Сутки спустя, дом Гамбанде-Рико.
Факундо хмурится, но молчит, просто выходит на балкон подышать свежим воздухом. Ему порядком уже надоел весь этот цирк, что творится в его доме. Парень морщится, когда слышит звон разбивающейся посуды, а затем разговор на повышенных тонах. На первом этаже на кухне ругаются две лучшие подруги уже целый час, а брюнет банально отсиживается наверху, ведь попасть под горячую руку вновь не хочется. Факу, если честно признаться, все это уже раздражает до невозможности. Если бы кто-нибудь в этом доме спросил у него, какое же решение правильное, то брюнет просто закинул бы итальянку на заднее сидение автомобиля и отвез ее к испанцу. А там пускай разбираются, сколько хотят. Могут даже посуду бить, а вот в их доме этого делать не надо. Она все же денег стоит. Но парень молчит и смотрит на зелень в саду, вдыхая свежий воздух, и слегка улыбается, когда перестает слышать крики. Он не Макси, поэтому не обязан разбираться в любовных терзаниях своих подруг. Ему просто хочется провести еще один спокойный и тихий вечер рядом со своей невестой. Сидеть в гостиной и смотреть какой-нибудь очередной сериал, ощущать, как она прижимается к нему своими острыми лопатками, и зарываться носом в черные волосы, скрывая счастливую улыбку. Прижимать ее к себе ближе, желая раствориться в ней, едва касаясь, проводить пальцами по ее рукам, а после переплести ладони и с умиротворением наблюдать за тем, как она засыпает. Глядеть на глупый сериал и осознать, что вот это и есть счастье. Самое настоящее. Тихое, спокойное и уютное. Счастье, которое он никому никогда не отдаст. Надо бороться за тех, кто действительно дорог, за тех, с кем ты счастлив. Бороться и не отпускать. Но Факундо понимает, что некоторым людям просто банально страшно сражаться, им проще опустить руки и сбежать, поджав хвост, а потом всю жизнь мучиться и думать, а что если бы. Гамбанде не был философом, он всего лишь верил в то, что говорил или думал. Но многие бы с ним согласились, даже рыдающая итальянка, сползшая по стенке, хоть и относилась к тем людям, что сбегали от своего счастья. Альба смотрит на девушку с верху вниз и впервые не чувствует к подруге жалости, только всепоглощающую злость. Она хотела бы схватить ту за плечи и встряхнуть хорошенько, а после попросить Факу запихнуть в машину и отвезти к Домингесу, чтобы наконец-то разобрались с этим сумасшествием. Ей больно наблюдать, как Лодовика медленно, но верно теряет себя, ломается и начинает гнить изнутри. Но Альба практически презирает подругу за то, что та сдается и снова бежит от своих чувств, от его чувств, от самой себя. Ей не жаль ее ни капельки, и если после всего произошедшего Комельо снова сбежит в Италию, испанка обещает себе, что перестанет разговаривать с этой девушкой. Потому что эта Лодовика Комельо – чужая, эту Лодовику Альбита не знает, ведь ее подруга была совершенно другой девушкой. Ранимой, немного истеричной, смущенно улыбающейся, краснеющей, хрупкой, но любящей. Рико поджимает губы, когда видит, как итальянка растирает ладонями свою дорогую тушь по щекам, но не делает, ни одной попытки с целью успокоить, потому что не видит в этом смысла. Ее не жалеть надо, а под холодный душ засунуть и не выпускать, пока не придет в себя окончательно. -Ты меня ненавидишь? – шепчет Комельо, продолжая размазывать тушь. -Нет, не ненавижу. Я просто тебя не понимаю, - спокойно отвечает брюнетка, проводя рукой по своим довольно длинным волосам. – Не понимаю и не одобряю. Лодовика шмыгает носом, стараясь успокоиться, но не может. Перед ее глазами все еще стоит вчерашняя сцена, когда Диего пел вместе с той Мари. Они смотрелись так мило, что заставило девушку разозлиться и расстроиться. Ведь она сама сказала, что любила его, так