Точка отсчета.

Если что, здесь три пропавшие главы... Хочу сказать спасибо за поддержку. Пусть я не смогла увидеть комментарии на фикбуке, но смогла прочесть их по электронной почте. Спасибо за них большое) P.S. Отчего-то у меня не отображается изменение в количестве страниц Оо в шапке фика. Сорре, удалила и добавила главу вновь== Что я опять не так сделала?.. Где-то здесь во дворах должна быть детская площадка. Совершенно обычная и ничем непримечательная, но когда-то это место много значило для Учихи. Будучи ребенком, Саске сбегал сюда поиграть с приятелями, имена которых уже и не помнил. Разумеется, родители противились подобному поведению, особенно отец, считавший, что те дети сыну не ровня, но Саске его мнения не разделял, впрочем, как и Итачи, который помогал брату в побегах. Именно здесь Саске познакомился с Наруто. Узумаки и тогда был громким пустозвоном, влипающим во всякого рода неприятности и с завидным постоянством втягивавший в них и Саске. Зато с Узумаки не было скучно. А еще Саске никогда не признается и уж тем более не станет – даже мысленно - благодарить Наруто, но именно Узумаки заставлял его почувствовать себя самым обычным ребенком, а не одним из семьи Учиха. Хоть какое-то подобие свободы, а не сковывающие узы из ответственности и долга, которыми бредил отец. Позже стало не до игр, детство обернулось в дымку из воспоминаний, а иногда даже и вовсе казалось сном, что всегда тает, уступая место тревожному утру. Песочница, горка и качели. Для взрослого – ничего особенно, а для ребенка – буквально целый мир. Когда-то это был его островок наивного детского счастья без оглядки на громкое имя и благородное происхождение. - Вот и пришли, - Саске подводит Хинату к качелям. – Посидим пока здесь. Не против? Хьюга только отрицательно мотает головой. Разве у нее есть выбор? Может, девушка и удивлена тем, куда именно привел ее Саске, но ничем того не показывает. Послушно садится на качели, не поднимая глаз, и ладонями обхватывает цепи подвеса. Юноша хочет добавить что-то ехидное, касающееся нежелания Хинаты пересидеть до утра в месте поуютнее, но слова так и остаются невысказанными. И дело вовсе не в завибрировавшем в кармане куртки мобильном телефоне. Дисплей услужливо высвечивает имя жаждущего разговора абонента, и Саске мысленно чертыхается, давая себе обещание стереть номер ставшей этим вечером бывшей девушки. Правда, сбросить звонок, чтобы потом выключить телефон Учиха не собирается. В конце концов, стоит расставить все точки над «i», раз они до сих пор не обозначены, а не оставлять все на потом. Пусть момент для того не самый подходящий. Саске приходится отлучиться на разговор и отойти в сторону: ему отчего-то не хочется, чтобы Хината слышала, как он совсем не мило и отнюдь не любезно беседует с бывшей пассией. Та, разумеется, вновь попыталась извиниться в надежде вернуть их отношения, пусть они ее вроде, как оказалось, и не устраивали. Пропуская мимо ушей поток приторно-слащавых слов, Саске смотрит в сторону Хинаты. Та определенно не особенно заинтересована в его беседе, скорее даже совсем не заинтересована. Она так и сидит на качелях, глядя куда-то перед собой, всматриваясь в ночь, тени которой смягчает неяркий свет уличных фонарей. Но отчего-то Саске кажется, что темнота подступает к ней все ближе, змеей заползая в душу, обвивая в холодные кольца сердце. Знакомое чувство, которое до сих пор точит его изнутри. Одиночество. Пусть даже вокруг и вертится столько людей. Саске мотает головой, сбрасывая наваждение, но, тем не менее, терпеть пустой треп, доносящийся из трубки, он больше не намерен. - Это все? – довольно резко прерывает девушку Саске. Та осекается, понимая, что ошибочно приняла молчание Учихи за желание выслушать ее. Надежда не оправдывает себя. - Да... – выдыхает она, чувствуя, но, может, не осознавая, что сейчас