Le Tour de France или Большая петля

Каждые полчаса ветер становился все сильнее и сильнее, но это не мешало тренироваться гриффиндорской команде по квиддичу. Охотник и капитан команды Питер Томас летал от одного игрока к другому, указывал на их ошибки и недочеты. И делал он это довольно часто, так как вся команда была больше занята мыслями о предстоящем Турнире Трех Волшебников, нежели о квиддиче. С того года, как выпустились Джеймс Поттер и Фред Уизли, Гриффиндор так ни разу и не побеждал — Слизерин выигрывал чуть ли не каждый матч с ними. Томас, разумеется, был недоволен — все всё еще помнили блистательную игру Джеймса Поттера, поэтому на его фоне Питер не казался хорошим игроком, а капитаном тем более. Тем не менее, Питер изрядно старался, но против ловца Слизерина ничего поделать не мог — вместе с ловцом Гриффиндора Фредом Уизли в тот же год выпустился еще и ловец Слизерина Альфард Корнер. Поэтому на следующий год в двух командах начались спешные поиски ловца — Слизерин практически сразу же выбрал Скорпиуса Малфоя, а Гриффиндор, проведя тщательный отбор, выбрал Лили Поттер. Еще один год противостояния Поттера и Малфоя как ловцов — и все думали, что снитчи будет ловить Поттер. Но Малфой всех сильно поразил — он был прекрасным ловцом! Может быть, не таким великим, как Гарри Поттер и уж точно не таким, как Виктор Крам, но, по крайней мере, получше Фреда Уизли или Альфарда Корнера. Когда капитан Слизерина спросил, причем очень грубо, у Малфоя, почему же он раньше не шел в команду, Малфой спокойно ответил, что ему квиддич не интересен. Он и сейчас ему не интересен, но для разрядки Малфой иногда играет. Какое-то время в команде играл и Альбус Поттер — сначала тоже ловцом, потом охотником, затем вратарем и, наконец, загонщиком. Альбус играл неплохо, но оставаться в команде не хотел и после года игры ушел. Хьюго завидовал им — Альбусу и Скорпиусу. Те не хотели играть хорошо и занимать первые места, но занимали. Всегда. А у самого Уизли мало что получалось — только всегда улыбаться и шутить, но разве это умение, достойное сына Героев?! Хьюго с квоффлом в руках летел прямо к кольцам, перед которыми летал их вратарь — Марианна Вуд. Марианна не была таким же хорошим игроком, как ее отец, но ее брат, Эдрик Вуд, который учился на Пуффендуе и также играл вратарем, явно справлялся со своими обязанностями лучше. Но Марианну это не волновало — девчонки есть девчонки, что с них взять. Хьюго со всей силы кинул мяч в левое кольцо, но Вуд успела перехватить его. Уизли раздосадовано вздохнул и полетел за третьим охотником в команде — Алисой Джордан. Квоффл теперь был у нее. Парень уже почти догнал Алису, но тут прямо перед ним пролетел бладжер. Подняв голову, Хьюго встретился взглядом с Робертом Маклаггеном — одним из загонщиков. Тот сидел на метле с битой наперевес и смотрел ему прямо в глаза. Уизли немного смутился — у Роберта были черные и какие-то страшные глаза. Хьюго встряхнул головой и попытался снова сосредоточиться на игре, но не тут-то было — в него вместе с тяжеленной дубиной врезался Лоркан. — Смотри, куда летишь, Уизли! — И не обращая больше никакого внимания на Хьюго, Лоркан полетел прямо за бладжером. — Не спи, Уизли, — сказал пролетавший мимо Томас. Он отстранено кивнул и продолжил гнаться за квоффлом. Хьюго действительно очень нравился квиддич, с раннего детства он мечтал о том, что, когда наконец-то поступит в Хогвартс, будет с первого же курса, как и дядя Гарри, играть в команде. Сначала Хью грезил о позиции ловца, но с первого года начались проблемы — в команду Уизли никто брать не хотел, и над ним даже смеялись. В тот день ему было обидно до слез — ну как же так! Почему, когда дядя Гарри был в команде, над ним никто не смеялся, а над Хьюго смеются все?! Даже двоюродный брат Джеймс! Ну, он-то да, может смеяться — он