Солдат

В аду нельзя быть героем, и от тебя этого не требуют, но просто иногда так выходит. © к/ф «Падение "Чёрного Ястреба"»

Я даже не помню, когда опора исчезла из-под моих ног. Помню лишь, как пальцы доведённым до автоматизма движением нажали на спусковые крючки, выпуская кошки в стены зданий, клапан открылся — и поток газа резко выбросил моё тело вперёд, отчего я крутанулась в воздухе. Сердце на секунду пропустило удар, когда весь мир перевернулся вверх ногами, но, в конце концов, не в первый же раз я рассекаю воздушное пространство на приводе. Поэтому я быстро взяла себя в руки, поджала ноги к груди, проскрежетав кейсами с лезвиями по вымощенной брусчаткой дороге, взмыла вверх, пробежалась по крыше, выровняла полёт и присоединилась к команде. За то время, пока мы ждали сигнала к выступлению, Лукас растолковал нам нашу схему передвижения, которая представляла собой обратный клин. Мы со Стивенсоном заняли позиции по бокам впереди как оборонительная часть: Лук с левого фланга, а я с правого. Следующая пара, расположенная позади от нас и чуть ближе к центру — Майя и Бенджамин. Замыкающее звено, в тыльной части команды и в самом центре — Лиа. Естественно, мы находимся на внушительном расстоянии друг от друга, чтобы иметь больше места для манёвренности. Чуть повернула голову влево, чтобы посмотреть на обстановку в команде. На такой сумасшедшей скорости в моём распоряжении были всего пара мгновений, однако мне их хватило, чтобы понять, что ребята хоть и напуганы, но помирать пока не собираются. Отлично, дисциплина в порядке. Блин, почему я задумываюсь над этим в то время, когда это обязанность Лукаса как нашего лидера? Посмотрела на него и встретилась с ним взглядом. Он сумел прочитать в на моём лице вопрос и деловито подмигнул мне, мол, всё у него под контролем. Покачав головой, я тяжело вздохнула и снова принялась следить за дорогой, и очень вовремя — прямо перед мной внезапно выскочила узкая башенка церкви. Я ругнулась, резко сгруппировалась и ушла в сторону, больно ударившись рукой о каменную стену. Однако скорость реакции, выработанной за три года, в очередной раз спасла мою задницу от гибели: перекрутившись вокруг себя пару раз, я по кривоватой траектории обогнула башню, оттолкнулась от неё ногами и снова вернулась к намеченному плану движения. — Порядок? — крикнул мне Лукас, но я решила не наступать на те же грабли и даже не посмотрела на него, лишь молча показав большой палец. Следующие несколько минут полёта прошли в относительном порядке: ребята оказались не такими невнимательными суицидниками, как я, поэтому кроме меня никто больше не спотыкался и не ударялся. Краем глаза я продолжала следить за тридцать четвёртой командой, движущейся где-то справа от нас. Ключевое слово — «где-то», потому как ребята слишком ушли в сторону, а внимательно разглядеть их местоположение мне не позволял привод, мчащий меня на бешеной скорости. Подождите-ка... Мне показалось, или среди крыш впереди действительно мелькнула гигантская голова? — Ребята... Вы тоже это видите? — прозвенел слева испуганный голос Майи. — Какого хрена? — послышался оттуда же недоумённый тон Бэна. Похоже, мне не показалось. Вот чёрт. — Как титаны смогли зайти так далеко? — Хотите сказать... — жалобно пролепетала Лиа откуда-то сзади. — Хотите сказать, что авангард уже разгромили? Но ведь после начала операции только пятнадцать минут прошло... Мне не нужно было даже поворачивать голову, чтобы понять, как переменилось лицо Бенджамина после этих слов. Вместо этого я нахмурилась и крепче стиснула рукояти мечей, готовясь пустить их в расход в любой удобный момент. И дураку понятно, что больше своего брата он не увидит. На крыше под собой уловила что-то красное. Чуть притормозила, чтобы рассмотреть непонятное пятно, и тут же отвернулась, возвращая прежнюю скорость и крепко сжимая губы. Этой кляксой оказалось раздавленное в лепёшку тело неизвестного солдата — как страшный знак того, что мы вышли на границу групп «Фронт» и «Центр». Среди сплошной лужи крови и внутренностей проглядывались очертания эмблемы в виде двух скрещённых мечей. Даже представить страшно, что с этим человеком всего день назад я служила в одном наборе. Но одно лишь движение гигантской руки — и от неизвестного сослуживца осталось лишь кровавое пятно. Стало тошно. А может быть, это был кто-то, кого я знаю?.. Передёрнув плечами, я посмотрела вперёд и похолодела, увидев, что маячащая среди крыш голова замеченного нами титана повёрнута в нашу сторону, а безумные глаза в упор смотрят прямо на нас. Почуял-таки, тварь. Упускать его нельзя, иначе такими темпами он доберётся и до внутренней стены, где сейчас в спешном порядке эвакуируются жители Троста. Значит, придётся драться. Скривив лицо в мимолётном приступе страха, я переглянулась с Лукасом, уже открывающим рот, чтобы изложить всей команде план действий, однако ему не дали этого сделать. — Бэн, стой! — услышала я крик Майи, и через секунду мимо меня просвистел Рихтер, едва не сбив в полёте. От неожиданности я затормозила и тут же уцепилась за крышу ближайшего здания. Бенджамин на бешеной скорости нёсся навстречу исполинской твари, громко и отчаянно что-то крича. Чёрт, похоже, ярость совсем снесла ему крышу. Он резко ушёл вниз, выпустил трос гиганту в плечо, увернулся от его толстой руки, взмыл в воздух и занёс клинки над головой, чтобы нанести удар, но... — Мать твою, — в который раз за день выругалась я, скрипнув зубами. Бэн совершил непростительную ошибку. Он всего на секунду завис в воздухе рядом с гигантом и уже через мгновение оказался зажат в плену толстых, похожих на сосиски, пальцев. Даже со своей позиции я услышала, как под сильным давлением хрустят его кости. Быстро, не дав страху сковать меня, я отцепилась от крыши, метнулась ему на помощь, игнорируя приказ Стивенсона остановиться, и заметила, как титан замахнулся свободной рукой на меня. Немыслимым образом (ох, видел бы меня Шадис!) я успела увернуться, но в результате не заметила выскочившего передо мной карниза крыши и тут же врезалась в него, жёстко прокатившись по покатой черепичной поверхности несколько метров. Меня отбросило на противоположную сторону, и я, чтобы не соскользнуть на землю, схватилась рукой за гребень. Зашипев от боли, я приподнялась на локтях и подняла голову. Душераздирающий вопль