Не могу больше

Только на следующий день, в привычной обстановке клиники, среди знакомых лиц и той особенной атмосферы, которая располагает не к раздумьям, а к действиям, Джон смог наконец немного расслабиться и хотя бы на время остановить поток невеселых мыслей. Разочарование было полным. Собственная жизнь виделась Джону безнадежно пустой. Впервые он в полной мере осознал себя неудачником и даже не слишком расстроился, настолько ночное признание жены ошеломило его и лишило желания куда-то двигаться и к чему-то стремиться. Счастье оказалось всего лишь надеждой на счастье, лишь напрасным ожиданием чего-то большого, единственно правильного, оправдывающего его существование вообще и нынешнее — в особенности. Но получается, нечего было ждать. Счастье… Когда-то он уже был по-настоящему счастлив. Но в одну воду дважды не входят, поэтому и вспоминать о навсегда ушедшем не имеет смысла. Но возможно ли это, если перед глазами вереницей проплывают самые неожиданные фрагменты их жизни на Бейкер-стрит? Как же он психовал и злился порой, как раздражало его самомнение Шерлока, его высокомерие и равнодушие! А потом, вернувшись домой с работы, он находил на журнальном столике стопку свежих газет и, хотя успевал по дороге купить точно такую же, новости он просматривал именно из этой стопки, торопливо закинув в камин только что купленную им самим… Он успел уже страшно соскучиться по Шерлоку, но звонить ему не хотел — боялся сорвать на нем свою обиду, выплеснув на него досаду и горечь и обвинив в постигшем его разочаровании. Какого дьявола ты всё это затеял, чертов авантюрист?! Где пропадал целых два года? Видишь, какая заварилась каша?! И что мы теперь будем делать с нашими жизнями, умник?.. Нет, звонить сейчас Шерлоку строго запрещалось. Слова Мэри ударили очень больно. Джон, конечно же, понимал, что никакого скрытого умысла не было и в помине. Кроме страха и отчаянной ревности его жена ничего не таила. И любила его очень сильно. Настолько, что готова была на всё — даже на то, чтобы скрыть от него правду, скрывать которую не имела права. Но почему-то ощущение свершившейся этой ночью мести не оставляло Джона ни на минуту, как и ощущение громко захлопнувшейся за спиной ловушки. Мэри знала своего мужа намного лучше, чем знал ее он. Как выяснилось. Во всем этом предстояло еще разобраться. Но только не теперь. На то, чтобы думать и делать выводы, у него не было сил, да и желания не было тоже. Думать и делать выводы у них всегда любил Шерлок. У них… Рука так и тянулась к телефону. Нет, не сейчас. Сейчас нельзя. * — Джон. Алекс возник перед ним так внезапно, что Джон в испуге отпрянул. — Господи, что с тобой? — рассмеялся Алекс. Джон улыбнулся. Он очень обрадовался встрече. Алекс был именно тем человеком, с которым он смог бы поговорить обо всем, что так его угнетало, не боясь при этом быть неправильно понятым. — Напоишь меня чаем? Я так вымотался… Алекс посмотрел внимательно и уже не смеялся. — Проблемы? — До чертовой матери! Извини… Я хотел сказать — много. Они снова заулыбались и от одного этого стало легче. * — Не хочешь вернуться назад, в хирургию? Они пили уже по второй чашке знаменитого чая Алекса, а Джон так и не решался начать разговор. Он понимал, что это был всего лишь минутный порыв, желание избавиться от той непомерной тяжести, что неожиданно опустилась на его плечи. Возвращение Шерлока, невероятное и ошеломительное, сделало его жизнь ещё труднее. Господи, это же Шерлок! Что ещё можно ожидать от этого сумасброда? Даже ожить как все нормальные люди не может. Увидеть бы его… Интересно, чем он сейчас занимается? Перечитывает свои записи? Играет на скрипке? Думает? И о чем же он думает? Почему не звонит? Какого черта всё так сложно? И откуда вдруг сложности там, где их в принципе