Чёрная Книга Reverse Falls

Диппер проснулся от того, что машину подбросило на кочке так, что он чуть не откусил себе пол языка. Приятный полумрак салона и свежий воздух из кондиционера действовали на него усыпляюще, несмотря на отвратительную дорогу, и хоть как-то скрашивали многочасовое путешествие по невероятной глуши. Проснувшись, парень силой воли выгнал из себя всю дремоту и поправился на сиденье, приняв привычное положение. Первой его мыслью было проклятье в адрес родителей, отправивших их с Мейбл сюда. Кстати, она-то после этой кочки всего лишь немного поёрзала на месте. За окном был привычный для этих мест пейзаж из огромного мрачного леса и заслонённого тучами неба. Вполне впору этому отвратительному месту. Это был явно не его день, да что уж там говорить, не его лето, раз он попал сюда. Вдруг за окном пролетел уже порядком проржавевший знак — «Добро пожаловать в Гравити Фоллс». Пфф, «Добро пожаловать», ну разумеется, сюда конечно же приезжают все по собственному желанию… Отвлёкшись от места своей ссылки, Диппер вновь взглянул на одежду и про себя выругался — охх, как она помялась за время сна. Ну, и к чему нужно держать себя всё время в идеальном виде, если после любой поездки всё насмарку… Сестра тихо спала слева от него, одетая так же, как и он, во всё бирюзовое, в тон их глазам, как и у большинства Пайнсов. Раньше его выводила из себя эта манера одеваться, навязанная родителями, но теперь, пусть и очевидная, ирония подбора наряда вызывала у него невольную полуулыбку. Ну, конечно же, голубая одежда, голубые глаза, голубая кровь… Что ж, Диппер сам не знал, кто из его предков придумал подобное, но остальные не могли отказаться от такого. Чем же ещё им можно было подтвердить своё превосходство над другими, в том числе и над другой аристократией, не многие же из них имеют такую фамильную черту? Так что близнецов с пелёнок воспитывали в атмосфере ощущения собственного превосходства, потакая всем их прихотям. Все внушали им то, какие они неотразимые, восхитительные и превосходные. То, что абсолютно весь мир, а в особенности штат Калифорния, обязан им и должен боготворить только за факт их существования. И откуда у них такое самомнение, если даже моё остаётся далеко позади по сравнению с этим? Но тут этот мрачный и унылый туманный лес закончился, и открылся вид сверху на городок, куда они направлялись. Очередной мелкий городок северо-запада заселённый «хиллбилли», мелкие покосившиеся здания. Единственный момент, когда городок мог бы произвести впечатление, был испорчен целиком и полностью его отвратительным внешним видом. Что же, по крайней мере, ему не придётся туда отправляться, пока что. Он помнил ещё прошлый раз, когда ему было всего восемь лет, как он сюда попал. С тех пор он надеялся больше никогда не возвращаться на эту свалку. Машина тем временем не заезжая в город свернула налево и устремилась вглубь леса, где располагалась «Хижина Тайн». Когда он вновь увидел ее после стольких лет, Диппера смутил тот факт, что она, в гуще этого леса, так и не закрылась. Как будто у кого-то есть желание лезть к ней в самую гущу туманного леса? Что ж, местные жители, как показывает практика, ещё более тупые, чем можно было бы представить на первый взгляд, насколько бы невозможным это ни казалось… Сразу после съезда с пусть убогой, но асфальтированной дороги проснулась Мейбл. Быстрое понимание того, куда они направляются и, особенно, понимание того, что они уже вплотную подъехали, мгновенно её привело в ярость. Впрочем, это было видно только мгновение, а после лицо приняло привычное милое выражение. То, каким она пользовалась, когда ей было что-то нужно или просто нельзя было показывать эмоции. То есть почти всё время. Лишь только он, её вторая половинка, и очень внимательный наблюдатель заметили бы её настоящие эмоции. Обратил бы внимание на