«В действительности все совершенно иначе, чем на самом деле» © Антуан де Сент Экзюпери
Пламя костра весело потрескивало, с благодарностью пожирая водруженную в центр себя коробку. Йана сидела на том же поваленном стволе, с которого несколько дней назад ее сдернул Слендер для проведения воспитательной работы. Уже «обжитое» объемное костровище оказалось рядом с ним. Ветер лениво трепал рыжее пламя, в котором иногда проскакивали ярко-зеленые лепестки. Йана запоздало подумала, что огонь, скорее всего, не справится с жестяными тюбиками с масляной краской, ну да ладно. Со стороны Дома долетела ругань. Девушка лениво обернулась через плечо. Двое крипи учинили очередную разборку. На этот раз Джефф (ну конечно, куда же без него?!) что-то не поделил с Тимом. Йана успела увидеть, как сбитый ударом прокси, Киллер кубарем скатился с крыльца. Он тут же вскочил на ноги и утер рукавом кровь с лица. Тускло блеснуло лезвие ножа. Тим пружинисто спустился по ступенькам, в его руке тоже поблескивала сталь. Намечалась знатная поножовщина. Из дома на крыльцо вышел кто-то еще. Йана отвернулась, от души пожелав обоим хорошенько покалечится. Из-за выходки Маски она стала нервной и подозрительной до паранойи. На каждого представителя мужского пола смотрела как на потенциальную угрозу, постоянно выискивая подвох в словах или действиях. Самые безобидные действия, вроде опущенной на плечо руки, заставляли ее шарахаться от крипи как от чумы. На нее поглядывали как на идиотку, но с расспросами не лезли, ограничиваясь прокручиванием пальца у виска. Йана могла себя поздравить — за какие-то четыре дня она умудрилась снискать славу чокнутой среди КрипиПасты — тоже ничего себе достижение. Сама она чувствовала себя полной дурой. Подкреплялась это тем, что Райт ни коим образом не показывал, что между ними что-то произошло. Ни взглядов, ни намеков — вообще ничего. Прошлым вечером, Йане случилось замешкаться в дверях кухни, и прокси просто оттер ее с дороги плечом, вполне мирно посоветовав не путаться под ногами. Вспоминая тварь, выползшую из ее шкафа, Йана уже готова была заподозрить собственный мозг в предательстве — и объявить все случившееся извращенной галлюцинацией на почве… А вот на почве чего? Созревших и взбесившихся гормонов? — Сжигаешь свое прошлое? Она вздрогнула — засмотревшись на огонь, совершенно не услышала шагов. Перешагнув через бревно рядом с ней уселся Худи. — Вроде того, — Йана покосилась на него, чуть отодвинувшись. Его лицо скрывал «черный смайлик», так что выражения его лица она не видела. Но его задумчивый оценивающий взгляд из своей «галлюцинации» она хорошо помнила. — Не переживай, — крипи глухо хмыкнул из-под маски, правильно истолковав ее взгляд, — ты не в моем вкусе. — Мне обрадоваться? — Буркнула Йана, испытывая глупейшее облегчение — значит, все это было, и она еще не сошла с ума окончательно. Да уж, есть от чего возликовать. — Это уж как хочешь, — прокси коротко хохотнул, снял маску, уставившись на нее темными глазами. — Да, детка, жизнь — штука жесткая, а жизнь среди нас — еще жестче — это тебе нужно понимать. — Угу, уже уяснила, — Йана обхватила себя руками, — благородство у вас… вернее у нас, не приветствуется. И не зови меня «детка». — Кому оно тут нужно? — Хмыкнул Худи, явно игнорируя последнюю фразу, — Мы существуем по праву сильного. — Ага. Кто не сожрал, того сожрали? — Точно, — он одобрительно кивнул, отломал от древесного ствола кусок коры, и подбросил в огонь. Снова перевел взгляд на девушку. — Ты давай прекращай шарахаться ото всех. Если не хочешь еще кого-нибудь спровоцировать. — Спровоцировать? — Возмутилась девушка такой постановкой вопроса, — то есть, это