та тоненькая ниточка, которая связывала их до настоящего момента, разорвется раз и навсегда. - Тогда спокойной ночи и не звони мне больше. Никогда, - Саске не дожидается, пока с ним попрощаются в ответ или хотя бы придут в себя после его резких слов. Вот теперь Учиха выключает телефон для пущего эффекта своим словам и кладет его обратно в карман. - Извини, - произносит Саске, правда, в его голосе не слышится раскаяния – пустая формальность, условная вежливость, не более. Впрочем, Хьюга на него даже не смотрит: в его извинениях девушка не нуждается или же просто понимает, что они ничего за собой не несут. Саске садится на качели рядом с Хинатой, но та не обращает на его действия никакого внимания, продолжая сверлить светлым взглядом ночь. Какое-то время они сидят молча. Наверное, это действительно своеобразная манера общения, доступная им двоим. Видимо, по-другому они контактировать просто не могут. Саске развлекается тем, что сначала разглядывает площадку, тонущую в полусумраке, а потом думает, что же все-таки могло случиться с девчонкой, раз она решила убежать из золоченой клетки и не горит желанием возвращаться. А затем смотрит на Хинату и с раздраженным вздохом встает, снимая куртку и набрасывая его на плечи дрожащей девушки. Хьюга таки поднимает на него глаза, явно собираясь вернуть куртку обратно, но Учиха, скрестив руки на груди, усмехается, глядя на нее сверху вниз: - Даже не думай. - Но... - Я переживу, - отрезает Учиха, надеясь, что их спор не затянется надолго, а то он точно перекинет девушку через плечо и потащит в место потеплее и понадежнее. И пусть кто-то будет очень даже против, но никаких возражений Саске не потерпит. - Спасибо... – едва слышно произносит Хината, будто прочитав его мысли и выбрав меньшее из зол. - Не стоит благодарности, - хмыкает Саске, чувствуя, как ночная прохлада забирается под рубашку, но не забирать же куртку обратно. - Но... как же ты?.. Надо же, о нем беспокоятся. Или делают вид, впрочем, неважно. - Переживу, сказал же. Хината осекается и виновато опускает голову. Саске ожидает очередной порции молчания, натягивающего нервы, словно струну, но... - Сегодня отец объявил о моей помолвке, - вдруг произносит Хината, тихо, но без дрожи в голосе, которая обычно предрекает слезы. И Саске ловит себя на мысли: он больше удивлен тому факту, что девушка, наконец, сама заговорила с ним, нежели озвученной новости. В таких семьях как Хьюга или же как Учиха, браки по расчету – вполне обычное дело, дети служат лишь инструментами для достижения определенных целей. На первом месте стоит благополучие клана в целом, а затем уже личное счастье каждого отдельного человека, ему принадлежащего. Жизнь Хинаты, как наследницы Хьюга, в первую очередь подчинена именно этому принципу, а уже потом ее собственным желаниям. Учиха следовали тем же правилам и заповедям, пока Саске не остался один и не стал сам себе хозяином, правда, до сих пор чувствовал узы, которые сковывали его с рождения и которые, казалось бы, должны были разбиться с потерей тех, с кем связали Учиху. - Я знала... Всегда знала, что так будет, но... – Хината осекается, и Саске прислушивается, все же ожидая слезы и последующую за ними истерику, но девушка остается неожиданно спокойной. Учиха смотрит на ее профиль, словно выточенный из камня в неярком свете фонарей, отмечает ровную осанку. Даже хочет прикоснуться к кажущейся фарфоровой коже, но одергивает себя. Ведь Хината действительно красива, правда, ее красота зачастую ускользает и очевидна лишь, когда девушка не старается скрыться за робостью и скромностью, словно за паранджой, не пытается быть незаметной. Наруто не замечает, какая девушка в него влюблена, но Саске, как оказалось, в силах ее оценить. - Отец сказал, что я... никчемна и должна быть полезна Хьюга хотя бы в этом...