напряжённые мышцы челюстей или то, как она своими безупречными ногтями с идеальным голубым маникюром, продавливала обшивку подлокотника. Да, в какой-то мере он упивался тем, что видел все её эмоции, всю её подноготную, весь её тайный мир, целиком и полностью. Настолько с самого рождения они были неразлучны, но даже в эти сладостные моменты, когда он чуть-чуть притуплял свой разум, его не оставляло понимание, что сестра не менее умна и не хуже видит его самого, настолько, что им было достаточно буквально пары взглядов, чтобы понять друг друга. Хотя она, безусловно, прекрасно понимает, чем я так доволен, так что лучше бы убрать это выражение с лица. Диппер даже не подумал попытаться успокоить её. Нет, он знал, что это абсолютно бессмысленно. Любая попытка с ней заговорить сейчас вызовет приступ гнева, так что лучше она сорвёт его на кого-нибудь другого — на их «дорогого дядюшку Стэна» или на тех, кого он пошлёт за их багажом, или же на их водителя. Ему было, в сущности, абсолютно наплевать, кто станет жертвой. Хотя нет, я хотел бы, чтобы им стал Стэнфорд. Да, мне бы доставила удовольствие эта сцена. Так что, с привычным аристократичным видом, он удобнее устроился в кресле и попытался получить удовольствие от последней пары минут их поездки. Тем более, что до конца лета у него не будет ничего сравнимого в удобстве хотя бы с салоном этого транспорта. Однако всё хорошее, пусть и относительно, заканчивается как всегда очень быстро… И вот открылся вид на Хижину Тайн, ещё более убогую, чем он помнил, хотя, казалось бы, куда уж дальше?.. Покосившийся деревянный домик, из вывески одна буква упала так, что она была похожа на 2 — two, так что теперь вывеску можно было читать, как Mystery to hack, «Взломай тайну». Пфф, полная бессмыслица… Но на дворе уже стоял их дядя Стэн, а также ещё двое. Дядя Стэнфорд в необычной для него клетчатой рубашке и соломенной шляпе, как будто он сейчас не в одном из самых холодных штатов в Америки, а в Калифорнии или Флориде. Другие же были его с Мэйбл ровесниками… Вернее блондинка, а вот её друг, совершенно очевидно, на пару лет младше. Что это такое? Он, как всегда, решил попытаться их с кем-то подружить? Или же они работают в хижине? Диппер надеялся на второе. Худощавая блондинка была одета в совершенно безвкусную блузку кислотных цветов и юбку, да ещё и выглядела настолько обтрёпанной, что, казалось, будто её скатили с горы. Другой же, также со светлыми волосами, но толстый парень был одет в шорты и футболку с кепкой, на которой изображена ёлочка. Почему мне кажется, что с каждой минутой всё становится всё хуже и хуже?.. Как только машина остановилась, подвезя их практически к самому входу в хижину, и проехав мимо стоявших чуть в стороне встречающих, они вдвоём вышли из машины. Диппер сразу же услышал тихую ругань Мейбл от того, что её каблуки завязли в этой грязи… Надо было брать более подходящую обувь, — промелькнула мимолётная насмешливая мысль. Но она сразу же сменилась сожалением за судьбу собственных туфлей. — Дорогие внуки! Добро пожало… — начал было Стэнфорд, однако его мгновенно прервала Мэйбл. — Старик! Нам, что тащить весь этот багаж на себе?! Где твои слуги, или рабы, или кто там ещё у тебя?! Стэнфорд мельком посмотрел на двоих стоявших рядом с собой. Девушка явно оторопела от такого обращения, а вот парень, похоже, уже несколько привык к подобному и держался с видом подзывающего смесь: «Да ну?..» и «Опять…». Что ж, по крайней мере, этот не так глуп, как его подруга. Эти двое подошли к их багажу, уже выложенному из машины и, с трудом подняв его (как будто он такой уж тяжёлый…), понесли в хижину. Хорошо, что они только работают тут. Хотя это не исключало опасений того, что дед может навязать их им, а также опасений по поводу кадровой политики. С другой стороны, какая работа, такие и работники… Стремясь поскорее уже