отчаяния и страха врезался мне в мозг тысячей острых ножей, а искривлённое в мольбе бледное лицо Бенджамина накрыла тень от гигантских зубов. Его руки были крепко прижаты к телу чудовищной хваткой и, скорее всего, сломаны. Он даже сделать ничего не мог. И прежде, чем я успела предпринять хоть что-то, огромные челюсти с чавканьем сомкнулись на его шее. Меня закоротило. Горячая, алая кровь фонтаном хлынула из того, что осталось в гигантском кулаке. На мою щёку прилетела всего одна капля — а я ощутила, как в лицо плеснули крутым кипятком. В голове тут же образовалась каша, перед глазами всё помутнело и расплылось, когда я запоздало заорала в огромную пасть его имя и когда меня внезапно сгребли в охапку и перенесли на соседнюю крышу. Кто-то встряхнул меня и наотмашь ударил по щеке. Удивительно, но от этих грубых действий я сразу пришла в себя: кровавый туман перед глазами рассеялся, вакуум исчез из головы, а взгляд сфокусировался на лице Лукаса. Который был чертовски взбешён. — Сиди здесь, — приказал он, окинув меня взглядом — злым, как никогда, — вскочил на ноги и рванул к титану. Лиа и Майя бесстрашно взмыли прямо перед огромным лицом и ушли в сторону, заманивая тварь за собой. Лукас тем временем незаметно зашёл сзади, прицелился и, извернувшись, со всего размаху вырезал кусок горячей плоти прямо из уязвимого места, тут же уворачиваясь от хлещущей из раны крови. Титан внезапно замер с протянутыми к девчонкам руками и через секунду мешком упал на землю, оставив после себя шлейф из густого и горячего белого пара. Я настолько засмотрелась на эту картину, что не заметила, как мои сокомандники уже очутились рядом со мной. — Лихтерманн, твою мать, какого хрена?! — рявкнул на меня Лукас, больно вцепившись в мои предплечья и поставив на ноги. — Я, конечно, давно тебя знаю и уже привык к твоим геройским закидонам, но сейчас ты на войне! Поэтому будь добра, засунь свою самодеятельность себе в зад и потрудись исполнять мои приказы! Сейчас я твой командир. Если я сказал стоять — значит, ты будешь стоять на месте и никуда не рыпаться. От меня зависит твоя жизнь, понимаешь ты это или нет?! — Жизнь Бэна тоже от тебя зависела, — холодно перебила я его, и меня саму передёрнуло от этого тона. Решила как обычно бить огнём. — Тогда чего ж ты его не спас?! Геройские закидоны? Да я-то хотя бы попыталась хоть что-то сделать, а ты просто проигнорировал! — Гигант был слишком близко, — остудил меня друг, внезапно сменив тон с разозлённого на какой-то... успокаивающий, что ли? Меня аж перекосило. — Мы бы не успели, пойми это. И если бы ты не споткнулась об этот карниз, мы бы потеряли ещё и тебя. Так что давай ты прекратишь строить из себя героя и начнёшь действовать согласно плану, ладно? — Не смей говорить со мной как с ребёнком, — взбешённо буркнула я, стряхнув его руки с плеч и вытерев кровь погибшего товарища с лица. К горлу снова подкатило что-то едкое. Как ты ни посмотри, а Бенджамина я и вправду не успела бы спасти. С моим-то мастерством я с большей вероятностью сейчас варилась бы в брюхе того титана вместе с ним. Лукас, как обычно, прав. Закрепив у себя в голове эту мысль, я тяжело вздохнула и подняла голову. — Ладно, я поняла. Извини меня, капитан. Больше такого не повторится. Лук снова оглядел меня, дёрнул уголком рта в попытке улыбнуться и кивнул. Объяснив нам небольшую перестройку команды, он дал приказ к выступлению. Я скользнула взглядом по испаряющейся исполинской туше и по красновато-бурым брызгам на земле рядом с её рукой и невольно воскресила в памяти бледное, залитое слезами и искажённое страхом лицо Бенджамина, которое накрыла чёрная тень от огромных зубов. Чувство вины неприятно кольнуло в груди, но я быстренько послала его к чёрту, пока оно не переросло в очередной приступ истерики. Терять товарищей на поле боя — нормальное явление. Я ведь знала, на что шла, когда залезла в это пекло три года назад, так ведь? Следующие пятнадцать минут полёта преподнесли нам подарок в виде ещё четырёх титанов, с которыми мы расправились по уже придуманной схеме: Лиа и Майя отвлекают внимание, я перерубаю сухожилия на исполинской ноге, а Лукас наносит решающий удар. Вообще-то нам говорили ещё на теоретических занятиях, что кидаться гиганту под ноги очень нежелательно, но я то ли действительно заслужила своё тринадцатое место по успеваемости, то ли просто слишком везучая. Поэтому я страшно расхрабрилась и, когда рядом замаячил здоровенный гигант высотой в пятнадцать метров (он реально был просто чудовищно огромным!), решила пойти на риск и предложила Лукасу на один раз поменяться местами. Как он рассвирепел! Видели бы вы его лицо! Едва дым из ноздрей не пуская, он снова попытался припечатать меня напоминанием о субординации, но на этот раз я была непреклонна. И не пожалела об этом. Деревянные неповоротливые макеты, мягкие тугие валики, с которыми я в кадетке расправлялась за две секунды, — всё это чушь собачья. Скрипучие куски фанеры не умеют махать руками, от которых приходится уворачиваться на сумасшедшей скорости; не умеют открывать свой огромный рот и клацать зубами в паре сантиметрах от твоей ноги, пока ты, обезумевший от страха и адреналина, пытаешься подобраться к уязвимому месту. Когда ты разрубаешь мягкий тренировочный валик, то слышишь только треск рвущейся ткани и плотной набивки; когда ты вырезаешь из мясистого бугорка огромный шмат кипящего мяса, ты слышишь густое шипение валящего из раны пара, грохот падающей на землю мёртвой туши и чувствуешь, как кипящая алая кровь ошпаривает тебя с головы до ног. Всё точь-в-точь, как в моих больных фантазиях. Сбылась, блин, мечта идиота. Около минуты я сидела на крыше, вся в дымящейся крови, и таращилась на творение своих рук, вопя что-то нечленораздельное: то ли от того, что лицо и руки страшно горели, то ли от безумного восторга и ощущения собственной силы. Я могу убивать гигантов. Я умею убивать гигантов! Я убила гиганта! Здоровенная пятнадцатиметровая гора мяса только что свалилась замертво от удара моих мечей, чтобы больше никогда не подняться! На одну голодную тварь в мире стало меньше! Я крута? Да я чертовски крута! Про свою команду, которая, вообще-то, сделала большую часть работы, я благополучно забыла, раздувшись от гордости за саму себя. Однако вскоре недовольный Лукас красноречиво похлопал меня по