почему же так больно стало? Больно оттого, что он предложил этой Вирмилионос спеть их песню, из-за того, что держал ее ладонь и прикасался к спине, а после взъерошил ее волосы легким и привычным движением. Больно оттого, что глядел на нее с нежностью и улыбался ей, смеялся над ее шутками и решил проводить вечером. Ее собственное сердце за тот вечер несколько раз порывалось вырваться из груди и разбиться вдребезги. Она, как сумасшедшая, ловила каждый его взгляд, каждое прикосновение его пальцев, каждую улыбку его губ, каждый смех. Но виду не подавала, сама смеялась и улыбалась так громко, как могла, не понимая, что фальшивила слишком заметно. Фальшивила, но продолжала играть в свою игру, делая вид, что все в порядке, что ничего не болит, забывая о том, что важно по-настоящему. Она терпела слишком долго, а потом разразилась истерикой на следующее утро, когда с ней захотела поговорить испанка. -Мне это надоело, - устало проговорила брюнетка, опираясь на барную стойку. – Надоело наблюдать, как ты рушишь свою жизнь. Только вот какой в этом смысл? Какой смысл скрывать свои настоящие чувства? Комельо поглядела снизу вверх на Альбу, пытаясь уловить смысл ее слов. Но сознание было затуманенным, а потому смысл терялся и путался. Лодо не понимала, почему это она рушит свою жизнь? Она наоборот пытается построить ее счастливой, ведь у нее в Италии есть все. Вот только из этого всего у нее есть только дорогая, но пустая квартира, сольная карьера в музыке, несколько выпущенных альбом, фотосессии и море фанатов. Но все это было не тем. Она улетала из Аргентины за лучшей жизнью, не понимая, что самое лучшее оставила именно в Буэнос-Айресе. Лодовика оставила верных и преданных друзей, готовых поддержать ее в любой ситуации, а также нечто более важное, чем вся ее карьера. -Хватит себя жалеть, - раздраженный, но усталый голос Альбиты пробился сквозь туман мыслей, заставляя девушку пролить еще несколько слез. Осознание моментально накрыло девушку. Все то, отчего она так отчаянно бежала все эти два года, свалилось неожиданно на голову. Итальянка бежала, трусливо поджала хвост, хотя перед этим уверенно заявляла, что для нее главное его счастье. Она обещала ему, что ее чувства ничто не изменит, но вчера сказала совсем иное. Так получается Лодовика Комельо самая настоящая лгунья? Но вот только, когда именно она солгала? Девушка откинулась к стене и широко распахнула глаза, не замечая, что слезы прекратились. Рико наблюдала с удивлением, но в тоже время с нарастающей радостью. Лодо поджала губы, а после ахнула и перевела свой карий взор на подругу. -Би, я люблю его. Правда, люблю. И это не изменится никогда. С губ сорвался нервный, но абсолютно счастливый вздох. За дверью тихо выдохнули и улыбнулись, прислоняясь к прохладной стене. Сидящая на полу девушка неожиданно улыбнулась, стало немного легче.***
-Хватит! У меня тоже есть свой предел, ведь я тоже девушка, если ты вдруг забыл об этом, - Руджеро едва успел клониться от летящего в него торшера. Истерика Канделарии началась совершенно неожиданно, словно что-то перещелкнуло у нее в мозгу. Паскарелли никак не мог понять, что произошло, ведь все же было нормально. Ведь так? Или он что-то упустил в этой жизни, раз вечно спокойная и веселая Канде швырялась в него предметами и выкрикивала странные слова. Конечно же, он помнит, что она девушка. Что за глупости? Но сказать это вслух, он не решался, продолжая прятаться от летающих предметов. Он не пытался ее успокоить, потому что понимал, это бесполезно. Шатен просто решил дать возможность Молфесе выплеснуть свой гнев, ведь потом все должно наладиться. Ведь так? Все должно стать как раньше, а это они забудут, просто вычеркнут из своей жизни, как делали это раньше. Но, видимо, девушка