но.. Опять молчание. Неясными отголосками до них доносится шум ночного города с его неоновыми, но фальшивыми огнями. - Я не хочу следовать его указке... – Саске смотрит на Хинату и ждет, что Хьюга признается в запретной любви к другому, что, впрочем, весьма банально и даже несколько уместно. Но девушка вновь замолкает, так и не произнося ни слова, разумеется, об Узумаки. Учиха невольно ловит себя на мысли, что он никогда прежде не оказывался в подобной ситуации: оказаться наедине с девушкой, которая в такой момент думает совсем не о нем, а о каком-то блондинистом шалопае. - И поэтому сбежала? Замуж не хочешь? – усмехается Саске, чтобы хоть как-то вытащить Хинату из ее раковины, и Хьюга вздрагивает, словно бы сбрасывая с себя недавнюю уверенность. Она часто моргает и закусывает губу. Учиха понимает, что сказал лишнего, но не смог удержаться. Ведь очевидно. Девушка из богатой семьи влюбляется в парня, стоящего ниже по статусу, и готова отказаться ото всего, что до этого составляло ее жизнь. Слащавый сюжет для любовного романчика, который до дыр зачитывают уставшие от рутины быта домохозяйки. Каждая из них, наверное, многое бы отдала, чтобы оказаться на месте главной героини и сбросить с себя серость проходящих дней. И неважно, что сначала придется пострадать, ведь потом ждет счастливый конец. Саске ожидает короткого кивка своему вопросу, но Хината замирает, глядя перед собой. Кажется, она забывает о присутствии Учихи рядом. Кажется, она совсем не понимает, что Саске тратит на нее свое время, которое мог бы провести с большей для себя пользой и без лишних заморочек на ночь глядя. Кажется, ей совершенно все равно, что сам Учиха Саске пытается проявить хоть какое-то подобие участия к ней, не разменяв его на обычное равнодушие. И абсолютно очевидно, что Хьюга хотела бы видеть на месте Саске другого человека, потому что каждый в момент своей слабости желает либо остаться один, либо чувствовать поддержку любимых и близких. Мысль об Узумаки неожиданно раздражает, словно Наруто только что заявился сюда своей ужасно шумной и крайне надоедливой персоной. Словно он, как обычно, мешает, пусть даже его здесь нет. Но, наверное, Узумаки и так натворил слишком много, сам того не подозревая. Девушка отвечает только тогда, когда Саске с некоторым раздражением хочет спросить, не заснула ли она и не стоит ли проводить ее в гостиницу. Правда, уверенный , пусть и тихий ответ Хинаты несколько обескураживает, потому Учиха забывает о своем так и не высказанном предложении: - Человек, который должен стать моим мужем, меня ненавидит. Я не хочу, чтобы он жил в этой ненависти. Саске никогда не видел необходимости общаться с Хинатой, его вполне устраивал безликий статус одноклассника, не перетекающий ни в дружбу, ни в банальную симпатию, а потому, собственно, о самой девушке Учиха знал довольно мало, кроме, разве что, самых очевидных вещей. Какой Хината была вне школьных стен, что прятала за фасадом из нерешительности и скромности, чем увлекалась, а что не любила - все это Саске совершенно не интересовало. Но о ком идет речь, Учиха понимает сразу. Когда-то даже его отец говорил, что из мальчишки Хьюга выйдет толк, а потому, несмотря на все внутренние перипетии в клане, Хиаши скорее всего постарается выдернуть племянника наверх, чтобы не дать пропасть его талантам. Хьюга Неджи являл собой образчик достойного наследника, но, увы, по иронии судьбы или же по роковому стечению обстоятельств, таковым не являлся и рассчитывать на место главы клана ему не приходилось. Но, видимо, куда больнее било осознание того, что Неджи предстояло всю жизнь пресмыкаться перед кузиной, на которую даже ее собственный отец махнул рукой. Будучи родственниками, они долгое время и по настоящий момент оставались совершенно чужими друг другу людьми. Саске опять же прекрасно знает это чувство, цепляясь за мысль, что стоило о