же Поттер! Но потом Хью перестал обижаться на всех них — да и зачем, ведь ни одного первокурсника так в команду и не приняли. Однако сейчас о квиддиче думать не хотелось — сейчас хотелось посидеть в гостиной и принять решение — участвовать в Турнире или нет. Хьюго уже догнал Алису и даже практически выхватил квоффл у нее из рук, как Томас громко свистнул. — На сегодня тренировка окончена, всем спасибо. Уизли облегченно вздохнул и начал быстрый спуск к земле, чуть не грохнувшись из-за своей природной неуклюжести и из-за того, что торопился побыстрее уйти. Он сразу же побежал в раздевалку, не заботясь о том, чтобы подождать Лоркана — сам уж как-нибудь доберется. Тем более, Скамандер еще успеет достать его в гостиной факультета. Хьюго первым заскочил в квиддичную раздевалку и сразу же пошел по направлению к душевым. Сняв с себя мокрую от пота одежду и найдя на самом дне своей спортивной сумки гель для душа и мочалку, он наконец-то зашел в душевую кабинку. Открыв горячую воду, Уизли подставил лицо горячим струям воды и немного приоткрыл рот. От горячей воды мысли стали плавиться и расплываться. Парень думал о Турнире Трех Волшебников, но без той нервозности, что была с ним во время оглашения этой вести и всей квиддичной тренировки. Хьюго думал, что же такого ужасного может случиться — даже смерть тогда не казалась ему чем-то страшным. В то время он не знал, что есть вещи и пострашнее смерти… Но грустных и мрачных мыслей в тот момент в голове не было. Хьюго думал о славе, которая неизбежно будет преследовать его во время и после Турнира. Уизли думал о том, что тем самым сможет выделиться из круга своей семьи, где каждый был индивидуальностью. Он, конечно, тоже не был обычным, но видеть неодобрительный взгляд матери после получения результатов СОВ было неприятно. Конечно, по сравнению со всеми СОВ Розы, его 7 СОВ выглядели просто жалко, но что он мог поделать, если материал никак не поддавался ему?! И даже собственный отец, который вовсе не был главным умником школы, тоже неодобрительно смотрел на результаты СОВ. Хьюго думал, что было бы неплохо стать драконологом, как дядя Чарли, а по УЗМС у него как раз было «Превосходно». Правда, он завалил Трансфигурацию, но что уж тут поделаешь — не дано, так не дано! «А еще на чемпионах виснут самые топовые цыпочки», — вспомнились слова Лоркана. Уизли тогда отшутился, сказав что-то про то, что ему не нужно быть чемпионом, чтобы у него появилась девушка. На самом деле это было не совсем правдой — девушки у него никогда не было, но не то чтобы она была ему нужна. Как бы не стыдно было признаться в этом, но для него существовала только одна девушка помимо сестер и кузин, а на остальных ему было плевать с Астрономической башни. Но он, разумеется, никому об этом не рассказывал, да и глупо это, ведь они виделись с ней всего раз, и Хью даже не знал, помнит ли она его. «Разумеется, не помнит, наивный ты Ромео», — постоянно говорил себе Хьюго. С этой девушкой они встретились минувшим летом, когда Уизли прогуливался по магловскому Лондону. Погода была пасмурной, с минуты на минуту должен был начаться дождь, но парня это не волновало. Он сел на скамейку в одном из парков и следил за прохожими. На качелях, стоящих напротив, раскачивалась девушка лет четырнадцати. Одета она была по-магловски: клетчатая красная рубашка и синие джинсы, таких, как она, по Лондону ходило сотни. Волосы у нее были длинные, русые, и из-за ветра они постоянно путались и падали ей на лицо. Но она, казалось, ничего не замечала. Но вот начался дождь. Девушка подняла голову, задумчиво глядя на небо, но осталась сидеть на качелях. Дождик перешел в ливень, а она продолжала сидеть. Хьюго не удержался и подошел к ней. За всю свою жизнь он считал этот поступок самым смелым. — Эм… тебе не мокро? — у Хьюго в голове был с десяток