Мы с тобой обязательно встретимся

Спустя три дня после успешно выполненного задания плечо Сунако почти не беспокоило. Кёхей то и дело искоса на неё поглядывал, бормоча, что на ней заживает всё как на собаке, а охотница лишь многозначительно фыркала и продолжала заниматься своим делом. Объяснять призраку, что чудесное исцеление произошло только благодаря целебным травам, запасы которых, кстати, теперь необходимо пополнить и капли духовной силы, у Накахары не было желания. Если её напарник не хотел, его невозможно было в чём-либо убедить. В ожидании нового заказа они успели дважды сходить за покупками, посмотреть несколько фильмов из коллекции охотницы и даже поиграть в видеоигры. Последним они занимались почти всё своё время, прерываясь только на еду и сон. Кёхей как призрак почти не нуждался в отдыхе — только после долгого использования телекинеза, — но терпеливо давал Сунако выспаться и не гремел при этом предметами, не хлопал дверьми. Оказалось, что при жизни молодой человек был игроманом, поэтому на предложение охотницы скоротать пару часов за игрой, встретил с энтузиазмом. Так начались их боевые будни. — Ты жульничаешь! Я уже десять минут не могу начать атаковать! — возмущенно выкрикнул Кёхей, остервенело нажимая на кнопки джойстика, словно считал, что тогда кусок пластмассы начнёт молить о пощаде и подсказывать, какой ход сделать следующим. — Кажется, кое-кто просто не в состоянии немного пораскинуть мозгами и найти выход. Я играю по правилам. Почти всегда! — парировала Сунако. Она даже не пыталась скрыть своё торжество: последние десять партий она выиграла с огромным отрывом. Кёхей скрипел зубами, ругался, нервничал, ошибался и всячески пытался продемонстрировать своё негодование. Его игнорировали и не желали идти на уступки. Они оба ненавидели проигрывать. Но, судя по тому, что победа доставалась Сунако чаще, охотница не любила поражения несколько больше. Из коридора донеслось протяжное: «Мяу!» — потом послышался звук упавшего мешка с мукой — кошка спрыгнула на пол, — а затем игроки увидели и саму гостью. Она подошла к охотнице и, мурча, потёрлась о её ногу. Сунако ласково потрепала кошку по голове. — Всё-таки пришла? — с нежностью в голосе произнесла девушка. — Пойдём на кухню, у меня кое-что для тебя есть… Кёхей проводил охотницу и её питомицу молчаливым взглядом. Его всегда поражало, как меняется лицо, голос и даже движения Сунако, когда она общается с животными. На губах её появлялась мягкая улыбка, прикосновения становились нежными и осторожными, а голос — тихим, успокаивающим. Охотница любила животных. И надо было быть слепым на оба глаза или глупым как курица, чтобы этого не заметить. С людьми она всегда вела себя иначе. Иногда призрак ловил себя на том, что Сунако, любящая и заботящаяся о своей кошке, ему даже нравится. Но он быстро отгонял от себя эти мысли. — Зачем ты её привечаешь? Она ведь приходит сюда только для того, чтобы набить брюхо, от неё никакой пользы, — спросил Кёхей, влетая на кухню. Сунако бросила на него взгляд через плечо. Один-единственный взгляд, поймав который, Кёхей понял, что спросил очередную глупость. Она смотрела на него зло, даже с некоторым презрением, отбивая тем самым желание спрашивать у неё что-либо ещё. Ни следа былой нежности и умиротворения, только холод и ожидание. Призрак и охотница никогда не станут друзьями. — Я дождусь, когда она станет нэко-мата*, а потом возьму её в напарницы. Чем не идеальный план? Он не знал, шутит она или нет. С Сунако станется ответить подобное на полном серьёзе. — Ты уверена, что это произойдёт? — осторожно уточнил Кёхей. Охотница одарила его одним из тех взоров, которыми смотрят на маленьких детей, лопочущих очаровательную чушь. Призрак передёрнуло. Заигравшись, он и забыл о том, какой раздражающей она могла быть. Кёхей, насупившись, приготовился дать начало очередной ссоре, когда Сунако, сорвавшись с места, метнулась в свою комнату. Она едва не запнулась о поедающую из миски мясо кошку, но в последний момент всё же успела уклониться от столкновения. Когда Кёхей, изнемогая от