я его спровоцировала?! Чем, черт побери?! — Фактом своего существования, — Брайан равнодушно пожал плечами. — Молодая девушка, сама защищаться не умеешь, о помощи попросить тебе здесь некого, для чего ты в Доме, вообще не понятно. Нет никаких причин, чтобы не сделать с тобой что захочется. Она, честно, опешила от такого поворота — если тебе не чего противопоставить, ты становишься игрушкой, для любого, кто сильнее. Ну, нифига себе! И самое обидное — придраться не к чему. Была в этом какая-то извращенная логика. — А то, что ты ведешь себя как пугливая мышь, только ухудшает твое положение, — продолжил прокси, — постоянный страх, он же провоцирует. Я ничего против тебя не имею, но даже мне уже хочется пристрелить тебя. Просто из жалости, чтобы не мучилась. Йана повернулась и посмотрела в глаза Худи. Он говорил совершенно серьезно, ни тени насмешки. Девушка нахмурилась, действительно ощутив себя мышью. Причем уже попавшую в мышеловку, и ждущую пока кто-нибудь бросит ее в ведро с водой. — Спасибо за разъяснения, — буркнула девушка, и поднялась с бревна собираясь уйти — коробка и все что в ней уже благополучно сгорело. Таращиться на угли в компании прокси не было никакого желания. — Подожди, — Брайан поймал ее за запястье. Йана попыталась высвободить руку, но он чуть сжал пальцы, выразительно посмотрев на девушку. Кто сильнее, тот и прав. Поджав губы, она села обратно. — Покажи-ка мне твой нож, — сказал Худи, отпуская ее запястье и требовательно протянул руку. Йана посмотрела на его ладонь, подняла взгляд к глазам. — Зачем? — Без ножа она чувствовала себя почти голой, и собственноручно отдавать его не торопилась. Она уже уяснила — передать кому-то свое оружие, все равно, что дать ему официальное разрешение перерезать тебе глотку. Негласное правило — никто никогда не говорил об этом, но оно словно витало в воздухе, впитываясь в кровь вместе с дыханием. Худи правильно понял ее сомнения и снисходительно усмехнулся: — Брось, если бы я хотел тебя убить, поверь, ты со своей железкой не смогла бы мне помешать, — он чуть повернулся, и приподнял край толстовки. На ремне прокси, сдвинутая чуть ближе к спине, висела потертая кобура, из которой, блестя черной эмалью, торчала рукоять пистолета. — Оу, — Йана присвистнула, поняв, что слова «пристрелить из жалости» вовсе не были метафорой, — да, внушает. — Ну? — Худи все еще выжидательно протягивал руку. Чуть поколебавшись, девушка все же достала и протянула нож прокси. Тот взял оружие, покрутил его, пару раз подбросил в воздух, уверенно ловя за рукоять: — Грамотная вещь. Балансировка хорошая, рукоять, — он ногтем попробовал острую кромку, — сталь отличная. Только вот… Он с осуждением посмотрел на Йану: — Что же ты его так испоганила? Весь в зазубринах, ржавчина у рукояти…. Брайан поморщился, похлопал себя по многочисленным карманам штанов, и выудил из одного плоский, светло-серый брусочек, шириной в два пальца. — Знаешь, что это? — Оселок? — Неуверенно спросила девушка. — Верно. Смотри, держать к лезвию его нужно вот под таким углом, — брусок звонко вжихнул по лезвию. — На, попробуй… Йана взяла нож и оселок, попыталась повторить движение прокси. Брусок скользнул по стали. — Нет, так ты всю кромку загубишь. Смотри еще раз. Минут через десять практических занятий, Йана, наконец, смогла найти нужный угол, и нож потихоньку стал затачиваться. — У тебя вообще какие планы на будущее? — Он снисходительно наблюдал, как Йана осторожно водит бруском вдоль лезвия. — Ты намерена притереться к нашей безумной компании, или нам все же придется прикопать тебя под кустом? Йана остановила руку, немного подумала. Будущее. Она старалась избегать этого