Ходящие в Ночи. Осененный.

      Ильд приподнял отливающую вишневым цветом раскаленного железа заготовку и внимательно всмотрелся в структуру металла. Этот клинок он ковал уже два часа, пытаясь добиться идеального баланса между крепостью и балансировкой. — Тять! А почему ты не опускаешь его в воду? Он же уже готов! Костр, весь перемазанный сажей и копотью от плавильной печи, с любопытством сунул нос к мечу, но тут же с ойканьем отпрыгнул в сторону, потирая, обожженное раскаленным паром, лицо. — Аккуратно! Не сильно обжегся? А? Ну, слава Хранителям. Будет тебе наука, — Ильд, убедившись, что с сыном все в порядке, положил клинок на наковальню и потянулся за молотом. — Впредь не смотри на нагретый металл близко, иначе одними ожогами не отвертишься. А что до клинка — не готов он еще. Верхний слой плохо схватился. Смотри — видишь эти каверны в металле? Из-за них меч может сломаться от одного мощного удара. Поэтому, надо провести нагрев еще разок, видишь? Запомни, как правильно вести заготовку через пламя. Слишком низко опускать нельзя — расплавишь. — Ага, — Костр шмыгнул покрасневшим носом. — Тять, а когда мне уже можно будет попробовать? Я тоже хочу что-нибудь выковать. — Не торопись, — Ильд кинул косой оценивающий взгляд на умоляюще смотрящего на него сына. — Сначала подучись хорошенько, а уж потом… Вот, те на. Кого там Встрешник притащил?       Он обернулся на громкий звук хлопнувшей двери и увидел бледного худощавого мужчину, который, как бешеный, вскочил внутрь и изо всех сил прижался к косяку, словно старался удержать кого-то. — Да это ж Дивиш! Эй, друже? Ты чего вытворяешь-то? Аль испугался кого часом? Говорил же тебе — тщательнее надо от жены заначки прятать, — и Ильд расхохотался, довольный собственной шуткой.       А Дивиш, тем временем, вытаращился на кузнеца и пытался что-то сказать, хриплым от страха шепотом. Но голос ему изменил — из сухих потрескавшихся от обезвоживания губ вылетало только какое-то хриплое карканье, пополам со стонами. — Тять! Ты слышишь?       Костр, удивленно таращившийся на кожевника, вдруг подбежал к стене у окна и прислушался. — Кто-то кричит! — Эх, ни секунды покоя, — Ильд удрученно вздохнул, отложил в сторону уже потемневший клинок и, на ходу снимая изгвазданный копотью фартук, подошел к сотрясающемуся Дивишу. — А ну, сторонись! Чего ты бормочешь, бедолага? Не выдам, не боись! — Т-там… Т-там… — только и смог выдавить кожевник, отчаянно тряся головой и отталкивая руки отца Костра. — Н-не… — Ох, — Ильд бросил безуспешные попытки отцепить соседа от дверного косяка (тот вцепился так, словно хотел врасти в стену) и обернулся к сыну, который, привстав на цыпочки, с любопытством выглядывал в окно. — Видно что-нибудь? — Нее… — Костр так и эдак крутил головой, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в мутном от грязных разводов стекле, как вдруг с оглушительным визгом отпрянул назад, с громким грохотом опрокинув