закончить знакомство с ними, Диппер сам поскорее прошёл в дом. Дверная рама из трёх бревен, похоже, стояла, дабы придать внешнему виду этой лачуги, хоть какой-то элемент незыблемости, но выходило это из рук вон плохо. Однако он прекрасно помнил, где, что в этом доме, а потому, лишь только бросив один мимолётный взгляд на гостиную, устремился наверх. Поворачиваясь к лестнице, он увидел лицо сестрёнки, также глянувшей в ту комнату. Дааа, его ждала ещё одна гневная сцена, когда она всё-таки поднимется наверх и вспомнит, что, как и в прошлый раз, их обоих разместили наверху, в одной комнате… А он, разумеется, забыл её об этом оповестить… Эта комната ничуть не изменилась. Две кровати, что ж, по крайней мере, в отличие от прошлого раза, они не будут им велики; абсолютно пустой нелакированный стол, пара таких же тумбочек, поблёкший ковёр серого цвета. Похоже, что его просто слишком много стирали, и Диппер был готов поклясться, что до того, как приобрести этот оттенок, он был отнюдь не белого цвета. Сбоку от кровати была каморка, хотя бы дверь у неё была нормальной, насколько он знал, там были лишь картонные коробки со всякой дребеденью. Развернувшись на каблуках, он посмотрел с усмешкой, говорившей: «Ну как тебе это прекрасное место, дорогая сестрёнка?». Бросившая гневный взгляд на брата, она обвела брезгливым взглядом комнату и, казалось, готовая взорваться и наброситься, перескочив через этих двоих, на Стэнфорда, стоявшего у основания лестницы, и Диппера одновременно. Решив, что всё-таки не стоит ещё больше сердить свою сестру, по крайней мере, сейчас, Диппер спокойно отошёл к стенке, одновременно уходя с её пути и приглашая её в место, вызывавшее у неё приступ ярости. Та зашла наверх и, обводя яростным взглядом на напряжённом лице, скрывавшем её истинные чувства, комнату, Мейбл почти полностью обошла её, пока остальные поднимались по лестнице. Было заметно, что она всеми силами стремилась избегать прикосновения хоть к чему-нибудь. — Ну и глушь! И ради этого мои родители отказались от санатория и курорта? Чем же мы их так разозлили? Диппер сам не представлял, что их заставило отправить своих детей сюда. Но Стэнфорду явно очень повезло, Мэйбл, похоже, пока что обращала на него внимания не больше, чем на мошкару, её пока что больше злил сам факт того, что их отправили сюда. Ничего страшного, выпустит пар и завтра уже можно будет с ней говорить. Тем временем их багаж занесли, парочка просто оставила его и ушла! И что, мы сами должны его разбирать?! Охх, придётся научить эту пару манерам. Однако сейчас не было времени на это, потому он просто стал разбирать свои сумки. Да, вещей тут было предостаточно, в том числе и то, что ему удалось протащить с собой — трость. Но трость не простая — внутри она была залита свинцом. Да, быть может он и не самый сильный, но одного удара такой тростью по правильному месту вполне достаточно, дабы раздробить кому-то кость… Дома, вероятнее, про её исчезновение вообще никто не узнает, но, учитывая местное население, тут она не будет лишней. При мысли о таком, пусть и тайном, но преимуществе, на губах появилась полуулыбка. Мэйбл тем временем, к собственному неудовлетворению, должна была сама разбирать свои сумки. Однако, спустя всего полчаса, даже с этим занятием было покончено и делать стало решительно нечего. Обычно в такой ситуации, в поместье Пайнсов он пошёл бы в семейную библиотеку и взял бы какой-то из вековых томиков, энциклопедию или классическую литературу — без разницы, и провёл бы весь оставшийся день, наслаждаясь этой книгой, однако, тут не было ничего подобного. Потому от скуки он решил всё-таки осмотреть кладовую. Куча картонных ящиков с разным тряпьём и бумажками, повыше перекладина, куда можно будет повесить одежду… хмм, ну хоть она выглядит достаточно надёжной, понятно, что она не сломается от первой же повешенной