умных вопросов, подходящих под ситуацию, но он почему-то задал самый дебильный из всех, какие только можно было задать. — Я сижу под проливным дождем, разумеется, я вся промокла. — Так почему же ты не уйдешь? — задал вполне логичный вопрос Уизли. Он всегда поражался женской логике, как вот сейчас — она вся промокла, но с качелей не уходит. Девушка же только грустно посмотрела на него, от чего все внутри Хьюго вдруг резко сжалось. На него смотрели тускло-серые глаза, но что-то в них казалось парню необычным. Аномальным. — Я не могу, — тихо произнесла девушка. — Я не вижу. Хьюго сначала не понял ее. В каком это смысле — не видит? — Не видишь? Почему? В смысле… — он не мог заставить себя продолжить — неужели эта милая девочка — слепая? Хьюго всегда с болью в сердце смотрел на безногих, безруких и других людей, обделенных чем-то, что есть у всех остальных. Но он никогда не видел слепых, только один раз в фильме, но там у человека зрачок был какой-то белый. У этой же девушки с глазами вроде бы все было в порядке. Вроде. — Понимаю, что ты подумал. Не бойся, ничего страшного в этом нет, я не заразна. Да я и не слепая — у меня просто очень плохое зрение, очки практически не помогают. Но сегодня мне особенно не повезло — отец ушел по делам, а я отправилась гулять. Но я споткнулась, и очки разбились. Я добралась до первой горизонтальной поверхности — и вот я уже наверное как час сижу здесь. А что здесь делаешь ты? Такой дождь, а ты тут болтаешь со мной. — С тобой интересно, — машинально ответил Хьюго и густо-густо покраснел. Девушка не улыбнулась и все так же серьезно смотрела на собеседника. — Ты меня видишь? — решил спросить Уизли. — Немного, — ответила она. — Ты рыжий, у тебя светлые глаза и милая улыбка. По-моему — это все, что нужно знать. Хьюго показалось, что от слов «милая улыбка» он свалится в обморок и так и проваляется там, пока мама, собравшая всех авроров, не найдет его здесь. Вместе с этой странной девушкой. Если она, конечно, останется здесь. — Тебе надо идти, ты тут мокнешь из-за меня. Тут Уизли принял второе самое смелое решение за всю свою жизнь. Собравшись с духом, он произнес: — Нет, я тебя не оставлю. Пошли со мной, тут совсем недалеко есть кафе. Тебе тоже не следует оставаться под дождем. Девушка все так же серьезно смотрела на Хьюго, но потом еле заметно улыбнулась. — А если ты — маньяк и хочешь убить меня, а все это — просто отвлекающий маневр? Уизли опешил. Он ожидал отказа, но никак не такой реплики. — Э-э… маньяк? Может быть, это так, но по вторникам я девушек не убиваю — моральный принцип. Тут уже девушка широко улыбнулась, и от этой улыбки Хьюго вдруг стало неимоверно хорошо, а громыхнувший только что гром он даже не заметил. — Хорошо, маньяк, пойдем. Веди меня. Хьюго сделал шаг в сторону кафе, но потом подумал, как будет вести ее — не кричать же ей, чтобы она шла по голосу за ним. Но и взять ее за руку было как-то страшно. Однако девушка уже сама начала идти и почти сразу же споткнулась обо что-то. Уизли машинально поймал ее. Если бы в такую погоду нашелся бы еще какой-нибудь дурак, проходящий по парку, то он бы не обратил никакого внимания на этих двоих — выглядели они как типичные влюбленные подростки, которым ни погода, ни их собственное здоровье были нипочем. Хьюго еще гуще покраснел от такой ситуации и от такого своего положения, но сделать ничего не мог. Он, как завороженный, смотрел в эти серые глаза и никак не мог отстраниться. Они притягивали как магнит, которому Уизли был не в силах сопротивляться. Поддавшись порыву и своим чувствам, он потянулся ближе к лицу незнакомки, но в последний момент понял, что делает и, сделав вид, что на самом деле хотел только убрать прилипшую к ее лбу прядь волос, отстранился. — Тебе надо быть аккуратней, — хриплым голосом проговорил Хьюго, — я же не смогу