любопытства, попытался заглянуть ей через плечо, охотница недовольно прошипела: — Если хочешь жить, призрак никогда так не делай! — но глаза её сверкали от предвкушения. — Тебе не кажется, что угроза звучит по меньшей мере глупо. Я уже мёртв. И ты когда-то сама утверждала, что не можешь со мной ничего сделать, иначе я уже давно был успокоен. Разве я не прав? — он буквально светился от самодовольства. Сунако поморщилась и отвернулась, бессознательно проведя ладонью под носом — крови не обнаружилось. Ей было очень тяжело спорить с Кёхеем. Они оба оказались одинаково упрямы, не желая уступать друг другу до последнего. Кроме того, рядом с призраком она чувствовала себя неловко: даже мёртвый он был потрясающе красив, а её отношение к красивым людям никогда не было простым благоговением перед совершенным произведением искусства. — Я могу надолго вывести тебя из игры, лишив части сил. Тебе придётся отсыпаться несколько суток, чтобы восстановиться. Хочешь проверить? Он отрицательно покачал головой и бросил взгляд на экран ноутбука. Очередной документ, мошки букв, сгрудившиеся в слова… Новое задание. Кёхей нервно сглотнул: интересно, что на этот раз. Снежные люди? Ведьмы? Вампиры? Или всё-таки обещанный неупокоенный дух? От предвкушения зачесались кончики пальцев, и Кёхей нетерпеливо спросил: — Что там у тебя? Сунако не стала ходить вокруг да около, а прямо заявила: — Сам посмотри. Кажется, у нас появилась работа. Чуть отодвинувшись в сторону, охотница дала напарнику возможность прочитать написанное на экране. «Заказчик: Китагава Майю. Адрес: xxx Причина обращения: Местная городская легенда, напавшая на заказчицу и её мужа во время их отдыха в курортном городке Атами. Согласно заверениям заказчицы, их случай не первый, ранее были и другие нападения, о которых никому сообщено не было. Предположительно, нападавшей является утопленница, жившая раньше в этом доме. Более подробная информация о ней и причинах её самоубийства будет изложена позднее. Ранг задания: Средней сложности. Предупреждения: После пережитого госпожа Китагава находится в психиатрической лечебнице, поэтому поговорить с ней лично не представляется возможным. Но одному из наших сотрудников это удалось практически сразу после катастрофы, поэтому ждите его в ближайшее время с подробным рассказом о случившемся. В остальном случай является вполне заурядным, так что никаких неожиданностей не предвидится». Отлетев в другой конец комнаты, Кёхей замер и уставился на Сунако. Она молча смотрела на него в ответ. Губы её растянула пробирающая до костей улыбка. — Это что, наше первое полноценное задание? — осторожно уточнил призрак. — Похоже, что да, — кивнула девушка, соглашаясь. Почему-то он совсем не был рад. Если бы у него было сердце, его сковали бы ледяные пальцы тревоги. Неужели перед каждым их заданием Кёхей будет ощущать себя как новобранец перед первым боем? Он исподтишка бросил взгляд на охотницу: она была безмятежно спокойна. Кёхей почувствовал себя последним трусом и отвернулся, ненавидя себя за собственную слабость. — Не бойся, это задание будет интереснее предыдущего, — неловко попыталась подбодрить его девушка, заметив метания напарника. От гнева он вспылил и заискрил как неисправная проводка. — «Не бойся»?! Ты намекаешь на то, что я трус?! Да я посмелее тебя буду! Мне в отличие от тебя и бояться-то нечего: меня никто не может убить, а поглотить меня мало кому под силу. Так что мне твои попытки подбодрить до задницы. Побуревшая от негодования Сунако открыла рот, чтобы дать ему подобающий ответ, но в этот момент в дверь позвонили, и охотница, ворча под нос все, что она думает о напарнике, пошла открывать. В том, что это явился обещанный рассказчик, она даже не сомневалась: других визитёров у неё просто не могло быть. К ней никто и никогда не приходил, даже соседи за солью. Сама когда-то их отвадила своим мрачным видом и нежеланием идти на контакт. — Сунако-чан! Я так рада тебя видеть! — услышала охотница, едва успев открыть дверь. На пороге стояла едва ли не единственная сотрудница их конторы, способная выносить Сунако