быть не должно?! — Джон… — Прости, Алекс, нет. — Джон покачал головой. — Я не могу. Во всяком случае, пока не могу. — Просто подумай. Так что у тебя происходит? Как Шерлок? Слова рвались из смятенной и переполненной сомнениями души, но представить, что он начнет сейчас выкладывать Алексу все свои мысли и чувства, рассказывать ему о Шерлоке, о странной реакции Мэри на его возвращение и уж тем более о её бесплодии, он просто не мог. Порыв прошел, а жаловаться на жизнь было не в правилах Джона. — Всё… хорошо. Шерлок… Джон замолчал и невольно улыбнулся. «…по-прежнему большая заноза в заднице». Алекс ждал, но говорить о Шерлоке Джон почему-то не захотел, во всяком случае именно так показалось Алексу, если, конечно, он правильно истолковал молчание Джона. Он не стал настаивать, предоставив ему самому решить, когда рассказать о невероятном возвращении друга и, тем более, как и было обещано, их познакомить. Нетерпение Алекса было велико, но он давно уже научился сдерживать любые порывы, поэтому легко перевел разговор на другую тему. — А Мэри? Джону стало неловко от неожиданной мысли, что Алекс обо всем догадался. Неужели у него настолько потерянный вид? — А что — Мэри? — спросил он с невольным вызовом. Алекс немного помолчал, пытаясь справиться с удивлением, а потом взглянул на Джона в упор. Похоже, проблемы у Джона действительно были, и проблемы нешуточные. — Джон, я уже говорил, что вам будет непросто. И Мэри можно понять… Ну, или хотя бы постараться это сделать. Я видел, что с тобой происходило, когда не стало Шерлока. Теперь он вернулся, и ты снова выглядишь таким же… немножечко сумасшедшим, только на этот раз от радости. Черт, я до сих пор не могу в это поверить! Если бы… Алекс провел ладонью по лицу, силясь отогнать наваждение. Его черты на несколько коротких минут исказило страдание, ярко обозначив глубокие складки около губ и сеточку мелких морщинок, щедро окруживших спокойные, но только на первый и не очень внимательный взгляд, глаза… «Он до сих пор ничего не забыл. Что бы он ни говорил мне, как бы ни пытался уверить. Он не забыл. И не сможет забыть…» — Я бы, наверное, ошалел от счастья. Скажи, Джон, ты очень хочешь вернуться туда? И Джон не стал ему лгать: — Очень. Больше всего на свете. * Разговор не состоялся, но Джону все-таки стало легче — Алекс его понимал, был на его стороне, и это негласное единение сняло часть груза с его метущейся души. Во всяком случае, желание Джона быть рядом с Шерлоком Алекс считал абсолютно нормальным, не видя никаких подводных течений и недоговоренностей, которые сразу же заподозрила Мэри. Как видно, в вопросах дружбы Мэри была не очень сильна. Джон впервые с удивлением задумался о том, что не знал ни одну из её подруг. Да и есть ли они у неё? Неужели любовь к нему и желание всегда быть рядом затмили в её жизни всё? Джон невольно поёжился. Он не хотел бы стать для кого-либо единственным смыслом существования, своего рода фетишем, и уж тем более для жены. Так или иначе, по его мнению, это было одной из форм безграничного обладания, что в его представлении о гармонии отношений было недопустимым. Тем более сейчас, когда так неожиданно выяснилось, что детей у них никогда не будет. Ночью они больше не говорили об этом. Лежали рядом, боясь нечаянно коснуться друг друга, и так и уснули, не проронив больше ни слова. Утром завтракали, перебрасываясь короткими фразами, и разошлись, заученно пожелав друг другу удачного дня. Поцеловать её Джон так и не смог, о чем сейчас, пообщавшись с Алексом и вспомнив погасший взгляд и горький изгиб потерявших насыщенность губ, он неожиданно пожалел. Алекс сумел без единого слова дать нужный совет и остановить хотя бы на время сумятицу переполнявших его мыслей и чувств. И хотя противоречий от этого стало