», - кофе, чтобы как-то помочь, ведь я совершенно не смыслю во всех этих сложных механизмах. Девушка заметила, как скелет хихикал в кулак и отводил взгляд от неё. Наверное, он смеялся над тем, как она неловко преодолевает барьер формальности, или же на него так действовал странный кофе. Но мертвец тут же стал серьёзным, сделав ещё один глоток кофе. — А хотела бы ты в них разбираться? – приведя одну длинную ногу к груди, а другую оставив спокойно, спросил он. — Возможно… - девушка пожала плечами, положив чашку на поднос. — Это не ответ, - твёрдо произнёс Итворд, - давай перефразирую: ты хочешь знать больше? — Зачем ты это спрашиваешь? - держась за скрещенные лодыжки, Фрэн прижимала их к себе сильнее. — Моя дорогая, - Итворд отхлебнул немного из чашки, - ты находишься в том месте, где даже воздух пропитан знаниями и опытом. Вопрос мой заключается в том, хочешь ли ты обрести их, пропустить через себя? — Ну, если они будут полезными… — Скажи мне, когда знания были бесполезными? – скелет сурово прищурился, отчего казался очень страшным, особенно в красноватом свете ламп накаливания. — Ну, - задумалась девушка. — Фрэн, - гримаса серьёзности сошла с лицевой части черепа, - я хочу сказать, что весь мой корабль создан для того, чтобы нести свет знаний во все уголки мира. Я бы хотел, чтобы эти знания достались и тебе, потому что тебе это нужно. — Спасибо огромное, Итворд, - девушка не знала, что сказать, - я даже не знаю, как тебя отблагодарить, - по правде говоря, она не знала, что сказать, потому что ей от этой новости не было ни холодно, ни жарко. — Можешь не благодарить. Просто будь любопытной и стремись к правде, - Фрэн показалось, что когда-то давно она слышала подобные слова, и безразличие чуть ослабило хватку. Итворд поставил пустую чашку на поднос и не без труда встал на ноги, чтобы приступить к дальнейшей починке двигателя. Фрэн заметила, что в гуще плавали мелкие травинки, видимо, из-за них кофе у Палонтраса получился таким странным на вкус. — Итворд! Подожди! – девушка резко встала за ним и схватилась за его предплечье так, что пальцы неаккуратно схватились на локтевую кость и прошли сквозь костную перепонку, разорвав хрупкую мембрану. — Что такое? – не придав значения случившемуся, спросил скелет. — Я хотела кое-что спросить. — Что же? — Кто ты? – девушка изменилась в лице, став серьёзной, чтобы дать понять, что для неё это очень важно. — Кто я? – он вопросительно приподнял надбровную дугу, глядя сверху вниз на Фрэн, - Наверное, самое несуразное и страшное существо на свете, - рассмеялся скелет, убрав девичью ладонь с руки. — Неправда, потому что я видела существ куда страшнее. — Ремор… - холодно процедил мертвец и задумался, - честно сказать, я так долго живу, что уже и забыл, кем я был, да и кто есть, не очень-то и важно. — Мне важно, потому что я не смогу тебе доверять, если ты не скажешь. — Я отвечу тебе от всей души, правду. Я действительно не помню. Это стало для меня настолько незначительной информацией, что я просто выбросил её из своей памяти, заполнив этот пробел более нужными знаниями. — Вот как? — Не переживай. Главное, не то, кем мы являемся, а то, кем мы себя чувствуем. Я, например, чувствую себя счастливым, потому что могу снова с тобой беседовать и проводить время, как в старые добрые времена, когда ты была ещё совсем маленькой. — Это очень… мило, Итворд. Я, наверное, пойду. Нужно кое-что сделать. — Заодно скажи Палонтрасу, что отскрести пригоревший бекон можно образиной, которая в нише под раковиной, - усмехнулся скелет, наблюдая за тем, как аккуратно Фрэн всё собирает. — Что? Как ты узнал?! – девушка чуть не выронила из рук поднос. — Просто только он кладёт в яичницу тмин... точнее – он его кладёт во все блюда… даже в кофе, кхм. Ох, небось, он сильно накуролесил на кухне. Я даже отсюда слышал треск посуды и запах гари. — Я думала, что ты будешь расстроен, узнав, что, - запаниковала Фрэн, не зная, куда себя деть. — Это же Палонтрас. Ты видела то, как он пытается есть столовыми приборами? Да и это же мой корабль. Всё, что происходит в каждом его уголке, мне известно. Кроме ванной комнаты, конечно, - Итворд хитро улыбнулся, пожав плечами, - только ему не говори. — Почему? — Просто не говори, хорошо? — Ладно, - Фрэн направилась к выходу, - а когда ты закончишь ремонт? — Ну, это зависит от того, как себя поведут механизмы, - облокотившись о перила, стал рассуждать Итворд, - а что такое? — Просто, я хотела, чтобы ты с нами пошёл посмотреть на остров ночью. — Я много раз видел течение душ, дорогая… Фрэн поникла, предчувствуя то, что это был отказ. — Знаешь, я постараюсь закончить раньше калибровку, чтобы полюбоваться ночным островом в компании, потому что никогда такого не делал. — Спасибо большое, Итворд!