вещи, в отличие от всей этой лачуги. Однако его взгляд привлек другой предмет. Ящик, не картонная коробка, а деревянный, похоже, дубовый, он стоял под несколькими картонными коробками. Странно, что же он тут делает. Слой пыли рядом был такой, будто тут пару десятилетий никто не убирал, прикоснувшись к нему, палец сделался почти чёрным от грязи и пыли. Неужели тут обязательно жить на такой свалке? Почему нельзя нормально прибираться, все почистить и поставить на место… Ящик оказался довольно крепким, даже заколоченным… На одной из стенок находился малозаметный символ в виде шестипалой ладони, похоже выжженный чем-то вроде клейма… Странно, что же тут хранил Стэнфорд, раз он закрыл крышку гвоздями. И притом сделал это так давно… Или это сделал не он… В любом случае, похоже, ящик и то, что в нём, уже никому не пригодится… Диппер заметил, что часть одной из стенок ящика прогнила, потому, взяв трость, он сначала выбил этот небольшой кусочек, а затем, использовав трость как рычаг, со скрежетом вытащил оставшийся кусок стенки. Мейбл, уже улёгшаяся на кровать, с лёгким интересом, граничившим с безразличием, наблюдавшая за братом, с вскриком вскочила. — Что ты, чёрт побери, делаешь?! Мы только-только приехали, а ты уже зачем-то сломал подвернувшийся тебе под руку ящик! Почему тебя всё время норовит куда-то залезть? Я понимаю, что тебе тоже тут не нравится, но зачем тогда ещё дальше лезть в эту мерзость? — выдала тираду вопросов ещё не успокоившаяся близняшка. — Дорогая сестрёнка, во-первых, не надо выражаться как остальные жители этой лачуги. Во-вторых.… я наткнулся на весьма любопытный ящик… Тебя разве не интересует, зачем нашему дядюшке Стэнфорду в этой лачуге, собранной из обломков, мог понадобиться крепкий заколоченный дубовый ящик, который тут простоял много лет? Разве тебе не хочется посмотреть? — ответил Диппер заговорщическим тоном. — Ахх, тебя вечно несёт что-то смотреть и где-то копаться… Ладно, бро, — от этого выражения брат как всегда скривился, а Мэйбл снова этим насладилась, — и что же ты там нашёл? Похоже, сестра всё-таки была заинтересована, с другой стороны, здесь попросту ничего кроме этого и не оставалось. Засунув руку в отверстие, Диппер нащупал пригоршню пыльных бумаг. Это его смутило и заинтриговало — что же за бумаги там хранились столько лет? Явно не налоговые декларации… Зачем требовалось столько лет держать тут бумаги? Однако там оказалась просто кипа обычных листов бумаги. Пробежавшись по ним взглядом, он внезапно понял, что тут бессмыслица, нет, не просто записи без смысла, но это были какие-то странные иероглифы. — Ну что, бро, прекрасно, ты нашёл кучу бессмысленных записей. Так держать! Может в следующий раз найдёшь что-нибудь поинтереснее, например, чучело совы? Или жутко загадочную магическую книгу? — с издёвкой произнесла Мейбл. — Нет, нет, нет, это не может быть здесь просто так. Никто не стал бы сюда класть бессмысленную кипу бумаг… Да-да, точно, — говорил вслух с самим собой, — это шифр! Криптограмма! Да-да, точно, а теперь нужно попытаться её расшифровать. Кто бы этим не занимался, он явно не пожалел сил на то, чтобы перевести текст в шифр, а также спрятать её в надёжном, но не слишком заметном ящике… Диппер вскочил с места и, схватив положенные на стол ручку и блокнот, принялся за расшифровку написанного на листках, в соответствии с известными ему шифрами. Что же, кто бы это не написал, он потрудился. Несколько листов, практически полностью закрытых зачеркиваниями, были у него в руках. На одном из них был список странных иероглифов и написанные под ними числа, на другом — карта с пометками и теми же знаками, и несколько исписанных листов бумаги. Самым простым был первый лист, цифры, шедшие в строгом порядке, показывали, что это была последовательность букв. Вероятнее всего, это был алфавит, хотя для соответствия