дольше пяти минут. Остальных обычно отпугивала аура охотницы, которую людям с развитыми духовными способностями было сложно долго терпеть рядом с собой. При желании Сунако могла бы её скрыть, но она этого не делала. Не хотела и не видела необходимости. Касахара Ной была исключением из правила. Едва увидев Накахару впервые, она тут же поспешила установить с нелюдимой брюнеткой дружеские отношения и, к удивлению всех работников агентства, Ной это удалось. Она стала единственной сотрудницей, с которой Накахара здоровалась и которая могла вытащить Сунако из её квартиры. И почему-то охотнице это нравилось. Позже она узнала, что у Ной врождённый талант — находить общий язык с любым живым существом и даже с немёртвыми, поэтому её и позвали в контору. Открытие Сунако не расстроило, своего отношения к Ной она не изменила и ни минуты не завидовала новоявленной подруге. Зависть была тем чувством, которого Накахара была напрочь лишена. — Здравствуй, Ной-сан, — церемонно поздоровалась Сунако, чуть склонив голову. Ной надула губки, но промолчала. Вместо этого она принялась с интересом озираться по сторонам, явно впечатлённая мрачным убранством обители охотницы. Раньше Накахара никогда не приглашала подругу к себе в гости. — Ой, как у тебя тут интересно! Всё такое необычное. Сразу видно, что ты не простая офисная служащая. И это так здорово! — Ной, широко улыбаясь, протянула Сунако гостинец — шоколадный торт. Глаза охотницы загорелись в предвкушении. — Хорошо, что я согласилась отдать это задание тебе. Иначе никогда бы не узнала, где ты живёшь. Такенага-кун, ну что ты там топчешься, проходи скорее! Зачем задерживать Сунако-чан. Ной уверенно шагнула в прихожую, продолжая щебетать разные глупости. Сунако бросила взгляд на подающего разные знаки Кёхея и усмехнулась: он явно был не в восторге от неожиданных гостей. Следом за Ной в квартиру вошёл Такенага. Сунако с ним почти не общалась, но слышала, что в их агентстве он известен своим острым умом. Перед тем, как действовать, он всегда очень тщательно продумывал каждое действие, поэтому у них с Ной тоже ни разу не было провалов. Но Сунако всегда удивляло, как нелюдимый Такенага и гиперобщительная Ной умудряются работать вместе и отлично справляться с заданиями. — Здравствуй, Сунако-сан, — он почтительно поклонился. — Мы решили прийти вместе, потому что очень уж хочется с твоим напарником познакомиться. Не поверишь — вся контора на ушах стоит, никак не может переварить весть о том, что ты заякорила призрак. Сунако поморщилась: она не любила быть объектом всеобщего внимания. Да и не такая уж это большая заслуга — заполучить в напарники немертвого. — Как заякорила, так и избавлюсь, — холодно ответила девушка. — В этом нет решительно ничего особенного. Прошу на кухню, думаю, без чая разговор будет идти туго. — Не скажи, — возразил вдруг Такенага. — Мне известно очень мало подобных случаев. Все восхищаются не столько событием, сколько тем, что у тебя оказалось достаточно сил для подобного обряда. Многие отзываются о тебе с невольным уважением, а это многого стоит. — Меня не интересуют подобные вещи, — фыркнула Сунако, ставя на плиту чайник. — Главное, чтобы задание было выполнено, а как — дело десятое. Кёхей сидел на подоконнике и кивал в такт словам охотницы. Впервые на её памяти он во всём с ней соглашался. Такенага покачал головой. У него явно было, что возразить, но он промолчал. Ной же, казалось, пропустила их разговор мимо ушей и всё пыталась помочь Сунако, но та вежливо, но твёрдо отказывалась. Когда чай был разлит по чашкам, торт нарезан, а Такенага успел переброситься парой фраз с Кёхеем — призрак был как обычно груб, — Ной, чувствуя, что Сунако изнывает от любопытства и желания услышать историю, начала издалека. — Сунако-чан, знаешь, сначала это задание хотели дать нам. Мы редко берём сложные поручения, обычно середнячок, поэтому, когда поступил заказ, о том, кто за него возьмётся, вопрос не стоял. Это было до того, как стали известны подробности и мы вспомнили о вас. На самом деле в последнее время подходящих вам случаев очень