Идущие к небу

Ночная тишина прерывалась рёвом мотора и свистом колёс из-за сумасшедшей езды одного пьяного водителя, пугая спящих людей в квартирах по полной программе, и вызывая интерес у личностей, которые могли бы хорошенько настучать юному автоугонщику с его товарищем за такие делишки по кумполу. В итоге, добившись своего Семён вызвал своими действиями целый наряд ГИБДД, который погнался за пионером из будущего, сидящего в угнанной машине. Волга, летящая на полной скорости по улицам сносила на своём пути всё, что ей только на глаза попадалось, и до смерти пугала ночных путешественников, решивших не ложиться спать и поискать глубинного смысла и вдохновения ночью, правда, все эти путешественники получили в подарок вой сирен и летящую на них машину, которая то и дело хотела с огромной радостью влететь в этих искателей приключений, совершенно наплевав на то, что с ними станет. По мнению Семёна, он уже довольно сильно вписал себя в список тех людей, которые после смерти будут вариться в котле с кипящим маслом, поэтому даже и на йоту не подумывал о том, что сможет после всех своих приключений заслужить место на небесах. События последних дней заставляли его согласиться с тем, что бог самый что ни на есть долбанный шутник, раз уж решил провернуть такое весёленькое событие и посмотреть на то, что Семён со своим товарищем будут делать и совершат ли раскаяние. И оба как раз его и не совершили. Бог не учёл одного — ребятки смогли сами подшутить над самым могущественным шутником этой вселенной. Угнали машину, накачались водкой и громят окружающие их вещи в вымышленном городе и кто их ещё знает, что они оба учудят при таком начале божественного эксперимента. Правда, Семён не совсем знал о том, кукла ли его товарищ или живой человек, поэтому у него возникали мысли о том, что его друг может быть согласован с программой и не будет выполнять некоторые просьбы и действия, о которых Семён скажет. В пьяном бреду к нему приходило множество мыслей различной степени полезности, и в большинстве ни одна из них не приносила никаких важных выборов и не устанавливала задачи, которые бы дали ему хоть что-нибудь нужное, однако, мысль спросить Шурика о том, существует ли он на самом деле оказалась лучше всех, да и становилась она по своей важности сразу же на первое место. Однако, Шурик спал, а на хвосте гонялась милиция, которая с радостью бы убила горе-пионеров за такие проделки, особенно когда угнанная машина была только у самых высших слоёв общества. Пора было валить к чёртовой матери, и желательно валить быстро, потому что даже так умирающий совок мог бы раздавить двух ребят без особого труда, несмотря на то, что к последним его годам все обязательно полетело бы к чёрту. На достаточно огромной скорости, мчась по трассе милицейские машины и небезызвестная нам Волга успели выехать за пределы небольшого городка и помчались по открытой местности, окружённой лишь полями, отличающими центральную часть СССР от восточной. Кювет не был слишком крутым, что могло бы сыграть положительную роль для самого Семёна и его помощника, а огромные поля и достаточно хорошая местность для манёвров давали несравненное преимущество для двух горе-путешественников, которых мог бы зажать в тиски наряд доблестной милиции. Милиция тем более сдаваться и не собиралась. Через некоторое время одна из милицейских машин обрела дар речи через человека и затребовала о немедленной остановке машины с использованием оружия в случае отказа сдаться органам правопорядка, так как ковыляли пионеры от них добрые полчаса, что конкретно достало блюстителей правопорядка и подарило им неслыханное бесстрашие. Первый выстрел из пистолета был совершён по кузову Волги, проделав в металле машины неплохую дырку, и напугав сразу двух пионеров. Спящий Шурик подлетел как ошпаренный, а Семён, не понимающий, что делать, чтобы спасти свои жизни, завилял из стороны в сторону, чтобы не дать какому-нибудь менту прицелиться прямо по их машине и пробить колесо, а то и голову водителю по неосторожности. Поэтому, постаравшись сфокусироваться на местности и удержать руль своими пьяными руками пионер дернул его в левую сторону и прибавив газу вылетел прямо в поле, застав врасплох весь наряд, который успел проехать ещё метров сто по дороге, пока два бравых товарища наяривали километры дороги по полю, однако, рёв мотора в ночной тишине и мигающие огоньки от фар всё же давали некоторые ориентиры для того чтобы нагнать и отомстить двум нерадивым пионерам, правда, исчезли они очень быстро. Проехав достаточно приличное расстояние Семён, остановив машину, повернул ключ зажигания в обратную сторону и тем самым отключил двигатель, позволив Волге слиться с ночной темнотой и получить шанс на спокойную ночь.