плечу, вздёрнул на ноги и, не дав толком передохнуть, едва не пинком отправил двигаться дальше по направлению к пробитым воротам. И чем дальше мы продвигались, тем чаще натыкались на раздавленные или располовиненные трупы или на оторванные человеческие конечности. Как и ожидалось, авангард за какие-то мгновения полностью разорвали в клочья. Сколько мы ни пытались найти кого-нибудь уцелевшего, всё было тщетно. На юге города не осталось ни одной живой души. Хотя, через пару минут этот прискорбный факт был внезапно опровергнут. — Вы слышите? — спросила я, настороженно нахмурившись, когда мой слух смог сквозь визжание тросов и свист выпущенного газа уловить еле слышный тонкий плач. Прекратив использование привода, я приземлилась на крышу и снова прислушалась. — Слышите что? — не понял Лукас, когда остальная часть нашей команды очутилась рядом со мной. В ответ я шикнула на него и недоуменно осмотрелась. Чёрт, неужели показалось? — Елена, да в чём дело? — Э-э-э... Неважно, — отстранённо махнула я рукой, снова задумчиво посмотрев по сторонам. Однако ничего, кроме топота гигантов и собственного дыхания не услышала. — Послышалось наверное. Извините. — Возьми себя в руки, ёлки-палки, — строго посмотрел на меня Стивенсон, покачал головой и дал отмашку к переходу на маневрирование. Я уже собралась было выпускать тросы, но до моих ушей снова донеслись чьи-то приглушённые всхлипы. Ага, я же говорила! Бросив короткое «ждите здесь!», чтобы Лукас не успел меня остановить, я резко спрыгнула с крыши с помощью УПМ, приземлилась на землю и забежала в дом, откуда и слышался плач. Осмотревшись по сторонам, я пробежалась по всем комнатам и в спальне заметила торчащую из-под кровати маленькую пятку. — Ах вот ты где, — усмехнулась я, схватила свою находку за щиколотку и потянула на себя. Ребёнок тут же заверещал как резаный, изо всех сил задрыгал ногой и всеми остальными частями тела и, судя по характерному гулкому стуку и тихому скулежу, приложился головой о дно кровати. Воспользовавшись ситуацией, я быстренько вытащила беднягу на свет божий, сгребла в охапку и усадила на кровать, сев напротив него на корточки. На меня тут же уставилась пара перепуганных до смерти светло-карих глаз, до краёв заполненных слезами. Маленькая пухлая мордашка была вся вымазана в пыли, смешавшейся со слезами и соплями, а курчавые каштановые волосы свалялись и растрепались. Оглядев мальца на предмет повреждений, кроме ушибленного затылка, который тот усиленно потирал ладонью, я на всякий случай спросила: — Ты как? Живой? Мальчик снова настороженно посмотрел на меня, продолжая всхлипывать и вытирать кулачками слёзы, но на вопрос не ответил. Вздохнув, я потрепала его по волосам. — Ну-ка прекращай реветь, ты же не девчонка! И не надо меня бояться, я, между прочим, спасать тебя пришла. Ещё раз спрашиваю: ты как? — Н-нормально, — промямлил малец, начав потихоньку успокаиваться. Я улыбнулась и удовлетворённо кивнула, поняв, что контакт налаживается. — Родители где? На глаза мальчика снова навернулись слёзы, и он опять зашёлся в рыданиях. — П... Пришли солдаты... Сказали, что нам на-надо у-у-уходить... Мы с мамой п-побежали, но там было так много людей, и они все кричали... А потом я м-маму потеря-а-а-ал... — Малыш заревел в голос и чуть не свалился с кровати. Пришлось осторожно прижать его к себе. — А... А потом я спрятался тут... Что с моей мамой? Где она? А вдруг она уже у-ууу.. — Ну всё, всё, успокойся, — зашептала я, успокаивающе погладив его по курчавой голове. — С твоей мамой всё хорошо, она в безопасности. И я тебя к ней отведу, обещаю. Только не реви, пожалуйста, хорошо? Я отстранила мальчика от себя и посмотрела на него. М-да, видок, конечно, не из лучших. Недолго думая, я схватила край простыни и наспех вытерла им заплаканную мордашку. Когда я закончила, малыш внимательно посмотрел на меня, перестал плакать и согласно кивнул, шмыгнув носом. — Ладно. Больше не буду. — Вот и молодец, — улыбнулась я, посадила мальчишку на спину и вынесла из дома. Приказав ему держаться крепче и ощутив, как маленькие ручки и ножки сильнее обвивают меня, я выпустила тросы и взмыла на крышу, где меня поджидала моя команда во главе с разъярённым Лукасом. — Лихтерманн, чёрт тебя задери, какого хрена?! — завопил он, едва я успела коснуться ногами черепицы. Я тихонько фыркнула. Уже который раз за день он произнёс эту фразу, и как ему ещё не надоело? — Ты так меня в могилу раньше гигантов загонишь! Что это сейчас было?! — Не ругайся, тут дети, — осадила я его, почувствовав, как вышеупомянутый ребёнок робко выглядывает из-за моего плеча. Лица моих сокомандников дружно вытянулись. — Я нашла этого малыша вон там. — Я указала клинком на дом, в котором минуту назад вытирала своей находке сопли. — Судя по его рассказу, они с матерью начали эвакуироваться, но в толпе потеряли друг друга, и он, чтобы не попасть гиганту за зуб, спрятался в этом доме. Сигнала к отступлению не было, а значит, гражданские ещё не покинули Трост. Его нельзя здесь бросать. Я отправлюсь в тыловые части и найду его родителей. — Ты что, сдурела? — перебил меня капитан, чьё лицо мрачнело с каждым моим словом. — Ты думаешь, после всего того, что ты сегодня вытворяла, я отпущу тебя одну через весь Трост? Да ты сдохнешь на первых же минутах! И даже не в зубах у титана, а тупо от того, что снова врежешься во что-нибудь и свернёшь себе шею! — Я демонстративно закатила глаза. — Я никого не могу с тобой отправить, потому что чем дальше мы продвигаемся, тем больше ощущается нехватка людей в команде. Гиганты не будут ждать, пока ты вернёшься! — Я, вообще-то, и не говорю, что нуждаюсь в чьей-то помощи! — вскипела я. — Ты думаешь, я не смогу просто сгонять туда и обратно? Если тебе так будет спокойнее, то обещаю, что специально не буду вступать с титанами в бой. Вот тебе крест. — Да толку-то мне с твоих обещаний. — Лукас недовольно скрестил руки на груди, приняв такой грозный вид, что мне аж смешно почему-то стало. А вот на мою маленькую ношу он впечатление произвёл: мальчик нервно сглотнул и спрятался за моим плечом. Помощь пришла, откуда не ждали. Внезапно выступила вперёд и заговорила Лиа. — Лукас, подожди. Я думаю... я думаю, что ты не прав. — Раздражающая дрожь вдруг исчезла из её голоса, и она твёрдо посмотрела на него. — Елена сегодня показала