была настроена иначе. -Мне надоело, что ты постоянно делаешь вид, что все в порядке, когда это не так! – кажется, в этот раз в него полетела их совместная фотография. – Надоело постоянно притворяться, что никаких проблем нет, когда мы по уши в них погрязли! -Канде, - осторожно начал парень, но в тот же миг поймал подушку, прилетевшую ему прямо в лицо, мысленно благодаря Бога за то, что это была не лампа, которая пролетела над его головой только что. -Не желаю ничего слушать, - вскрикнула рыжеволосая, походя сейчас на разъяренную ведьму, коих сжигали в средневековье. Ее глаза метали молнии, губы подрагивали от сдерживаемых рыданий, а руки сжимали очередную фоторамку. Кажется, ее просто вывел из себя какой-то пустяк, о котором она сейчас даже не помнит. Но именно это и послужило катализатором для высвобождения накопившихся эмоций, а может, дело было еще и во вчерашнем вечере. Канделария не слепая, она видела, как ее парень не сводил глаз с белокурой особы. Видела и ощущала пустоту, понимала, что теряет его, или давно потеряла? Она всегда была с ними, стояла невидимой стеной между ними, которую они предпочитали не замечать, ведь так было проще жить. Но впервые произошел сбой в отработанной системе Молфесе, ее переполняли различные эмоции. Ей было больно, обидно, горько, досадно и, черт возьми, пусто в этой квартире. Сузив глаза, девушка отбросила рамку в сторону и бросилась к двери. -Постой! – Руджеро запоздало бросился за девушкой, но дверь захлопнулась перед самым его носом. Канделария не плакала, не рыдала, она ничего не чувствовала просто, когда бежала, не разбирая дороги. Она пришла в себя только в тот момент, когда остановилась около кафе. Девушка выбрала самый дальний столик, скрытый от чужих взглядов, и заказала себе кофе. Ее предел рухнул, как карточный домик, но в этот раз идти было не к кому, потому что она сама оттолкнула единственного человека, который дорожил ею по-настоящему, без притворства, без больной влюбленности в другую. Кофе обжигал, вызывая слезы в глазах, хотя они могли появиться там и по другой причине. Теперь к ее раздражению и злости, добавилось и чувство всепоглощающей и неотпускающей вины. Пускай, он сказал, что не обижается, что все в порядке, но за эти два года она, ни разу не позвонила и не написала ему. Просто потому что поверила, что так правильно, что так нужнее. Ее устраивала их стабильность с Руджеро, потому что так было безопасно. Не было такого из-за чего хотелось бы сойти с ума, между ними была нежность и глубокая привязанность, возможно, что влюбленность, но не было того урагана чувств и эмоций, заставляющих сходить с ума. Но ведь именно поэтому она и вернулась к нему, не обращая внимания на ноющее чувство тоски в первое время, а потом это чувство исчезло, только иногда что-то проскальзывало мимолетно и едва ощутимо. -Черт, - прошипела девушка, царапая свои ладони. – Черт, черт, черт. -О, можно просто Николас, - весело раздался рядом голос, заставивший замереть девушку. – Официант, можно мне тоже кофе? Канделария зажмурилась, а после распахнула широко глаза. Но сидящей перед ней парень никуда не исчез. Гарнье улыбался миловидной официантке, принимая свой кофе, а после с невозмутимым видом уставился на нее. -Черт, - едва слышно выдохнула она, но брюнет даже не заметил, рассеяно размешивая свой кофе и улыбаясь своим мыслям. – Что ты здесь делаешь? -Пью кофе, - невозмутимо ответил парень, отпивая свой напиток и забавно морщась из-за недостаточного количества сахара. -Нет, ты не понял, - продолжала гнуть свое рыжеволосая. – Что ты делаешь именно здесь? -Пью кофе, - так же ответил Гарнье, глядя на нее, как на неразумного ребенка. – Ты разве не знала, что здесь подают самый лучший кофе. Советую, приходить только