том задуматься, как сразу он находит параллели между собой и Хинатой. А ведь Саске всегда казалось, что они были слишком разными. Не раз он ловил тихое бессловесное осуждение во взгляде светлых глаз Хинаты, когда смеялся над Наруто или же отмахивался от наставлений и причитаний Сакуры; в свою очередь Учиха не понимал, как можно оставаться такой вот кроткой и смиренной, по собственной воле лишая себя права голоса. Но общего у них оказалось гораздо больше. Сколько себя помнил, Саске был вынужден терпеть сравнение с Итачи, старшим братом, который, казалось бы, являлся идеалом во всем, и Фугаку требовал того же от своего второго сына. Но Саске, как ни старался, не мог оправдать возложенных на него надежд, хотя многие восхищались его успехами в учебе и спорте и даже завидовали Саске, но слов одобрения от собственного отца он слышал крайне редко. Как ни странно, но именно тот, за кем Саске не мог угнаться, постоянно оставался на его стороне, не смотрел на брата сверху вниз и не требовал быть первым во всем. Но Итачи был заботливым и внимательным старшим братом, готового всегда поддержать и ободрить Саске, который его буквально боготворил. А вот отношения Неджи и Хинаты вряд ли можно было назвать теплыми. Неджи окончил их школу в прошлом году. Разумеется, в анналах местной истории он останется одним из лучших учеников и достойным отпрыском семьи Хьюга. Хината пусть и училась неплохо, но звезд с неба не хватала. Она словно старалась быть как можно более незаметной, словно боялась чужого внимания к себе. Ни для кого не являлось секретом, что отношения между родственниками, мягко говоря, не складывались. Неджи вел себя сдержанно и сухо, обращаясь к Хинате только с официальным «-сама», но без ровного обожания в глазах. Он никогда не говорил о том вслух, по крайней мере, Саске не слышал, но одним только взглядом, прожигающим холодом презрения, Неджи давал понять, как относится к кузине. Очевидно, что Хината все понимала, оттого и старательно избегала Неджи, будто не желая оскорблять его своим присутствием. Когда они были в средней школе, то Неджи с детской жестокостью старался при возможности задеть Хинату, но всякий раз натыкался на смирение и покорность. Она не отвечала и не старалась унизить в ответ, будто чувствовала свою вину перед кузеном и несла заслуженное наказание. Тогда за Хинату заступался Наруто, местный поборник справедливости и голос совести для окружающих, несмотря на то, что иногда был битым: Неджи, сдерживаемый то ли клановыми правилами, то ли каким-то своими внутренними понятиями о чести, не поднимал руку на сестру, но это не мешало ему ставить на место зарвавшегося шумного младшеклассника. Никто не знал, в чем причина подобного отношения кузена к тихой и милой Хинате, но говорили, что дело в отношениях внутри Хьюга. Повзрослев, Неджи успокоился, стал сдержаннее, но не растерял надменности. В старших классах он возглавил ученический совет, отлично учился и не страдал от отсутствия внимания со стороны слабого пола. Хината же так и не переборола своей робости и не стремилась выделяться. Отношения между ней и кузеном выровнились, но не лишились холодной отчужденности, словно было заключено вынужденное перемирие, не более. Ближе Неджи и Хината не стали, намеренно сохраняя дистанцию и не стараясь что-то изменить. Видимо, одного это устраивало, а Хината просто старалась сохранить столь хрупкое, словно лед по весне, равновесие. Кто-то из поклонниц президента ученического совета даже пытался подобраться к нему через кузину, ошибочно интерпретировав их спокойные отношения. Саске был свидетелем того, как во время перемены Хината честно попыталась передать чужое любовное послание Неджи, а тот, только глянув на конверт, демонстративно его разорвал и попросил девушку больше не заниматься подобной ерундой: - Если кому-то есть, что сказать, то