поддон с инструментами, лежащими рядом на столике. — Сына. Лезь наверх. Быстро, — одними губами прошептал Ильд, не отрывая напряженного взгляда от окна, в котором застыли две мигающие светящиеся приглушенным зеленым светом зеленые точки. — Не шуми… Медленно…       Глаза неведомого существа неотрывно следили за передвигающимся аккуратными шажками кузнецом, который медленно скользил к наковальне. «Только бы успеть. Почему обереги не сработали?! Святые Хранители, если вы слышите, помогите!»       Костр, привыкший безукоризненно слушаться отца, ползком пробрался к неприметной лесенке в углу и уже поставил ногу на первую перекладину, как неожиданно раздался истошный вопль. — Ааа! — нервы Дивиша, с ужасом уставившегося в окно, наконец не выдержали и он завизжал, царапая дверь судорожно дергающимися пальцами. — Наверх!! — Только и успел крикнуть Ильд, когда дверь, мощным ударом слетевшая с петель, придавила слабо барахтающегося и скулящего от страха кожевника.       Вслед за первым волком внутрь запрыгнул еще один, который тут же мощным движением лапы отшвырнул мешающуюся деревяшку и с грозным рычанием сомкнул желтые клыки на шее пискнувшего Дивиша.       Ильд, сжимая в руке заготовку для меча, направил закопченный клинок на оборотня, пытающегося обойти его по дуге. Держаться пришлось за узкий штырь, на который должна была надеваться рукоять. — Костр, наверх!! — еще раз крикнул отец, не в силах отвернуться от завораживающих полыхающих зеленью глаз зверя.       Рычание сделалось оглушительным. Кузнец неумело замахнулся, метя в шею кинувшемуся на него Ходящему. — Ааа!! — Ильд отчаянно закричал, когда клыки сомкнулись на его запястье и как сухую веточку перекусили кисть. — Костр!!       Больше он ничего не успел сделать. Кровь фонтаном хлынула из рухнувшего на землю тела кузнеца.       Волк с удовлетворенным рычанием вгрызся в живот человека, смачно чавкая и порыкивая от переполняющего его удовольствия. Сегодня он наконец-то наестся до отвала. Сегодня его Ночь!       Второй зверь, закончив терзать окровавленный труп Дивиша, поднял взгляд на застывшего на середине лесенки мальчика, который с широко открытыми глазами смотрел на мертвого отца, телом которого лакомился Ходящий.       Шаг. Еще шаг. Главное не спугнуть, иначе залезет наверх, а оттуда его уже не выцепить. Шаг.       Тело волка, незаметно подкравшегося к лестнице распласталось в прыжке и всей массой обрушилось на застывшего каменным изваянием Костра. Мальчик с визгом упал на пол и тут же заплакал от сильной боли в лодыжке — напоролся на острый кусок покореженной мотыги, принесенный им накануне для починки. А потом затих, встретившись взглядом в зверем, практически вплотную стоящим с ним лицом к лицу.       Тихое утробное рычание. Слюна из приоткрытой челюсти чудовища вязкими каплями упала ему на рубашку. — П-по-ж-жа… — успел выдавить из себя Костр, прежде чем зубы оборотня прервали его жизнь.