сюда на чашечку кофе. О, еще у них прекрасные пирожные. Канделария хлопала глазами, наблюдая за тем, как парень снова подзывает к себе официантку и заказывает им по пирожному, а также просит еще сахара для кофе. А потом начинает что-то рассказывать, не замечая явно непонимающего взгляда собеседницы, продолжая свой диалог, хотя точнее всего монолог. Канде хлопает глазами, но неожиданно понимает, что чувствует себя почти что счастливой. Ей спокойно, ей уютно, ей, в конце концов, тепло, а разве этого мало? Сколько раз он спасал ее в прошлом? Сколько раз прижимал к своей широкой груди, проводя ладонью по спине, зарываясь в рыжие волосы и шепча что-то глупое, но без сомнения веселое ей на ухо? Сколько раз она засыпала в его объятиях, а после просыпалась на мягкой кровати, укутанная в одеяло, а он сам спал в неудобном кресле, рядом с ней? Сколько раз держал ее за руку, когда у нее была очередная истерика? Сколько раз распахивал перед ней свою дверь и широко улыбался, поддерживая ее лишь взглядом? Бессчетное количество раз. Ее счастливое прошлое связанно с ним, ведь ей еще никогда не было так хорошо ни с кем, как с ним. -Ты меня вообще слушаешь? – брюнет пытается состроить грозную мордашку, но это лишь заставляет улыбнуться девушку против ее воли. Рядом с ним невозможно грустить, а она и забыла об этом. Рядом с ним можно только улыбаться и смеяться до слез, до боли в животе, рядом с ним можно только сиять, ведь это парень-лето, парень-солнце, парень-счастье. Сероглазое чудо, что широко улыбается, едва касается ее ладони, и весело смеется, запрокинув голову назад, в чьих глазах отражаются звезды и целые галактики. -Ты в порядке? – тихо шепчет он, снова едва касаясь ее ладони, заставляя ее желать этих прикосновений. -Теперь да, - она улыбается, а Нико кивает и предлагает съесть пирожное, ведь оно такое вкусное. Канделария соглашается и ест его, забывая, что недавно села на диету. Он слушает его успокаивающей голос и наслаждается этой атмосферой, погружаясь в свои размышления. Ей слишком хорошо, оттого она не сразу понимает, что Николас смотрит на нее с подозрением и некоторой обидой. -Что? – спрашивает она, когда видит его раздосадованный взгляд. -Я тебе вопрос, между прочим, задал, - возмущенно тянет сероглазый парень, обиженно поджимая губы. -Оу, прости Нико, - девушка опускает виноватый взгляд в свою тарелку. – Не мог ты его повторить, пожалуйста? -Ну, ладно, - парень качает головой, а потом радостно улыбается. – Так вот я подумал, раз мы столько лет знакомы с Лизой, то решил, что сделаю ей предложение. Что думаешь? Канделария подавилась своим кофе, испугав парня, что моментально подскочил к ней. Она не могла поверить в услышанное, такого просто не могло быть. Молфесе постаралась припомнить разговор, что происходил ранее. Кажется, эта Лиза была подругой детства Гарнье, тайно в него влюбленной с того самого детства. Совсем недавно девушка раскрыла свои чувства парню, а тот не знал, как поступить, попросил время для того, чтобы разобраться в себе. «И получается, что разобрался», - горько хмыкнула про себя девушка, пытаясь сдержать набегающие на глаза слезы. -Если, - Канди облизала пересохшие губы и отвела взгляд в сторону. – Если, ты уверен в своих и ее чувствах, то это правильное решение. -Думаешь? – задумчиво спросил Нико, пока девушка внутри кричала, что ни черта она так не думает, но оставалась внешней спокойной. – Пожалуй, ты права. Да, так я и сделаю, - брюнет растянул губы в широкой улыбке и засмеялся. – Спасибо, Канделария. Ты замечательная. Молфесе нервно и немного фальшиво улыбнулась, но Гарнье этого не заметил. Через некоторое время он попрощался с ней, отправившись на одну «важную» встречу. Девушка кисло улыбнулась на прощание и отвернулась