мало, поэтому мы решили пойти вам навстречу и отдать это дело вам. Ранмару без проблем подыщет нам что-нибудь другое, а вот вам — вряд ли. Кроме того, мне очень хотелось познакомиться с твоим новым напарником. — Кёхей скривился, а Ной продолжала: — Это задание выглядит не очень сложным, поэтому моего рассказа, думаю, будет достаточно. Заказчица сейчас пребывает в состоянии шока, почти ни с кем не говорит, периодически выключается из реальности и вздрагивает от каждой тени. Её очень сильно напугало произошедшее, и, думаю, мы не имеем права заставлять её переживать это ещё раз. — А как ты смогла вытянуть из неё признание? — перебила её Сунако. Рядом с Ной и Такенагой она чувствовала себя некомфортно, нервно ёрзала на стуле и прятала глаза. Кёхей, от которого поведение охотницы не укрылось, внимательно наблюдал за её суетой. — О, это было просто, — махнула рукой Ной. — Ты же знаешь, я умею убеждать. Она была счастлива мне довериться, хватала за руки и умоляла, чтобы я отомстила той, что разрушила её жизнь… Впрочем, обо всём по порядку. Думаю, ты знаешь, что всё произошло в небольшом курортном городке Атами. Эта городская легенда существовала там давно, местные жители измусолили её так, что история грозила вот-вот разойтись по швам, как изношенная рубашка, пока в город не приехали молодожёны, решившие остановиться в проклятом доме. Они решили провести там медовый месяц и думали, что это будет подходящее место для того, чтобы сделать как можно больше прекрасных воспоминаний, которые можно будет периодически вытаскивать на свет и, стряхнув пыль, демонстрировать друзьям, детям, а потом и внукам, — взгляд Ной мечтательно затуманился, она провела ладонью по волосам и вздохнула. —Они были влюблены и полностью поглощены друг другом, совершенно не обращая внимания на окружающих. Кроме того, оба работали в микробиологической лаборатории, так что когда им, зашедшим перекусить в местный ресторанчик, местные жители поспешили поведать жуткую историю о доме, в котором молодые люди имели глупость остановиться, приезжие лишь посмеялись. Позже, оказалось, что это было их роковой ошибкой. К сожалению, госпожа Китагава не запомнила, что именно ей рассказывали местные. Кажется, это был рассказ о девушке, которую предал возлюбленный, и она, поклявшись ему отомстить, утопилась с горя. Её дух расправился над вероломным возлюбленным и разлучницей, но покоя по какой-то причине не обрёл, и теперь он так же поступает со всеми парами, которые имеют неосторожность остановиться в этом доме, — Ной бросила на Такенагу беспомощный взгляд, словно умоляя её поддержать, он чуть сжал её руку. Сунако, наблюдавшая за этим, нахмурилась. — Знаешь, Сунако-чан, даже я, занимавшаяся охотой на немёртвых уже несколько лет, услышав подобную историю, лишь скептически изогнула бровь. Утопленницы, предательства, застарелая месть — всё это отдаёт каким-то дешёвым триллером, страшной сказочкой для детишек, решивших пощекотать себе нервы перед сном, и никак не тянет на серьёзное дело. Так что не удивительно, что заказчица и её муж, услышав подобный лепет из уст не очень трезвого и не особенно здравомыслящего старика, лишь улыбнулись друг другу и, заплатив за ужин, поспешили вернуться в свой домик у реки. Они не верили ровно до первой ночи… — голос Ной сорвался на хрип, и она сделала паузу. Девушка до сих пор помнила полубезумные глаза клиентки, бегающие будто в поисках помощи, защиты, ответов на многочисленные вопросы, её руки, покрытые синяками и ссадинами, цепляющиеся за чёрную водолазку слушательницы, и страх буквально во всём: в голосе, жестах, взгляде. Китагава Майю пахла страхом, как будто перед визитом Ной искупалась в чане, до краёв наполненном ужасом. Даже находиться рядом с перепуганной женщиной было трудно. После пережитого она, рационалист до мозга костей, двинулась умом и теперь уже никогда не поправится. От воспоминаний Ной стало холодно. Она искренне сочувствовала клиентке, обещала ей помочь, но не особенно верила в успех. История была больше похожа на театрализованное представление, чем на реальную встречу