****

— А вот и нет! — Рада досадливо отмахнулась от привязавшихся к ней весело смеющихся сестер и еще раз повторила. — А вот и нет! — Ну, скажи! — Милана хитро подмигнула задорно улыбающейся Лучезаре и продолжила канючить. — Рада! Мы же твои сестры! Тебе что, жалко?       Девушка сделала вид, будто не слышит, а сама поспешно отвернулась к костру, стремясь скрыть в отблесках пламени покрывшееся ярким пунцовым румянцем красивое личико и теребя ленточку на длинной белокурой косе. Вот же приставучие! И ведь не отвертишься — паршивки застукали ее вчера с Зареном и теперь методично выпытывали из нее признание. — Рада! — Рада!!       Младшие, под всеобщие смешки собравшихся девчонок, перебивая друг друга, тянули сестру за рукав, требуя немедленно дать ответ. «Чтобы я еще раз сюда пришла!» — досадливо подумала девушка. — Ну, хорошо, — Рада страдальчески вздохнула и повернулась к навострившим ушки сестрам.       Остальные собравшиеся девицы также притихли, в предвкушении подробностей «из первых рук». — Ничего не было! — ее слова громко и отчетливо прозвучали в наступившей тишине. — Мы только целовались пару раз! И все! Довольны?       Она, пылая смущением, гневно воззрилась на недоверчиво поджавшую губки Милану. — Что, и всё? — хмыкнула Лучезара. — И ни раз?.. — Нет! — Рада вскочила с бревнышка, на котором удобно расположились сплетницы и гордо отбросив косу за спину, грозно процедила. — А если кому-то не терпится узнать подробности — пусть катится к Встрешнику!       А затем она стремительно развернулась и побежала домой, оставив позади недоуменно переглядывающихся подружек. Такие вспышки от миролюбивой Рады были более чем редкостью, особенно учитывая то, что речь шла всего лишь о ее отношениях с Зареном. Которые, к тому же, уже давно ни для кого не были секретом. «Лезут не в свое дело! Ничего, вот вернутся домой — я им устрою!» — думала девушка, быстрым шагом следуя вдоль главной дороги. «И ведь знают, что их это не касается! А все равно лезут! А Зарен тоже хорош! Говорила же — аккуратнее нужно быть, вдруг кто увидит?! Ну, ничего! Завтра я все ему выскажу!»       Ее гневные мысли прервал истошный девичий крик за спиной. Потом еще один. Рада недоуменно оглянулась, как раз вовремя, чтобы увидеть несущихся на нее сломя голову Милану и Лучезару. Девочки были до смерти перепуганы и не переставая вопили, не забывая при этом ускоряться с каждым мгновением. — Беги!! Беги! — крик Миланы оборвался, когда она вдруг споткнулась и со всего маху нырнула лицом в дорожную пыль, вскрикнув от боли в содранных до крови коленях. Лучезара кинулась поднимать сестру, но спустя секунду застыла, дрожащей рукой указывая назад, по направлению к оставленному сзади костру. Рада, собирающаяся уже кинуться к ним, проследила за ее рукой и обмерла от ужаса, увидев, на что указывает младшая.       Свирепая сила толчками рвется в мышцах. Хорошо! Давно уже он не охотился! А кровью Серого сыт не будешь — тот чуть что, сразу глотку перегрызть норовит. Неважно, это в прошлом. Сегодня его Ночь!       Человеческие девки визжали, когда он громадными прыжками приблизился и накинулся на их тела. Ту, что слева, полоснул когтями, отправив в недолгий полет до ближайших кустов, а оставшуюся начал неистово рвать клыками. Глотку наполнила одуряющая солоновато-пьянящая кровь, вихрем промчавшаяся по языку. Ооо!! Блаженство! До чего же ты вкусный, человек!       Сквозь затуманенный охотой разум вдруг пронеслась мысль: есть еще одна, совсем рядом. Чуткого носа волка достигла волна запаха от застывшей в полусотне шагов впереди светловолосой девушки. Она рыдала навзрыд, заламывая руки, в голос выкрикивая чьи-то имена.       Уйдет. Но я не могу оставить мясо здесь! Они утащат, сопрут! Мм… Вкусно! Но она уйдет. Нет. Уже уходит!! Но мясо… Нет! Стоять, дрянь!!       Рада, захлебываясь слезами, неслась так, что потеряла шаль, которую взяла с собой на случай вечернего похолодания. Он убил их. Сначала рассек когтями Милану, а потом начал пожирать Лучезару. А она стояла и ничего не сделала!! Этого не может быть… Это сон!.. Благие, пожалуйста, пусть это будет сон!       Непослушной рукой рванула щеколду на двери, слыша за спиной нарастающий с каждым мгновением топот несущегося зверя. Он охотился. — Ааа!! — Рада с визгом захлопнула дверь и поспешно затворила внутреннюю щеколду, как никогда показавшуюся ей хлипкой и ненадежной. — Мама! Мамаа!! — девушка с плачем кинулась через сени, споткнулась, свернула локтем охапку свежевыстиранной одежды на полке и, прихрамывая, дотянулась до двери в хату.       Вдруг снаружи раздался мощный гулкий удар и жилище семьи Веды ощутимо дрогнуло. Заскрипел засов, с трудом сдерживающий натиск жаждущего крови зверя. «Как же вкусно они пахнут! Спасибо, Серый! Это будет лучшая охота в его жизни.»