от него. Она не плакала, когда ругалась сегодня с утро с Руджеро, не плакала вчера, когда поняла, что его чувства все еще не прошли, но сейчас она не могла сдержать рыдания. В ее голосе стоял всего лишь один вопрос. Почему? Почему она не может быть просто счастлива? А ответ был до безобразия прост. Потому что она сама упустила это самое счастье, когда был подходящий момент, она отказалась от него, а теперь проливает горькие слезы. Флэшбек. Канделария шла по отелю, напевая какую-то мелодию, услышанную сегодня по радио. Она просто шла вперед, не задумываясь ни о чем, потому что была счастлива. Ей хотелось смеяться и дарить всем улыбку, чтобы в этот день все были радостны, как и она. На одном из поворотов девушка врезалась в кого-то, повалившись на пол. Но даже это не испортило ее настроения. -Нужно смотреть по сторонам, - над ней раздался голос со знакомыми нотками веселья. Канде подняла голову и встретилась с серым взором, напоминающим ей расплавленное серебро. Парень протягивал ей руку, за которую она ухватилась и потянула на себя. Застигнутый врасплох Николас упал рядом с девушкой, столкнувшись с ней носом. Рыжеволосая засмеялась под ворчание парня, которые все же помог ей подняться чуть позже. -Не будь занудной, Нико. Тебе это не идет, - легко улыбаясь, заявила она, шуточно ударяя парня в плечо. -А тебе не идет быть коварной, но я же молчу, - хмыкнув, парировал он, перехватывая ее запястья и наклоняясь чуть ближе, чем положено друзьям. Но для них давно все грани были стерты, ведь они были не просто друзьями. Они были чем-то вроде родственных душ, которые помогали друг другу в трудных ситуациях. Иногда Канделарии казалось, что у нее нет никого ближе, чем этот солнечный парень, который всегда улыбается. -Куда-то спешишь? – заметил он, когда девушка поглядела на его часы. – К Руджеро? -Я могу и задержаться, - уверенно ответила Молфесе. – Если ты найдешь мне подходящую причину для этого. -Увы и ах, это всего лишь я, - разводя руки в сторону и кланяясь, произнес брюнет, ощущая, как рыжеволосая особа пихает его в бок, смеясь. – Я ведь не буду достаточной причиной для того, чтобы ты осталась, верно? -О чем ты? – Канде знала его достаточно, чтобы понять, что ему грустно, хоть он и улыбался. –Что-то случилось? -Ничего такого, что стоило бы твоего внимания, - Николас растянул губы в уверенной улыбке, состроив шутливую гримасу. -Почему ты думаешь, что не заслуживаешь моего внимания? – спросила Канде, подходя ближе к парню. – Это даже задевает меня, Нико. -Потому что ты всегда будешь выбирать его, Канде, - она впервые увидела, как черты лица Гарнье исказились в болезненной гримасе. – Чтобы я ни делал, ты замечаешь только его. Что ж, пусть так все и остается. Я знал, что так и будет в итоге. -Подожди, я не понимаю, - Канделария растерянно смотрела на то, как Нико криво улыбается, а после уходит от нее в противоположную сторону. – Не понимаю. Конец Флэшбека. Да, она не понимала его, точнее не хотела понимать. Тогда ей казалось, что все правильно делает. Она продолжила свой путь к Руджеро, где осталась с ним. Канделария даже не удивилась, когда узнала, что Нико не будет участвовать в шоу, ведь в то время ее волновали только ее отношения с Паскарелли. Как так получилось, что она проглядела свое счастье, она не знает. Только с Николасом она была счастлива по-настоящему, только рядом с ним она сияла, только рядом с ним она по-весеннему ярко улыбалась. Но теперь ей придется делать это в одиночку, либо снова сделать вид, что все в порядке. И какой же путь Канделарии выбрать в этот раз?***