слова даже в мыслях. Что за будущее у нее может быть? Еще не крипи, но уже убийца. Почти не дрогнув, она может оборвать человеческую жизнь, но за себя постоять не в состоянии. Она ни секунды не сожалела о своей жизни, но будущее… Не слишком ли самонадеянно иметь на него какие-то планы, если собственное настоящее не принадлежит ей? Йана посмотрела на прокси: — Я не хочу умирать, Брайан, — она опустила взгляд на лезвие ножа. — Мой мир для меня потерян, а в этом я пока чужая, практически никто. Но я хочу жить, ну или хотя бы для начала — выжить. А будущее… Ну какое тут будущее? Я — эксперимент. Так мне Слендер сказал. Для меня есть сегодняшний день, а будет ли завтра, я не знаю… — Молодец, — после недолго молчания сказал Худи. Сказал так серьезно, что Йане стало не по себе, — все правильно понимаешь. — Он чуть помолчал, кивнул на оселок. — Можешь оставить себе. Нож нужно подтачивать регулярно, хотя бы раз в неделю. — Спасибо, — вздохнула девушка. — Встань, — вдруг сказал Брайан. Йана проглотила очередное «зачем?», убрала нож в ножны, положила оселок на ствол дерева, и поднялась на ноги. Прокси окинул ее внимательным взглядом, встал, обошел вокруг, словно Йана была выставленным в витрине товаром. Девушка настороженно следила за ним. Что-то решив для себя, Томас покачал головой. — Помнишь, недели две-три назад мы с Джеффом сцепились на кухне? — Спросил он. — Это когда он тебе чуть физиономию на конфорке не спалил? Да, помню. — Ты тогда провела мне не плохую подсечку, — Худи потирал пальцами лоб, явно что-то прикидывая. — Чему-то училась? Каким-нибудь боевым навыкам? — Да каким навыкам? — Йана досадливо поморщилась. — У меня был лучший друг, там… в той жизни. Его отец был военный, очень серьезный дядька. Он часто водил нас в какие-то походы, учил элементарным приемам выживания в дикой природе. Ну и показывал кое-какие приемы рукопашного боя. Это давно было, мы были совсем мелкими, для нас это была интересная игра. Эта подсечка, считай, все, что осталось от тех знаний. — Н-да, — протянул Худи, — паршиво. — Что? — Ты маленькая, — поймав очередной вопросительный взгляд, Брайан пояснил. — Можно поставить тебе удар, можно научить нескольким блокам и приемам — это не сложно. Но это тебе слабо поможет, если противник окажется крупнее тебя — тебя просто задавят массой. Лишними эти умения для тебя, конечно, не будут, но для дела… Брайан покачал головой, продолжая оценивающе разглядывать ее. Йана автоматически погладила рукоять ножа на бедре. Посмотрела на оставленный на стволе дерева оселок, посмотрела на Худи. — Зачем ты это делаешь? — Спросила она, ловя его взгляд. — Зачем помогаешь мне? Спасибо, конечно, что все объяснил, и за оселок тоже… Но тебе-то с этого что? — Подозреваешь меня в грязных намерениях? — Усмехнулся крипи. — Стараюсь не наступать на одни и те же грабли. — Правильно, — Худи довольно кивнул. — Доверие к кому-либо делает тебя уязвимой, и подмывает этого «кого-то» всадить тебе нож в спину. — Он немного помолчал, затем продолжил: — видимо, я все же не такой подонок, каким стараюсь быть. Слендер привел тебя сюда и бросил в нашу мясорубку, но несколько убитых идиотов не делают тебя одной из нас. А не став крипи, ты не выживешь — мы же тебя и сожрем. Мне… — Он задумчиво почесал затылок, взъерошив волосы, — мне не нравится такой расклад. Если ты здесь, у тебя должен быть шанс. Йана не отвечая, смотрела на Брайана. Объяснение у него вышло, прямо сказать, не слишком убедительным. Получалось, что он просто пожалел ее, и его желание помочь не преследует никаких корыстных целей. Если бы перед ней стоял обычный человек, Йану бы, пожалуй, устроила такая причина. Но вот только