всегда быть с тобой. От своих же слов парень чуть снова не потерял голову. А когда незнакомка снова улыбнулась, Хьюго понял, что уже близок к падению и в таком состоянии вряд ли удержит их двоих. Уизли аккуратно поставил девушку обратно на землю и уже собрался идти к кафе, когда она взяла его за предплечье. — Не хочу свалиться еще раз, — пояснила она. — Ты же не всегда будешь рядом. Хьюго порадовался, что девушка не взяла его за руку, а то она бы почувствовала, как та напряглась. — Ничего страшного. — И они пошли по направлению к кафе. Зайдя внутрь, он выбрал место за дальним столиком у окна и посадил туда свою спутницу. Хьюго собрался сесть на стул напротив нее, но девушка удержала его. — Сядь рядом со мной, я должна чувствовать, что ты еще рядом и не бросил меня. Уизли покраснел до такого насыщенного оттенка красного, которому даже гриффиндорский флаг бы позавидовал. Он взял в руки меню и быстро пробежался по нему глазами. — Ты голодна? Просто тут ничего сытного нет, только всякие напитки, тортики и мороженое. — Нет, я недавно ела. Но даже если бы и хотела — не стала. У меня нет с собой денег. Хьюго недоуменно посмотрел на нее. — Ты что, не переживай! Я заплачу. Девушка посмотрела в его сторону, и у нее был такой недовольный взгляд, что Хьюго просто подивился. А потом она еще так изящно подняла одну бровь — Мерлин, так даже мама не умела, хотя Хью всегда считал ее специалистом по грозным взглядам. — Ты собираешься платить за человека, имени которого даже не знаешь? Хьюго смутился. Действительно — он ведь так и не спросил у нее имя. — Да, я собираюсь платить за человека, который поверил мне и пошел за мной, хотя так же не знает моего имени. Уизли внимательно следил за реакцией девушки. Удивительно, но она усмехнулась. — Соня. Хьюго тоже усмехнулся. — Хьюго. — Интересное имя. Расскажи о себе, Хьюго. В каком классе учишься? Вроде бы простой вопрос, но мага он поставил в ступор — как ей ответить? Что он на шестом курсе магической школы? Ну, нет, он вроде только начал ей нравиться! — Я учусь в школе с немного другим исчислением классов. Мне шестнадцать, — казалось, более бессвязных, глупых и нелогичных предложений он ни разу в своей жизни не говорил. Ну, если только не считать первую фразу, которую он сказал сегодня этой же самой девушке. Но зато не соврал с классами и не выставил себя полным дураком! — Мне тоже. — Да? — искренне удивился Хьюго, но потом одернул себя. Каким же невоспитанным он себя показывает! Девушка легонько рассмеялась. — Да, я знаю, что выгляжу не очень взрослой. Зато веду себя в основном как двадцатилетняя. — Это когда ты час на качелях качалась? — ехидно спросил Хьюго. Девушка (Соня ее зовут, запоминай, романтик чертов!) снова улыбнулась. — А что, двадцатилетним уже и покататься на качелях нельзя? Как по мне, то это всяко лучше того, чтобы пить, курить или заниматься разными другими вещами, — серьезно проговорила она. Хьюго во все глаза смотрел на свою новую знакомую. Многие его друзья и знакомые, да даже некоторые члены семьи не брезговали куревом или алкоголем. Уизли как-то раз поддался на провокацию и попробовал закурить — если вкратце описать его ощущения после этого, то можно только сказать, что это напрочь отбило его последующие желания пробовать. И вот перед ним сидела его ровесница, которая так же считала, что все это не красит человека. Как будто она тут специально только для того, чтобы все больше и больше изумлять Хьюго. И тут парню резко пришла идея, как изумить ее в ответ. — Слушай, мне тут в голову пришло! Говоришь, у тебя сломались очки? Они у тебя с собой? Девушка кивнула. — Можешь дать мне их на пару минут? У меня мама умеет чинить очки, и я тоже кое-чему научился у нее. И снова не соврал! Дядя Гарри рассказывал, как Гермиона помогла ему починить очки заклинанием Окулус Репаро. И