пусть сам скажет, не стоит тратить свое время на такие пустяки, Хината-сама... - Но... – глядя на клочки бумаги под ногами, ставшими для одной из учениц их школы символом разорванных надежд, Хината отчего-то не смогла промолчать. - Никаких «но», Хината-сама. Не потворствуйте чужой слабости и не позволяйте себя использовать. Можете так и передать той, кто Вас попросил об этой услуге, что я буду ждать ее после занятий в кабинете совета. Если ей так нужно со мной объясниться, то пусть приходит. Неджи, еще раз взглянув на закусившую губу Хинату, просто развернулся и пошел прочь по коридору, а девушка присела на корточки, складывала в ладонь порванное письмо и глотала тихие слезы, словно оплакивая чужие мечты. Наблюдая за подскочившей к девушке Ино, которая обняла Хинату и стала что-то ей успокаивающе шептать, Саске тогда равнодушно подумал, какой глупой изначально была вся эта затея. Зачем нужно было соглашаться на чьи-то уговоры, кто пожелал загрести жар чужими руками? После этого случая к Хинате больше не лезли с просьбами помочь сблизиться с Неджи, а одноклассница, которая просила передать письмо, обвинила в неудаче исключительно Хинату, не забыв бросить ей обидные обвинения прямо в лицо, а затем поскандалила с Кибой, вставшего на защиту подруги детства. Правда, узнавший о произошедшем Неджи неожиданно не остался в стороне. Неизвестно, какие цели преследовал Хьюга, но он вдруг начал встречаться с заочно отвергнутой им девушкой, а через неделю демонстративно бросил на глазах у всей школы. - Ты мне надоела, - бесстрастно пояснил Неджи, глядя на ревущую бывшую пассию. Размазывая слезы по лицу, девушка бросилась прочь из столовой под смех и ехидные подколки собравшихся в помещении учеников. Саске лишь ухмыльнулся разыгравшейся сцене. За что боролась, как говорится. Правда, после случившегося, как показалось Учихе, Хината еще больше замкнулась в себе. - Ты сбежала, потому что беспокоишься за своего жениха? – уточняет Саске, косясь на Хинату. Он не озвучивает имени Неджи, но друг друга они понимают. Правда, окажись Саске на месте Хинаты, то он давно бы показал кузену, кто в будущем возглавит клан. Из зарвавшегося щенка, как правило, вырастает наглая псина, а потому кто-то просто нуждается в хорошей оплеухе. Отчего-то Саске уверен, что стоит облечь Неджи властью в Хьюга и первой от этого решения пострадает Хината. Саске слишком знаком темный лед во взгляде Неджи; Учиха сам пережил потерю самых близких людей, чтобы не понять. Пустота в сердце дает оглушительный резонанс, наполняя, казалось бы, все твое естество болью и злобой. Они словно впитываются в кровь, отравляя, заставляя гореть в агонии собственного бессилия перед чужой смертью. Они порождают ненависть, которая будет требовать мести, если найдутся те, кого решишь удостоить подобной участи. Свершится та или нет – далеко не важно, черное пламя будет жечь душу до последнего вздоха, ибо причина ненависти изначально в том, кто ненавидит. И многие предпочтут гореть дальше, прячась за такими вот темными взглядами, чем задумаются о прощении. Оно давно сменилось на сводах внутренней догматики кривыми строчками, будто вписанными от руки и призывающими отвечать обидчикам их же монетой, вынести им своеобразный приговор, не думая, что такой суд может быть крайне несправедлив. Главное, передать свою боль, облечь на нее другого. Несомненно, что Неджи выбрал для воплощения собственной ненависти Хинату. Ту, кого он может достать, постепенно приближаясь еще ближе. А девушка словно признавала за собой вину и молча, безропотно принимала любое наказание. Не страх ли перед кузеном, в конце концов, стал основной причиной ее побега? Хотя для девчонки, что сидит рядом, видимо, в порядке вещей думать прежде всего о других, нежели о себе. Весьма полезное качество для окружающих, которые только и ждут, чтобы сесть