Кис-кис!

Спас Канду, наверное, исключительно тот факт, что мелкий всё-таки вымотался за день, поэтому не особо сопротивлялся, когда его замотали в огромное махровое полотенце, словно в кокон. Канда довольно посмотрел на плод своих трудов, удивлённо вертевший головой – объект обезврежен, насилия не предвидится, всем спать. – Нет, надо же – домогаться он меня решил, – хмыкнул Юу, вытирая тяжёлые от воды волосы. Поскольку движения в позе «мой хозяин обмотал меня полотенцем» оказались несколько ограниченными, Аллен, попытавшись сделать шаг, споткнулся об порог и чуть не грохнулся в коридор, но Канда вовремя сцапал его за плечи. – Юу-у? – печально протянул мелкий, заглядывая ему в глаза. – Во-первых, не «Юу-у», а Канда, а во-вторых – не смотри на меня так жалобно, что мне ещё оставалось с тобой делать? – Еда? – с надеждой предположил Аллен. – Да сколько можно? – возмутился Канда. – В тебе что, чёрная дыра? Ночь на дворе, какая еда! Мелкий надулся, смешно двигая ушками, а потом – видимо, неожиданно даже для себя самого – широко зевнул, зачем-то высунув розовый язык и сверкнув несколькими особо длинными клыками. После этого удивлённо скосил глаза к переносице – мол, что это только что было? – и совсем скуксился. – Ты же спать хочешь, – усмехнулся Канда, – а не есть. Идём. Аллен пошевелил плечами, и полотенце соскользнуло, но идти ему явно никуда не хотелось. Он уцепился за шею Канды, в который раз царапнув его коготками. Тот раздражённо шикнул, но никакого эффекта это не оказало, а отдирать данный кошачий субъект от себя казалось слишком болезненной процедурой. – Да что с тобой делать будешь, ты же ходячая проблема... – Канда вздохнул, перехватил мелкое и вредное правой рукой, поморщившись, когда когти таки проехались по коже, и перекинул через плечо. Ему было уже наплевать на всё на свете, хотелось просто поскорее заснуть. Мелкий, довольно мяукнув, тут же вцепился Канде пониже спины. Тот в долгу не остался и звонко шлёпнул наглое кошачье, вызвав бурю хвостатых эмоций. В такой позе они и вывалились из ванной. Аллену тоже хотелось спать. Причём обязательно вместе с Кандой. Диван был встречен криком «нет!», подходила исключительно двуспальная кровать, и только при условии, что Юу на ней тоже будет. Пришлось сдаться. На самом деле, к своей постели Канда относился очень трепетно. Мысль о том, что в неё можно запустить какую-то девицу на ночь, не очень радовала. Девица предполагала секс, утренние разборки, фальшивые стоны и волосы по всей подушке в комплекте. А мелкий что? Ну, те же волосы, только ещё и по всем простыням вдобавок (хвост – он такой), никаких разборок, зато море новых эмоций. Аллен оказался достаточно сонным, чтобы не совершать каких-либо уж очень противозаконных действий, но при этом не упустил возможности подоставать Канду бесконечными перекладываниями тушки с одного бока на другой и беспокойными метаниями хвоста – Юу вздрагивал каждый раз, когда теплая шерсть неожиданно настигала то его ногу, то живот, то руку. В конце концов он не выдержал и спихнул Аллена на самый край кровати, чтобы не мешал. Тот с минуту недовольно сопел, а потом забрался под одеяло с головой, прополз прямиком к тёплому телу Канды и доверительно прижался, закинув на него для верности руку и ногу, и пристроив хвост на чужом бедре. Тот глухо застонал, мечтая проснуться в одиночестве. Пожалуй, это утро Канда мог бы назвать самым странным в своей жизни. Очнулся он, к счастью, по-прежнему в своей кровати, лёжа на спине, вот только прямо на его животе восседал страшно бодрый Шпендель, с интересом рассматривающий открывшуюся картину. Одеяла, конечно, и в помине не было, постель превратилась в форменный бардак, а сам мелкий, ничуть не