английскому языку ему не хватало четырёх букв — некоторые числа просто отсутствовали. Чернила на остальных листах сильно отличались, похоже, это было что-то вроде памятки, которую написали намного раньше. Тем временем Мэйбл окончательно надоело следить за тем, как брат пишет что-то в блокноте, и она спустилась вниз к Стэнфорду. Диппер прекрасно знал, зачем она пошла вниз. Она, похоже, уже смирилась с фактом их пребывания здесь, но вот отказаться от попытки заполучить себе комнату она не могла. Не просто заполучить отдельную комнату, а сделать так, что бы её получила именно она. Естественно, для него с Мейбл это было следствием воспитания. При каждой возможности они стремились подгадить друг другу по мелочи, доказать друг другу своё превосходство, как что-то вроде соревнования, впрочем, это была естественная вещь, как для близких по возрасту братьев и сестёр, так и, особенно, для близнецов. Тем более, что в случае чего-либо важного, они были готовы на что угодно ради друг друга. Диппер даже знал, что сейчас произойдёт. Она пойдёт к Стэнфорду с прекрасным милым личиком, извинится за то, как невежливо она недавно поступила, а после попросит дать ей отдельную комнату. Ну, разумеется, из этого ничего не выйдет. И абсолютно не потому, что Стэнфорд не дал бы её. Нет, у него её просто нет. Но этого Мэйбл будет просто мало, потому она устроит спор с криками. Она не вела себя тут как дома, когда она всё время держала на физиономии милое кукольное личико, они же не могли ей ничем угрожать, например, сообщить её родителям во всех подробностях (впрочем, всё, что у них было на неё, ограничивалось раздражительностью). Кроме того, ей после всего этого требовалось на ком-то выместить весь гнев, накопившийся за всю последнюю неделю. Так что спустя всего десять минут она с ещё более насупившимся видом вернулась в свою комнату и улеглась на кровать. Дипперу, впрочем, это было совершено неинтересно, и он вернулся к своему занятию. То, что он расшифровал, было полной тарабарщиной, либо это он где-то кардинально ошибся, либо это было не только одним слоем шифра. Впрочем, сбоку он нашёл одно слово, взглянув ещё раз на бессмыслицу, он решил попробовать использовать шифр Виженера. Это было единственное слово, которое не было снова зашифровано, так что, похоже, это был ключ. Единственный листок, практически не затронутый зачёркиваниями, был по размеру приблизительно с записку. Там было написано следующее: «Мой коллега, если ты это нашёл, то вероятнее всего, ты решил, наконец-то, забросить Общество, а я пропал. Пусть так. Я знаю, что оставлять недвусмысленный символ было крайне глупо, однако мне нужно было бы привлечь твоё внимание на случай моей пропажи и спрятать эти записи в неброском, но более-менее надёжном месте. Если это так, то он всё-таки меня нашёл, либо я встретил что-то, о чём не знал. В этих записях указаны координаты места, куда я спрятал Дневник, ты знаешь, что делать с ним. Найди тех, из-за кого я пропал, а после уничтожь их, когда они уже забудут об опасности.» Вот оно что… Вернее, было совершенно не понятно, в чём дело, однако, из этого, что-то да было ясно. Прежде всего, тот, кто это написал, судя по всему, был предыдущим владельцем хижины. Кроме того, он опасался за свою жизнь и то, что он был не один. Он оставил кому-то записи к некому Дневнику, которые он не потрудился спрятать, старательно запутывая след, большей частью от тех, кто мог бы наткнуться, как сам Диппер, на это случайно. Что бы это ни был за Дневник, но то, что Автор решил его спрятать и считал крайне важной вещью, говорило, что эта вещь стоит хотя бы усилий по её поиску. — Сестрёнка, мне кажется, я знаю, что мы будем делать завтра… — произнёс Диппер с хищной улыбкой. Мэйбл, не привыкшая к этому тону, с интересом поднялась с кровати и посмотрела сначала в глаза брата, а затем в блокнот…