Брайан Томас, по прозвищу Худи, не был обычным. Он даже не был человеком. Крипи, видя ее колебания, и, как будто прочитав мысли, покачал головой: — Слушай, я не собираюсь тебя ни в чем убеждать или уговаривать. Я предлагаю помощь — принять ее или нет, решать тебе. Еще немного подождал реакции, но девушка все молчала. Брайан пожал плечами, и повернулся, собираясь уйти. Он успел сделать шагов пять, когда Йана, наконец, решилась, и окликнула его: — Брайан, подожди, — он обернулся, — помоги мне. Научи. Черт с ними, с его истинными намерениями, в одном Худи прав — она слабая, и даже элементарные умения по самозащите повысят ее шансы на выживание. Глупо отказываться от помощи, опасаясь, что потом последует требование «небольшой благодарности». Да и, надо быть честной хотя бы с собой, не настолько она неотразима, чтобы все вокруг мечтали стянуть с нее штаны. Мало ли что Маски в башку стрельнуло. Из-за Райта она стала без пяти минут параноиком, и с этим надо что-то делать. Томас помолчал, словно давал ей возможность передумать. Йана смотрела на него, упрямо сжав губы. — Хорошо, — он снова приблизился к девушке, взял за плечо, и отвел подальше от затухающего костра и поваленного бревна, на открытое место, — для тебя важны устойчивость и равновесие. Тебе нельзя позволить сбить себя с ног…***
Тим, стоял у окна, потирая ушибленный лоб. Его схватка с Джеффом закончилась довольно быстро, можно даже сказать — прозаично. Слендер, вышедшей из дома, и направляющийся к лесу, «успокоил» только вошедших в раж противников. Экономным движением векторов, столкнув их лбами, и ненадолго вышибив сознание из обоих. Тонкий не препятствовал разборкам между крипи, но становиться их свидетелем не любил. Поэтому, если драка завязывалась в его присутствии, он призывал смутьянов к порядку — жестко, немногословно и всегда действенно. Очнувшись у крыльца с трещащей от боли головой, здоровенной шишкой на лбу, и разбитой губой, Тим обнаружил, что Джефф очнулся раньше него, и уже куда-то слинял, не пожелав возобновлять разборку. Вполне в его духе. Райт вернулся в Дом, и прошел в гостиную и рассеянно глянул в окно. И застрял возле него, наблюдая за Худи и Йаной. Следя за движениями Брайана, Тим понял, что тот учит девчонку драться. Сперва Райт решил, что Томас нашел благовидный предлог «подкатить» к ней, а под видом обучения слегка полапать. Это Маски как раз бы понял — была бы свежая плоть, а охотники до нее всегда найдутся. Но понаблюдав, он понял, что Брайан целенаправленно, на полном серьезе пытается муштровать девчонку, раз за разом, показывая ей удары, и блоки, что-то объясняя, заставляя повторять снова и снова повторять за собой. Ни каких лишних прикосновений. Маски был удивлен и слегка озадачен — Худи что, заняться не чем? Томас, как и все прокси, никогда не отличался повышенным человеколюбием, и желанием облегчить жизнь кому-либо. С чего он вдруг решил тратить время, обучая эту соплячку? Хотя, судя по тому, как часто Йана оказывалась на земле, Худи не жалел ни сил, ни девчонку. Может, он от этого кайф ловит?***
Земля в очередной раз встретила Йану более чем неласково. Она ругнулась сквозь зубы, попыталась подняться, но свежеотшибленный бок явно был против такого издевательства над организмом. Тренировка, которую уместнее было бы назвать избиением младенцев, шла уже около часа. За это время одежда Йаны пропиталась потом так, что ее можно было выжимать, кожа горела от приливший к ней крови, а тело чувствовало себя, как один сплошной синяк. Брайан подробно объяснил девушке азы постановки защитных блоков и взялся за нее почти в полную силу, не делая скидок на «первый раз». Надо ли говорить, что