Высокий блондин сидит на скамейке, а рядом лежит букет очаровательных хризантем. Он не обращает внимания, как на него поглядывают проходящие мимо девушки. Все эти девушки перестали для него существовать в тот момент, когда он встретил ту единственную, что заняла все его мысли и сердце, даже не спрашивая разрешения. А, возможно, именно за это он ее и полюбил. Он не влюбился в нее, он полюбил ее вместе с ее недостатками и достоинствами, просто принял ее. Полюбил без возможности разлюбить когда-нибудь, и что самое главное он с каждым днем все сильнее ее любил, хотя иногда казалось, что сильнее просто невозможно. Но он словно решил доказать ей и всему миру, что такое возможно. Девушка каждый раз смущенно улыбалась и отворачивалась от него, краснея, ведь такого в ее жизни еще не было. Хавьер улыбнулся, стоило ему только вспомнить о своей девушке, с которой ему хотелось провести весь остаток своей жизни. Только с ней одной, потому что все остальные девушки не смогут заменить ее, да и не хочется ему даже пробовать. Он готов терпеть это расстояние между ними, потому что знал, что она только с ним и больше ни с кем. Готов ждать сколько угодно ради только одной возможности обнять ее, прикоснуться к ее белоснежным волосам, заглянуть в карамельные глаза и коснуться ее сладких губ. Ожидание того стоит. -Угадай кто? – звонко раздается рядом с его ухом голос человека, закрывшего его глаза своими ладонями. Хавьер перехватил чужие ладони, ощущая приятное покалывание, и потянул девушку на себя, так чтобы она оказалась на его коленях. Блондинка упала на его колени и надула губы, придавая своему лицу невероятно милое выражение. -Даже не знаю, - тянет парень, приветливо улыбаясь и едва ощутимо проводя своими пальцами по ее позвоночнику, заставляя девушку нервно выдохнуть. -Это было нечестно, - обиженно заявила она, пытаясь оставаться беспристрастной, пока он продолжал гладить ее спину, изредка задевая выпирающие косточки позвоночника. -Тогда позвольте загладить свою вину, о миледи, - блондин поцеловал девушку в уголок губ, заставляя ту приятно зажмуриться. – Достаточно? -Боюсь, что этого было недостаточно для того, чтобы загладить вину, - хитро сверкнув глазами из-под опущенных ресниц, блондинка прижалась к парню с невероятным напором. – Я так скучала, Хави, - выдохнула она ему прямо в губы. – Ты даже не представляешь, как сильно. -Уверена? – также прошептал Лопес, сжимая хрупкую талию до приятной боли в своих руках. – Это невыносимо быть так далеко от тебя, Мерседес. -Но оно ведь того стоит? – девушка оторвалась от парня, чтобы заглянуть в его сияющие голубым цветом глаза, в которых не раз терялась. -Определенно стоит, - мягко улыбнулся Хавьер, а после предложил девушке прогуляться. Мерседес с радостью и в тоже время неохотой соскочила с его колен и оправила свой шелковый комбинезон. Хавьер окинул девушку восхищенным взглядом, отчего она поняла, что невероятно сильно скучала по нему. Никто не смотрел на нее таким взглядом еще, а потому она чувствовала себя особенной. Блондинка переплела свои пальцы с его, ощутив невероятное спокойствие и тепло. В конце концов, только рядом с ним она ощущала себя полностью счастливой.***
Мерседес не могла сдержать радостного визга, когда поняла, что Хавьер привел ее в парк аттракционов. Она столько лет уже не была в парке, а потому обрадовалась возможности прокатиться на горках. Пускай она жила в США, но ей приходилось постоянно работать, поэтому возможности посетить американские горки у нее не было, да и в одиночестве этого делать не хотелось. Блондинка смеялась и тянула парня на различные аттракционы, боясь, что они могут не успеть до закрытия посетить их все. Хавьер только посмеивался и радовался, что не ошибся с выбором. Он сильно переживал, что не угодит своей девушке, что оплошает, но до сих пор ему везло, ведь каждый раз Мерс была радостна и довольна. Девушка даже заявила в один из вечеров, что, видимо, парень