****

— Не помешаю? — Томира тихонько подошла к Веде, сидящей у печи с пряжей в руках. — Нам нужно поговорить! — Нет, родная, я только начала. Проходи.       Веда посторонилась, освобождая место на лавке и проницательно спросила: — Что-то случилось, Томира?       Мать Тайля обессиленно присела на самый край лавки, обхватила голову руками вдруг расплакалась, покачиваясь из стороны в сторону. — Ну, ну, — Веда поспешно приблизилась и обняла вздрагивающую племянницу за плечи. — Что случилось? Опять этот нахал Бореслав приставал? Ничего, я Ильду скажу, он… — Н-не надо, — Томира отрицательно мотнула головой, размазывая по щекам потоки слез. — Я не… Тайль… Я… — Что такое? — Веда взяла женщину за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза. — Что с мальчиком? — Он… Он… — Что? — Осененный, — Томира перестала плакать также неожиданно, как и начала.       Затем еще раз взглянула на растерявшуюся тетку и четко повторила. — Мой сын — Осененный. Я только что узнала. — Так это же радость! Это же… — Веда, начав радостно улыбаться, замерла, увидев выражение лица Томиры.       Она сжала кулаки и отвернулась в другую сторону, простонав сквозь зубы: — Осененный! Мой сын!! Что мне делать?! — Как это? Что за вопросы, дитя? Ты должна радоваться! Твой сын пойдет обучаться в Цитадель! — Ни за что! — четко выговаривая каждое слово, проговорила Томира. — Но как же? — Веда опешила от столь резкой отповеди и даже отодвинулась, чтобы не касаться разъяренной женщины. — Томира! -Что?! Я не отдам сына в эту обитель выродков! В этот поганый рассадник… — Мама!! — внезапно раздался истошный девичий крик.       Раздался топот. Дверь в сени распахнулась и в дом влетела зареванная Рада, тут же навалившись худеньким плечиком на дверь. — Помогите! Нужно затворить ее!! — Доча, что?.. — поднялась было Веда, но вновь рухнула обратно на лавку рядом с Томирой, когда хату ощутимо тряхнула неведомая сила.       Треск. Грохот. Теперь к ним примешалось еще и разъяренное звериное рычание. Дом дрожал, сотрясаемый мощными ударами. — Быстрее!! — сквозь слезы стонала Рада. — Он идет!! Оборотень! — Кто?! О, Боже! Тайль! — Томира, у которой вдруг полностью сложилась вся картина, рассказанная сыном, оттолкнула девушку с дороги и вылетела в сени.       Большая ошибка. И она стоила ей жизни.       Последний мощный рывок. Входная дверь рухнула, когда зверь зашел на третий круг и с разбега врезался в нее. Раздраженно зарычал, чувствуя боль в правой лапе. Где эта дрянь? Ее запах просто сводит с ума!       На него кубарем налетела какая-то человеческая самка, и, не удержав равновесия, с жалобным вскриком рухнула прямо ему под лапы. Волк пораженно отшатнулся, на мгновение забыв о своей цели. Такая неуравновешенная и глупая добыча попалась ему в первый раз!       Тем временем женщина, постанывая от боли в вывихнутой ноге, кое-как приподнялась на локтях и поползла прямо перед носом опешившего Ходящего. Она полностью проигнорировала его, продолжая беспрерывно выкрикивая чье-то имя. «До чего же людишки крикливые», — раздраженно повел ушами волк, чуть присев для прыжка.       Томира умерла, так и не успев понять, что происходит. Она до последнего звала сына, но безуспешно: его не было дома. «Прости», — успела подумать женщина, перед тем, как оборотень сомкнул клыки у нее на шее.

****

      Мать ушла в дом, а Тайль так и продолжал смотреть ей вслед, сраженный ее реакцией. «Почему она так говорила? Я что, не наказан? Ничего не понимаю!»       Мальчик неуверенно привстал с лавки и заглянул в щелку через опущенные ставни. Мать направлялась к дальней стороне хаты, к сидящей у печи тетке. Видимо, Томира и вправду не собиралась его ругать! От такой мысли настроение Тайля мигом поднялось на недосягаемую высоту. Он даже позволил себе слегка улыбнуться. «Дурак я! Навыдумывал всякого. А ничего страшного и не произошло вовсе! Вон, мама и та мне трепку не задала, что и вовсе удивительно! Хм. Ладно, надо найти Милану! В конце концов я же ходил к Границе? Ходил! Ходящего видел? А то! Грех таким не похвастаться!»       Приободренный сладостным видением удивленной мины на лице сестры, Тайль вприпрыжку кинулся со двора, не удержавшись и сорвав по дороге недозрелое яблоко с соседской яблоньки, мяняще свисавшее с нижней ветки. Мучимый со вчерашнего дня чувством вины, он почти ничего не ел и теперь ощутил прямо-таки звериный голод! «Во! Заскочу заодно к дяде в кузню — расскажу Костру! То-то он обзавидуется!»       Тайль разминулся с Радой буквально на пару минут. Он уже успел свернуть в соседний переулок, когда мимо пробежала рыдающая девушка, преследуемая настигающим ее оборотнем. Возможно, если бы он не так сильно спешил похвалиться своими приключениями с братом и сестрами, то уже был бы мертв. Но, все закончилось иначе, и гораздо печальнее.