не одна защитная комбинация не помогла Йане остаться на ногах. Попытавшись встать в очередной раз, она поняла, что даже если это и удастся, ее собственные ноги вернут ее на землю без посторонней помощи. — Уф, — выдохнула она, с трудом принимая сидячее положение, упираясь руками за спиной, — все, тайм аут. Худи возвышался над ней, презрительно ухмыляясь. Сам он даже не запыхался, играючи пробивая неумелую защиту, и даже не пытаясь сдерживать силу: — Какой еще «аут»? Вставай. — Ну серьезно, — заканючила девушка, — на мне уже и так живого места нет. — Живых мест на тебе предостаточно, — безжалостно заверил прокси, — встать! — Не буду. Брайан постоял, глядя на нее сверху вниз. Очень нехорошо усмехнулся, а потом резко подцепил ступней ее руку, выбивая опору, и опрокидывая ее на спину. — Эй! — Возмутилась она, попыталась подняться. Но прокси, так же, ступней, поддел ее на этот раз под колено, снова заставляя упасть на спину. — Ты не хотела вставать? — Зловеще произнес Худи. — Значит — лежи. Йана фыркнула, но Брайан и не думал шутить, грубо пресекая ее очередную попытку принять вертикальное положение. Возмутиться она не успела, получив не сильный, но чувствительный тычок тяжелым ботинком в бок. — Бл**ь! — Вырвалось у нее. Она крутанулась по земле, не пытаясь больше встать, но стремясь увеличить расстояние между собой и крипи. К вполне понятной бессильной злости прибавился страх — похоже, ее «учитель» вошел во вкус. — А как на счет «лежачих не бьют»? — Ха! — Прокси презрительно скривился. — Где ты нахваталась подобной чуши? Еще как бьют! — Он кровожадно оскалился, делая шаг к ней. — А потом — добивают! Худи занес ногу, с явным намерением припечатать рифленой подошвой ее грудную клетку. Йана, холодея, поняла, что он не шутит. Снова крутанувшись по земле, она вскочила на ноги с проворством блохи. — Та-а-ак, — удовлетворенно протянул Брайан, пружинистым шагом принявшись обходить ее по кругу. — Стоять еще можешь… Ну-ну… Йана поворачивалась следом за ним, чтобы не терять из виду. Она силилась вспомнить хоть один защитный блок, из тех, что он показывал ей, но в голове все ожидаемо смешалось в кашу. Словно поняв это, Томас усмехнулся и атаковал. Ударил по неловко взметнувшимся рукам, несильно всадил кулак под дых, и подсечкой снова сбил с ног. Болезненно хрипя, Йана скорчилась на земле. Брайан смотрел на нее, задумчиво потирая бровь. — Признайся, — наконец выдохнула она, когда боль слегка отступила, — тебе доставляет это удовольствие. — Немного, — не стал спорить прокси, ухмыляясь. Он сел на землю рядом с ней, скрестив ноги. — А тебе не доставляет удовольствия чужая слабость? — Чужая слабость не подтверждает твою собственную силу, — ответила девушка, осторожно садясь. — Очень правильные слова, — Худи кивнул. — Такие же правильные, как «лежачих не бьют». Или «мужчина не должен бить женщину». Или «все люди — братья». Продолжать? — Не надо. Уел, — она вздохнула. Действительно, очень правильные слова — для книжных историй, в которых хорошие парни всегда побеждают плохих. Привкус от этого осознания был не приятный, и Йана сменила тему. — Слушай, а все эти блоки, атаки, это какой-то стиль? Ты всему этому учился у кого-то? — Ага. У меня был самый суровый и умелый учитель — улица. Все это — обычные уличные драки, подлые, грязные, без красивой морали и высокой философии, — он помолчал и ухмыльнулся. — А ты неплохо держалась. Я думал, ты начнешь скулить уже минут через десять. Йана потерла живот, куда совсем недавно впился кулак прокси, и кисло отозвалась: — Спасибо. Брайан поднялся на ноги, и протянул девушке руку. — Я тебе смерти не желаю, но жалеть не буду. Ведь тот, кто захочет тебя