себя с хорошей стороны, она не такая слабая, как ты о ней говоришь. Просто слетать туда и обратно не отнимет у неё много времени. И... мне кажется, что если мы не будем слишком сильно лезть на рожон, то сможем дождаться её возвращения. Мы же не можем оставить здесь этого ребёнка, посмотри, как он напуган. Я думаю, что её стоит отпустить. Я яростно закивала, чувствуя тёплый прилив благодарности к сокоманднице. Лукас удивился и открыл было рот, чтобы сказать что-то, но свой голос подала Майя. — Ты помнишь, какой у нас главный приоритет, капитан? — Она говорила тихо, но, в отличие от Лии, чётко и по делу, без лишних слов. — Наша основная задача — обеспечить гражданам безопасную эвакуацию из города. Ты что, хочешь бросить этого мальчишку здесь? Сказать «извини, пацан, но у нас задание» и свинтить с чувством выполненного долга? — Стивенсон нахмурился ещё сильнее, но ответить ничего не смог. — Лихтерманн сильная. Отпусти её. Я улыбнулась в ответ на короткий кивок Майи и подошла к товарищу. — Лук, ты мне доверяешь или нет? Давай, наконец, хоть на минуту прекратим споры. Я отправлюсь в арьергард и отдам пацана его матери. И вернусь. И ничего со мной не случится, даю тебе слово. По пути заскочу на склад и добуду нам газа. Идёт? — Идёт, — после пары секунд раздумий нехотя кивнул Лукас. — Только будь осторожнее. И умоляю, следи за дорогой! Постарайся хотя бы мальчишку не угробить. — Да-да, и вам того же, — усмехнулась я, отсалютовав двумя пальцами. — Только попробуйте сдохнуть — достану с того света и лично морды набью. — Не ругайся, тут дети, — передразнил меня Стивенсон, и, прежде чем я успела возмутиться, моих сокомандников уже и след простыл. Весело хмыкнув, я чуть повернула голову и скосила глаза на притихшего малыша, немного удивлённо наблюдавшего за взрослыми разборками. — Так, найдёныш, с этого момента ты забываешь о том, что умеешь двигаться. Эта штуковина, — я похлопала ладонью по стальному кейсу, — очень капризная, и если ты будешь дёргаться, мы с лёгкостью врежемся, например, вон в ту башню. — Я указала клинком на торчащую через несколько кварталов от нас каменную башню часовни. Мальчик нервно сглотнул и закивал головой. — Держись как можно крепче, если не хочешь, чтобы я потеряла тебя по дороге. И постарайся слишком громко не визжать, если не хочешь, чтобы я сделала это специально. Всё понял? — Да, — снова кивнул малыш и крепче обвил меня за шею. Я просунула руки под его коленками, развернулась на север и подошла к краю крыши. — Готов? Как только он кивнул, я спрыгнула вниз, тут же переходя на маневрирование. Мальчик сжался в комочек, но, на удивление, даже не пикнул. Надо же, смелый какой, настоящий мужчина растёт. Лететь всю дорогу ровно было для меня очень непривычно: я всегда пользовалась окружающей обстановкой на полную и не боялась лишний раз перевернуться или резко уйти вниз, — но сейчас моя драгоценная ноша, увы, таких финтов бы не оценила. Кстати, я же так и не узнала, как его зовут. — Тебя звать-то как? — спросила я. — Йохан, — пропищал малец. — Лет сколько? — В-восемь. — Эх ты, — покачала я головой, мысленно удивившись, что малыш-то, оказывается, вовсе не малыш, но для своего возраста слишком мелкий, — вон уже какой здоровый, а ревёшь, как девчонка. — Я не девчонка, — обиженно надулся Йохан, как будто забыв, что мчится на бешеной скорости. — А тебя как зовут? — Елена. И мне пятнадцать, — ответила я, предугадав его следующий вопрос. — Ты в кадетке служишь, да? — Служила. Вчера выпустилась. — А куда ты хочешь поступать теперь? — В разведкорпус. — Да-а-а? — протянул мальчик, и я с удивлением уловила в его голосе нотки разочарования. — А моя мама говорит, что там служат только неудачники и сумасшедшие. Ты что, тоже неудачница? Я досадливо хмыкнула. Блин, вот вечно эти родители всё портят. Вбивают своим детям в головы всякую чушь, внушая, что разведка — худшее, что придумал человек с тех пор, как спрятался за стенами. А потом вырастают вот такие пацифисты, которым ничего от жизни не надо. И так по кругу. Бесит эта несправедливость! Да если бы не эти «сумасшедшие неудачники», человечеству давно бы каюк пришёл! Они вообще за стенами единственные, кто не сидят на месте и пытаются хоть что-то сделать, найти наконец способ уничтожить гигантов и вернуть людям утраченные территории. И что они получают в ответ? Смешки, недовольство и «сумасшедшие неудачники». Ну почему люди такие глупые? — Это не совсем так, — терпеливо сказала я. — Разведчики действительно безумные люди. Но в этом безумии и заключаются их храбрость и отвага, их желание умереть за свою родину. Вот ты бы стал рисковать своей жизнью ради того, чтобы помочь всему человечеству в одолении общего врага? И чтобы тем самым защитить свою семью, своих родных и близких? Свою маму? — Не дожидаясь ответа, я продолжила. — А разведчики стали. Они все борются за наши общие ценности, они готовы костьми лечь, чтобы добыть хоть какую-то новую информацию о титанах, и ничего не требуют взамен. Они понимают, что это их долг. Ведь кто, если не они, способен стать надеждой человечества? — Но я ведь много раз видел, как разведкорпус возвращается в Трост ни с чем! — воскликнул мальчик. — На вылазках погибает куча людей! — Но, тем не менее, — перебила я его, на мгновение выставив указательный палец перед его носом, — они не сдаются. Разведчики прекрасно понимают, что титаны во много раз сильнее них и что так просто их не одолеть. Но, несмотря на это, несмотря на большие потери, несмотря даже на отрицательное мнение людей, они продолжают бороться. Они как никто другой жаждут свободы и за неё готовы крошить титанов на лоскутки хоть всю свою жизнь. Поняв, что меня понесло, я поспешила прикусить язык и замолчать. Ещё не хватало упомянуть про внешний мир, а то расскажет ведь всё матери своей, а она потом настучит на меня небезызвестным дядям с зелёными лошадками на спинах. И плевать, что я спасла её ребёнка ценой своей шкуры. Я уже давно отвыкла доверять посторонним людям — ради собственной выгоды они подставят тебя как нефиг делать. Настучат полицейским. Или сломают УПМ. — Так что постарайся не думать мозгами своей матери, а то будут маменькиным сынком обзывать. Ты уже взрослый мальчик, поэтому учись анализировать всё самостоятельно. Родители далеко не всегда оказываются правы. Йохан за моей спиной