***

Из-под кресла высунулась чёрная голова зверя с мягким розовым носом. Огромные жёлтые глаза-фонарики глянули сначала в одну, потом в другую сторону главной палубы – и зверь замер, навострив уши. Так ведут себя все кошачьи на охоте, Фрэн заметила бы его, если бы так не устала от уборки и от «разговора» с Итвордом, который всё ещё находился в машинном отсеке, занятый починкой. Он сказал, что закончит с аппаратом только после того, как откалибрует все системы и наладит работу управления на ходовом мостике. Оттого корабль иногда кряхтел, и освещение иногда шалило, становясь то тусклым, то ярким. Между ножками кресел и стола промелькнул чёрный бок и длинный поджатый хвост. К слову об уборке, Палонтрас всячески пытался ничего не разбить и не уронить. Природа наделила его многими сокровищами, такими как доброта, рассудительность и ответственность. Но руки, к сожалению, даровала ему отвратительные – узкие, с торчащими костяшками на длинных несуразных пальцах: мизинец был самым длинным, а остальные четыре пальца, отдаляясь от него, уменьшались в размере, и это не мешало им быть такими нежными, тёплыми и лёгкими, как перо. А зверь приготовился наброситься на жертву и, вжавшись в пол, набирал скорость, определяя нужный момент. Палонтрас тем временем с упоением водил глазами по страницам увесистого фолианта, положив его на спинку кушетки, где сам и развалился, положив перепончатый хвост на холодный металлический пол и периодически шлёпая им. Девушка сидела в кресле, свесив с сидения ногу и болтая ею взад-вперёд. Она задумалась и уставилась на коробку с виниловыми пластинками. Неизвестно, почему именно эта коробка завладела её вниманием, но в мыслях она проматывала слова Итворда о том, что его корабль предоставлен ей для того, чтобы научиться большему. Только она сама не знала, что хочет узнать - в голове образовался целый ворох вопросов, и было трудно выбрать, с какого же начать. Было неимоверно скучно. Но если бы не мистер Полночь. Зверь выпрыгнул из своего укрытия прямо на жертву и схватил её за пушистую лодыжку и покусав в нескольких местах. — Мистер Полночь?! – выкрикнула Фрэн скорее от неожиданности, нежели от доставленных ей неприятных ощущений. Кот же, почувствовав, что массовое превосходство на стороне хозяйки, решил ретироваться за ближайшую стопку книг. — Дурной кот, - шикнула сквозь зубы девушка, потерев место укуса, - смотрю, решили из меня сделать девочку для битья? Она шумно выдохнула и рухнула в кресло, уронив руки по обе стороны объёмных подлокотников. Девушка обратила свой взор к высокому потолку, под которым висели плюшевые коты, шляпы, туфли и перчатки. «Логово фетишиста, ей-богу!» - прищурилась Фрэн и решила больше не смотреть вверх, чтобы лишний раз не ловить себя на подобной мысли. — Фрэн, - Палонтрас аккуратно закрыл книгу и положил на неё лапы, как бы стряхивая с неё пылинки, - хотела бы ты увидеть кое-что интересное? Глаза этого аксолотля заблестели необыкновенной воодушевлённостью, характерной разве что детям, которые видят мир исключительно как место, полное добра и неги. Довольно наивно, согласитесь, но всмотревшись чуть внимательнее на то, что обрамляло эти светлые и добрые, как у лошади, глаза, можно было заметить обод морщин – свидетельство того, что земноводное было, скорее всего, существом, чья возрастная категория предполагала наличие скептицизма и жёсткости. — Наверное, для меня покажется интересной даже пылинка, в таком состоянии. — Тогда тебя охватит восторг! – Палонтрас резко воспарил над кушеткой и схватил Фрэн за руку, уводя её за собой на второй этаж, где были кухонное помещение, склады, лаборатория, оранжерея и запертая на семь замков мастерская, от которой исходил гнилостный запах, заставивший Фрэн на мгновение забеспокоиться. Но охватившие её запястья тёплые пальцы аксолотля заставили тут же забыть о дурном запахе. Конечно, ей было трудно поспевать за юрким существом, но всё же с лица девушки не сходила откуда-то появившаяся улыбка. Наверное, оранжерея была самым светлым местом на летающем корабле, так как добрая половина громадных иллюминаторов находилась здесь, а так же яркий свет давали продолговатые гудящие лампы, расположенные под самым потолком, к которому тянулись все растения. Оранжерея была разбита на несколько зон, и каждая из них отличалась своим микроклиматом, освещением и почвой. Доктор Палонтрас отвёл Фрэн к стеклянному шкафу, на котором висела табличка «Musica amator Itherstae». — Вот оно что! – рассмеялся мистер Полночь, подбежав к ноге хозяйки, - я и забыл, когда у них сезон. — Смотри! – земноводное открыло дверцы шкафа, и из него вылетел свежий, насыщенный озоном, воздух, как во время грозы. В глубине стоял горшок, в котором рос абсолютно белый цветок. Всё в нём было бесцветным: от стебля, до грузного бутона, опустившегося к земле. — Что это за цветок? — Иверский меломан, - ответил кот, гордо выставив чёрную грудь вперёд. — Как у тебя со слухом? Ты можешь на чём-нибудь сыграть? — Могу на пианино, а ещё немного на гитаре. — Отлично! Я видел рояль как раз в спальне Итворда. Бери горшок! Фрэн послушалась Палонтраса и взяла увесистый горшок в руки, прислонив его к себе, чтобы ненароком не уронить и не повредить.