убить, он точно не пожалеет. — Хм… Да, в этом есть резон, — признала Йана, хватаясь за протянутую ладонь. Худи рывком поднял ее с земли, и она тут же зашипела, болезненно сморщившись — измятое тренировкой тело было категорически против такого обращения. Полюбовавшись на ее перекошенное лицо, прокси снисходительно бросил: — Ладно, детка, отдыхай пока. Как-нибудь потом продолжим. — и, развернувшись, пошел прочь. Йана подавила желание ответить, что в гробу она видала подобные продолжения, но вместо этого лишь крикнула ему в спину: — Не называй меня «детка»!***
— И зачем ты с ней возишься? Войдя в гостиную, Брайан обнаружил там Тима, восседающего в кресле. Лицо старшего прокси скрывала белая маска с черными губами, но Худи подозревал, что выражение его физиономии сейчас самое глумливое. — А тебе-то какое дело? — Привычно огрызнулся он. — Интересно на кой-тебе? Сидром старшего брата словил? — Боишься, что она набьет тебе морду, когда ты снова попытаешься трахнуть ее? Тим презрительно фыркнул. Оба прокси прекрасно понимали, что до «набить морду» хоть кому-то этой девчонке еще работать и работать. А учитывая местную специфику, она имеет все шансы не дожить до этого счастливого момента. Худи взъерошил волосы, покрутил в руках свой «грустный смайлик» и сел на диван, бросив маску рядом. — Если ей не помочь, она не выживет с нами. — Тебя это колышет? Зачем тебе эта соплячка? — Маски гнусно усмехнулся. — Или думаешь, что проявишь немного заботы — и она тебе даст? Томас поморщился, с вызовом глянул на старшего прокси: — Озабоченный идиот. Завязывал бы ты со своими таблетками. Ты из-за них совсем башкой работать разучился — все мысли к члену стекаются. — Нарываешься? — Голос Тима окрасился угрожающими интонациями, и Брайан напрягся — даже помятый в предыдущей потасовке с Джеффом, старший прокси оставался опасным противником. Но Райт поленился вылезать из кресла, продолжая поливать Худи сарказмом: — Тогда что? Втрескался? — Херню не пори! — Брайан начал злиться. Его выбешивало, что приходится объяснять очевидное. Нет, как правило, Райт хорошо соображает, и ему не нужно разжевывать элементарные вещи, но иногда у него что-то клинит в голове, и он начинает откровенно тупить. Было ли это последствием таблеток, которые он жрал, или его диагноза — не понятно. — Включи, наконец, мозги. Вспомни зачем ты сам разъяснял ей про охоту! Тим вдруг как-то расслабился в кресле, откинулся на спинку и вытянул ноги, скрестив их в щиколотках, глухо усмехнулся из-под маски и кивнул: — Ладно, не заводись. Я просто подумал, что ты увидел смазливую мордашку и раскис. — Ну, спасибо, — с непередаваемым выражением процедил Брайан, и тоже нацепил маску, спрятав лицо. Повисла тишина. На первый взгляд это могло показаться странным и даже смешным — двое взрослых мужчин сидят в карнавальных масках, как в повседневной одежде. Смешно, но только на первый взгляд, брошенный вскользь. Стоит присмотреться, и становится понятно, что смешного тут очень и очень мало. Что сам воздух напитывается незримой угрозой, только от одного их присутствия. И, кажется, что маски скрывают не лица, что они запирают внутри тел какую-то злую, беспощадную силу, не давая ей беспорядочно вырываться и уничтожать все, что попадется на пути. Запирают, и преобразуют в нечто более контролируемое, упорядоченное, но не менее смертоносное. Нет, двое взрослых мужчин в карнавальных масках не вызывали желания посмеяться над ними. Скорее приходило ощущение холодной оторопи, и пугливой надежды никогда их больше не видеть. Худи заговорил, нарушив эту странную тишину, словно бы рассуждая вслух. Голос из-под маски звучал приглушенно: — Ее ведь привел