притих. Задумался, наверное. Я даже сама удивилась тому, какие речи умею толкать: хоть сейчас в агитационную группу иди. Невесело покачав головой, я снова сосредоточилась на дороге. Нельзя вечно жить одними грёзами. Нужно уметь вовремя открыть глаза и увидеть мир таким, какой он есть. Следующие пару минут мы продолжали путь в тишине и спокойствии, и я даже успела забыть о мальчике, который тем временем задремал на моём плече. Но вспомнить о том, что я вообще здесь делаю, мне помог странного вида титан, пытавшийся забраться на верхушку башни, на которую я недавно указывала Йохану. Странно, мы же, вроде проходили здесь. Значит, эта тварь либо где-то пряталась, либо пришла сбоку. Взгляд невольно метнулся влево, даже не надеясь увидеть там ни одного знакомого силуэта. Конечно же, тридцать четвёртой команды там не было. Вспомнив об обещании, которое я дала Лукасу, я уже хотела было поскорей пролететь мимо этого странного субъекта, пока проснувшийся только что Йохан не успел его разглядеть и не начал верещать мне под ухо, но меня кое-что остановило. Эта исполинская туша вдруг накренилась вбок, чуть не обрушив башню, отцепилась от неё и... приземлилась на крышу. Красновато-бурая черепица посыпалась на землю вперемешку с обломками дерева, кирпича и огромной тучей пыли, подняв жуткий грохот. Что это ещё за хреновина такая? Догадка молнией пронзила мою голову. Неужели... — Девиант? — вырвалось у меня. Гигант, будто услышав мои слова, резко повернул голову под немыслимым углом и посмотрел прямо на меня. У меня перехватило дыхание, а душу сковал такой жуткий страх, что я буквально почувствовала, как холодеют пальцы на руках и ногах. Йохан тихонько пискнул над ухом и сжался, пытаясь спрятаться за мою спину. Титан на крыше чуть шевельнул рукой, а у меня в голове в этот момент будто опустили рычаг. — Йохан, не двигайся и не оборачивайся! — закричала я, резко рванувшись вперёд и выпустив газ на всю мощность. За моей спиной тут же послышался адский грохот и гулкий рёв, от которого у меня заложило уши и встали дыбом волосы на голове. Оборачиваться было нельзя, поэтому я скользнула взглядом по отражению в остро заточенном лезвии и едва не взвыла от отчаяния. Девиант преследовал нас. Эта чёртова тварь дышала нам прямо в затылок, перепрыгивая с крыши на крышу на четвереньках! Разом испарилась вся самоуверенность, оставшаяся после убийства пятнадцатиметрового. Нарастающая паника скрутила меня в тугой узел. О господи, и что мне делать?! Это не простой титан — это, чёрт его раздери, особый вид, который в три раза опаснее своего обычного собрата в силу своей непредсказуемости. Я и моргнуть не успею, как уже буду вариться в его желудке на пару с Йоханом. Но и продолжать спасаться бегством тоже не вариант — этот гигант никогда не устанет и может преследовать жертву хоть до самой Митры, а вот газ у меня рано или поздно кончится. И вот тогда настанет полный абзац. Чёрт, что делать, что делать, что же делать?!.. Огромная загребущая рука выросла сбоку от меня буквально из воздуха. Быстрый! Просто чудовищно быстрый! Вскрикнув, я резко дёрнулась в противоположную сторону, но, как я уже говорила, УПМ — крайне капризная штуковина. Меня резко занесло вбок, но выровнять полёт я не успела: паника густо залепила глаза, и мы провалились в переулок между домами. Недолго думая, я ласточкой залетела в одно из разбитых окон на третьем этаже, тут же перекатилась на колени, сгребла в охапку Йохана и зажалась в самый дальний угол, спрятав тихо всхлипывающего мальчика между стеной и своим телом. Судя по страшному грохоту и оглушительному рёву на улице, титан разбушевался не на шутку. Наше маленькое прибежище то и дело сотрясалось от ударов гигантских кулаков, посыпая мою голову пылью и опилками. Я чувствовала, как ручки Йохана изо всех сил вцепились в мою куртку, как он плотно прижался ко мне, как дрожит от плача его маленькое тельце, и от этого чувства мне самой захотелось зареветь в голос. Я вдруг ощутила, насколько на самом деле слаба и беспомощна. Я ничего не смогу сделать против этой твари. Если выйду туда — умру. А Йохан снова останется один. Он так и не увидит свою мать. А я так и не увижу Андрэ. Вместе с очередным сокрушительным ударом девианта по крыше дома, в моей голове яркими огнями вспыхнула внезапная мысль. А разве я когда-нибудь боялась гигантов? Ненавидела? Да. Презирала? О, ещё бы. Но страха перед ними я не испытывала никогда. Ведь, как говорила моя тётя, если солдату когда-нибудь доведётся испугаться титана, он больше никогда не сможет нормально сражаться с ними. Скорее всего, он просто забьётся куда-нибудь в угол и будет покорно ждать своей смерти, не предпринимая никаких попыток к защите. Прямо, как это сейчас делаю я. «Пообещай мне, что больше никогда не сдашься». В голове в очередной раз что-то переклинило. Подскочив на ноги, я усадила испуганно замычавшего Йохана обратно в угол и вышла на середину комнаты, где стоял дубовый обеденный стол. Одним движением смахнув со столешницы всё, что на ней стояло, я с трудом пододвинула тяжёлый предмет мебели к своему закутку и с грохотом опрокинула его набок. Йохан вскрикнул и зажмурился от неожиданности, а я тем временем пододвинула к нему стол, развернув его столешницей к мальчику. В итоге он оказался в узком треугольном пространстве между двумя стенами и крепким столом. Ну, вроде безопасно. По-хорошему, надо бы ещё сверху накрыть чем-нибудь, но на поиски чего-то подходящего времени нет. — Йохан, послушай меня. — Я наклонилась к нему и взяла в ладони его лицо, заставив посмотреть на меня. — Я сейчас ненадолго отлучусь, а ты будешь сидеть здесь тихо, как мышь. Ни одного звука, ни одного движения. Ясно? И только попробуй ослушаться меня и вылезти отсюда: я сразу же отнесу тебя туда же, где и нашла. Ты меня понял? — П-понял, — прошептал мальчик, вытаращившись на меня, как кролик на удава. Кивнув, я напоследок погладила его по курчавым волосам, достала из кейсов мечи и твёрдым шагом направилась к окну. «Обещаю. Обещаю, что больше никогда не сдамся». Мои товарищи сейчас сражаются. Моя команда прикрывает меня, чтобы я благополучно добралась до арьергарда. Я не собираюсь сидеть здесь сложа руки и ныть о том, что мне страшно. Никого не волнует, что мне страшно. Я знала, на что шла, когда решила отнести Йохана к внутренней