с немёртвыми, но всё же стоило проверить, чтобы убедиться наверняка. Вздохнув и отставив опустевшую кружку, девушка продолжила на пару тонов тише: — Они не верили ровно до первой ночи, — повторила она, словно это была магическая фраза, произнеси которую, и остальные будут слетать с языка сами собой. — Всю ночь им не давали спать странные скребущиеся звуки. Знаешь, Сунако-чан, как будто кто-то стоял перед входной дверью и пытался когтями выцарапать себе проход. Время от времени слышались шаги на крыльце, словно кто-то грузный бродил из стороны в сторону и никак не решался постучать. Иногда кто-то водил чем-то острым по стеклу, от этого звука заказчицу передёргивало, и она так и не смогла уснуть. Её муж тоже не сомкнул глаз. Они задремали только под утро, когда всё прекратилось. А утром, выйдя на крыльцо, молодые люди обнаружили царапины на двери и стеклах, а на крыльце лежало несколько стеблей высохших на солнце водорослей. Их не унесло ветром только потому, что день выдался удивительно тихим. Они всё списали на местных жителей, решивших их разыграть, и отправились на прогулку. Следующей ночью всё повторилось. Им это не понравилось — шутки шутками, а меру знать надо, — поэтому они решили, если подобное продолжится, найти рассказчика и попросить его прекратить свои штучки. Вот только дольше третьей ночи им не было суждено остаться… По телу Ной прошла мелкая дрожь, девушка вспомнила, как почернело лицо заказчицы, как затряслись руки и запали глаза. Касахара всегда близко к сердцу принимала то плохое, что случалось с клиентами. Она осталась верна себе и теперь. — Они остались ночевать не на втором этаже, как обычно, а в гостиной, совмещённой с прихожей, совсем близко от входной двери. Хотели поймать шутников и как следует с ними побеседовать. Дверь оставили открытой. После полуночи снова послышались грузные шлёпающие шаги, словно визитёр только вышел из воды. Затем — привычное уже поскрёбывание, которое длилось до тех пор, пока дверь под когтями неизвестного не приоткрылась. В доме, вспыхнув, погасли все лампочки. Стало тихо-тихо, отчего всхлип, сорвавшийся с губ заказчицы, заставил её с мужем вздрогнуть. К счастью, её супруг, словно чувствуя, что может произойти что-то подобное, прихватил с собой фонарь. И теперь его луч быстро пробежался по комнате, поймав в дверях чей-то силуэт. Это была женщина, красивая, но смертельно бледная. С её белых одежд с приставшими кое-где водорослями дробно капала вода, а ноги её не касались земли. Это была та самая утопленница, про которую им рассказывали! И она пришла за их жизнями. Далее разыгралась короткая потасовка, подробностей которой Майю не запомнила и которая закончилась тем, что женщина, ударившись о стену, потеряла создание — утопленница была полтергейст. Когда она пришла в себя, ни её мужа, ни призрака в комнате не было. Гостиная была разрушена, а у госпожи Катагавы оказалась сломана левая рука, но она была так испугана, что не чувствовала боли от многочисленных ушибов и ссадин. Когда заказчица, бледная до синевы и полубезумная от пережитого, прибежала в город, над ней не стали смеяться и говорить: «Мы предупреждали». Поисковую группу сформировали удивительно быстро и практически сразу начали прочесывать реку. Тело пропавшего мужчины нашли пару дней спустя ниже по реке. Он умер от асфиксии — просто утонул. Но при этом на лице его, уже изъеденном речной живностью до почти неузнаваемого состояния, осталась нетронутой улыбка. Как будто он был счастлив умереть. После того, как госпожу Китагаву водили на опознание, у неё началась истерика, она бормотала что-то непонятное, и её были вынуждены госпитализировать. Теперь она находится под контролем психиатров, которые тщетно пытаются помочь ей прийти в себя хоть немного. Это чудо, что ей удалось поговорить со мной, потому что она окружена такой охраной, что даже не всякий немёртвый сможет её миновать. Ещё она очень просила меня отомстить тому духу. Чтобы я избавила от него мир. Она так умоляла, так жалобно смотрела на меня, что я пообещала это сделать, а теперь не знаю, смогу ли