смущаясь очевидной при свете дня двусмысленности позы, в которой они оба оказались (по факту – голыми), склонился и будто бы на пробу укусил Канду за плечо. Плечо, судя по всему, вкусным не показалось, и дегустации подверглись бы и другие части тела, но Юу предупреждающе зарычал, тонко намекая, что он проснулся и готов раздавать подзатыльники любым посягнувшим на его честь кошакам. Мелкий опасливо дёрнулся, мяукнув, юукнув и попытавшись сбежать куда подальше, но Канда тут же сцапал его за руку, пригвоздив к себе. – Сидеть! – Юу-у-уу-у... Не-ее... – Вчера было да, а сегодня уже нет? – насмешливо хмыкнул Канда, разглядывая испуганную мордашку и виновато прижатые уши. – Сидеть, я сказал. И смотреть на меня. И слушать. – Мяу? – Ага. Мяу. Хватит ко мне лезть. Я тебе не нянька, и ты здесь только потому, что Кроль куда-то смылся и сбагрил тебя мне. Не бойся, на улицу не вышвырну – но только если перестанешь ко мне липнуть, словно репейник. Уяснил? Мелкий угрюмо молчал. – Надо тебе ошейник сочинить, – вдруг осенило Канду. – С шипами внутрь. Да ладно-ладно, я пошутил! Аллен обиженно хлестнул хвостом, в очередной раз убеждая в том, что он вовсе не такой глупый, каким хочет показаться, и на самом деле понимает всё, что ему говорят. – Ну успокойся. Слезай давай, мелкий извращенец. Молока хочешь? Аллен, смешно сморщив нос, кивнул, и вдруг очень быстро чмокнул ошарашенного подобным порывом Канду в уголок губ. Шапку мелкому пришлось подобрать поприличнее, без соответствующих надписей, а хвост спрятать под пальто. Впрочем, от периодических облапываний собственной задницы это не спасало. Они бесцельно бродили по городу, убивая скуку, время и очередной бесполезный выходной. Аллен искренне восторгался всем, что видел, лип к витринам, то и дело тянул носом переполненный различными запахами прохладный ранне-весенний воздух, забавно шевелил ушками под шапкой. Они с большим трудом отыскали внесезонный фургончик с мороженым, и смешливый продавец, подмигнув, вручил мелкому трёхэтажную разноцветную порцию в хрупком вафельном стаканчике. В итоге Аллен перемазался от подбородка и до лба, но выглядел неприлично счастливым, когда Канда, закатывая глаза, оттирал его носовым платком. После полудня Шпендель начал заметно уставать, и Канда подтолкнул его к ближайшей свободной скамейке на аллее, по которой они гуляли. Тот тут же взгромоздился на неё с ногами, попирая все культурные нормы. Канда со вздохом опустился рядом, делая вид, что вовсе не знает этого озорного мальчишку. – Ну что, доволен жизнью? Пойдём домой? – Нет, – упрямо заявил Аллен, раскачиваясь, словно маятник. – А куда? Мелкий без предисловий ткнул пальцем куда-то за аллею, где жались друг другу яркие сувенирные лавки. Канда подавил тяжёлый вздох. Аллен покрутился возле каждого магазинчика, но так и не зашёл ни в один. Чихнул, ощупал попу на предмет хвоста, не нашёл, расстроился. А потом вдруг поднял голову и глаза его заблестели; он рванул к последней в ряду лавке, не обращая внимания на возмущённый возглас Канды. Мелодично зазвенел колокольчик на двери, и мелкий уже скрылся внутри. Ну что ж за напасть такая? Юу обречённо толкнул дверь и вошёл вслед за ним. Внутри царил полумрак, пахло шоколадом и чем-то ещё, в углах чинно стояли высокие подсвечники с витыми свечами, но у прилавка никого не было. Аллен разочарованно оглядывался по сторонам, и Канда хотел было уводить его отсюда, как вдруг из скрытого занавеской арочного входа в глубине помещения с кошачьей грацией выплыла молодая женщина в дымчатых очках. Она невесомо провела кончиками пальцев по идеально уложенной светлой чёлке и едва заметно улыбнулась. – Добро пожаловать. Меня зовут Лулу Белл, могу ли я чем-либо вам помочь?