стене. Нет, ещё раньше. Когда я решила вступать в армию, я была готова к тому, что однажды мне придётся столкнуться с титаном лоб в лоб. Сейчас от меня зависит одна маленькая, но очень важная жизнь, притаившаяся за широкой столешницей. И я любой ценой защищу её. С каждым шагом я вколачивала эти мысли себе в мозг, поэтому, когда под каблуками сапог хрустнули осколки стекла, путь к отступлению был отрезан. Я обещала Эрену не сдаваться. Я прямо сейчас выйду туда и прикончу эту тварь, чего бы мне это не стоило. В конце концов, это мой долг. — Ну держись, урод, я иду, — нервно выдохнула я, вскочила на подоконник и, оттолкнувшись от него ногами, перешла на пространственное маневрирование. Взлетев как можно выше и дальше от титана, я на секунду зависла в воздухе, чтобы накидать примерный план дальнейших действий. На самом деле, против девиантов бесполезны любые планы, так как их поведение невозможно предсказать, но я всё же попытаюсь что-нибудь придумать. За всё время тренировок нас научили практически мгновенно анализировать ситуацию, потому что на УПМ каждая лишняя секунда может стоить тебе жизни, а за сегодняшний день я уже несколько раз в этом убедилась. Итак, что мы имеем? — подводила мысленные итоги я, пока выписывала виражи в воздухе, уворачиваясь от гигантской пятерни. А имеем мы: безумного десятиметрового титана, расположившегося на крыше дома в очень неоднозначной позе и страстно желающего попробовать меня на зуб. Ещё мы имеем более чем наполовину пустые баллоны с газом, четыре пары целых лезвий и спрятанного прямо в зоне опасности ребёнка. Чудесно. И что же я могу предпринять в такой ситуации? Долго уходить от титана я не смогу, а прирезать его по-любому надо, иначе он будет играть с нами в пятнашки до самой внутренней стены. Значит, надо действовать. Да, вот только как? Эх, сюда бы Армина сейчас, он бы за пять секунд выдал блестящий план... Блин, Елена, сосредоточься, вспомни хоть что-нибудь! Так, ладно, начнём с банального. Что я вообще знаю о титанах? Что они жрут людей с непонятной целью, что они не имеют разума, что у них очень высокая регенерация, что при ловле добычи они полагаются на... Вот оно! Насколько я помню из курса теории, у гигантов из всех пяти чувств по большей части развито зрение. Со слухом у них не очень, а с обонянием вообще беда. Осязание, конечно, наличествует, но в основном эти твари охотятся за тем, что могут увидеть своими глазами. А это значит, что мне нужно как-то его ослепить. Кусочки мозаики в голове сложились в одну чёткую картинку. Если я смогу воткнуть лезвия в его глаза, регенерация у него займёт около тридцати секунд, и за это время мне нужно успеть прикончить его одним ударом. Я перелетела через улицу и на пару секунд приземлилась на крышу, чтобы собраться с мыслями. Итак, план таков: подобраться к самому лицу титана, ослепить его, и, пока он ничего не видит, убить. Пару раз глубоко вздохнула, сменила лезвия — и понеслась. Один гарпун в щёку, второй в шею, страх прочь из головы, газ на полную мощность — и вперёд, прямо навстречу собственной смерти. Странная поза девианта как нельзя лучше играла мне на руку. Если бы он стоял на своих двоих, то мне пришлось бы уворачиваться от обеих его лап; а тут ему приходится ловить меня только одной рукой, потому что второй он опирается о крышу, чтобы не упасть. И, будто назло моим мыслям, гигант раззявил пасть, оттолкнулся и резко рванулся вперёд. Я даже заорать не успела. Вся жизнь пронеслась перед глазами за эту секунду, когда одна огромная рука соскользнула с карниза, и титан, потеряв равновесие, всем своим весом грохнулся грудью на гребень крыши. Обезумев от ужаса, я, утянутая следом за ним, удивительно ловко приземлилась на его нос, размахнулась и со всей силы всадила клинки прямо в огромные мутные глаза. Лезвия вошли в глазные яблоки, как горячий нож в масло. Титан заревел как бешеный и в беспамятстве заметался по крыше, отчего меня начало кидать и подбрасывать во все стороны, и мне пришлось срочно отсоединять рукояти. Смотав тросы, я оттолкнулась ногами от огромного лба и камнем полетела вниз, наблюдая за тем, как ослеплённый девиант истошно заорал и со всей дури разбил кулак о своё лицо. Прямо по месту, где секунду назад болталась я. Сработало. Мой грёбаный безумный план сработал! С этого момента всё вдруг стало ясно и понятно. Теперь передо мной был не опасный и непредсказуемый гигант, а скрипучий деревянный макет из леса гигантских деревьев рядом с кадетским корпусом. Глубоко вздохнув, я прицепила к рукоятям новую пару лезвий и взмыла вверх. Несколько заученных на зубок движений — и я за его спиной. Один удар мечами — и кусок огненной плоти вылетел из уязвимого места, как мягкий треугольник из валика. Кровавый кипяток снова окатил меня с ног до головы, и я, отплёвываясь и ругаясь, из последних сил вскарабкалась на соседнюю крышу. И тут же рухнула на колени. Ноги больше не держали. Слава святым стенам, у меня хватило сил сделать глубокий разрез с первого раза! Девиант исторг из груди последний рёв и, немного пошатавшись, с грохотом повалился с крыши. А у меня в этот момент окончательно сдали нервы. — ДААА-ХА-ХА!!! — завопила я, истерически захохотала и сложилась пополам, уткнувшись лбом в крышу дома. Не могу поверить. Я не могу в это поверить. Только что я в одиночку, голыми руками, завалила девианта. Девианта! В одиночку! За эти две минуты я тысячу раз могла умереть, но я убила его! Приведите сюда Шадиса, пусть ещё раз попробует назвать меня бездарем! — Я это сделала! Я это сделала. Я... Это... Фуу-ууух... Из лёгких вырвался свистящий шёпот, и я развалилась на крыше в позе звёздочки, пытаясь привести дыхание в норму. Оглушающий шок понемногу начал отпускать меня, уступая место обжигающей боли. Зашипев, я принялась изо всех сил дуть на обожжённые ладони и обмахивать руками лицо. Благо кровь титанов, как и они сами, имеет свойство испаряться, поэтому уже через минуту о ней напоминали только покраснения на открытых частях тела. Вот и хорошо, иначе от вида окровавленной с ног до головы меня Йохан бы сразу отдал богу душу. Потратив ещё пару секунд на то, чтобы отдышаться, я встала на ноги, спрыгнула с крыши и, проводив взглядом испаряющуюся гигантскую тушу, влетела в уже знакомое окно. — Йохан! — позвала его я, подбежав к опрокинутому столу. — Эй, малыш, ты