***

Снова возвращаться в эту комнату было очень неприятно, потому что ассоциации, вызванные её убранством, действовали не менее пугающе, чем сам её хозяин, пусть он и старался сделать только лучше, но всё же что-то темнил. — Он немного пыльный, но Итворд заботится о том, чтобы он был идеально настроен – всегда стремится к гармоничному и равноценному. — Да, но по порядку этого не скажешь. — Как он любит говорить: «Порядок рождается в хаосе». Оказывается, что стол о трёх ногах и был тем самым клавишным инструментом. Девушка поставила горшок с цветком на его крышку и села за пульт, размяв пальцы. — Это будет трудно, вспомнить то, что было давно. — Знаешь, ничто не выветривается из наших голов навсегда, это что-то может просто слишком далеко уйти, что потом не найдёшь. Нужно просто очень захотеть, - Палонтрас дотронулся кончиками пальцев до нижней поверхности листа, похожей на шёлк. — Хм, - Фрэн призадумалась, глядя на это существо, и в голове что-то блеснуло, - кажется, я знаю. Лёгкие руки легли на клавиши и из-под крышки рояля плавно вылетели первые звуки.

Лунная река, ты шире мили, Когда-нибудь я эффектно перейду тебя. Старый мечтатель, ты разбил мне сердце. Куда бы ты ни направился, я пойду за тобой. Двое бродяг, что отправились в путь, чтобы посмотреть мир; В мире можно так много увидеть. Мы следуем за одним и тем же концом радуги, Ждущим нас за поворотом, Мой загадочный друг, Лунная река и я.

И о чудо! Как только ушей коснулась нежная музыка, то цветок, у которого, наверное, тоже были уши, начал наполняться нежно-голубым цветом и распускаться, мерно качаясь в такт музыки. Каждая тональность звука отражалась на нём переливами, и во время песни объёмный бутон становился то розовым, то фиолетовым. Все с трепетом любовались тем, как изящно извивается растение, даже мистер Полночь сосредоточенно наблюдал за танцем. А когда музыка затихла, то снова побелел и пригнулся к земле. — Удивительное растение, - блаженно выдохнул Палонтрас, - думаю, мы сможем успеть увидеть, как в парке играет музыка, а меломаны танцуют на поле. — Да! Это очень завораживающее зрелище, даже лучше чем сон и поглаживание за ухом, - довольно замурлыкал кот. — Надеюсь, что мы скоро прибудем в Иверсту, - аксолотль внезапно приподнялся с завибрировавшего пола. Кажется, Итворд закончил основной ремонт двигателей, осталось дело за малым, - может даже быстрее, чем скоро.