***

Семёну удалось уйти от погони, в честь чего он посчитал себя теперь самым настоящим преступником, о котором, скорее всего, вспомнит весь ещё живой Советский Союз. Правда, останется ли он живым, если теперь он был угонщиком машины у самых высших слоёв населения, совершившим ночные беспорядки и подозвавшим к себе целый наряд милиции оставалось загадкой, хотя ему было абсолютно наплевать. Терять было уже просто нечего. Умереть в обезьяннике или в салоне угнанной машины? Всё подойдёт, когда у тебя лёгкие похожи на коричневое нечто и у тебя фактически их уже нет. Лёгких нет, будущего нет, жизни нет, выхода из параллельной реальности — тоже. Даже «Совёнок» задолбался содержать у себя такого охламона, который ничем всё сознательное время в лагере не занимался. Разве что ответы вяло искал, да девочек подыскивал, которые в итоге о нём забывали с новыми витками. И по мнению Семёна сейчас о нём должны были забыть вновь. И о том, как его морда краснела как помидор и о том, как его прямо у всех на глазах кровью рвало и как вожатая бегала как сумасшедшая, чтобы спасти жизнь несчастному пионеру, как подключилась медсестра и девочки, которых словно прорвало и все дружным строем ему помочь решились. Даже пионеры из соседних отрядов решили продолжить эстафету добрых дел и по очереди дежурили дня два за Семёном, пока неожиданно для всех Шурик тоже, словно больной эпилепсией, стал падать на землю и трястись в судорожных припадках. Вожатая просто чуть с ума не сошла, видя, как два пионера неожиданным образом умирали прямо на глазах. И при этом ничего совершенно не помогало. А приборов в медпункте нужных не было. Не зная, что за ерунда происходила с пионерами, их закрыли в медпункте, стараясь дать им как можно покоя, но это им не помогало, тем более, лежать спокойно они не могли по одной причине. Лена и Алиса больше всех требовали о встрече с Семёном и помощи ему, словно боролись за то, какую девушку выберет пионер, который вот-вот должен был откинуть копыта. Успев завести «по приколу» целый любовный треугольник Семён получил в качестве дополнительного подарка двух полоумных баб, которые от него отставать не собирались и всеми силами требовали от любого человека в лагере получить абонемент на вход в заветный небольшой домишко, чтобы повидаться с больным героем, который совершенно полностью не одобрял такую идею. Лена больше всех рыдала и рвалась в медпункт к своему возлюбленному любыми способами, и если ей удавалось попасть туда наш пионер очень хотел погонять её пинками по всему зданию из-за её постоянных волнений. Но ничего сделать он не мог, и всё, что было в его силах, так это выслушивание рассказов о том, как дико девочка за него боится. И от этого Семёна тошнило. Даже дышать тяжело было, и речи о любви и розовых соплях никак идти не могло. Не тот случай вышел. Алиса в этом плане оказалась лучше, правда, её замашки девочки-пацанки приводили парня лишь в не остановимую ярость из-за её попыток повыёживаться перед Семёном даже когда ситуация зашла в полнейший тупик. И через некоторое время, когда Семёну стало хоть немного легче он попросил Виолу закрывать медпункт на ключ и вообще замуровать все входы и выходы. Правда, времени на спокойный отдых снова не хватило — его решили выгнать из «Совёнка» под предлогом того, что ему с Шуриком будет нужно сделать обследование в больнице, что в какой-то степени при сложившейся ситуации было очень даже верным решением. И в итоге, когда Виола повезла Шурика и Семёна из лагеря все пионеры дружно грустно помахали им рукой на прощание, словно знали, что у кого-то будут очень пышные похороны. Лена бросалась к Семёну на шею, требуя, чтобы он вернулся живым, однако, новость после возвращения Виолы прорвала весь лагерь и требование выполнить просто бы не получалось. Алиса, смотревшая на кидавшуюся на шею Семёну Лену дико обиделась как на самого Семёна, так и на свою подружку, поэтому прощаться с ним не собиралась. Славя и остальные девочки раздарили Семёну и Шурику море всяческих поделок с пожеланием скорее выздоравливать, правда, Семён со своим товарищем по пьяни это всё оставил в больнице. А если бы даже и взял не исключалась бы возможность того, что он где-нибудь бы всё это добро выкинул, потому что вся эта фигня ему не сдалась в принципе. В ней просто смысла не было.

***

На небо высыпали первые звёзды. Вдали от городов и освещённых мест это было самое прекрасное место, чтобы посмотреть на то, как прекрасен существующий мир, какая это сложная структура, и что даже если пионер был не из этой вселенной он всё равно мог представить, насколько это была титаническая работа. И за это Семён уважал создателя этого мира. Хоть что-то ему удалось сделать на славу. Правда, весь этот труд не имел уже никакой пользы. Посмотрев на небо Семён достал ещё одну сигарету из пачки и щёлкнув зажигалкой снова закурил. Шурик к тому моменту успел уснуть, что было на руку молодому преступнику, потому что никто бы ему не читал нотаций о вреде курения и можно было заниматься своим любимым делом сколько захочешь. И наверное тогда, в тот момент он был счастлив. Счастлив по настоящему. Потому что теперь для него не было границ, не было порядков и прочей ереси — он имел выбор, что ему делать и как. Имел выбор и будет его иметь. До самого конца. — Завтра поедем в Совёнок. В этой дыре веселее, чем во всех других местах.