умеет читать мысли, раз так хорошо знает ее. Лопес тогда смутился, но был доволен. Он вообще чувствовал себя школьником рядом с ней, о чем и признался ей однажды, но девушка лишь засмеялась, а после, смущаясь, призналась в том же. Задумавшись, блондин не сразу заметил, что девушка остановилась. Мерседес крепко сжимала его руку и смотрела куда-то в сторону, задумчиво закусывая губу, а после переведя свой серьезный взгляд на него. -Хави, спасибо, - лучезарно улыбнувшись, вдруг выдала она, прижимаясь к его крепкой груди. – Спасибо за все, что ты делаешь для меня. Не знаю, как тебе это удается, но ты идеальный парень для меня. Лучше не найти. Парень крепко обнял девушку за тонкую талию, опуская свою голову на ее макушку и прикрывая глаза. Он мог бы сказать ей то же самое в ответ, но не стал, потому что она и так это знала. Знала и не понимала за что только, ей досталось такое яркое голубоглазое чудо. Не понимала, но радовалась и берегла. -А теперь за сладкой ватой, - отстранившись, блондинка заглянула в его глаза, а после схватила за широкую ладонь, чтобы потащить к палаткам. – А еще я хочу яблоки в карамели. Лопес не всегда мог понять ход мыслей этой чудесной девушки, но понимал, что второй такой не найдет. Но, что куда важнее, так это то, что он даже не будет пытаться искать. Для него в этой жизни нет ничего важнее девушки с роскошными белоснежными волосами и сахарной пудрой на румяных щеках, жалобно строившей глазки и просившей яблоки в карамели. Весь его мир крутится вокруг одной Мерседес Ламбре. И это то, что никогда не изменится.***
Почему-то Паскарелли вовсе не интересовало, где же пропадает его девушка. Нет, он беспокоился, но все равно был уверен, что с ней все в порядке, и скоро она вернется домой. В его голове застряли ее слова о то, что он не может отпустить прошлое и жить настоящем. Кто бы мог подумать, что Канделария окажется права на все сто процентов. Разве он мог предполагать, что она все это время была в курсе его болезненной привязанности к солнечной девушке. Мог, но предпочитал делать вид, что это не так. Боже, он ведь заврался в конец, настолько погряз в этой лжи, что не может вырваться уже. Не может или не хочет? Это тоже сложный вопрос. Выдохнув, шатен резко подхватил свой телефон и набрал сообщение, а после отправил его, не давая себе даже секунды на размышление. Возможно, он только что совершил самую глупую ошибку на всем свете, но уже было поздно что-то менять. Он хочет разобраться в этом наконец-то. Чтобы двигаться дальше, нужно разобраться со своим прошлым. И это было единственным вариантом, по крайней мере, так ему казалось. В это же время в квартире, находящейся в центре Буэнос-Айреса, белокурая девушка ответила на пришедшее смс, а после повернулась к вошедшему парню. -Что-то важное? – спросил он, обнимая ее за талию и кладя голову на ее плечо. – Миссис Шерри? -Просто ерунда, - девушка взлохматила волосы парня и щелкнула того по носу. – Ты же знаешь, что я счастлива? Хавьер потерся носом о плечо девушки и улыбнулся, чувствуя себя невероятно уютно в этой квартире. А еще он думал о своем разговоре с лучшим другом, который произошел совсем недавно. Стоило позвонить Максу и сказать, что теперь он точно уверен во всем. Мерседес потянула его в гостиную, где приготовила специально фильм для них. Какую-то романтическую комедию, которую он не совсем любил, но ради Мерседес был готов сделать исключение. Ведь у них не так часто выпадает свободное время, чтобы разбрасываться им. Через некоторое время девушка, уютно устроившаяся на груди парня, стала посапывать. А блондин с улыбкой наблюдал за особой, которая смешно морщила носик во сне. Им было тепло рядом друг с другом, им было уютно в этой квартире, они были счастливы.