сдержать обещание… Сунако-чан, доверяю это дело вам. Ты всегда умела отлично управляться с духами, думаю, справишься и теперь. А мы… мы займёмся чем-нибудь другим. Правда же, Такенага-кун, — её собеседник неохотно кивнул, а Ной просияла. Сунако выглядела хмурой и сосредоточенной. Во время рассказа она нервно крутила в пальцах чайную ложечку, так и не решившись погрузить её в торт. — По мне, это всё больше похоже на какую-нибудь рассказанную у костра байку, а не на серьёзное задание, — решил подать голос Кёхей. Он ожидал, что, услышав это, Ной разозлится, вспылит, накричит на него, но она лишь спокойно отозвалась: — Я тоже так думала, но поведение заказчицы… либо всё, рассказанное ей, правда, либо кто-то жестоко над ней подшутил. В любом случае надо найти отгадку и, возможно, тогда госпожа Китагава хоть немного придёт в себя. Кёхей моргнул и отвернулся. Понимающий взгляд, брошенный на него охотницей, заставил призрак скрипнуть зубами. В ладони вспыхнул небольшой огонёк, но парню хватило благоразумия его потушить. Кёхею не нравилось, что Сунако считает, будто он боится предстоящего задания, и он пообещал заставить её изменить своё мнение о нём. Сунако перевела настороженный взгляд с Ной на Такенагу, а потом, отложив в сторону ложечку, встала со стула. — Ной-сан, я думаю, нам есть, о чём поговорить с глазу на глаз. Она кивнула головой в сторону прихожей и первая, не проверяя, следует ли за ней кто-нибудь, ушла с кухни. Ной испуганно посмотрела на охотницу и поспешила за ней, она выглядела так, словно чего-то опасалась. Такенага проводил её задумчивым взглядом, а Кёхей закусил губу: ему эти тайны и перешёптывания в другой комнате были не по душе. — Сунако-чан, что ты хотела мне сказать? — спросила Ной, оказавшись в мрачном убежище охотницы. Казалось, интерьер, так впечатливший некогда Кёхея, оставил её равнодушной. Но девушка зябко повела плечиками, и Сунако поняла: ей здесь тоже не по себе. — Ты специально отказалась от этого задания, потому что боишься? — Накахара никогда не любила ходить вокруг да около, предпочитала выдавать всё, что думает сразу. В комнате повисло молчание. Сунако пытливо сверлила взглядом прячущую глаза Ной. Последняя нервничала, вздыхала, мяла пальцами край тёмной водолазки и никак не решалась заговорить. Накахара всё верно угадала, она всегда была проницательна, но признаваться в собственных слабостях Ной не хотела. Вместе с тем она отчётливо понимала, что молчание тоже ничего не даст: Сунако сделает какие-то свои выводы и, возможно, не в пользу подруги. Подняв на охотницу искривившееся от готовых пролиться слёз лицо, Касахара быстро и жалобно начала: — Ты не подумай, Сунако-чан, у меня и в мыслях не было подставлять тебя под удар. Я не думала тебя обманывать, подло с тобой поступать или ещё что. Вам это действительно нужнее, чем нам. И это самая главная причина. А то, что я боюсь, что с нами тоже может что-то произойти… Это тоже есть, как без этого. Я никогда не отличалась особой храбростью, поэтому перед каждым новым заданием дрожу от страха хлеще любого не выучившего урок школьника, которого вот-вот вызовут к доске, но я даже привыкла к этому. — Девушка ненадолго замолкла, переводя дыхание. — Здесь же… здесь совсем другой случай. Я чувствую, что нам с Такенагой туда лучше не соваться, что это может плохо кончиться, что стоит отдать это дело тому, кто сильнее, способнее, опытнее. Я редко не доверяю своим предчувствиям. И я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с Такенагой. Я этого не вынесу! — выкрикнула Ной, в глазах её заблестели слёзы. — Знаю, что мы изо дня в день рискуем жизнью, что с немёртвыми всегда сложно справиться, но на этот раз… Думаю, мы провалим это дело, а ты нет. Поэтому оставляю его тебе. Сунако слушала её молча. Она не стала успокаивать Ной, когда та, выговорившись, разрыдалась. Касахара стояла посреди комнаты, вытирала бегущие по щекам слёзы, но никак не могла упокоиться. Из груди её вырывались всхлипы, а плечи мелко дрожали. Глядя на покрасневшее распухшее лицо подруги, Сунако напряжённо размышляла. Вопрос, заданный