сейчас, невзирая на все запреты по использованию магии вне Хогвартса, Статут Секретности и прочее, Хьюго хотел только одного — помочь этой девушке. — Их ты не сможешь починить. Ну, если, конечно, у тебя есть с собой запасные линзы… — У меня много чего с собой есть, — обворожительно улыбнулся Хьюго, но потом подумав, что эта фраза звучала несколько пошловато, решил сбавить обороты. — Дай мне очки ненадолго — все равно ведь хуже не станет! Девушка призадумалась, и потом, к удивлению и радости Хьюго, начала рыться в рюкзаке. — Держи, — протянула она ему треснутые черные очки. Уизли начал рассматривать их, а потом, сказав, что тут тускловатое освещение, решил пойти в туалет. — Бросаешь меня, Хьюго? — усмехнулась София. — Тебя бросишь, — буркнул он и ушел в туалетные комнаты. Проверив каждую кабинку и никого там не обнаружив, Хьюго достал волшебную палочку. Пару раз вздохнув, он направил ее на очки. «Это незаконно. Тебя могу оштрафовать. Посадить в Азкабан», — говорил внутренний голос. «Зато ты поможешь очень симпатичной девчонке. Да тем более, никого за использование магии во время каникул в Азкабан не сажали!» — отозвался второй голосок в голове. Приняв решение, Хьюго увереннее посмотрел на очки, потом на свою волшебную палочку. — Окулус Репаро! И очки из разбитого нечта превратились в приличного вида деловые очки. Обрадованный, Хьюго вышел из туалета и пошел к Соне. Найдя девушку взглядом, он остолбенел. Она все так же сидела на своем месте, но напротив нее сидел неизвестный парень: высокий, смуглый и черноволосый. Хьюго, как громом пораженный, остался стоять и не мог заставить себя двинуться с места. Вдруг неизвестный парень обернулся и уставился прямо на него. Переведя взгляд на его правую руку, в которых лежали очки, он помахал рукой. Соня тоже обернулась в его сторону, но смотрела куда-то вдаль — скорее всего, она просто не видела его. Парень что-то спросил у нее на незнакомом языке, она кивнула. — Вот твои очки, — сказал подошедший Хьюго и протянул очки девушке. — Как ты это сделал?! Они же как новые! — радостно сказала она. Приятное тепло от ее улыбки снова прошлось по его телу, но какой-то парень, сидящей рядом с ней, заметно напрягал Хьюго. Этот парень снова что-то проговорил на незнакомом языке, Соня что-то ответила и внимательно посмотрела на Хьюго. — Что? — не выдержал он. — Ничего. Просто мой брат благодарит тебя за помощь. Брат? Брат! Это всего лишь ее брат! На душе стало так хорошо, что Хьюго захотелось закружиться на месте, но вместо этого он только произнес: — Э-э-э… да нет, не стоит. А… он… не знает английского? — Нет, не знает. Мы не из Англии, но я изучала этот предмет в школе, поэтому могу свободно на нем разговаривать. А вот мой брат не был столь внимателен на уроках. Ну, ладно, Хьюго, нам пора. Прощай. Прощай. У Уизли было такое чувство, как будто ему кулаком врезали по лицу. Вся недавняя эйфория куда-то делась. Отпускать эту новую знакомую никак не хотелось, но она уже подходила к выходу из кафе. — Надеюсь, еще увидимся, — тихо проговорил Хьюго, но девушка вместе со своим братом уже вышла. Ливень все никак не прекращался, а Хьюго смотрел куда-то вдаль. Казалось бы, в таком ливне ничего нельзя было разглядеть, но он видел, если не в реальности, то у себя в голове, качели, на которых сидела русоволосая девочка и улыбалась. Вода в душе из горячей уже превратилась в холодную, но из-за своих мыслей Хьюго и не заметил этого. Смыв остатки мыла с кожи, потом быстро высохнув и одевшись, парень вышел из раздевалки. Ветер уже успокоился. Хьюго решил не торопясь пойти к замку, но тут его нагнала сестра. — Хью, нужно поговорить. Парень раздосадовано вздохнул — стопроцентно будет уговаривать его не кидать имя в Кубок. Не она такая первая, не она последняя. — Ну, Роззи, я слушаю, — улыбнулся Хьюго. Постоянные