Слендер. Вместо того чтобы выпотрошить ее, как курицу, Палочник привел ее в Дом. Йана проболталась, что он назвал ее экспериментом. — М-м? — Заинтересованно протянул Маски. — Что за эксперимент? — Без понятия. Но пока у нашего хозяина есть новая игрушка, нам будет, доставаться меньше его внимания, — он глянул на Тима. — Не знаю как тебя, а меня такое положение дел вполне устраивает. — Слендер в последнее время часто бывает зол… — Заметил Тим. — Именно. Если эта малявка околеет раньше времени, вся его злость достанется нам. А так… — А так, пусть Палочник срывается на нее. Черная и белая маски переглянулись. — Как бы ты не старался, — Тим качнул головой, — ты не сделаешь ее ровней нам. — Даже пытаться не стану, — Худи подумал и добавил. — С другой стороны, она неплохо держалась, пока ты не попытался залезть на нее. — Бедная девочка, — язвительно хмыкнул Маски. — Тонкая психика не выдержала суровой реальности. — Она поняла, что ничего из себя тут не представляет. Любой, кто сильнее, сделает с ней, что захочет. Это стрельнуло ей по мозгам, и она стала вести себя, как идиотка. — Не лучший способ выжить. — Ей нужно дать немного уверенности в себе, если она нужна нам живой. — Скорее нужна, чем нет, — признал Тим, помолчал. — Ладно, дело твое. Хочешь тратить на нее время — вперед. Я не стану ее трогать. Пока. Брайан только хмыкнул. Он давно знал Райта, чтобы понимать, что его обещание не трогать девчонку не дорогого стоит. Сейчас он спокоен, и отвечает за одну грань собственной личности. Но как только его переклинит, появится другая — более агрессивная и неконтролируемая. Не одна личность не берет полностью контроль над его телом и разумом. Тим не страдает провалами в памяти, и прекрасно помнит, что делал в том или ином состоянии. Но ни одна часть его личности не может отвечать за то, что сделает другая. Надо признать, что в некоторых случаях шизофрения — весьма удобный диагноз. — И как ты намерен защитить ее от остальных? — голос Тима снова наполнился злой ехидцей. — От того же Джеффа, например? Но Худи на провокацию не повелся, и лениво усмехнулся из-под маски: — Во-первых, я ее ни от кого защищать не собираюсь. Я попытаюсь научить ее защищаться самой. Не сможет, ну и черт с ней, значит — не судьба. А во-вторых, Райт, мы оба знаем, что если бы Джефф действительно хотел ее убить, она бы и пикнуть не успела. Вудс таких пачками режет. Он просто развлекается, гоняя ее по дому. Тим кивнул. Запрокинул голову, уперевшись затылком в подголовник кресла. Вопрос, зачем хозяину семнадцатилетняя соплюха волновал его постольку поскольку. Он давно перестал пытаться понять его мотивы, возможно, именно поэтому и продержался столько времени в качестве прокси, не отправившись кормить червей в первый же год своей, так сказать, службы.***
…Его били уже довольно долго — не очень сильно, чтобы не убить раньше времени. Стремясь получить как можно больше удовольствия от мучения и боли беспомощной жертвы. Серый, орошенный мелким дождем асфальт вокруг скорчившегося молодого человека был залит его кровью. Ослепительно яркой, на фоне окружающей серости. Трое его мучителей смеялись — им нравилось, как он захлебывается кровью, глухо стонет от боли. Они предпочли бы, чтобы жертва скулила и просила пощады, но парень попался гордый, а значит, и ломать его будут дольше. Она смотрела на это из-за переплетения ветвей, невидимая в тени деревьев. И яркий цвет пролитой на асфальт крови, снова делал больно глазам… Йана проснулась от того, что сама чувствовала боль. Тупую, и почти во всем теле. Она села на кровати, и тут же зашипела — мышцы взвыли, как перетянутые струны, готовые вот-вот порваться. Ей потребовалось