Драбблы по фандомам

Мадж тихонько сидит на неудобном стуле с высокими тонкими ножками. Ей отчаянно хочется приподнять тяжёлую отполированную крышку рояля, почувствовать приятный холод клавиш, пробежаться пальцами и услышать музыку. Андерси очень любит различные мелодии. Они кажутся ей тропами, проходами в другой, загадочный и неведомый мир. Но играть нельзя. Двумя этажами выше мучается от дикой боли мама - стонет, сминает в ослабевших руках шёлковые простыни. Бледное лицо с запавшими глазами покрывают бисеринки пота. Мадж нельзя заходить к больной в комнату, но однажды непослушная девчушка всё же сунула золотоволосую головку за дверь. С тех пор прошло около двух лет, но Андерси помнит свой ужас при виде почти умирающей, загнанной в угол собственной болью мамы. Мигрень - отвратительная вещь. Хорошо, что Мадж не унаследовала болезнь родительницы.... В комнату неожиданно входит отец. Андерси, изнывающая от скуки, кидается к нему. У мужчины тёмные тени под глазами и измученное лицо, но при виде дочери он невольно расплывается в улыбке. - Папочка, как она? Как мама? Ей лучше? - Обеспокоенная Мадж судорожно теребит рукав и буквально подпрыгивает от нетерпения. В любое другое время отец бы посмеялся, глядя на любопытную дочурку. Но сейчас он устало трёт лоб рукой и обессиленно рухает на табурет. - Нет, малышка, нет. Ей хуже час от часу. У Мадж на глазах выступают непрошенные горькие слёзы. Девочка закусывает губу почти до крови и отчаянно восклицает: - Ну ведь можно как то помочь маме! Нужно пригласить врача. Как в той книжке, которую я недавно читала... - Голос Андерси становится всё тише, всё неуверенней. Неожиданно ладони отца сжимаются в железные кулаки, и он цедит сквозь зубы: - Такие врачи живут только в Капитолии, детка. А нам туда нельзя. Наш дом - Дистрикт 12, ты же знаешь. - Мадж ещё нет и шести лет, но она уже ненавидит капитолийских врачей. Сии доктора представляются ей надменными великанами. Небрежно и презрительно оглядывая маму Андерси, они усмехаются и наступают на бедную женщину, словно она - не замечательная, самая лучшая женщина в мире, а хлюпающая грязь под ногами. - Ненавижу Капитолий! - Невольно срывается с губ Мадж. Девочка пока не знает, насколько запретны эти слова, какова цена этой ненависти и какая кара постигнет тех, кто вымолвит два несчастных слова. Но отец неожиданно буквально рухает с табурета, стукнувшись коленями о каменный пол. Сильными руками он сжимает плечи дочери, не замечая, что цепкие пальцы оставляют синевато-красные следы на нежной белой коже. - Не говори этого никогда, слышишь? НИКОГДА! - Мадж испуганно кивает, глотая солёные прозрачные капли. Но когда отец отпускает её и отврачивается, девочка повторяет себе под нос: - Ненавижу Капитолий. - Андерси пока плохо знает, что такое Капитолий и чем он отличается от Дистрикта под номером 12, но уже чувствует жгучую ненависть к этому месту. Мадж давно уже не пятилетняя девочка. Она оставила свою детскую мечту - вылечить маму от мигреней. Андерси выросла. Но умирая и глядя на пальцы, испачканные в вязком багровом мессиве, девушка хрипит: - Ненавижу... ненавижу Капитолий... - Мадж Андерси изменилась. Она потрёпана жизнью, дорогие платья превратились в ободранные лохмотья, под ногами теперь не привычная земля или каменный пол, а мягкий, мерцающий серебром пепел, смоченный багровой кровью. Единственное, что делает Мадж собой, что связывает золотоволосую малышку и раненую девушку, которой осталось жить пара минут - всепоглощающая ненависть к Капитолию. - Таких, как я, много. Тысячи жителей Дистриктов поддержат восстание, отомстят за долгие годы своего вечного страха и боли. - Андерси невольно улыбается при этой мысли. Капитолий будет свергнут. Следуйщее поколение маленьких девочек не будет воспитано на жгучей ненависти. Следуйщее поколение матерей не будет изнывать от отупляющей боли в голове. И Мадж счастлива. Оглядывая вековечное небо в последний раз, она шепчет одни и те же слова, словно не может наговориться, насладиться звучанием того, что мечтала выкрикнуть долгие годы. - Ненавижу Капитолий... Ненавижу Капитолий... Ненавижу, ненавижу, ненавижу Капитолий... - И запретные слова кажутся Мадж прекраснее любой песни. Мелодии - это тропы, ведущие в другой мир - таинственный и загадочный. Так думала Андерси в детстве. Её мелодия - это слова ненависти. Мелодия, которая отправила в загадочный и таинственный мир тысячи людей. Песня, с которой Мадж уйдёт из жизни, наслаждаясь звучанием заветных слов. Песня, льющаяся из её сердца, песня, сотканная из калейдоскопа чувств, которые пережила девушка. - Ненавижу Капитолий... - И глаза Мадж закрываются навсегда