улыбки стали уже его профессиональной фишкой, однако никто не знал природу такого поведения. — Хьюго, ты должен понимать, что все мы заботимся о тебе. Ты нам очень дорог, и мы не хотим, чтобы с тобой случилось непоправимое. — Хорошо, Роз, я больше не буду читать книжки в темноте и есть слишком много чипсов. Это все? — Это не смешно, Хьюго Уизли! Я говорю тебе о серьезных вещах — о Турнире Трех Волшебников! Я не хочу, чтобы ты бросал свое имя в Кубок! Ты себе даже представить не можешь, чем это может обернуться для тебя! — То «мы не хотим», то «я не хочу». А твои ли это мысли, Роззи? Да и откуда ты вообще можешь знать, что случится? Ты у нас новая Трелони, да? — улыбался Хьюго, но на самом деле он был зол и раздражен. Ему, как одному из самых младших членов семьи, надоедало, что все пытаются командовать им. «Хьюго, не делай так», «Хьюго, делай так, как говорю я — я старше и знаю лучше», — как же много раз он слышал все это. Иногда он срывался и убегал в свою комнату, обязательно что-нибудь опрокинув по дороге. — Хватит паясничать, Хью! Ты пока не можешь понять всей опасности, потому что… — Потому что я маленький, да? Роза, у нас разница в возрасте год! Чертов год, а ты строишь из себя просто наученную опытом старушенцию! Я и сам знаю, что Турнир — это опасно и бла-бла-бла, но разве это аргумент? Я хочу участвовать, и точка! И не говори, что ты не хочешь! — Не хочу, — спокойно отозвалась Роза. — И не собираюсь. Я — староста школы, а в этом году у меня ЖАБА, и мне не до всяких там Турниров! Да и что он мне даст? — М-м-м… сотню или тысячу галлеонов? — Да сдались они мне! — Славу и почет? — Да, это будет, но только на какое-то время. Потом обо мне все забудут, но зато перед новым Турниром будут вспоминать и писать какие-то грязные статейки и лживые интервью — так всегда бывает, разве ты ничего не понял из рассказов отца и дяди? Нет, увольте, мне все это не нужно. Конечно, было бы неплохо стать известной, и чтобы меня все любили, но я — реалистка, Хью. Что бы я ни делала, всегда найдутся люди, которые будут против моих действий и ненавидеть меня за это. А уж если к делу подключится пресса…. Хью, война — это не только когда люди запускают друг в друга непростительные заклятия. Война может быть и без ее объявления, война может быть и в мирное время между друзьями. А битва — это уже та самая грань, последняя стадия. Понимаешь, что я хочу сказать? Может быть новая война, новая битва — но без официального повода ее никто не начнет. А ты можешь им стать, понимаешь? Ты сам-то этого хочешь? Хью пораженно смотрел на свою сестру. Улыбка уже давно сошла с его лица, оставив место задумчивости и неверию. Сначала парень думал, что Роза говорит все это только для того, чтобы переубедить его участвовать в Турнире. Но потом Хьюго внимательней всмотрелся в лицо сестры и понял, что участие в Турнире еще не самое страшное — Роза хотела донести до него возможность скорого начала новой войны. Не такой, как при Том-Чье-Имя-Нельзя-Называть, а какой-то другой, названия которой он не знал, но знал только то, что она будет не менее беспощадной, чем прошлая. Но, несмотря на предостережения, Хьюго знал — война может начаться и без Турнира. А в нем Уизли ну очень хотел поучаствовать — хоть он и не был силен магически, но Чары и ЗОТИ знал хорошо, и смекалка у него, вроде как, была в норме, поэтому, почему бы нет? Ведь после прошлого раза никто не допустит смертей. Ведь так, да? — Роз, ты можешь считать меня ребенком, но все-таки кое-что я понимаю. И то, что… — слово «война» было произносить как-то странно, — что конфликт может быть вовсе и не из-за Турнира. Я все равно брошу имя в Кубок. Ты же знаешь, я всегда был упертым. — Ты не понимаешь, Хью. Ну что же, придется тебе понять это позже, — тихо проговорила Роза и пошла к своему любимому месту у озера.