около минуты, чтобы сообразить что происходит. «Ну конечно, — подумала Йана, осторожно укладываясь на спину, — курс самообороны от Худи». После того, как ее «учитель» милостиво разрешил ей «отдыхать», Йана, чуть прихрамывая (похоже, немного вывихнула ногу), дотащилась до своей комнаты, и полезла в душ. Кожу щипало от пота, а все синяки и растяжения разом дали о себе знать. Холодная вода немного поправила дела, но Йана все равно чувствовала себя, как свежая отбивная. Выбравшись из ванной, она повалилась на кровать, и почти моментально отключилась. Во сне мышцы расслабились и слегка одеревенели, но при первом же неловком движении, мстительно напомнили своей бестолковой хозяйке о том, каким мучениям она позволила подвергать свою многострадальную тушку. Йана смотрела в потолок. Снова сон. Повторение предыдущего, или продолжение его? Дорога, машина, трое палачей и жертва. Непонятно. Что он означает? Ведь больше ничего не снится! Либо черная непроглядная пустота, либо это. Она не понимала, откуда эти образы, что это за мужчины, и кого и за что они с таким удовольствием избивают. Что это за место? Йане казалось, что в этот раз ей удалось увидеть лицо скорчившейся на земле фигуры. Или нет? Она со скрипом и руганью сквозь зубы поднялась с кровати, прошлась по комнате, осторожно потянулась, сделала пару наклонов, прислушиваясь к безмолвному воплю собственных мышц. Не выдержала, и смачно матюгнулась. Стало чуть легче. Йана подошла к окну, выглянула на улицу. Небо обкладывали низкие свинцовые тучи, из-за чего дом окутывали сумерки. «Гроза бы что ли началась», — рассеянно подумала девушка, сама не понимая, на кой ей разгул стихии. Йана поняла, что пребывает в том отвратном состоянии, когда чего-то хочется, а чего — не понятно. Она оглядела комнату — кровать, стол, стул, кресло. Из-под кресла торчало что-то белое, очень явно выделяясь на черном ковре, лист бумаги, похоже. Подобрав это, Йана убедилась в своей правоте. Альбомный лист с рисунком. Йана нахмурилась — как это он избежал цепких лапок Салли? С листа на нее смотрел молодой парень, возле портрета, как шрам на коже, на листе красовалась жирная карандашная линия. Йана припомнила, что это был последний набросок, который она делала перед тем, как к ней заявилась Салли. Рисунки с пола призрак утащила к себе, а этот остался на столе. А потом его, видимо, сдуло сквозняком под кресло. Девушка вгляделась портрет — это не был кто-то конкретно. Когда она рисовала его, то уже окончательно пала духом, и позволила руке бездумно выводить линии. Поморщившись, Йана сжала пальцы, собираясь комкать лист. Но остановилась. Пригляделась. Какое-то тревожное чувство овладело ей. Она подошла к столу, и стала рыться в ящиках. Ее надежда оправдалась — пара карандашных огрызков все же спаслись от сожжения. Йана села за стол, вгляделась в рисунок, и принялась аккуратно выводить дополнительные штрихи. Рука работала, казалось, без участия мозга, Йана старалась не смотреть на портрет в целом, боясь потерять настрой. Несколько штрихов к волосам. Поправить разрез глаз. Изменить угол скулы. Каких-то пятнадцать минут, и на Йану смотрел парень из ее сна. Тот самый, которого так жестоко избивали, заставляя захлебываться собственной кровью. Приятное, даже красивое лицо, чуть ироничный взгляд, легкая открытая улыбка. Йана, холодеющий рукой, скова взяла карандаш — исправила линию носа, нанесла несколько крапинок веснушек, сделала чуть глубже складочку у уголка губ. Сердце, на миг пропустило удар. Как она раньше могла не узнать его? — Олег? — Прошептала Йана помертвевшими губами. Стало очень тихо. А потом, разрывая тишину в клочья, за окном пророкотал гром.