Ной, слетел с языка будто сам собой. Она не ожидала, что всё так обернётся, что Касахара ответит так порывисто, так близко к сердцу примет её слова, не имевшие под собой ничего, кроме любопытства. Девушка потёрла грудь — отчего-то заныло сердце — и тихо сказала: — Я не хотела тебя обидеть, Ной-сан. Я лишь хотела кое в чём убедиться, вот и всё. — Сунако избегала смотреть на собеседницу, а потому прошла к кровати и села на край покрывала. — Просто, слушая твой рассказ, я думала, что нам делать. Думала, что можно предпринять для того, чтобы выполнить задание. Ты боишься за себя и Такенагу, потому что, увидев вас вместе и приняв за пару, она может напасть, а ты не уверена, что вам удастся дать ей отпор. Тогда получается, что, если утопленница приходит только к влюблённым парам, возможно, нам с Кёхеем она не явится, понимаешь? Они замолчали, каждая обдумывала сказанное. Наконец успокоившаяся Ной, слабо улыбнулась. Бирюзовые глаза лукаво сверкнули: ей в голову пришла какая-то идея. Взяв Накахару за руку, девушка тихо произнесла: — Знаешь, Сунако-чан, я тут кое-что вспомнила… — и она забормотала, зашептала, еле слышно, едва уловимо, так что охотнице приходилось напрягать слух, чтобы ничего не пропустить. Через несколько минут они вернулись на кухню, повеселевшие, улыбающиеся. Кёхей внимательно посмотрел на девушек, но промолчал. Такенага, казалось, выдохнул от облегчения. — Такенага-кун, — защебетала Ной, подходя к напарнику, — мы обсудили с Сунако-чан все, что хотели. Теперь нам пора. Возражений не последовало. Гости поспешили покинуть квартиру охотницы, оставив её наедине с призраком. Сунако села на стул и вновь взяла в руки ложечку, будто та была способна помочь ей собраться с мыслями. Кёхей пристроился на краешек стола напротив неё. Он молчал, но весь его вид говорил о том, что он не прочь услышать некоторые объяснения по поводу произошедшего. Призрак и так слишком долго безмолвствовал, слушая эту неумолкающую болтушку Ной, не стал возражать, когда Сунако вывела гостью в другую комнату и о чём-то там с ней секретничала, не сказал ни слова, когда они вернулись. Хватит, теперь настал его черёд получить ответы на вопросы. — Ну и о чём вы там трепались? — не вытерпев, нарушил тишину он. Сунако от неожиданности вздрогнула, уронила ложку, и та звонко упала на пол, отчего девушка выругалась сквозь зубы и недовольно сказала: — Тебя это не касается! — Это была отчасти ложь, но говорить об этом Кёхею она не собиралась. — Трудно сказать, да? Язык отсохнет?! — уперев руки в бока, призрак зло сверкал на неё глазами. — Не знала, что ты интересуешься женскими сплетнями, — с иронией протянула Сунако. Если бы он был живым человеком, он бы покраснел. А так призрак лишь опустил взгляд и упрямо заявил: — Я же знаю, что ваши шепотки касались меня. От того, что ты будешь упираться, истина не изменится. Сунако долго молчала, гремела посудой, наводя порядок, убирая остатки затянувшегося за разговорами чаепития. Пару раз она едва не разбила чашку, выскользнувшую, как свежепойманная рыбка, из пальцев и при этом нарочно не поворачивала головы в сторону Кёхея. Он даже хмыкнул: сейчас охотница вела себя как типичная женщина, и на его памяти это было едва ли не впервые. — Ты всё ещё готов встретить ту, что поможет исполнить твоё желание? — спросила она, усаживаясь на стул и наконец поднимая глаза на парящий перед ней призрак. Кёхей, не зная, к чему она клонит, неуверенно кивнул. — Отлично! — удовлетворённо воскликнула Сунако. — Тогда, полагаю, мне следует кое-что прояснить насчёт текущего задания. Я долго раздумывала над тем, как решить одну проблему, из-за которой всё может пойти прахом, и Ной-сан подсказал мне идеальное решение. Очень многое будет зависеть от тебя. Правда, я не уверена, что ты справишься. — Ты во мне сомневаешься? — оскорбился Кёхей. Сунако тряхнула волосами, отбрасывая их назад. — Когда я тебе расскажу, в чём дело, ты тоже будешь сомневаться. Напрягшись, Кёхей приготовился слушать. Несуществующее сердце заныло от нехорошего предчувствия. *нэко-мата — демоническая кошка.