живой? — Живой, — ответил мальчик, когда я вытащила его из заточения. Выглядел он действительно нормально, только был весь грязный, как чёрт, а его лице всё ещё читался лёгкий испуг. — А ты в порядке? — О, ещё как, — усмехнулась я, умилившись от его детской заботы, посадила мальчика на спину и выпрыгнула на улицу, тут же обозначив верный курс движения. — Ого-о-о! — воскликнул Йохан, когда мы пролетели мимо мёртвого девианта, от которого остался только обугленный скелет. — Ты одна смогла завалить такую здоровенную штуковину?! — Ага, — кивнула я, не удержавшись от самодовольной улыбочки. Я уже приготовилась к тому, что сейчас на меня обрушится целая лавина нескончаемых вопросов, но вместо этого мальчик крепче обвил меня ногами и руками и плотнее прижался к моей спине своим тёплым тельцем. — Я очень испугался, — сказал он, и я услышала, как звенит от слёз его голос. — Я думал, ты больше не вернёшься. Пообещай... что больше не бросишь меня. Я от неожиданности даже на мгновение зависла в воздухе. Помнится, такие же слова я говорила Андрэ, когда стена Мария пала. Мне тогда было действительно очень страшно, потому что я как никогда боялась остаться в этом мире одна. С тех пор, конечно, много воды утекло, но моя сестра сдержала своё слово. Взгляд невольно скользнул по запястью правой руки, на котором болтался сплетённый из синих и жёлтых ниток шнурок, подаренный мне сестрой в день, когда мы решили вместе идти в армию. Это незамысловатое украшение стало своеобразным знаком того, что мы друг для друга — семья, и что разлучить нас не сможет никто. Ни титаны, ни время, ни ссоры. В голове снова всплыли воспоминания о вчерашнем вечере, заставив меня резко помрачнеть. И дураку понятно, что теперь наши с ней отношения никогда не станут прежними. Я больше не смогу доверять ей после того, что произошло вчера. А после того, как мы с ней разойдёмся по разным войсковым частям, наши пути больше никогда не пересекутся. Всё закончилось. — Обещаю, — тихо ответила я, позволив себе коротко скользнуть ладонью по маленькой лохматой голове. Йохан теснее прижался ко мне и притих. Но молчание длилось от силы секунд десять, после чего у меня над ухом снова раздалось его трещание. — Кстати, ты же пообещала тому страшному грустному дяде, что не будешь драться с титанами, — сказал вдруг мальчик, после чего я громко захохотала, чуть не врезавшись в стену дома. Страшный грустный дядя. С ума сойти. Да Лукас, как только узнает, что я в одиночку завалила девианта, сдохнет от зависти, ха-ха! — А мы с тобой сделаем так, чтобы страшный дядя об этом не узнал, уговор? — заговорщицки подмигнула я мальчику, чуть повернув голову. Йохан пару секунд подумал, потом хитро улыбнулся в ответ и кивнул. Нам понадобилось около тридцати минут, чтобы добраться до внутренней стены округа. За это время погода успела кардинально поменяться: чистое голубое небо заволокло тяжёлыми серо-чёрными тучами, которые только сильнее нагнетали мрачность окружающей обстановки. Кроме того, ситуацию усугубил резко усилившийся ледяной ветер, который пробирал до самых костей, заставляя зубы отбивать чечётку друг о друга. И когда, наконец, мы с Йоханом добрались до арьергарда, картина, которая предстала перед нами, поразила меня до глубины души. На широкой дороге лежала огромная испаряющаяся туша недавно убитого титана. Около входа на внутреннюю территорию Розы сбилась в кучу толпа гражданских, не успевших эвакуироваться, а преградой на их пути стала огромная крытая телега, которая не пролезала в ворота. Рядом с ней стоял какой-то брызгающий слюной, злобный толстый мужик с перекошенным от гнева лицом, а к нему твёрдым и размеренным шагом направлялась... Микаса? — Я владелец нескольких крупнейших торговых компаний за этими стенами! Кто, ты думаешь, всё это время обеспечивал пропитание вам, дармоедам?! — услышала я взбешённый голос хозяина телеги, когда подобралась чуть ближе, чтобы понять, что за канитель тут происходит. — Не надо строить из себя героев только потому, что в первый раз за сто лет вы смогли пригодиться человечеству! Что за ахинею несёт этот придурок? Да он хоть понимает, что из-за его блажи на передовой сейчас гибнут люди! Мои сослуживцы, мои товарищи! А всё потому, что горожане до сих пор нихрена не эвакуировались, потому что в воротах застряла эта проклятая телега! Серьёзно, что ли?! Ну, мужик, сейчас я тебе покажу «героев». Я скривилась и направилась к краю крыши, но меня опередила Микаса. Она подошла к мужчине почти вплотную и достала из ножен меч. Я не видела её лица, но по походке и движениям поняла, что он конкретно попал. — Интересно, как долго труп ещё сможет трепать языком? — послышался её спокойный тон, и даже мне, находящейся в нескольких метрах от неё, стало не по себе. Торговцу же я искренне не завидовала: он вдруг резко переменился в лице, которое стало белым, как мел — то ли от острого стального взгляда Микасы, то ли от такого же острого лезвия у своей шеи. Несколько секунд стояла абсолютная тишина, а напряжение в воздухе стало почти осязаемым. Наконец мужик вышел из ступора, криво усмехнулся и приказал убрать телегу. Ой-ёй, гражданские сейчас уйдут, а мне же ребёнка вернуть надо! Сняв Йохана со спины, я взяла его за руку и побежала поближе к толпе людей. — Стойте, народ! Подождите секунду! Кто потерял ребёнка?! — громко крикнула я, подхватила прифигевшего от неожиданности найдёныша под мышки и подняла так высоко, насколько смогла. — Мальчик, восемь лет, зовут Йохан! Несколько секунд никто не отзывался; казалось, меня даже не заметили. Но наконец в толпе послышался чей-то дрожащий женский голос: — Йохан! Йохан, сынок! Так, похоже, хозяйка пропажи найдена. С помощью привода я спрыгнула с крыши и поставила мальчишку на ноги, после чего он тут же побежал вперёд и бросился на шею невысокой темноволосой женщине, разразившейся громкими рыданиями. Улыбнувшись, я пару секунд потопталась на месте, не зная, куда себя деть и стоит ли прощаться или вообще что-то говорить. Однако, когда я уже собралась уходить, Йохан вдруг отлип от матери и вприпрыжку подбежал ко мне. — Мама, мам, смотри, это Елена! Она меня нашла и принесла сюда! Она такая крутая, ты бы видела! Она умеет летать на этой штуковине и смогла в одиночку убить здоровенного титана! — протараторил мальчик, схватив смущённую до глубины души