***

Хьюго сидел в гостиной своего факультета и смотрел на чистый листок пергамента, на котором он должен написать свое имя, фамилию, факультет, курс и бросить в Кубок. Некоторые так же сидели с пергаментами и задавались вечным вопросом — быть или не быть, бросать имя в Кубок или не бросать? Другая же часть старшекурсников Гриффиндора уже давно бросила свое имя и теперь подначивала сделать это других. Факультет храбрых, а как же иначе! Проем в гостиную открылся, и оттуда вышел жизнерадостный Лоркан Скамандер. Увидев своего друга, он сразу же пошел к креслу, на котором расположился Хьюго. — Хью, ты чего тут сидишь? Иди давай, бросай имечко свое! Поедем вместе во Францию! Разве не прекрасно? Хьюго улыбнулся. — Ну, если мы будем и там спать в одной спальне, то я против — ты храпишь как стадо гиппогрифов. — А откуда ты знаешь, как храпит стадо гиппогрифов, Хью? Темное прошлое, да? — ухмыльнулся Скамандер. — Настоящее. И я вовсе не шучу — у меня чуть ли не кровь из ушей идет! — Ну, извините, что вы такая неженка! А теперь поднял свою нежную задницу и понес пергамент к Кубку. Давай, раз, два, раз, два! Ну, и почему ты все еще здесь? — Блин, Лорри, успокойся! У тебя батарейка в заднице что ли? — А что такое баратейка? — удивился Лоркан. — Мама говорила только про мозгошмыгов, но они-то уж точно не на заднице. Хотя… — Батарейка, Скамандер, батарейка. Магловская вещь такая… ай, ладно, проехали. Пойду я отсюда. — Я с тобой! — обрадовался Лоркан. — А может, не надо? — Еще как надо! Но, так уж и быть — бросишь свое имя в Кубок, и я отвяжусь! — Эх, век придется мне терпеть тебя. Они вдвоем дошли до Большого зала почти в молчании, если не считать бубнящего Скамандера. В зале никого не было, и радостный Лоркан ухватил Хьюго за руку и потянул его к Кубку. — Давай, Хью, храбрейший из гриффиндорцев, сделай это! — Лоркан? — раздалось откуда-то справа. Оба парня обернулись и уставились на человека, сидящего за столом Когтеврана. Это, что не особо удивительно, был Лисандер Скамандер. — Лисандер? — в тон ему отозвался младший Скамандер. Хьюго понял, что ввязался в очередную семейную стычку. — Заставляешь человека кинуть имя в Кубок, а сам побоялся, да, Лоркан? — Это я-то побоялся?! Ты вот сам не кинул своего имени! — Откуда ты можешь знать? Я с тобой всеми своими планами не делюсь. — А ты откуда можешь знать, кинул ли я свое имя? Лисандер легонько улыбнулся. — Если бы ты действительно кинул, то на мое «а сам побоялся» ты бы ответил, что нет, начал бы доказывать и еще бы свидетелей притащил. Я знаю тебя, Лоркан, как бы ты не хотел обратного. Хьюго все-таки кинул свое имя в Кубок и под шумок хотел свалить из зала, но не тут-то было — Лоркан подставил ему подножку, все так же смотря на своего брата, теперь уже без тени улыбки. — Но вся эта ерунда, которую ты только что наговорил, не отменяет того, что ты не бросал своего имени в Кубок. — Да, не бросал, — спокойно согласился Лисандер. Потом он медленно встал и пошел по направлению к Лоркану. Лоркан уже достал волшебную палочку, но Лисандер прошел мимо — целью его был Кубок. — А вот теперь бросил, — сказал Лисандер, как только разжал кулак, в которой лежала бумажка. — Еще претензии? Хьюго следил за падающим куском пергамента. Пламя Кубка поглотило его, и через несколько секунд стало понятно, что бумажка — не подделка. Лисандер Скамандер — возможный участник Турнира. — А откуда нам знать, что это не пустой лист пергамента? — решил снова попытаться Лоркан. — Потому что Кубок не принимает обычные листы пергамента, гений. — И, подхватив со стола книгу, которую читал, Лисандер вышел из зала. — Ну, каков, а? Вот ведь наглый! — негодовал Лоркан. — Лорри, — привлек внимание к себе Хьюго, — ты бросал свое имя в Кубок? Лоркан смотрел куда-то вдаль. — Конечно, — сказал он, а потом сразу же ушел из зала. — Несомненно, — вторил Хьюго, и тоже вышел из зала.