только больше, надвигающаяся апатия пусть медленно, но отступала, и дышалось намного свободнее. Алекс оказался бесценным другом. Даже ни о чем ему не рассказав, не поговорив о том, что так сильно его волнует, Джон воодушевился. Он уже не хотел обвинять Мэри и тем более выносить необдуманный приговор. Он хотел понять. * Тем не менее предстоящий разговор очень его тяготил. Но он был неизбежен и необходим. В конце концов, причины бесплодия бывают различны, и надежда всегда остается. А Джон относился к категории личностей, умеющих воевать с судьбой. Он спасовал перед ней лишь однажды — когда потерял Шерлока, сломавшись сразу же и позволив взять верх тупому отчаянию. Но это был единственный в его жизни раз. Да и боль тогда была нестерпимой. Теперь, лишь на короткое время поддавшись охватившей его безысходности, он, хотя и был по-прежнему подавлен и удручен, хотя противоречия и продолжали терзать его сердце, не собирался так просто сдаваться. Они будут искать решение, они будут бороться, вместе, рядом и, возможно, всё не так уж и безнадежно. Но что-то подсказывало ему, что Мэри знала о своей проблеме достаточно, и знала, что решения она не имеет… * Звонок отозвался в теле радостной дрожью. — Привет, Джон. — Когда увидимся? Улыбка в голосе Шерлока согревала сердце и растворяла поселившуюся в нем тревогу. — Вот ты и начал задавать правильные вопросы. — Отвали, зануда. Когда? От предстоящего удовольствия захватывало дух. — Когда захочешь. — Сегодня приеду. И не дай бог ты уже успел захламить нашу кухню! Я собираюсь готовить ужин. — Не успел. Тем более что ужин сегодня будет очень и очень кстати. — Хороший ужин всегда кстати. Ты хоть что-нибудь ел? Только не ври. — Конечно, ел. У меня же есть миссис Хадсон. Сердце невольно дрогнуло. Только не поддаваться глупым обидам. Миссис Хадсон и в самом деле есть. Слава Богу… А меня нет. И это черт знает что! Джон почувствовал опустошающую усталость от сомнений и душевных метаний, терзавших его весь этот нескончаемый день. Он уже не понимал самого себя, своих противоречивых чувств и желаний. «На сегодня довольно! — решил он. — Магазин. Ужин. Шерлок. И никаких сложностей. До смерти надоело!» * На этот раз позвонить Мэри было легко. В конце концов, если она выбрала так отозваться на потрясающие изменения в его жизни, это её проблема. Он себя виноватым не чувствует. И будет приходить на Бейкер-стрит столько, сколько ему захочется. И когда захочется. Всегда. — Мэри… — Конечно, Джон, конечно. — Что — конечно? — Конечно, иди. Неужели она улыбается? Неужели он слышит в её голосе прежние нотки? — Откуда ты знаешь? — Джон, прости, ради бога! Я ненавижу себя за всё! Так глупо… Не представляю, что вдруг на меня нашло. Простишь? — Я не сержусь. — Я подвела тебя, Джон. Я… Это ужасно, ужасно! — Мэри, поговорим об этом позже. Поговорим обо всём. Прошу тебя. — Да-да, разумеется. И вот что… Не спеши сегодня домой. Мне необходимо побыть одной, подумать. Передавай привет Шерлоку и миссис Хадсон. Пока, Джон. Джон не поверил ни одному её слову, и успокоительные интонации не ввели его в заблуждение. Но и об этом думать он тоже не мог. Его сознание решительно протестовало. Нет! Хватит уже! Не сейчас. Сейчас он лихорадочно соображал, какое вино ему купить для предстоящего ужина с Шерлоком… * Нагруженный пакетами, он выбрался из такси, находясь на пике счастливого нетерпения. Как будто вернувшись после долгого путешествия, наконец-то оказался у родных и желанных дверей. — Джон! — радостно окликнули его, и он резко развернулся в сторону знакомого голоса. — Грег?! Что ты здесь делаешь, черт возьми?! P.S. Глава получилась противоречивой и несколько сумбурной, но я намерено сделала её именно такой, чтобы, по возможности, передать то, что происходит в душе Джона.