меня за руку и подтащив ближе к маме. Она посмотрела на меня, и в её взгляде было столько непередаваемой радости и благодарности, что у меня даже сердце ёкнуло. Вспомнилось, как я мысленно наговаривала на неё в полёте, и стало стыдно. — Елена, да? Спасибо вам огромное, — дрожащим голосом сказала она, поклонившись мне. — Я уже думала, что больше никогда его не увижу... И вы из самого центра города несли сюда моего сына? В одиночку? Вы настоящая героиня. — Ну что вы, не стоит, — махнула я рукой, смущённо заправив прядь волос за ухо. — Это, в конце концов, мой долг. — И всё же, спасибо вам ещё раз, — снова поблагодарила меня женщина, сжала в руках мои ладони, взяла помахавшего мне на прощание Йохана за руку, и они вместе направились к воротам. Пожелав им напоследок удачи, я облегчённо вздохнула и улыбнулась. Отлично, миссия выполнена. И всё-таки, стоило корячиться сюда из самого центра, продираясь сквозь ледяной ветер, наглых титанов, рискуя собственной жизнью и таща на спине ребёнка, чтобы увидеть в глазах его матери слёзы бесконечной благодарности. Надеюсь, он ещё задумается над моими словами насчёт разведкорпуса. Авось, глядишь — и решит туда вступить, когда вырастет... Так, ладно, теперь план-буран: заскочить на склад, подзаправиться и рвать вдогонку своей команде, пока ребята не записали меня в покойники. — Елена! — окликнул меня кто-то. Повернувшись на голос, я увидела подбегающую ко мне Микасу. — Ты в порядке? Что ты здесь делаешь? — Привет, Микаса, — улыбнулась я. — Долгая история. Нашла в пустом доме мальчика и притащила сюда. По пути убила девианта. Целая и невредимая. Всё просто замечательно! — Молодец. — Микаса нисколько не удивилась этой новости: лишь улыбнулась краями губ и потрепала меня по волосам. Но уже через мгновение снова посерьёзнела. — А Эрена не видела? Или Армина? Я слышала, вы должны были выступать одновременно с их командой. — Было такое, — кивнула я. — Но я их только в самом начале видела, перед выступлением, и ещё некоторое время в полёте. Потом они куда-то в сторону ушли и совсем пропали из виду. У тебя тут как обстановка? — У меня всё нормально, — спешно ответила она и болезненно нахмурилась. Будто её что-то мучило, но она не могла пересилить себя и озвучить это вслух. Однако она всё же взяла себя в руки и встревоженно прошептала, наклонившись ко мне. — Но... У меня плохое предчувствие. Мне кажется, что-то случилось. Что-то ужасное. — В смысле? Ты же не хочешь сказать, что... — Поняв, что Микаса именно это хочет сказать, я вздохнула. — Да ладно тебе, ничего с ним не случится. Эрен чисто из принципа не может умереть, поэтому я более чем уверена, что с ним всё в порядке. И с Армином тоже. Так что, давай, — я положила ладонь на её крепкое плечо, — возьми себя в руки и успокойся. А я, пожалуй, отправлюсь обратно в центр. Мне нужно будет ещё заскочить на склад и пополнить запасы. — Необязательно, — покачала головой Микаса. — Здесь у нас тоже есть запасы газа и лезвий, так что можешь заправиться прямо тут. Все припасы найдёшь на верхушке стены над воротами. — О, класс, спасибо, — одобрительно кивнула я. — Тогда я пошла. Удачи тебе! И не унывай! Ещё увидимся! Микаса снова улыбнулась и кивнула. Отлично, она в порядке. Я отсалютовала ей двумя пальцами, выстрелила гарпунами в стену и принялась карабкаться по ней, аки заправская белка. Наверху я в быстром темпе наполнила баллоны новой порцией газа, задвинула в отверстия в кейсах три недостающих пары лезвий, закинула на спину связку баллонов для ребят и, решив не тратить время на разглядывание живописных видов, сразу же пустилась в обратный путь. Я не сразу сообразила, почему здание склада, мелькнувшее вдалеке, шевелится. Только потом до меня допёрло, что это шевелятся штук десять гигантов разных калибров, облепивших его от фундамента до самой крыши. Я поперхнулась воздухом. Так вот, в чём дело. Я-то всё думала, куда подевался отряд снабжения, а они все там засели, как петухи в курятнике! Что за трусов туда понабрали? То есть мы тут рискуем своей жизнью, спасаем людей, удерживаем титанов, как можем, а они — наша единственная поддержка — болт на нас положили?! Я нахмурилась, поправив на спине тяжёлую связку из шести газовых баллонов. Взяла бы две, но тогда бы у меня даже взлететь не получилось. Почти час прошёл после начала операции, у большинства ребят из «Центра» топливо уже на исходе, вряд ли они даже до стены добраться успеют после сигнала отступления. Ладно, своей команде я хоть как-то помогу, а как же все остальные? Тридцать четвёртая группа? У них, скорее всего, тоже дела плохи. Тогда Микаса... Гарпун УПМ, вместо того, чтобы зацепиться за стену, с тихим звяком отскочил от неё. — Что за?!.. — вскрикнула я, едва успев сгруппироваться, смачно врезалась в каменную стену и прокатилась по крыше дома. Страшная боль резко пронзила правую ногу в области щиколотки, заставив меня заорать и схватиться за неё руками. Мир вокруг закружился и окрасился в цвета заката. Снова запах пыли, пропитанной кровью, снова громкие крики людей в ушах, снова боль в вывихнутой ноге, только теперь не фантомная, а вполне себе реальная. Ёлки-палки, неужели опять?! Зажмурившись, чтобы отогнать наваждение, и впившись ногтями в сапог, я тихонько взвыла и уткнулась лбом в черепичную крышу. Ну что за невезуха! Почему во время каждого вторжения я умудряюсь так по-тупому вывихнуть одну и ту же ногу второй раз подряд?! До ушей вдруг донеслись чьи-то приглушённые крики. Успокоившись и прислушавшись, я поняла, что кто-то действительно зовёт на помощь, и этот кто-то находится совсем близко. Оглядевшись в поисках источника голоса, который показался мне уж больно знакомым, я наткнулась взглядом на чей-то гарпун от привода, который был зацеплен за карниз моей крыши. Кое-как я ползком преодолела эти несколько метров, аккуратно спустилась к жёлобу и посмотрела вниз. От гарпуна уходил звенящий от напряжения стальной трос, прикреплённый к поршневому захвату на поясе болтающегося в воздухе кадета. — Э-э-эй! Здесь есть кто-нибудь? Помогите мне! — кричал он. В тени, отбрасываемой домами, я не могла узнать его, однако, когда незнакомец снова качнулся, я уловила, как на его голове в области затылка что-то блеснуло. Что-то похожее на потемневший от времени стальной гребень. Кровь резко отхлынула от моего лица. — Андрэ?