кому-то на шею. На вопрос Учихи Хината только кивает, сосредоточенно глядя перед собой. Что удивительно, но Саске, всегда сомневающийся в людях, ей верит. Наверное, как ни странно, потому что она слишком не похожа на него. - Это плохая идея, - морщится Учиха, до сих пор не понимая и, собственно, не желая понимать. Приносить себя в жертву – априори глупо. И куда глупее заботиться о человеке, которому до тебя нет никакого дела и который ничем не заслуживает оказанной ему чести. И вряд ли попытается заслужить. Есть те, кто думает, что им все вокруг чем-то обязаны. - Если я исчезну, то всем станет проще, - голос Хинаты ровен, но Саске чувствует, сколько боли заключено в ее словах. Когда нет лекарства, остается только терпеть. - Не говори глупостей, - Учиха старается говорить спокойно, но получается довольно плохо. Чужое смирение неожиданно раздражает. - Это не глупости. Неджи-нии-сан пострадал из-за меня, - выдыхает Хината, а Саске без особого энтузиазма отмечает, что речь, как он и думал, шла о Неджи, но со злостью ловит себя на мысли, что Хината не просто принимает на себя вину, девчонка искренне во все это верит. Учихе сложно рассудить, он не слишком хорошо знает о проблемах внутри Хьюга, но все же не может понять. Если у Неджи есть претензии, то пусть выскажет все дяде. Что мешает? Нападать на слабого – признак собственного бессилия. Не трусость ли, спрятанная за внешней показной хладнокровностью? Фальшь, блеф заигравшегося игрока. Саске чувствует холод на коже, но куда отчетливее – на сердце. Они с Неджи в чем-то похожи. Только Саске не ищет обходных путей и соперника попроще. Он уже знает, что то, что погубило его родителей, прибрало к рукам брата и с чем ему еще предстоит столкнуться, куда сильнее какой-то там девчонки, что сейчас сидит рядом. И пусть Учиха понимает, что ненависть не то, чем стоит жить, скорее даже, существовать, но она хоть как-то заполняет пустоту внутри. Ведет к одному Саске ведомой цели, к неизбежному концу. А пока можно и нужно брать от жизни все, что само просится в руки, глуша нежеланное одиночество, но не в силах изжить тлеющую внутри ненависть. Есть вещи, которые невозможно забыть, а уж тем более простить. Есть прошлое, которое не оставляет, накладывая след на настоящее и заполняя собой будущее. - Саске-кун... – тихо произносит Хината, Учиха стряхивает невольное наваждение, причудливыми черно-красными кадрами ставшее перед глазами, и видит беспокойство во взгляде девушки. Не разыгранное приличий ради. - Ты дрожишь... – она встает с качелей и поспешно стягивает с себя куртку, чтобы вернуть ее владельцу. Саске не может не подняться следом, чтобы помешать Хинате: ему только чужой заботы для полного счастья не хватало. К тому же, в данной ситуации девчонке из Хьюга нужна помощь, а не ему. Иначе бы Учихи здесь и не было: от жалости становится только гаже, а ощущение собственной никчемности растет в геометрической прогрессии. А потому порыв девушки стоит пресечь на корню. - Перестань, - Саске кладет ладони на плечи Хинате, заставляя ее сначала вздрогнуть, а затем замереть. Хьюга, опустившая вдруг глаза, явно не привыкла к чужим прикосновениям. В какой-то другой момент подобная мысль вызвала бы у Саске усмешку, но только не сегодня, не этой ночью и не на этой площадке. Особенно после очередного разрыва с очередной пассией, что была готова определенно на все, чтобы их отношения продолжались. С такими людьми сначала слишком просто, но затем, когда они начинают вопреки своим же обещаниям за тебя цепляться, становится чересчур тяжело и за изначальную легкость приходится платить. - Но... – несмело и тихо пытается возразить Хината, однако Саске перебивает, не грубо, но с напором, чтобы дальнейших возражений не последовало: - Замерзнешь. Так что даже не думай, – и, подумав, добавляет с усмешкой: - Предлагаю компромисс.